Исповедальная пора Замшев Максим

На краю

Когда наступает эта «исповедальная пора» – дело сугубо индивидуальное. Бродский, как мы помним, писал на своё сорокалетие: «Что сказать мне о жизни? Что оказалась длинной…» В сорок лет он подводил итоги. Пушкин написал знаменитое «Воспоминание» в 28 лет. Каждому своё.

Когда я читал рукопись Замшева, то вспоминал строку из «Воспоминания»: «Строк печальных не смываю…»

Книга Максима Замшева – невесёлая книга. Но – по ощущению – искренняя.

  • Пушкина пережил на восемь,
  • Лермонтова – на много,
  • но так никем и не стал.
  • Такую длинную осень
  • я не просил у Бога,
  • но он мне её дал.

Тут нужно вспомнить хорошо знакомый термин – «лирический герой». Необходимость разделять автора и героя в поэзии отнюдь не ставит под сомнение искренность первого. Это специфика поэтического сознания, когда реальные черты мировосприятия и самовосприятия автора неизбежно обостряются.

«Исповедальная пора» – книга по преимуществу любовной лирики. И лирики драматической. И автор находит нетривиальные возможности этот драматизм до читателя донести.

  • В комнате, что повернулась ко мне спиною,
  • А календарь прошлогодний чему-то рад,
  • Он ведь не знает, что станет потом со мною,
  • Он ведь не знает, что край для того и край,
  • Чтоб за него зайти…

Комната может повернуться спиною к человеку, стоящему у открытого окна…

Можно привести немало удачных, выразительных строк в этом сборнике печальной лирики. Но этим сюжет книги не исчерпывается. В мир автора и героя уверенно входит культура. И тоже во всём её драматизме.

  • Бессонница. Гомер.
  • И ничего не надо.
  • Но снится Мандельштам у жизни на краю.

Упорное слово «край», трагически осмысленное, не случайно корреспондирует с предыдущими стихами.

Не буду множить примеры. Книга написана просто и искренне. И сурово к самому себе. И это подкупает. Так же, как меня лично подкупают стихи о Петербурге.

В частности:

  • Петербург наступает, как интеллигентное войско,
  • Чтобы пленные знали, что их отпускают обратно.
  • Я иду по Фонтанке….

На мой взгляд, книга наверняка найдёт своего читателя.

Автора, пережившего Пушкина и Лермонтова, ждут новые книги. Время есть, и есть возможность совершенствования.

Яков Гордин

«Вот постамент, вот тумба…»

  • Вот постамент, вот тумба,
  • Что-нибудь с них возьми…
  • Жизнь, как пустая клумба,
  • Вытоптанная людьми.
  • Тянется день вчерашний
  • К нам из последних сил.
  • Мне ничего не страшно,
  • Я ведь тебя любил.
  • Пальцы теряют цепкость,
  • В воздухе – дух белья.
  • Если что было ценным —
  • Это любовь твоя.
  • Режешь так звонко дыни,
  • Что ничего не жаль.
  • Смерть исчезает дымом,
  • Лёгкая, как вуаль.
  • Может, и жили б складно,
  • Но впереди – мечта.
  • Прошлого нет – и ладно:
  • Клумба стоит пуста.

«Жизнь – труба, предостаточно сажи в ней…»

  • Жизнь – труба, предостаточно сажи в ней,
  • Трубочиста черно естество.
  • От последней любви не откажешься,
  • Потому что за ней ничего.
  • Потому что за гранью прощания
  • Сединой сиротеет висок,
  • Потому что мои обещания
  • Превращаются в мокрый песок.
  • Потому что когда ты стараешься
  • Сделать вид, что тебе всё равно, –
  • Облака уплывают в Сараево,
  • Чтоб боснийское выпить вино,
  • Чтоб хлебнуть за здоровье эрцгерцога,
  • За здоровье Гаврилы, за всех,
  • От последней любви не отвертишься,
  • Потому что уныние – грех.
  • Жизнь – труба, вылетай в неё, молодость!
  • Если некому будет отмыть –
  • Я схвачусь за серпы и за молоты,
  • Чтоб умерить вчерашнюю прыть.
  • А потом, возле церкви, на паперти,
  • Положу, в чём нуждался сильней.
  • Пусть в Сараево сербские матери
  • Исчезают из сонма теней.
  • Жизнь – труба. Предостаточно сажи в ней.
  • Трубочисты меняют бельё.
  • От последней любви не откажешься,
  • Даже если черёд не её.
  • Даже если она бестолковая
  • И чужой захлебнулась виной.
  • До войны было платье как новое,
  • Но состарилось вместе с войной.

«Булочная работала до восьми…»

  • Булочная работала до восьми.
  • Предлагали кофе, к нему ром-бабы.
  • Принеси меня обратно и вознеси.
  • И тогда бы я бы… тогда бы я бы…
  • А кассирше было семнадцать лет,
  • У неё жених в химвойсках, и это
  • Заставляло меня не смотреть на свет
  • И давиться кофе… Не помню, Светой
  • Или Аллой её называла мать.
  • Я давал ей рупь, дожидался сдачи,
  • Надо было что-нибудь ей сказать,
  • Но в другом районе жила удача.
  • Этой булочной нет, да и дом исчез,
  • И страна пропала, где юность комом,
  • Где сердца проверяли всегда на вес,
  • Каждый раз удивляясь, что невесомы.
  • Принеси меня обратно и вознеси
  • Не на крест, а на дерево, в листьях – сила.
  • Булочная работала до восьми,
  • Больше ничего не происходило.

«Из казарм доносилась побудка…»

  • Из казарм доносилась побудка,
  • У троллейбуса вымерзло дно.
  • Очень холодно было и жутко,
  • Безнадёжно раскрылось окно,
  • Понимая, что некому мёрзнуть,
  • Что мороз не сильнее огня,
  • Что небесную азбуку Морзе
  • Расшифруют теперь без меня.
  • Очумелые тёти и дяди
  • Затевали рискованный флирт.
  • Пировали в подвале бродяги,
  • Разливая кладбищенский спирт.
  • Ничего от слезы не промокло,
  • Но морщин перепуталась вязь.
  • Лишь собаки дышали на стёкла,
  • На свои отраженья дивясь.
  • Я пропал в этом дне, растворился,
  • Даже пятнышка нет на стене.
  • Не хотел я, чтоб он повторился,
  • А теперь он смеётся во мне.
  • Не изжить молодые потуги
  • И болезненный трепет земли.
  • Постарели друзья и подруги,
  • Псы подохли, солдаты ушли,
  • За границу подались соседи,
  • Что горело – сгорело дотла.
  • Ты сказала, что утром приедешь,
  • Я всё думаю – вдруг соврала?

«Жаль, меня ты не полюбила…»

  • Жаль, меня ты не полюбила
  • Даже летом, когда жара.
  • Ты терялась в своих глубинах,
  • Пропадала в них до утра.
  • Я хотел бы с тобой, но время
  • Торопило за шагом шаг.
  • Я не слышал твоей свирели,
  • Только топот стоял в ушах.
  • Всё затоптано. Дни и ночи.
  • Мандаринная кожура.
  • Жаль, любила меня не очень
  • Даже летом, когда жара.
  • Одеяло твой запах держит,
  • Даже волос ещё найдёшь,
  • Но спокойно, как самодержец,
  • За окном разместился дождь.
  • Будет воронам повод каркать,
  • Свечка дёрнулась на ветру.
  • Ты гуляешь по Монте-Карло,
  • Ты играешь свою игру,
  • Не болельщик я и не зритель,
  • Я не прежний и не другой.
  • Я лишь памяти укротитель,
  • Ставший преданным ей слугой.

«К тебе стремятся до утра…»

  • К тебе стремятся до утра
  • Слова мои несчастные.
  • Их гонят гулкие ветра,
  • Дожди секут нещадные.
  • Но их не замечаешь ты,
  • В них мало знаменитого.
  • Они боятся темноты
  • И окрика сердитого.
  • Но если вдруг удастся им
  • Разворошить, что копится, –
  • Ты смутно вспомнишь Первый Рим
  • И все междоусобицы.
  • Нырнёт к ногам святая дрожь,
  • Польются мысли лавою.
  • Но ничего ты не поймёшь,
  • Решив, что нервы слабые.
  • Постель чужая, дом не наш,
  • Ночь покрывало вышила,
  • Да, у меня такая блажь,
  • Чтоб ты меня услышала,
  • Чтоб проступило сквозь гранит
  • То, что вдвоём читали мы…
  • Ведь Юлий Цезарь не убит
  • И ждёт тебя в Италии.

«Сонная артерия не спит…»

  • Сонная артерия не спит,
  • Гонит кровь с немыслимым упрямством.
  • В небо поднимается пиит
  • По бумажной лестнице и с ранцем.
  • Что ему бояться высоты?
  • Лишь она одна и непреложна.
  • Если упадёт, то прям в цветы,
  • Что толпа ему на гроб положит.
  • Вниз смотреть, пожалуй, смысла нет,
  • Что там? Книги, женщины, теракты
  • И не пригодившийся билет
  • На спектакль, в котором нет антракта.
  • Вдох за вдохом и за шагом шаг,
  • Туча – прохудившаяся кровля,
  • Сонную артерию в кулак
  • Можно взять, не выпачкавшись кровью.
  • Благодарность – Богу, и жилью,
  • И любви спасительному зелью.
  • Страшно только встретить тень свою,
  • Что с небес спускается на землю.

«Я привыкаю праздновать без тебя…»

  • Я привыкаю праздновать без тебя
  • Праздники, полные лиц навсегда счастливых.
  • Я привыкаю праздновать не любя,
  • Я привыкаю праздновать торопливо.
  • Лишь бы скорей закончился красный день,
  • Красный от крови памяти и разлуки.
  • Я привыкаю праздновать чью-то тень,
  • Что появляется в доме моём от скуки.
  • Где-то салют рассыпается не для нас,
  • Горе торчит, как неправильный гвоздь, наружу.
  • И фонаря неприлично огромный глаз
  • Смотрит внимательно и вынимает душу.
  • Что ты уставился? Всё как обычно! Хлоп!
  • Это шампанское просится прочь из тары.
  • Старая жизнь умещается в гардероб,
  • Новая жизнь не приходит на место старой.
  • Я привыкаю праздновать невпопад
  • В комнате, что повернулась ко мне спиною,
  • А календарь прошлогодний чему-то рад,
  • Он ведь не знает, что станет потом со мною,
  • Он ведь не знает, что край для того и край,
  • Чтоб за него зайти, чтоб сказать: не струшу.
  • Если меня ты помнишь, не разрешай
  • Мне тебя помнить. И я всё равно нарушу…

«Петербург наступает, как интеллигентное войско…»

  • Петербург наступает, как интеллигентное войско,
  • Чтобы пленные знали, что их отпускают обратно.
  • Я иду по Фонтанке, а ты понимаешь превратно
  • Каждый шаг мой усталый. Ну что? Невтерпёж,
  •                                                           так завой же,
  • Чтоб смешаться с гудками заводов, которых
  •                                                               не слышно,
  • Чтобы слиться с трамвайным безумием
  •                                                         прошлого века,
  • Может, даже получится снова найти человека,
  • Но я спрячусь в четвёртом дворе. Извини.
  •                                                           Так уж вышло.
  • Если смерть не заметна, то мы её не замечаем,
  • Говорим о покинувших нас, как о тех, кто остались,
  • Словно вот они только что с нами о чём-то шептались,
  • А теперь пробавляются где-то ватрушкой и чаем.
  • Петербург наступает на пятки тому, кто не хочет
  • Навсегда уходить, но бредёт по привычке куда-то.
  • Кто гордится бессмыслицей рифм, тот запутает даты.
  • Петербург – это память моя, что отныне короче.
  • А Нева, как одна поэтесса, опять подражает
  • Неизвестно кому, в зеркалах небосвода красуясь.
  • Мы не встретили Бога, зачем поминать его всуе,
  • Нам осталось увидеть одно: чья карета въезжает
  • На Дворцовую площадь и кто ею правит проворно.
  • Петербург отступает, как интеллигентное войско.

«На Литейном голуби подобрели…»

  • На Литейном голуби подобрели,
  • К воробьям немножечко подостыли.
  • А в цирюльнях морщатся брадобреи,
  • Так чужие волосы им постыли.
  • Жизнь моя всё крутится, как монетка,
  • Не всегда здесь ровные мостовые,
  • Дунешь – и покатится прямо в Невский,
  • А на Невском дяденьки ходят злые.
  • Как пластинка молодость заедает,
  • Слишком тонким выдалось то свеченье,
  • Водку кислой горечью заедает
  • Друг мой, не поверивший в воскресенье.
  • На Литейном голуби те ли, те ли?
  • Что с руки кормила ты так беспечно.
  • Улетели, милые, улетели,
  • Счастье, как поэзия, быстротечно.
  • Дедушки и бабушки на скамеечках
  • Ждут, чтоб наше прошлое им вернули.
  • Безнадёжность спуталась с бесконечностью…
  • На Литейном голуби… гули-гули…

«Луну найти на небе просто…»

  • Луну найти на небе просто,
  • Она одна.
  • А задавался кто вопросом:
  • К чему она?
  • Чтоб наблюдать, как кофе глушит
  • Больной поэт?
  • Или ведёт себя по лужам
  • Живой скелет?
  • Луна давно необитаема,
  • С тех пор как ты
  • Сказала мне, что наша тайна
  • Для темноты,
  • Что ты при свете сможешь лучше
  • Найти свой дом.
  • Я Зевс, я собираю тучи
  • И сею гром.
  • Когда гроза, луна рыдает
  • Как психбольной.
  • И от Алтая до Валдая
  • Гуляет вой.
  • Его с трудом выносят люди,
  • Свой слух губя.
  • А я учусь играть на лютне,
  • Так, для себя.
  • Я скоро дам лютнистам фору
  • Из многих фор.
  • Как же пользителен для формы
  • В конце повтор.
  • Луну найти на небе просто,
  • Не спишь ещё?
  • Но сколько мне хрипеть вопросом:
  • А я прощён?

«Хочется в Италию. Почему?…»

  • Хочется в Италию. Почему?
  • Потому что русские любят петь,
  • Мне в Пьемонте нравится, а ему
  • Лучше на Сицилии жить и млеть.
  • Уплыву по Тибру я в Древний Рим,
  • Ты меня попробуй-ка отлови.
  • А когда окажется, что горим, –
  • Спрячусь в виноградниках от любви.
  • Хочется в Италию, в тот Милан,
  • Где в кафе кричала ты: «Кофе мне!»
  • Несмотря на санкции и обман,
  • Если есть где истина, то в вине.
  • Блок любил Италию, я люблю,
  • Бродский хочет праздновать что-нибудь.
  • Пусть большое плаванье кораблю,
  • У гондолы маленькой – узкий путь.
  • Пусть кричат, что выскочка я и хлюст,
  • Только в этих окриках слышу фальшь.
  • Зимы там бесснежные – это плюс.
  • Кто-то бросил яблоко на асфальт.

«Мы все когда-нибудь умрём…»

  • Мы все когда-нибудь умрём,
  • И даже я.
  • Личину нужную сопрём
  • У бытия.
  • Уткнётся мордой в чёрный пух
  • Созвездье Пса.
  • Мне будет жаль бессмертный дух,
  • Эх, смерть-коса…
  • Зачем же косишь всех подряд
  • Ты от и до?
  • Тебя ведь нет, ты звукоряд
  • Без ноты «до».
  • Ты сон пустой, металлолом,
  • Ты ерунда.
  • Мы все когда-нибудь умрём
  • Не навсегда.
  • С утра кричит «ку-ка-ре-ку»
  • Чудак-петух.
  • И мелят мельницы муку,
  • И дышит дух,
  • Где хочет дышит – не указ
  • Ему молва.
  • Все будут живы – это раз,
  • Здоровы – два…

«Я разделился на несколько жизней…»

  • Я разделился на несколько жизней,
  • Но ни одну не прожил до конца.
  • Ты становилась взрослей и капризней,
  • Я становился похож на отца.
  • Ты становилась взрослее и старше,
  • Я исступлённо вгрызался в слова.
  • Скрипка любимая, та же ты, та же…
  • Анненский умер, а скрипка жива…
  • Только смычок с ней уж больно курносый,
  • Он задавака и, верно, злодей.
  • Жизнь разделилась на пару вопросов:
  • Стоит ли дальше морочить людей?
  • Стоит ли дальше словечки, как поезд,
  • В даль уводить с небывалым трудом?
  • Жизнь превращается в кожаный пояс,
  • Что раскромсали столовым ножом.
  • Жизнь превращается в узкие тропки,
  • Как бы мне выбрать одну дотемна?
  • Мебель и книги годятся для топки,
  • Только любовь никому не нужна.

«Ты в Дрездене выходишь из трамвая…»

  • Ты в Дрездене выходишь из трамвая,
  • А я смотрю. И «Егермейстер» крут.
  • И осень, в каждом вздохе созревая,
  • Диктует мне смиренье и уют.
  • В кафе с утра угрюмые германцы
  • Торчат, и вместе с ними я торчу.
  • Куда спешишь ты? Где протуберанцы?
  • Где молодость? Где резкое «хочу»?
  • Сейчас уйдёшь ты, видимо, навечно.
  • Тебя прокисший воздух городской
  • От глаз моих укроет. Осень лечит,
  • Прописывая трезвость и покой.
  • А Дрезден по воде плывёт уныло,
  • В ней длинно отражаясь и скуля.
  • Ты вышла из трамвая. Всё постыло.
  • И камертон чуть ниже ноты «ля».
  • Прости-прощай, пылинок миллионы
  • Теперь берут меня на абордаж.
  • А зелень всё спускается по склонам
  • Горы, где дом никто не строит наш.

«Я в ярости, я в старости…»

  • Я в ярости, я в старости
  • Стою одной ногой.
  • И нет конца той ярости,
  • Мой каждый день – изгой.
  • Тверская, прежде Горького,
  • И мексиканский бар.
  • Я пью текилу горькую,
  • Я стар, я стар, я стар.
  • В виски стучится прошлое,
  • А там и ты мелькнёшь,
  • Красивая и рослая,
  • Не верящая в ложь.
  • Меня сменяв на призраки,
  • Ты растворилась в них.
  • Берлинами, парижами
  • Запнулся русский стих.
  • А дальше стал я гением
  • И вынянчил успех.
  • И даже индульгенцию
  • Я получил за всех.
  • Грызутся мысли ярые,
  • От них лишь пар извне.
  • Долги тревожат старые
  • И тени на стене.
  • Жаль, рюмки стали плаксами,
  • Дожить бы до хулы…
  • А в баре шум и клацанье
  • Тарелок о столы.

«Тихая музыка ночи могла бы меня…»

  • Тихая музыка ночи могла бы меня
  • За руку взять, довести до волшебного леса.
  • Я не могу больше слушать, как злая грызня
  • Бешеных псов разрушает ночную завесу.
  • Я не могу больше ждать, что забрезжит рассвет,
  • Я не надеюсь, что будет тебе интересно,
  • Где я нашёл эту музыку. Да или нет?
  • Нет или да? В уравнении всё неизвестно.
  • Мысль пробирается вверх по стволу. В небесах
  • Нет ни ответов, ни звёзд, лишь засохшие взгляды.
  • Тихая музыка ночи сильнее, чем страх.
  • Противоядье бывает опаснее яда.
  • Сбросить бессилье и солнечный луч проглотить,
  • Словно факир бутафорскую старую шпагу.
  • Тихая музыка ночи… Придётся платить
  • За музыкантов, которым не хватит отваги.
  • Тихая музыка ночи, зачем я тебе?
  • Как мне укрыться от чёрных твоих незабудок?
  • Я не могу больше ждать. Я не верю судьбе.
  • Я не хочу умереть, если утра не будет.

«Из окон поезда в метро…»

  • Из окон поезда в метро
  • Прощальных слов не прочитаешь,
  • А ты спешишь в бутик «Этро»,
  • Ты этот бренд предпочитаешь.
  • А я катаюсь по «кольцу»,
  • Меня пинают, проклинают,
  • Не увидать лицом к лицу
  • Лица, и ты об этом знаешь.
  • Рифмуй, глагол, меня с другим,
  • Тебя ни с чем уж не срифмую.
  • Я завязал себя тугим
  • Узлом – и так перезимую.
  • Зачем цветок искать в пыльце?
  • Достаточно переиначить.
  • Конечных станций на «кольце»
  • Не догадались обозначить.
  • Я вижу в этом тайный смысл.
  • Вдохни прозрачность узнаваний,
  • Пока подлунный мир не смыл
  • Поток моих воспоминаний.

«Так много писали о Крыме…»

  • Так много писали о Крыме,
  • Что, если бы строчки гуляли,
  • Они бы заполнили всё – от Джанкоя до Ялты.
  • Почтовая стонет открытка,
  • Влюблённая в маленький ялик,
  • Пора уж исполнить последнее долгое сальто…
  • Ведь цирк навсегда уезжает,
  • И море глотает верёвки,
  • Которыми что-то к чему-то крепилось недавно.
  • Трепещет вечерняя жалость,
  • А сердцу не хватит сноровки
  • Смириться с глухими ударами Божьего дара.
  • Так много ходили по Крыму
  • Серьёзные люди, что ночью
  • Их тени ползут через тернии к звёздам холодным,
  • И падают утром на крышу
  • Одежды бесцветные клочья.
  • А ялик столкнулся с огромной подводною лодкой.
  • И стал вместе с нею одной засекреченной сводкой…

«Максимум, что меня ждёт…»

  • Максимум, что меня ждёт, –
  • Встреча случайная.
  • Войско уходит в поход,
  • Жизнь не кончается.
  • Плещется море у стен
  • Города ложного.
  • Жизнь не кончается тем,
  • Чем ей положено.
  • Можно и эдак и так, –
  • Имя плюс отчество.
  • Жизнь не кончается так,
  • Как нам захочется.
  • Прошлого виден оскал
  • У настоящего.
  • Максимум, что я желал, –
  • Хвост, как у ящера.
  • Бритоголовые пни
  • Выглядят жалобно.
  • Тянутся скудные дни,
  • Жизнь продолжается.

«Ты в метро спускаешься…»

  • Ты в метро спускаешься,
  • А на этой станции
  • Авели и каины
  • Раздают квитанции.
  • В них одни отметины
  • На века поставлены.
  • Только не заметишь ты
  • Каинов и авелей.
  • В темноте с прорехами
  • Поезд тонет с грохотом.
  • Ты уже уехала,
  • Мир остался крохотным.
  • Авели и каины
  • Молча руки спрятали.
  • Едут на окраины,
  • Злые, неопрятные.
  • Ведь работы много им
  • Ангелы доверили.
  • Вот и кормят ноги их,
  • Жаль, часы не сверили.
  • Я стою на станции,
  • Словно обесточенный.
  • А моя квитанция
  • Вечность как просрочена.

«Лучшие дни начинались с разлуки…»

  • Лучшие дни начинались с разлуки,
  • С простыни грязной, с ужасной попойки,
  • Лучшие дни начинались от скуки,
  • С этой скрипучей продавленной койки.
  • Горн пионерский звучит одиноко,
  • Как же ему надоела побудка!
  • Смерть за предательство, око за око,
  • Лучшие дни начинались так жутко.
  • К новой зиме подготовлены лыжи,
  • Где-то намечено снежное действо,
  • Я о тебе и не думал, ты слышишь?
  • Я о тебе не мечтал, не надейся.
  • Я загляделся в шампанские брызги,
  • Вместе с нулём утащил единицу,
  • Я погружался в опасные риски,
  • Ты захотела со мной погрузиться.
  • Дайвинг – занятье не для слабонервных,
  • Лучшие дни начинались для сильных.
  • Был для тебя я первейшим из первых,
  • Был для тебя самым стильным из стильных!
  • Только забыли мы выплыть, подруга,
  • Вроде замешкались самую малость.
  • Так безнадёжно любили друг друга…
  • Даже кругов на воде не осталось…

«Музыка во мне сжалась…»

  • Музыка во мне сжалась,
  • Что ни говори – жалко,
  • Музыка во мне стонет,
  • Что ни говори – тонет.
  • Школьники идут в школу,
  • Судьбы их идут рядом,
  • Очи опустив долу,
  • Мы весне почти рады.
  • Правильность твоих линий
  • Растревожит снов лаву.
  • Где мне взять час лишний,
  • Что способен стать главным?
  • Почему земли мало
  • На чужой уже карте?
  • Оттого что жизнь стала
  • Временной, как снег в марте.

«Кончилась ярмарка, кончилась…»

  • Кончилась ярмарка, кончилась.
  • И не понять, отчего
  • Вымерзли пальчики тонкие…
  • Скоро уже Рождество.
  • Руку ловлю, но согреть её
  • Не достаёт мне тепла.
  • Дня не отпущено третьего
  • Нам – только жизнь, что прошла.
  • Пост. Пахнет снегом и пряником,
  • Ржавым молчанием крыш.
  • Ярмарка кончилась раненько,
  • Тётки считают барыш.
  • Небо привычно, безжалостно,
  • Не замечает огня.
  • Не обижайся, пожалуйста,
  • Встреча длиною в два дня,
  • Это подарок, и помниться
  • Будет, пока голова
  • В крике последнем не дёрнется,
  • Не пережив Рождества.

«Бессонница. Гомер. И ничего не надо…»

  • Бессонница. Гомер. И ничего не надо.
  • Но снится Мандельштам у жизни на краю.
  • Как хочется его мне вытащить из ада.
  • Но невозможно… Он и так уже в раю.
  • А где тогда Гомер? Вопрос, конечно, спорный,
  • Ведь рай тогда ещё не выполз из легенд.
  • Ну так и что с того? Долой характер вздорный!
  • Бессонница. Гомер. И скорый хеппи-енд.
  • Листва грозит упасть. В окне застыло что-то,
  • Похожее на ночь, лишившуюся сил.
  • Что корабли считать, когда им нету счёта?
  • Как нету счёта тем, кого недолюбил.
  • Проси портного сшить такой пиджак, что роста
  • Хватило для всего. И даже для луны.
  • Бессонница. Гомер. О как же это просто!
  • Есть золото строки, которой нет цены.

«Мы в Париж на рассвете прибудем…»

Читать бесплатно другие книги:

Егор волей случая находит портал на другую планету. Кто же откажется от возможности сменить обстанов...
А вы знали, что зубы могут быть причиной мигрени, аритмии, проблем с кишечником, болей в разных част...
Кристофер Найт рассказал о себе лишь однажды и больше никогда не давал интервью. Эта книга – никак н...
«Без семьи человек один в мире и дрожит от холода», – писал французский классик Андре Моруа. Но не с...
Оборотни, Тени, волки, ирбисы... – всё это внезапно свалилось на голову ничего не знающей об этом Ме...
Философская сказка-притча, посвященная незыблемым вопросам нашего бытия.Странствующий в поисках исти...