Скандал – не повод жениться! Мазуркевич Наталья

Часть 1

Во все тяжкие

«…А теперь, дорогие мои, как я и обещала, отправляюсь в новое путешествие. Билеты куплены, чемодан собран, осталось только выключить питание и умчаться навстречу новому курортному лайнеру CV-512, отбывающему в теплые края через пятьдесят шесть минут. Обещаю писать регулярные отчеты и снимать все, что удастся.

Ваша Амбертон Лис».

Закончив писать анонс, я с удовольствием потянулась, разминая спину, немного подвигала плечами и поднялась. Конечно, о времени я соврала, но читатели вряд ли смогут проверить, когда было написано сообщение, а дата отправки подтвердит теорию пятидесяти шести минут.

На самом же деле до отправления оставалось не меньше трех часов, два из которых мне предстояло провести в скоростном поезде, соединяющем мою далекую провинцию с одним из центров нашего независимого и объединенного содружества всея Земли.

– Мяу!

Недовольно фыркая, как он всегда делал, стоило мне достать из шкафа чемодан, Фат запрыгнул на стол и подставил мне свой живот для обязательного почесывания. Эту повинность я исполняла каждый день по вечерам, но, предвидя мой отъезд, котик стал проявлять удивительную настойчивость, борясь за внимание каждую свободную от поедания корма минуту.

– Ну потерпи немного, – уговаривала я, гладя хвостатого тирана. – Мама обещала приходить, корм и воду я тебе загрузила, самоочищение на лоток поставила. Даже новый дом купила!..

К перечисленным откупным кот остался равнодушен. Его мир сейчас был сосредоточен вокруг пальца, почесывавшего брюшко, и ничего другого он знать не желал.

– Все, мне пора, – с сожалением прервала я выполнение повинности.

Чемодан уже ожидал меня в коридоре. Ломая шаблоны, он был маленьким, черным и легко закрывался. Сказать по правде, туда бы и Фат целиком поместился, но больше кошачьего негодования я боялась только потерять багаж в космопорте. А подобный грешок – терять чемоданы неизвестно где! – за мной водился с пеленок.

– Мяу! – ревнуя меня к пространству за дверью, котик мяукнул особенно противно.

Я наклонилась, погладила его нос и, вцепившись в ручку, выкатила чемодан на лестничную площадку. Двери автоматически сомкнулись за моей спиной, гарантируя абсолютную сохранность имущества и легкость в использовании, заявленную производителем в рекламе. Еще бы, в наш жестокий двадцать седьмой век контроль за качеством был на высоте диспетчерского центра транспланетных полетов. Любые огрехи, любое невыполненное обещание мгновенно разносилось по всей информационной сети, устраивая обвал акций любому производителю.

Конечно, происходили и обратные явления, но создавать благоприятный имидж приходилось долгими месяцами, просиживая на форумах садоводов и женских консультаций, топя конкурентов и ненавязчиво рекламируя свой продукт. Не все шли на это, многие выбирали иной способ. Какой? Например, нанимали кого-то из нас.

А, я все еще не объяснилась? Пожалуй, самое время исправить эту досадную неточность. Меня зовут Мари Шалей, известная в Сети под ником Амбертон Лис, занимаюсь всякого рода заметками, снимаю ролики для своего канала. Вы не знаете, как включить своего нового робота-парикмахера? Ответ вы найдете в моем блоге. Изменяет муж – и вы хотите отомстить? Мы придумаем, как вам помочь. Надоели серые будни, желаете махнуть на край Планетарного Союза? Я помогу вам выбрать оптимальный маршрут. Обо всем – от ближайшего пункта сдачи использованных салфеток до национального лакомства гортезиан вы можете прочитать в моем блоге или посмотреть на моем же канале. Моем и сотне-другой профессиональных заметчиков, собирающих самые невероятные факты по всей информационной сети, расширяющих ваш кругозор и наполняющих свой кошелек за счет рекламы.

Справедливости ради, я предпочитала рекламировать только то, что видела своими глазами. В противном случае ничто бы не заставило меня выползти из дома в третьем часу ночи и тащиться семь этажей кряду в холл.

На парковке меня уже ждал транспортник, доставляющий ранних пассажиров на поезд в центр, и подышать воздухом я не успела. Мой багаж вклинился между розовой сумочкой и армейским рюкзаком. Других попутчиков в столь ранний час не наблюдалось.

Я заняла место у окна, разулась и подобрала под себя ноги. В другое время я бы поостереглась оставлять ботинки без присмотра, но вряд ли мой тридцать восьмой размер устроит миниатюрную блондинку впереди или брутального служителя правопорядка, прикорнувшего на галерке.

Поезд приехал вовремя, как и обещал новый ролик компании-разработчика. Неплохо, можно будет написать заметку о точности общественного транспорта. Конечно, придется провести повторный эксперимент в час пик, но если и те результаты окажутся благоприятными, можно будет рассчитывать на благодарность «Лайт-экспресс».

Зевнув, я прошла по салону и привычным жестом отправила чемодан отдыхать под кресло. Повинуясь настройкам, сиденье вытянулось, спинка его откинулась, и знакомый с ученической скамьи жесткий монстр превратился в мягонькую кушетку.

Глянув на часы, я еще раз проверила будильник, хотя необходимости в нем не было – последней станцией поезда, на которой всех выгоняли из салона, и был космопорт, – и, позевывая, как-то незаметно для себя провалилась в объятия сна.

Неприятный гул, издаваемый моим коммуникатором, заставил бы проснуться и медведя, но для меня он стал лучшей колыбельной. Думаю, когда моя кузина выбирала мелодию, которую пожелала поставить на себя, то не учла, что человек привыкает ко всему и даже этот кошмар, по недоразумению, не иначе, названный музыкой, перестанет меня шокировать через пару недель напряженного с ней общения.

– Да? – сонно проговорила я, всовывая в ухо наушник и используя оставшуюся часть коммуникатора для просмотра картинок. Котики в очередной раз заполонили ленту друзей. Прямо поветрие!

Поддавшись всеобщей волне, я запостила парочку недавних снимков Фата.

– Ты меня вообще слушаешь? – сокрушалась кузина. – Я забыла дома массажного дроида!

– Думаю, на борту найдется замена, – философски ответила я, понимая, что спорить с Клэр и доказывать ей ничтожность потери не стоит. Две недели с недовольной, вечно начинающей моделью вряд ли пойдут мне на пользу.

– Еще бы! – Я услышала, как сжимаются в кулачки пальцы Клэр, позвякивая стразами на ногтях. – Это же CV-512. Ты обязательно должна снять меня на его фоне.

– Сниму, – пообещала я, понимая, что все время до вылета буду бегать за натуральной блондинкой, чтобы запечатлеть ее во всех мыслимых позах и местах, куда нас только пустит администрация.

– И не надо так фыркать, будто тебе это не нравится. Думаешь, я просто так разрешаю тебе выкладывать мои фото в твоем рассаднике сплетен!

– Сплетни не у меня, а у Джона Крисби, – в очередной раз напомнила я, вытягиваясь на кушетке.

– Да хоть у Томаса Ли, – отмахнулась Клэр и занервничала: – А ты взяла все камеры? И ту, последнюю, специально для объемной съемки?

– И ее, – подтвердила я устало. Ничего не изматывало меня больше, чем кузина. Но… для многих Клэр и была Амбертон Лис, а значит, чтобы иметь возможность свободно погулять по лайнеру, мне нужна именно она.

– Зря, – недовольно хмыкнула Клэр. – Я набрала полфунта и теперь ужасно выгляжу в объеме. Но если…

Пытка длилась томительных полтора часа, в течение которых мне поведали все о новой диете, которая не работает, низкокалорийном торте, в котором от лакомства осталось одно название, и последней сенсации модного мира. Сенсация проистекала из случайно обнаруженной ориентации модного во всех тридцати шести мирах Планетарного Союза модельера, известного своим эпатажным поведением. Но даже в лучшие свои годы он никогда не удивлял широкую общественность так, как сейчас. Чем же он сумел выделиться? Конечно, любовными делами.

Вивьен Делерей, специализирующаяся на слухах модной индустрии, застала его в одной из забегаловок с… девушкой! Подумать только, до чего опустились творцы! Вернуться к тенденциям древних веков! Как теперь они смогут творить свои шедевры?! Вся информационная сеть уже второй день не могла прийти в себя.

Этим открытием Клэр была озадачена долгих полчаса, растянувшихся для меня на все двадцать четыре. Модную индустрию я предпочитала обходить стороной. Мало того, что конкуренция едва ли не выше, чем в светской хронике, так и дело неблагодарное и во многом рисковое. А уж с моим хрупким здоровьем, для которого любой ветерок предвестник насморка… Да, карабкаться по мусорному тоннелю, уклоняясь от отходов и сутками высиживать в засаде рядом с такими же отчаянными – такой отдых был не для меня.

Даже ранним утром космопорт был полон жителями планет Союза. Проталкиваясь через дружные ряды стаксов, дивных обитателей Звёздного пути, как они сами себя именовали, я прикладывала платочек к носу, чтобы не задохнуться от запаха их компаньонов – фиреров, слизкой полуразумной массы, ползущей за стаксами.

Аккуратно, стараясь не наступить на чью-нибудь ласту и случайно не задеть чужой хвост, я добралась до терминала и зарегистрировала свое присутствие. До отправления оставались те самые пятьдесят шесть минут, пять из которых были потрачены на сдачу багажа, еще две – на поиски Клэр.

Кузина выбрала местом ожидания другую стойку регистрации, предпочитая автоматической системе человеческую, которая была способна оценить ее красоту даже ранним утром и всячески старалась угодить, спешно записывая на салфетке свой номер в информационной сети.

– Клэр, нам пора, – напомнила я, отрывая девушку от излюбленного занятия – игры на публику.

– Прости, милый, сегодня не твой день, – подмигнула сестрица рабу своей красоты и, покачивая бедрами, направилась ко мне. Свой багаж, к моей радости, девушка уже сдала и подрабатывать грузчиком мне не пришлось.

– Ты представляешь? – жеманно протянула Клэр, поправляя шлейку летнего платья. – Весь сектор гостей выкуплен.

– Отменишь поездку? – поинтересовалась я, соображая, ради чего владельцы корпорации CV могли поставить под угрозу свою репутацию. Бронь в нашем мире значила очень многое, и, если клиент заранее оплатил рейс, а по какой-то неведомой случайности его место оказалось не на том этаже, – это уже повод для выплаты компенсации. Случаев же, чтобы бронь и вовсе не сработала и клиента переместили в иной потребительский сектор…

– Еще чего! – вновь звякнула стразами Клэр. – Компенсация покрывает всю стоимость поездки. К тому же должна я узнать, кто полетит с нами, что для него весь сектор сняли. Нет уж, теперь поездка обретает смысл!

– Ясно, – протянула я, почувствовав запах свежей крови. Кузина выходила на охоту, и мне заранее было жаль того незадачливого «принца», которому не повезло лететь этим рейсом. – Фотографии?

– Не сейчас, – отмахнулась девушка. – Мне нужно продумать план.

– Тогда идем?

– Угу.

Клэр уже была не со мной. Судя по скользившей на ее устах улыбке, мысленно девушка шла по красной дорожке под ручку со своим неизвестным ухажером. Мне заранее было жаль несчастного.

Чем ближе мы подъезжали к лайнеру, тем большим сочувствием я проникалась к гостю. Улыбки, копировавшие ту, что скалилась мне в затылок, были повсюду. Вероятно, поучаствовать в квесте «попадись на глаза неизвестно кому» решили все незамужние представительницы женского и условно женского пола.

– Ваше имя? – Я удивленно покосилась на работника службы безопасности, который задал свой стандартный, но все же неожиданный вопрос. Обычно все формальности решались у стойки регистрации, а после для входа на борт достаточно было ввести номер своего билета и подтвердить ДНК-код.

– Мари Шалей, – после некоторого промедления ответила я, не глядя на стаффа, и ввела требуемую информацию. Двери пискнули, открываясь.

– Возьмите, – мужчина не собирался так легко сдаваться и преградил мне дорогу, протянув какой-то чип: – Правила поведения на лайнере.

– Спасибо, – на сей раз я улыбнулась. Плюс балл в моем личном рейтинге: не все компании дублировали свод правил для каждого пассажира.

– Приятной поездки, – пожелал мне наконец расслабившийся стюард, вынырнув из-за спины своего сурового коллеги. Впрочем, судя по форме и выправке, коллегами эти двое мужчин не были, скорее вынужденными союзниками. Что ж, поездка становилась интереснее с каждой минутой.

Дождавшись, пока Клэр заберет свой свод правил, я направилась на поиски номера 3786, который должен стать мне домом на целых две недели. Кузине достался 2986, а значит, она будет достаточно далеко, чтобы не дергать меня по пустякам, и достаточно близко, если понадобится серьезная поддержка.

Попрощавшись на лестнице, мы разошлись по разным этажам.

Я неторопливо шла по ковровому покрытию, призванному напоминать пассажирам о доме, то и дело едва не упираясь носом в спину пожилой дамы. Краем глаза я заметила, как Клэр, которая шла по противоположной стороне этажа, привлекает взгляды проходящих мимо мужских особей планеты Стазар. Бедняги, для них встреча с моей белокурой сестрой должна быть сродни божественному откровению. А всё гены: не бывает среди местного населения блондинов, неведомы им обошедшие всю конфедерацию анекдоты про белокурых дам.

Впрочем, на сестру косились не только стазары. Был и иной интерес, в расчете на который я и путешествовала в обществе Клэр, вынуждая себя терпеть все ее выходки. Персонал замирал при виде моей кузины – все же мой канал с блогом довольно популярны – а я мысленно потирала ладошки: отвлекающий фактор работал на все сто процентов. Ее ждало первоклассное обслуживание, как в случае с ВИП-клиентом, а я могла спокойно походить по секторам среднего класса и заглянуть в эконом.

Жаль, конечно, что гостевой сектор оказался недоступен, но когда блогера останавливал такой казус, как запрет на съемку и проникновение? А все ради зрителей, чтобы все могли посмотреть, как живут на лайнере CV-512 особые гости компании.

Разобравшись с системой входа, я получила возможность осмотреть свой номер. Небольшая, но уютная каюта, рассчитанная на одного человека, встретила меня имитацией летнего послегрозового ветерка. Чуть позже, если пожелаю, я могла настроить любое приветствие, но автоматически срабатывал именно этот модуль, по последним проведенным опросам считавшийся самым популярным среди пассажиров.

В кровати я утонула, провалившись на добрых десять сантиметров и, едва не стукнувшись макушкой о раму, зашипела от негодования. Кажется, персонал забыл вернуть стандартные настройки, а до меня в номере жил кто-то весом с пушинку.

Решив, что экстрим выше моих желаний, я, не теряя времени, подстроила всю систему под себя. Теперь я не рисковала удариться копчиком, задохнуться от обильной ароматизации или замерзнуть под ледяной водой.

– Время завтрака? – вслух спросила я, зарываясь в постельку: недосып давал о себе знать.

– С пяти часов по земному времени, с восьми циклов по…

Слушать все двадцать вариантов исчисления времени на все вкусы пассажиров я не стала, отключив систему. Передо мной стояла дилемма: с одной стороны, хотелось спать, с другой – долг блогера обязывал посетить первый завтрак на лайнере, чтобы иметь материал для открывающей серию репортажей заметки и сопутствующего блога.

Поковырявшись в чемодане, прибывшем в номер незадолго до меня, я выудила самую скромную камеру. Под нее маскировался мой любимый монстр, которым снимали добрую половину развлекательных телешоу, если не все. Проверив заряд батареи, я сонно поплелась искать ресторан или любое другое заведение общественного питания на корабле.

Ажиотажа завтрак не вызвал: сказывался ранний вылет. Многие поддались искушению и отправились досыпать. Я же довольно усмехнулась: кадры получатся без лишних существ.

Усевшись за столик, я ткнула в первую попавшуюся в человеческом меню кашу и принялась вертеться, давая возможность работавшей камере снимать все вокруг. Как назло, заказ принесли спустя две минуты, не дав мне как следует запечатлеть редкий сорт съедобного кактуса с мягкими иголками. Разумеется, про мягкость колючек большинство пассажиров не знало и предпочитало сей предмет интерьера обходить стороной. Но если столкновение вдруг случалось, компания не получала иск за нанесенные пассажиру увечья – их просто не было.

Пододвинув к себе тарелку, я изучила предложенное блюдо. Рисовая каша на молоке. Угадали, это действительно вкусно и даже без добавок в виде варенья или сливочного масла, которое всегда норовит добавить моя мама. Зачерпнув немного, я начала предаваться гедонизму, смакуя каждую ложку. Жизнь была прекрасна.

Удивительно, но за все время, что я смаковала кашу, на этаже не появился ни один турист. Неужели все-все уснули мертвым сном? Странно это, учитывая, что биологические ритмы у жителей Планетарного Союза диаметрально противоположны.

Подозвав официанта, я решила прояснить этот вопрос, чтобы позже осветить его в своем репортаже.

– Простите, – подозвала я бедного юношу. Судя по времени года и его покрасневшим глазам, студент решил подработать на каникулах, но немного не рассчитал свои силы. – В это время всегда так тихо?

Юноша оглянулся по сторонам, будто до этого момента даже не замечал отсутствие клиентуры, и шепотом сказал:

– Всех усыпили на время старта.

– Усыпили? – Я прищурилась, начиная мысленно составлять список претензий к компании CV.

– Да, разрешение на это вы давали, когда принимали свод правил, – предупреждая недовольство, пояснил официант. – Среди персонала тоже многие были недовольны, но из-за гостя… – Парень замолк, увидев кого-то за моей спиной, и быстро ретировался, бросив мне напоследок: – Пересядьте куда-нибудь в угол.

Профессиональное чутье и чувство самосохранения не позволили проигнорировать совет, и я быстро перебралась в угол, закрытый от лишних глаз кадками с цветами. Хорошо, что не всех туристов устраивают пластиковые столики и голограмма в центре!

Ждать появления гостя пришлось долго: я подустала сидеть и ничего не делать. Туи и фикусы были отсняты со всех доступных мне ракурсов, мозаика на столе подверглась детальной съемке, потолок изучен до мельчайших крупинок звукопоглощающего волокна, а меню, которое я прихватила с собой, выучено наизусть, вплоть до ценников и веса. Последнее было самым полезным в моей работе: если заказать форму, как у персонала, то можно попытаться проникнуть в гостевой сектор под видом обслуживающего персонала. Зрители любят сенсации, а я люблю блестящие монетки, капающие мне за каждый просмотр созданного материала. Может, удастся накопить еще на одну комнату: Фату давно уже тесно в кошачьем домике.

Звук шагов оторвал меня от разглядывания последних моделей когтеточек и заставил вспомнить о деле: просунув объектив между туйками, я притаилась за горшком, готовая изображать непонимание, а если придется, то и обморок. Судя по выправке и слаженности шага, дело мы имели с военными.

Затаив дыхание, я следила, как мимо маршируют с полсотни мужчин. Они шли прямо, не глядя по сторонам, будто их вовсе не удивляло и нисколько не занимало убранство салона. Проигнорировали они и выскочившего навстречу стюарда. Только один, в синей форме, остановился и о чем-то спросил подбежавшего стаффа. Тот закивал, как болванчик, и унесся выполнять просьбу. Хотя, по скорости бега служащего я бы поставила на приказ: обычные поручения выполняли медленнее и без подобного пиетета.

И кого же нелегкая принесла? У порядочного блогера было всего два ограничителя, заставляющего отказываться от выполнения задания. И нет, совесть в их число не входила. И закон тоже многие оставляли за бортом. Но вот игнорировать знаки свыше – а последняя модель нейтронного парализатора была не просто знаком, а целой вывеской! – и вступать в конфликт с риентанскими военными мог позволить себе только самоубийца с ярко выраженной склонностью к мазохизму.

И я бы убрала объектив подальше, если бы это можно было провернуть бесшумно, но, увы, одно дело просунуть и совсем другое забрать, не привлекая внимания. Последний гвоздь в крышку моего гроба едва не вбил раздавшийся неподалеку чих.

Зажав себе рот и стараясь не дышать, я хаотически искала кого-то из своих коллег, кто также мог промышлять скрытой съемкой и по чьей милости нас обоих могли засечь и в лучшем случае ссадить с борта. Единственное место, за которое я не могла поручиться, находилось по ту сторону стенки, делившей обеденный зал на две половинки: экологическую и дымную. Мысленно проклиная недотепу, я боялась пошевелиться, чтобы не привлечь внимания бросившегося в нашу сторону вояки в синей форме.

К счастью, он был перехвачен давешним студентом, который бросился на амбразуру, грудью защищая начальство от выговора и себя от отсутствия рекомендаций. Все же CV была человеческой корпорацией, а значит, пресловутые слабости в виде нелюбви к инопланетникам были свойственны и ее руководству. А там, глядишь, и повысят студента за самоотверженный труд. Задним числом, как раз после увольнения и повторного принятия на работу.

– Господин, вы что-то желаете? – угодливо поинтересовался студент.

– У вас есть посетители? – холодно и резко спросил мужчина, скептически оценивая своего собеседника.

– Никак нет, – отрапортовал юноша. – В связи с прибытием…

– Достаточно, – оборвал его на полуслове визави, а я взгрустнула. Имя гостя вновь ускользнуло от моих ушей.

– Как прикажете, – с готовностью отозвался студент и вернулся к прерванному сценарию: – Желаете что-нибудь к завтраку? Наш повар проходил стажировку в Риентане и может приготовить блюда вашей кухни.

– У милорда свой повар, – поморщился военный. – Журналисты?

– Не замечены, – заверил студент.

– Крысы информационной сети?

Я хмыкнула: ничего нового. Могли бы хоть фантазию проявить в придумывании нам кличек…

– Спят в своих номерах, – ответил за официанта темноволосый мужчина лет сорока. Выправка не оставляла сомнений в роде его деятельности. Одним жестом он отослал студента восвояси. – Добрались без проблем?

– Мелкие неприятности, – нахмурился риентанец, но продолжать допрашивать было некого.

Подождав, пока инопланетники с сопровождением покинут царство желудка, ко мне подошел официант. С лейкой. Мои удивленно вздернутые брови заставили его тяжело вздохнуть и пояснить:

– Автоматическая поливка противоречит заповедям бортового эколога.

– Сочувствую, – искренне проговорила я, оценив фронт его работ.

– Да ладно, – легкомысленно пожал плечами студент. – Зато так накачаюсь, никто и не поверит, что лето провел хуже остальных. Принести тебе еще что-нибудь?

В другой ситуации, я бы, наверное, ушла – не люблю, когда персонал переходит границы, но после пережитого пару минут назад отношение к студенту изменилось кардинально. Теперь он был кем-то вроде боевого товарища, а то и полноценного сообщника.

– Пиццы, – попросила я. – А начальство не заметит? И гости эти?

– Нет, – парень отрицательно покачал головой и грохнул лейку на стол, – если бы мелкий не чихнул, сомневаюсь, что про нас бы вспомнили. – Из-за стенки послышалось недовольное сопение. – А говорил «профессионал, никто и не заметит», – передразнил парень и скрылся в недрах кухни.

– Вот ведь, – шепотом выругались за стенкой.

– Помолчи. И так неприятности нам чуть не устроил, – прильнув к стенке, заметила я. С той стороны притихли. Увы, счастье длилось недолго.

С грохотом, достойным слона в посудной лавке, отодвинулся стул, и на четвереньках – будто еще был шанс остаться незамеченным! – в мою часть обеденного зала перебралось нечто серо-буро-малиновое, с обкромсанной челкой, двумя косичками на висках и глазами на пол-лица. Сиреневенькими, как и полагается. И это чудо-чудесное, идентифицировать которое не смог даже мой инфофон, смотрело на меня с несдерживаемой укоризной, да еще и хлюпнуло носом за-ради эффекта.

– Не работает, – прошептала я, наклонившись вперед, и дернула за одну из косичек. Шутки ради, чтобы больше не срывал операций коллегам.

– Ай! – подскочил от неожиданности паренек, хватаясь за основание косы. – Не трогай, ты же оторвешь! Знаешь, сколько мне пришлось выстрадать из-за нее?

– Догадываюсь. – Я рассмотрела косу поближе и вздохнула: еще один субкультурный модник. Только те одну косу носили: две считались верхом наглости. За это и отпинать могли.

– Ничего ты не знаешь, – буркнул он и залез с ботинками на стул. Пришлось снова вмешаться.

– Ай, да оторвешь же! – возопил малец, вскакивая на ноги.

– Сиди нормально и обойдется, – предупредила я. На крик никто не вышел, и я смогла вздохнуть спокойно. – Ты с какого канала?

– С канала? – недоуменно переспросил парень. Я нахмурилась: вот такие неразговорчивые больше всего неприятностей создают. – А-а-а-а, с канала, – юноша активно закивал. Складывалось впечатление, что активностью шейных позвонков он пытается сгладить фальшивость мимических мышц. – С этого… как его… – Лицо бедняги пыталось передать всю гамму нужных чувств от растерянности до смущения, но то ли он мало тренировался, то ли утратил навык, но доверия получившаяся гримаса не вызывала.

– С Патлы-шоу? – подсказала я, немного извратив название самого известного канала косичников. Парень с облегчением выдохнул.

– Да. Именно. С него, – подтвердил он и приосанился, откидываясь на спинку стула.

– И что ваша братия здесь забыла? Будешь считать, сколько отдыхающих носят ваши косички? – подсказала я дальнейшее направление для вранья.

Парень нахмурился: до него начало доходить, что кто-то над ним подшучивает. А я что? Я ничего. Я радостно помахала студенту, шествовавшему ко мне с пиццей и коктейлем.

– Самому первому посетителю от заведения, – пояснил он наличие напитка и шепнул: – А то повар там со скуки загибался.

– А Сеть? – удивилась я.

– Там нет выхода, а покидать свой пост он не имеет права, – вздохнул юноша, которому была близка проблема коллеги.

– А через сколько народ очнется? – размышляя на тему добрых поступков, спросила я.

Студент взглянул на часы над баром и хмыкнул:

– Не меньше чем через час.

– Значит, час, – я закусила губу, но расслабилась, унюхав аромат еды. – Держи, моя благодарность за коктейль, – в руку парня лег мой инфофон. – Через час вернешь.

– Заметано.

Официант умчался на кухню, только пятки сверкали.

Стянув с тарелки кусок посимпатичнее, я сложила его уголок к уголку и принялась кушать. По-хорошему, стоило предложить угоститься и собеседнику, но тот не подавал признаков заинтересованности, всем видом показывая, как его тяготит мое общество. Видимо, из-за последнего факта он отчаянно зевал и качался на стуле, пытаясь хоть как-то развлечь себя в минуты вынужденного ожидания.

– Может, попробуешь? – Под его косыми взглядами кусок не то что перестал лезть в горло, а запросился обратно.

– Еще чего, буду я всякую гадость в рот совать, – нахохлился паренек и отвернулся. Что ж, такой исход дела меня тоже устраивал: косить на сто восемьдесят градусов могли только верхени, а к этим растениевидным обитателям далеких звезд юноша не имел отношения ввиду своего человекоподобия.

– Как знаешь, – пожала плечами я и продолжила трапезу. А пицца получилась идеально: ни подгоревшего теста, ни его неимоверной толщины, начинки много, но без фанатизма… Да, повар достоин похвалы, и совсем скоро он ее получит.

Вытерев руки салфеткой, я сфотографировала один из самых аппетитных кусочков, захватив еще и коктейль. Зависть к самой себе одолевала меня в этот момент. Юноша фыркнул, как будто увидел что-то смешное.

– Объяснись, – недовольно потребовала я, загружая изображение на свою страницу сразу с камеры. Время я не перебивала, автоматический перевод часов запретила, а значит, кушать это великолепие мне предстояло через три часа. Что ж, для алиби полезно.

– Зачем выкладывать это? – парень согнулся от едва сдерживаемого смеха. Впрочем, у него мог разорваться аппендицит. Да, мрачная я и злая, но как он может не уважать пиццу?!

– Все выкладывают и ничего.

Я отпила коктейля и с наслаждением выдохнула. Определенно, кухня уровня три звезды Мишлена, не меньше. Хотя – больше их и не существовало.

– А они сами-то их готовить умеют? – продолжал допытываться парень, постепенно приходя в себя. Смешки срывались все реже, и у меня исчезали поводы дернуть его за косу.

– Вероятно, кто-то умеет, – предположила я, пытаясь мысленно разобрать коктейль на составляющие. – Какие-то проблемы?

– Никаких, – помотал головой собеседник и вздохнул: – Но разве это не стыдно – показать то, что ты сам не в состоянии сделать. Только чтобы кто-то посмотрел и позавидовал?

– А может, чтобы этот кто-то увидел, что и такое бывает, и поискал рецепт? – усмехнулась я.

– Не будет таких, – уверенно заявил парень. – А вот позавидовать – на это людская натура способна.

– А сам-то? Косичку напялил и думаешь, стал лучше? Спрятался за большинство и…

– Злая ты, – вздохнул парень и заправил многострадальную косу за ухо. – Вот откуда такие берутся?

– А подслушивать и подставлять персонал, где учат? – вернула шпильку я.

– Я не подслушивал!

– Да, просто мимо проходил, – подсказала я. На губах сама собой появилась улыбка, словно мне доставляло удовольствие пикироваться с молодым вруном. Но следовало это заканчивать: развлечение не стоит затягивать, а то можно и работу пропустить.

Часы показывали без четверти семь, и я довольно потянулась: совсем скоро я вернусь в каюту и смонтирую первую заметку о новом лайнере компании CV. Осталось решить: упоминать гостей или промолчать про риентанцев? Но вроде бы никакой тайны в этом быть не должно…

Решив повременить с раскрытием расы гостя, я мысленно принялась составлять план и набрасывать комментарий.

– Спасибо! – поблагодарил студент, убирая посуду.

С легким стуком передо мной лег инфофон. Кивнув в знак благодарности, я переформировала его под браслет и защелкнула на запястье. От греха подальше. Я не имела привычки носить украшения, которыми в наше время были увешаны все – не только ювелирными, но и голографическими, однако инфофон частенько занимал свое место на запястье и маскировался под бижутерию. Неброско, но довольно мило.

Конечно, Вивьен Легран на своем канале «Украшения сегодня и завтра» выступала против подобной небрежности, но кто из нормальных людей станет слушать Вивьен? Тех, у кого завалялась парочка миллионов кредитных единиц, которые им совсем не нужны, к нормальным людям она не относила. Впрочем, все та же Вивьен не относила к людям и тех, у кого их нет. Так что в мире царила абсолютная гармония.

Я вытянула руки вверх, разминая мышцы, провела пальцами по стенке за собой, задела локтями спинку кресла и медленно выдохнула. Малец, который и не думал отворачиваться или вспоминать о воспитании, пренебрежительно фыркнул. Все ему было неправильно и не так в моем поведении.

– Ты точно не человек, – проговорила я. Если цвет глаз могли поменять линзы, то манеру поведения так просто исправить невозможно.

К нам шел студент, чтобы убрать последнюю неприбранность на столе – плетеную корзинку с одинокой салфеткой: приборы он забрал еще с тарелками.

– Еще чего не хватало, – ужаснулся юноша и дернул себя за косу, вызвав у меня острый приступ смеха.

– Дурной пример заразителен, – подмигнула ему я и демонстративно потянулась: – Смотри и запоминай, будешь окружающих шокировать.

– Да не буду я, – буркнул парень, но смотрел внимательно, без хихиканья и ироничных комментариев.

На этаже хлопнула первая дверь.

– Йоху, – возликовала я, понимая, что вынужденное заключение заканчивается. Несмотря на компанию сокамерн… собеседника, постоянное сидение на одном месте без права выхода напрягало. К тому же материал нужно было еще правильно склеить…

Я дождалась, пока на поздний завтрак вышло с дюжину человек, и попыталась незаметно проскользнуть к выходу. Не удалось.

– Ты куда? – строго осведомилась я, заметив, что косичник копирует все мои действия. Так же поднимается, так же скользит между столами, не так же задевает скатерть, устраивая обрушение вазочки с цветами. – Идем, – сквозь зубы выдала я и потащила его на выход. Оставлять эту ходячую катастрофу здесь – устраивать неприятности студенту, а своим мы, заметчики, предпочитали помогать. Хотя бы раз в десять лет и за большую сумму.

Тащить упирающегося мальца до своего номера было непривычно. Замечать, как на меня оглядываются пассажиры, – и вовсе в новинку. За те семь лет, что существовал мой канал, я ни разу не подставилась под камеру, предпочитая быть тихим свидетелем происходящего, когда же в комментариях устроили настоящий тотализатор, пытаясь выяснить, как же выглядит Амбертон Лис, на помощь пришла кузина. Клэр в отличие от меня любила публику. Особенно ту, что восхищенно смотрела ей вслед и ловила каждое слово. Другую же часть общества, равнодушную, она презрительно обзывала обывателями и задирала свой маленький носик, отворачиваясь в другую сторону.

Теперь же смотрели на меня. С интересом, с любопытством, с покровительственной ухмылкой, с сочувствием – эмоции разнились в зависимости от собственного опыта зрителя. Кто-то видел в мальце моего младшего брата, кто-то просто нашкодившего ребенка, переигравшего в субкультуру, кто-то… О последних лучше промолчать, ибо контроль за общественными девиациями скоро заберет их под белы рученьки в управление.

Подтвердив личность, я втянула косичника в номер и быстро заблокировала дверь, чтобы никто не поспешил вмешаться в воспитательный процесс. Но стоило мне повернуться, как все желание воспитывать шкодливого мальца отпало: появилось иное – желание мстить с особой жестокостью.

Нисколько не смущаясь, это ходячее недоразумение устроилось на моей кровати и отрубилось. Ни оклики, ни попытки стащить его с чужого ложа не увенчались успехом. Он заснул, вцепившись в подушку и обняв ногами одеяло, как будто это был его любимый мишка.

Промучившись с четверть часа, я поняла, что обреку себя на мучительно-бесполезное времяпрепровождение, если продолжу будить соню. Конечно, существовала в меню опция «ледяное пробуждение», но, как подсказывала мне самая дорогая часть тела, лечить бедолагу придется за свой счет. И мебель менять, если окажется, что что-то закоротило. Про то, что питание может накрыться самым экстравагантным образом, унеся в мир погибших аккумулятор и косичника, я предпочитала не думать. Запрос «как спрятать труп» пусть и был популярен, но где на борту комфортабельного лайнера я возьму серную кислоту? Разум подсказал, что места есть, но проснувшееся косичколюбие не позволило пойти по наклонной.

Стол был встроен в стену, и, чтобы воспользоваться им, пришлось поколдовать над управлением. Слегка отодвинув кровать, я добилась нужного расположения и выгрузила из шкафа чемодан.

Однажды, увидев мой походный набор съемочной аппаратуры, коллега пренебрежительно фыркнул, заявив, что не пожертвует и годом жизни ради нее. Но мне и такой подходил, менять его на более совершенный не хотелось. Цена у разработок зашкаливала, а вот качество отличалось слегка. Переплачивать же за имя компании-производителя я не собиралась.

Риентанцы, конечно, производили более совершенное оборудование, и на него я бы с удовольствием потратилась. Но на внешний рынок инопланетники поставляли только то, что глубоко устарело на их собственном. Злые они, но даже их старье вызывало оживление на всех аукционных площадках. Единственными, кто мог с ними конкурировать, были ксиерцы. Но добиться от них чего-то – проще стать лордом-спикером Планетарного Союза, имея на счету три кредитные единицы.

Тяжело вздохнув от несбыточности мечтаний, я собрала волосы в хвост, заправила выбившиеся прядки за ухо и принялась монтировать ролик. Соединение тормозило, что заставляло меня хмуриться и ждать, подпирая щеку рукой. Впрочем, если принять во внимание наше нахождение в открытом космосе и то, что сидеть приходилось через три фильтра, путавших мои следы, скорость была просто отличной.

Покончив с загрузкой своей прогулки по палубе, я тщательно затерла любые кадры с собой, убрала возможность поворотов на 360 градусов, оставив только 300. Так была меньше вероятность попасть в кадр. Просмотрела еще раз, крутя изображение и проверяя ракурсы. Отлично, можно было выпускать. Еду решила подгрузить чуть позже, чтобы оставался запасной материал. Да и разнообразить рацион было бы неплохо…

Погруженная в свои занятия, я забыла о времени и посторонних. Первое мирно текло, не отвлекаясь на чужие дела, а вот второй не отличался тактом.

Чуть не доведя меня до инфаркта, он подобрался сзади и заглянул через плечо в мою работу. От чужого дыхания возле уха я шарахнулась и двинула локтем не глядя.

– За что? – замычал пострадавший, потирая живот. Что ж, на боль типчик реагировал как и большинство человекоподобных, то есть чувствовал и негодовал.

– Не подкрадывайся так.

– Но ты же слышала: я специально топнул. Ты кивнула! Я видел! – упрекнул меня в непостоянстве парень и уселся рядом, рассматривая официальную страницу канала Амбертон Лис. – О, новенькое! – сказал он и потер от предвкушения ручки. У меня дернулся глаз. Судя по задумчивости на лице мальца – не единожды.

– Слушай, – проговорил он медленно, – а ты случайно не?..

– Нет! – резко ответила я, поднимаясь. Хотелось выгнать чересчур любопытного субъекта подальше из тщательно оберегаемого личного пространства.

– Я должен был спросить, – развел руками типчик.

– Амбертон – блондинка, разве ты не знаешь? – решила перевести стрелки на Клэр. – И я, кажется, ее видела.

– Ты видела Амбертон? – Глаза косичника загорелись. – Ну да, наверное. Еще бы ты ее не знала. Ее, наверное, все путешественники смотрят. Даже такие кошмарные, как ты!

– Да, как я, – я едва сдерживалась, чтобы не хихикнуть. – Ты так о ней говоришь. Еще немного, и я решу, что ты фанат.

– Я не фанат, – насупился малец. – Но у нее бывает интересно. Брат даже однажды одобрил.

– Думаю, Амбертон было бы приятно услышать, что твой старший брат одобряет ее работу.

Тут я все же не выдержала и фыркнула.

– Не смешно! – Паренек сердито сверкнул очами. – Брат абы что не похвалит.

– Сдаюсь. – Я вскинула руки, давая понять, что продолжать свергать кумиров не стану. Хоть брат. Хоть Амбертон… От последнего обстоятельства на душе и вовсе потеплело. Мелочь, а приятно. И косичник перестал так раздражать.

– То-то же, – хмыкнул парень и каким-то неимоверным образом сжил меня с собственного стула, заставив перебраться на принесенный им. Вот так дашь слабину – и все, визор заберут, а инфофон разрядят. – Дай почитаю, что нового у Амбертон.

И он уселся, скрестив ноги прямо на стуле, забрал со стола визор, натянул его себе на глаза, активировал наушники и отключился. Ближайшие семь минут, сколько длился дебютный для CV-512 ролик, он был полностью деактивирован – делай, что хочешь.

Хитрую усмешку на моих губах юноша разглядеть не мог, как и мой рывок в ванную. Если CV-512 действительно так хорош, то в наличии должна иметься даже бельевая веревка. Вдруг автоматическая сушка в очистителе одежды меня не устроит?!

Поколдовав с комнатой, я добилась появления веревки. Побалансировав на бортике ванны и едва не сломав нос, я смогла отцепить будущие путы и пробралась в комнату. Ролик все еще шел, но… не тот, последний. Судя по ухмылке и редким комментариям, которые срывались с губ будущего пленника, он смотрел последний отчет о киноновинках. А у него длительность… целых шестнадцать минут. Можно даже кофе заказать. И перышки. Скажу, что в индейцев поиграть решила.

Сервис продолжал радовать. Заказ доставили спустя минуту, предложив еще и краски с кистями. Для комфортного нанесения боевой раскраски. Знали бы они, что добавили кому-то мучений…

Поблагодарив стюарда, я забрала заказ и быстро закрыла за собой дверь, не давая ему увидеть, в компании я или решила развлечься в одиночку. Впрочем, амнезия в нужный момент – наиболее ценное качество персонала – прививалась на любом круизном лайнере.

Пользуясь полным отсутствием Косички – хмыкнув, я решила называть его именно так – в реальном мире, я разложила инструменты воспитания на столе и упала к ногам гостя. Звучит, конечно, приятно для самолюбия мальца, а по факту… Вязать узлы мне нравилось с детства!

Закончив с ногами, которые он неосмотрительно спустил вниз, видимо, отреагировав на замечание за завтраком, я принялась за корпус. Лень порой была опасна: если бы малец ходил по комнате или хотя бы на своих ногах вертелся, рассматривая ролик со всех ракурсов, он бы вряд ли упустил момент, когда его подвижность ограничили. Ныне же… я самодовольно усмехнулась: образцовое пленение. Если заснять – получится ролик на тему «Вред прогресса».

Разминая кисти, я направилась в ванную набрать воды для краски. Рисовать на Косичке до его возвращения в реальность я не планировала: эффект может смазаться. Но если будет вести себя плохо, то без мордочки лесной феи не уйдет. Косой и усатой – на что творческих способностей хватит. Зато перышки в шевелюре смотрелись мило, и я не преминула всунуть парочку в буйную шевелюру моего гостя. Теперь передо мной сидело настоящее чудо, если не в перьях, то с ними.

Возвращения Косички я дожидалась на кровати в паре дюймов от стула. Так и инструменты под рукой, и, если парень психанет, падать на мягкое ему будет не больно. Я же не изверг какой! Заскучав, я разблокировала инфофон и решила полазить по новостной ленте, но и там ничего не происходило. Точнее, происходило там очень многое, но готовить на борту лайнера я не могла, проводить эксперимент с пробиванием потолка – тоже, да и для танцев африканских племен не хватало реквизита и танцоров. В светской хронике намечался прорыв: под влиянием общественного мнения бедняга модельер решил измениться. Пусть земля ему будет пухом с такими фанатами. Новости спорта предрекали победу на Всепланетарном кубке по аэроболлу риентанцам. Конечно, давался и оптимистический прогноз на победу землян, но вряд ли бы сами предсказатели поставили на нее деньги.

Промаявшись от безделья пару минут, я зашла на свою страницу и принялась читать комментарии. Широкая улыбка прочно обосновалась на моем лице. Амбертон поздравляли с путешествием, предлагали встретиться после возвращения, присылали рекламные каталоги и даже звали третьей женой. Проигнорировав последнее заявление, которое ничем иным, кроме розыгрыша, быть не могло, я принялась отвечать на комментарии. Один из них заставил меня покоситься на Косичку.

«Привет, Амбертон! Я сейчас, как и ты, катаюсь на CV-512. Моя знакомая говорит, что видела тебя. Может, сходим куда-нибудь вместе?»

И подпись: «Танан». Я покосилась на Косичку, который замер, как будто ждал чего-то. Прозвучавший в ушах сигнал отправки сообщения привел меня в чувство. Система отражала мое присутствие в блоге и на канале, и все, кто оставлял комментарии, видели, прочла ли я их.