Смертницы Герритсен Тесс
Они вышли, и Маура глубоко вздохнула, радуясь своему освобождению. Здесь, на улице, было хотя бы какое-то подобие ветерка. За то время, что она пребывала в заточении, Олбани-стрит превратилась в море полицейских машин. Все подъезды к зданию бюро судмедэкспертизы были перекрыты, и она не знала, удастся ли ей выехать с парковки. А в отдалении, за линией полицейского оцепления, маячили спутниковые тарелки, нависшие над крышами телевизионных фургонов. Интересно, репортеры так же изнывают от жары, как она в полицейском трейлере? Маура надеялась, что это так.
– Спасибо, что подождали, – сказал Стилман.
– Выбора мне не предоставили.
– Я понимаю, что причинил вам неудобство, но мы вынуждены задерживать всех свидетелей, чтобы коротко допросить их. Сейчас ситуация под контролем, и мне нужно хорошенько разобраться в происходящем. Мы не знаем ее мотивов. Не знаем, сколько людей может находиться с ней. Мне необходимо понять, с кем мы имеем дело, чтобы найти правильный подход, когда мы начнем переговоры.
– Она пока молчит?
– Да. Мы изолировали три телефонные линии в том крыле, где она забаррикадировалась, так что можем контролировать все ее звонки. Мы неоднократно пытались связаться с ней, но она все время вешает трубку. Впрочем, пройдет время – и ей захочется общения. Так бывает почти всегда.
– Вы полагаете, она такая же, как все террористы?
– Как правило, если дело касается заложников, преступники ведут себя одинаково.
– И как много среди них женщин?
– Должен признать, это нетипично.
– Вам когда-нибудь приходилось иметь дело с женщиной-террористкой?
Он задумался.
– По правде говоря, – сказал он, – в моей практике это первый случай. Первый для всех нас. Здесь мы имеем дело с редким исключением. Женщины не захватывают заложников.
– Но эта захватила.
Он кивнул.
– И пока я не располагаю информацией, мне приходится действовать по старой схеме. Прежде чем я вступлю в переговоры, мне необходимо знать о ней как можно больше. Кто она, почему это делает.
Маура покачала головой:
– Не знаю, смогу ли я вам помочь.
– Вы последняя, кто вступал с ней в контакт. Расскажите мне все, что помните. Каждое слово, произнесенное ею, каждое ее движение.
– Я была с ней наедине очень недолго. Всего несколько минут.
– Вы разговаривали?
– Я пыталась.
– Что вы ей говорили?
Маура почувствовала, что ладони вновь стали влажными, стоило ей вспомнить ту поездку в лифте. Вспомнить, как дрожала рука женщины, сжимавшая пистолет.
– Я пыталась успокоить ее, урезонить. Я сказала, что хочу ей помочь.
– И как она реагировала?
– Она молчала. Не проронила ни звука. И это было самое страшное. – Она взглянула на Стилмана. – Ее абсолютное молчание.
Он нахмурился:
– Она что, вообще никак не реагировала на ваши слова? Вы уверены в том, что она вас слышала?
– Она не глухая. Она реагировала на звуки. Я уверена в том, что она слышала вой сирен.
– И тем не менее не произнесла ни слова? – Он покачал головой. – Странно. Может, мы имеем дело с языковым барьером? Тогда это осложнит переговоры.
– Мне показалось, что она не расположена к переговорам.
– Давайте с самого начала, доктор Айлз. Расскажите все, что она делала, все, что делали вы.
– Я уже все рассказала капитану Хейдеру. Бесконечно задавая мне одни и те же вопросы, вы не продвинетесь ни на шаг.
– Я знаю, что вам приходится повторяться. Но может быть, что-то из того, что вы вспомните, окажется чрезвычайно важной деталью. Единственной зацепкой для меня.
– Она целилась мне в голову. Мне трудно было сосредоточиться на чем-то. Я думала только, как бы остаться в живых.
– И все-таки вы были с ней. Вы лучше всех знаете, в каком она состоянии. У вас есть какие-то соображения, почему она это сделала? И собирается ли она расправиться с заложниками?
– Она уже убила одного человека. Это вам ни о чем не говорит?
– Но с тех пор мы не слышали других выстрелов, так что, можно считать, первые критические полчаса миновали, а это самый опасный период. Именно в это время захватчик находится под воздействием страха и может убить заложника. Прошел уже час, а она не совершила больше никаких действий. Никто не пострадал, насколько нам известно.
– Тогда что она там делает?
– Понятия не имею. Мы по-прежнему пытаемся выяснить, кто она, откуда взялась. Убойный отдел проверяет, что предшествовало ее появлению в морге. В больничной палате сняты, как мы надеемся, ее отпечатки пальцев. Пока никто не пострадал, время работает на нас. Чем дольше будет пауза, тем больше информации о ней мы сможем получить. И тем выше вероятность того, что все обойдется без кровопролития и героизма. – Он бросил взгляд в сторону больницы. – Видите вон там полицейских? Они уже готовы штурмовать здание. Если дойдет до этого, тогда можно считать мою миссию неудачной. У меня есть золотое правило: не спешить. Мы блокировали ее в крыле, где нет ни окон, ни выходов, так что ей не уйти. Во всяком случае, своими ногами. Так что пусть посидит, обдумает ситуацию. И со временем поймет, что нет другого выбора, кроме как сдаться.
– Если она достаточно разумна, чтобы это понять.
Некоторое время Стилман молча смотрел на Мауру. Словно взвешивал ее слова.
– Как вы считаете, она в здравом уме?
– Я считаю, что она до смерти напугана, – сказала Маура. – Когда мы были одни в лифте, я видела ее взгляд. В нем была паника.
– И поэтому она стреляла?
– Должно быть, она почувствовала угрозу. Нас было трое возле ее кровати, и мы все пытались усмирить ее.
– Трое? Медсестра, с которой я беседовал, сказала, что, когда она вошла в палату, увидела только вас и охранника.
– Был еще врач. Молодой человек, блондин.
– Медсестра его не видела.
– Да, он сбежал. После того как прогремел выстрел, он бросился наутек, словно трусливый заяц. – Маура замолчала, все еще переживая тот факт, что она была брошена на произвол судьбы. – Я осталась одна в ловушке.
– Как вы думаете, почему пациентка стреляла только в охранника? Вас ведь было трое там, возле ее койки?
– Он наклонился к ней. И стоял ближе всех.
– А может, все дело в его униформе?
Маура нахмурилась:
– Что вы имеете в виду?
– Подумайте сами. Униформа – это символ власти. Она могла принять его за полицейского. Это наводит на мысль, что у нее могло быть криминальное прошлое.
– Многие люди боятся полиции. Для этого вовсе не обязательно быть преступником.
– Почему она не выстрелила в доктора?
– Я же сказала вам, он убежал. Его уже не было в палате.
– Но она и вас не убила.
– Потому что ей нужен был заложник. Я подвернулась под руку.
– Как вы думаете, она бы убила вас, будь такая возможность?
Маура посмотрела ему в глаза:
– Я думаю, эта женщина не остановится ни перед чем, лишь бы остаться в живых.
Внезапно распахнулась дверь трейлера. Капитан Хейдер высунул голову и обратился к Стилману:
– Пожалуй, тебе стоит зайти к нам и кое-что послушать, Лерой.
– Что там?
– Только что поймали в эфире.
Маура вернулась следом за Стилманом в трейлер, где, как ей показалось, стало совсем нечем дышать.
– Прокрути эту передачу еще раз, – попросил Хейдер Имертона.
Из динамика раздался взволнованный мужской голос:
– …вы слушаете радиостанцию «КБУР», и с вами я, Роб Рой, ведущий программы этого странного дня. Друзья, у нас тут прелюбопытная ситуация. Только что к нам поступил звонок от дамы, которая утверждает, будто она удерживает заложников в медицинском центре. Я поначалу не поверил, но наш оператор как раз сейчас беседует с ней. Мы думаем, что она не обманывает…
– Какого черта? – возмутился Стилман. – Это же наверняка мистификация. Мы полностью изолировали все телефонные линии.
– Слушай дальше, – перебил его Хейдер.
– …итак, здравствуйте, мисс, – прозвучал голос диджея. – Мы готовы выслушать вас. Назовите свое имя.
– Мое имя знать не обязательно, – отозвался хриплый женский голос.
– Хорошо. Ну и зачем вы все это делаете?
– Жребий брошен. Это все, что я хотела сказать.
– И что это значит?
– Передайте им. Просто передайте: жребий брошен.
– Хорошо, хорошо. Что бы это ни означало, весь Бостон это услышал. Друзья, если вы нас слушаете, знайте, что жребий брошен. Это Роб Рой, и мы находимся на прямой связи с дамой, из-за которой разгорелся весь этот сыр-бор…
– Скажите полиции, чтобы убирались, – продолжала женщина. – Здесь, в этой комнате, у меня шестеро заложников. И пуль хватит на всех.
– Эй, мэм! Вам нужно успокоиться. Не трогайте никого.
Стилман побагровел от злости.
– Как такое могло произойти?! – воскликнул он, повернувшись к Хейдеру. – Я думал, мы изолировали телефонные линии.
– Так и есть. Но она звонила с сотового.
– С чьего сотового?
– Номер зарегистрирован на имя Стефании Тэм.
– Нам известно, кто это?
– …Ой! Друзья, у меня проблемы, – сказал Роб Рой. – Звукорежиссер только что сообщил мне, что нам поступил приказ прекратить переговоры. Полиция перекрывает нам эфир, друзья, и мне приходится сворачивать разговор. Вы все еще на связи, мэм? Алло! – Пауза. – Похоже, мы потеряли связь. Ну, я надеюсь, она успокоится. Дамочка, если вы все еще слышите меня, пожалуйста, не трогайте никого. Мы можем помочь вам. А всем нашим слушателям напоминаю: с вами радиостанция «КБУР». «Жребий брошен…»
Имертон выключил запись.
– Все, – сказал он. – Вот что нам удалось записать на пленку. Мы тут же перекрыли этот звонок, как только поняли, с кем говорит диджей. Но эта часть разговора все-таки просочилась.
На Стилмане лица не было. Он стоял, уставившись на теперь уже немую аппаратуру.
– Черт возьми, что она задумала, Лерой? – обратился к нему Хейдер. – Что это было – попытка привлечь внимание? Она ищет у публики сочувствия?
– Не знаю. Все это очень странно.
– Почему она не разговаривает с нами? Почему звонит на радиостанцию? Мы пытаемся связаться с ней, а она постоянно вешает трубку!
– Она говорит с акцентом. – Стилман взглянул на Хейдера. – Она явно не американка.
– И что значит эта фраза: «Жребий брошен»? Что она хочет этим сказать? Что игра началась?
– Это цитата из Юлия Цезаря, – подсказала Маура.
Все посмотрели на нее.
– Что?
– Эти слова произнес Юлий Цезарь, стоя на берегу Рубикона. Перейдя через реку, он объявил гражданскую войну Риму. Он знал: сделай он этот шаг – и обратной дороги не будет.
– При чем здесь Юлий Цезарь? – удивился Хейдер.
– Я просто рассказываю вам, откуда взялась эта цитата. Когда Цезарь отдавал своим воинам приказ перейти реку, он понимал, что возврата не будет. Это был большой риск, но Цезарь слыл азартным игроком и любил бросать кости. Приняв решение, он произнес: «Жребий брошен». – Маура помолчала и добавила: – И вошел в историю.
– Так вот что значит «перейти Рубикон», – наконец понял Стилман.
Маура кивнула:
– Наша террористка приняла решение. Она дала нам понять, что обратной дороги для нее нет.
– Мы получили информацию по этому сотовому телефону! – раздался возглас Имертона. – Стефания Тэм – одна из докторов медицинского центра. Отделение акушерства и гинекологии. Она не отвечает на звонки, и в последний раз ее видели, когда она направлялась в отделение диагностической визуализации к своей пациентке. В больнице сейчас проверяют расписание дежурств и наличие персонала, пытаясь установить, кто может находиться в числе заложников.
– Похоже, одно имя нам уже известно, – заметил Стилман.
– А что с сотовым? Мы пытались дозвониться по нему, но никто не отвечает на наши звонки. Отключить его или оставить?
– Если мы обрубим ей связь, она может разозлиться. Пока пусть телефон работает. А мы просто будем отслеживать ее звонки. – Стилман немного помолчал и, достав носовой платок, промокнул вспотевший лоб. – По крайней мере, она начала общаться, только вот не с нами.
«Я уже задыхаюсь, – подумала Маура, глядя на распаренное лицо Стилмана. – А день обещает быть еще горячее». Она вдруг почувствовала, что ее качает, и поняла: ей нельзя оставаться здесь ни минуты.
– Мне нужно на воздух, – произнесла Маура. – Могу я уйти?
Стилман окинул ее рассеянным взглядом:
– Да. Да, идите. Постойте… у нас есть ваш контактный телефон?
– У капитана Хейдера есть и домашний, и сотовый номера. Можете звонить в любое время.
Она вышла на улицу и остановилась, зажмурившись от яркого послеполуденного солнца. Затуманенным взглядом окинула Олбани-стрит. По этой улице она каждый день подъезжала к работе, и все здесь было до боли знакомо. Но сегодня на Олбани-стрит царил хаос; она превратилась в бурлящее море полицейских патрулей и больше напоминала место боевых учений. Все ждали следующего шага со стороны женщины, ступившей на тропу войны. Женщины, личность которой до сих пор оставалась загадкой для всех.
Маура направилась к своему офису, пробираясь среди припаркованных полицейских машин. Нырнула под ленту оцепления и, выпрямившись, заметила знакомую фигуру, двигавшуюся ей навстречу. Вот уже два года она была знакома с Габриэлем Дином и никогда еще не видела его таким взволнованным. Он редко поддавался эмоциям. Но сейчас по выражению его лица можно было сказать, что он в дикой панике.
– Какие-нибудь имена уже известны? – спросил он.
– Имена? – переспросила Маура, в недоумении покачав головой.
– Имена заложников. Кто в здании?
– Пока я слышала только одно имя. Доктора.
– Какого?
Она замолчала, удивленная его бурной реакцией.
– Доктор Тэм. С ее сотового звонили на радиостанцию.
Дин повернулся и взглянул на больницу:
– О господи!
– А в чем дело?
– Я не могу найти Джейн. Ее нет среди пациентов, эвакуированных с этажа.
– Когда она попала в больницу?
– Сегодня утром, после того как у нее отошли воды. – Габриэль посмотрел на Мауру. – Ее принимала доктор Тэм.
Маура уставилась на него, вдруг вспомнив то, что слышала в трейлере. Доктора Тэм в последний раз видели, когда она направлялась в отделение диагностической визуализации к своей пациентке.
«Джейн. Доктор как раз спускалась к Джейн».
– Думаю, вам лучше пойти со мной, – сказала Маура.
8
«Я приезжаю в больницу рожать. Кажется, вместо ребенка я получу пулю в голову».
Джейн сидела на диване, зажатая между доктором Тэм с одной стороны и чернокожим санитаром с другой. Она чувствовала, как он дрожит, а его кожа в этом помещении с кондиционированным воздухом была холодной и влажной. Доктор Тэм казалась совершенно спокойной, ее лицо напоминало каменную маску. На другом диване съежилась администратор, а рядом с ней тихо плакала медсестра. Никто не смел вымолвить ни слова; единственным источником звука был работающий телевизор. Джейн огляделась, изучая именные таблички на халатах медперсонала. «Мак». «Доменика». «Гленна». «Доктор Тэм». Потом посмотрела на больничный браслет, болтавшийся у нее на запястье. «Риццоли Джейн». «Как мы все хорошо подготовлены для морга. Никаких проблем с установлением личности». Она представила, как завтра утром жители Бостона раскроют свои газеты и увидят те же имена, набранные жирным шрифтом на первой странице: «Жертвы захвата заложников в больнице». Читатели скользнут взглядом по имени «Риццоли Джейн» и тут же устремятся к страничке спортивных новостей.
Неужели так все и закончится? По глупости. Просто потому, что оказалась не в том месте и не в то время. «Эй, стойте! – захотелось ей крикнуть. – Я беременная! В кино никто не стреляет в беременных заложников!»
Но это не кино, и она не может предугадать, что выкинет эта сумасшедшая с пистолетом. Так Джейн мысленно окрестила ее: Сумасшедшая. А как еще можно назвать женщину, которая расхаживает взад-вперед, размахивая пистолетом? Лишь иногда женщина останавливалась, вглядываясь в экран телевизора, настроенного на Шестой канал. Там шел прямой репортаж с места событий. «Смотри, мама, я тоже попала в ящик, – подумала Джейн. – Одна из счастливчиков, оказавшихся в заложниках. Похоже на реалити-шоу „Остаться в живых“, только с пулями.
И настоящей кровью».
Она заметила, что на руке Сумасшедшей болтается такой же браслет, как у нее. Может, сбежала из психиатрического отделения? Попробуй заставь такую послушно сидеть в инвалидной коляске. Женщина была босой, а под больничной сорочкой выделялась ее округлая попка. У нее были длинные ноги, мускулистые бедра и роскошная грива черных волос. Одень ее в сексуальный кожаный прикид, и будет вылитая Зена – Королева воинов.
– Я хочу писать, – заныл господин Бодин.
Сумасшедшая даже не удостоила его взглядом.
– Эй! Кто-нибудь слышит меня? Я же сказал, что хочу писать!
«О господи, ну и писай себе, старикан, – подумала Риццоли. – Прямо в кресло. Не разражай того, кто вооружен».
На телеэкране появилась блондинка-журналистка. Зоя Фосси вела репортаж с Олбани-стрит.
– До сих пор нам неизвестно, сколько заложников находится в больнице. Полиция оцепила все здание. К настоящему моменту известно об одной жертве, это охранник, которого застрелили, когда он пытался связать пациентку…
Сумасшедшая остановилась, уставившись на экран. Одной ногой она наступила на медицинскую карту, валявшуюся на полу. Только тогда Джейн обратила внимание на имя, выведенное на титульном листе:
«Риццоли Джейн».
Репортаж окончился, и Сумасшедшая возобновила свое хождение по комнате, периодически наступая на медицинскую карту. Это была карта Джейн; возможно, доктор Тэм взяла ее с собой, направляясь в диагностическое отделение. Сейчас ее безжалостно топтали босые ноги Сумасшедшей. Ей достаточно было нагнуться, поднять карту и, перевернув первую страницу, прочитать информацию о пациентке. Имя, дату рождения, семейное положение, номер страхового полиса.
И род занятий. «Детектив. Отдел по расследованию убийств. Бостонское управление полиции».
«Здание блокировано спецподразделением бостонской полиции, – подумала Джейн. – Когда она узнает, что я тоже коп…»
Ей не хотелось развивать эту мысль, она понимала, куда заведут логические рассуждения. Она вновь посмотрела на свою руку, на именной браслет пациента: «Риццоли Джейн». Если бы удалось незаметно снять его, засунуть между подушками дивана, тогда Сумасшедшая не узнает, с кем имеет дело. Да, пожалуй, стоит избавиться от опасного браслета. Тогда она станет обыкновенной беременной пациенткой. Не полисменшей, не источником угрозы.
Она просунула палец под браслет и потянула, но безрезультатно. Она потянула сильнее, но браслет отказывался покидать запястье. Из чего он сделан, черт возьми? Из титана, что ли? Ну да, разумеется, он должен быть прочным. Иначе такие стариканы, как господин Бодин, начнут безымянными свободно расхаживать по коридорам. Стиснув зубы, она вновь уперлась пальцем в непокорный пластик. Придется, наверное, грызть, подумала она. Когда Сумасшедшая отвернется, можно будет…
Джейн замерла. Женщина стояла прямо напротив нее, и босая нога вновь оказалась на медицинской карте Риццоли. Джейн медленно подняла голову и посмотрела в лицо женщины. До сих пор она избегала смотреть на нее, боялась привлекать к себе внимание. Теперь, к своему ужасу, она видела, что женщина сосредоточилась на ней, только на ней, – и вдруг ощутила себя одинокой газелью, которую хищник избрал своей добычей. Женщина и в самом деле была похожа на пантеру – длинноногая и грациозная, с черными волосами, блестящими, как шкура пантеры. Ее голубые глаза горели как два прожектора, и Джейн оказалась словно бы в круге света.
– Вот что они делают, – сказала женщина, разглядывая бирку Джейн. – Вешают на вас ярлыки. Как в концлагере. – Она показала свой браслет, на котором значилось имя: «Доу Джейн». «Как оригинально тебя назвали, – подумала Джейн, и ей захотелось рассмеяться. – Меня захватила в заложники Джейн Доу. Джейн против Джейн. Настоящая против вымышленной. Разве в больнице не знали, кого принимают?» Судя по нескольким произнесенным фразам, женщина была явно не американкой. Похоже, из Восточной Европы. Возможно, русская.
Женщина сорвала со своей руки браслет и швырнула его в сторону. Потом схватила руку Джейн и резко дернула браслет. Он разорвался.
– Вот так. Больше никаких ярлыков, – произнесла она. И взглянула на браслет Джейн. – Риццоли. Итальянская фамилия.
– Да. – Джейн не спускала глаз с лица женщины, избегая смотреть на медицинскую карту. Незнакомка восприняла ее прямой взгляд как знак некоего союза между ними. До сих пор Сумасшедшая не обмолвилась и словом ни с кем из них. Теперь она заговорила.
«Это хорошо, – подумала Джейн. – Уже какая-то попытка разговора. Постарайся установить с ней контакт, наладить отношения. Стань ее другом. Она ведь не убьет друга, правда?»
Женщина посмотрела на огромный живот Джейн.
– У меня первый ребенок, – пояснила Риццоли.
Женщина взглянула на настенные часы. Она чего-то ждала. Считала минуты.
Джейн решила завязать разговор.
– Как… как вас зовут? – рискнула спросить она.
– А что?
– Просто хотела узнать. – «Хотя бы чтоб перестать называть тебя Сумасшедшей».
– Какая разница, как меня зовут. Я уже покойница. – Женщина взглянула на Риццоли. – Как и вы.
Джейн посмотрела в горящие глаза незнакомки, и ей вдруг стало страшно. «Что, если это правда? Что, если мы и впрямь уже покойники и все это происходит в аду?»
– Пожалуйста, – пробормотала администратор. – Пожалуйста, отпустите нас. Зачем мы вам? Просто откройте дверь, и мы выйдем.
Женщина вновь принялась расхаживать взад-вперед, периодически наступая на медицинскую карту.
– Думаете, они оставят вас в живых? После того как вы были со мной? Все, кто рядом со мной, умирают.
– О чем она говорит? – прошептала доктор Тэм.
«Да у нее паранойя, – подумала Джейн. – Мания преследования».
Женщина вдруг остановилась и устремила взгляд на медицинскую карту, валявшуюся у нее под ногами.
«Не открывай. Пожалуйста, не открывай ее».
Женщина подняла с пола карту и принялась разглядывать обложку.
«Отвлеки ее сейчас же!»
– Простите, – начала Джейн, – мне действительно… очень нужно в туалет. Понимаете, беременность… – Она показала на дверь туалета. – Пожалуйста, можно мне выйти?
Женщина швырнула карту на журнальный столик, так что Джейн уже было не дотянуться до нее.
– Только дверь не запирайте.
– Не буду. Обещаю.
– Идите.
Доктор Тэм тронула Джейн за руку:
– Вам помочь? Хотите, я пойду с вами?
– Нет. Все нормально, – ответила Джейн и неуверенно поднялась с дивана. Ей ужасно хотелось прихватить со столика свою карту, но Сумасшедшая не спускала с нее глаз.
Она прошла в туалет, включила свет и закрыла дверь. Испытала внезапное облегчение от того, что оказалась одна и не под дулом пистолета.
«А можно ведь запереть дверь. И остаться здесь, дождаться, когда все это кончится».
Но она подумала о докторе Тэм, санитаре, Гленне и Доменике, оставшихся в комнате. «Если я разозлю Сумасшедшую, им достанется. А я буду малодушной, если стану прятаться за закрытой дверью».
Она сходила в туалет и вымыла руки. Сделала несколько глотков воды, поскольку не знала, когда еще представится возможность попить. Вытирая мокрый подбородок, она оглядела туалетную комнату в поисках предмета, который можно было бы использовать в качестве оружия, но не увидела ничего, кроме бумажных полотенец, мыльного дозатора и мусорной корзины из нержавейки.
Дверь вдруг распахнулась. Она обернулась и встретилась взглядом с Сумасшедшей. «Она не доверяет мне. Конечно, не доверяет».
– Я закончила, – сказала Джейн. – Выхожу. – Она покинула туалетную комнату и вернулась к дивану. Краем глаза она заметила, что ее карта все еще лежит на журнальном столике.
– Чего мы ждем? – поинтересовалась Джейн.
Женщина в упор посмотрела на нее. И произнесла спокойно:
– Конца.
Джейн содрогнулась. И в то же время почувствовала, как напрягся ее живот, словно пальцы в кулаке. Она задержала дыхание, когда схватка стала болезненной и на лбу выступила испарина. Пять секунд. Десять. Боль медленно отступила, и она откинулась на спинку дивана, задышала глубже.
Доктор Тэм нахмурилась:
– Вам плохо?
Джейн сглотнула:
Читать бесплатно другие книги:
