Алые зори Егора Романова Шкляева Светлана

– Не попрошу – ответил Егор.

– Почему?

– Удерешь еще, а нам с Толяном за тебя башки отрежут.

– Да нет друг, ты неправ. Я Толяна не брошу. Просто осмотрюсь, воздухом свежим подышу. А что я тебе на счет побега сказал, так, просто потрепался немного.

– Ладно – миролюбиво пообещал Егор засыпая, – попрошу. На следующее утро, когда охранник пришел за ним, Егор высказал ему просьбу Макса. Тот кивнул головой и что-то пробурчал по-своему. В этот день Егор правил забор на хозяйственном дворе. Охранник, пригревшись на солнышке, вроде как даже вздремнул, видя что Егор усердно трудится. Из расслабленного состояния его вывела все та же сварливая женщина, что вчера кричала на него за пузырек с перекисью.

– Спишь ишак! Я Махмуду скажу как ты охраняешь русского.

– Э, женщина, не кричи так громко. От тебя оглохнуть можно – огрызнулся охранник, – русский хороший работник, правильно работает.

– Правильно работает! – не сбавляя напора прокричала женщина – пусть котлы почистит!

– Сама почисти, у него есть другая работа. Махмуд сказал забор починить. Во время перебранки подошел еще чеченец средних лет, высокий, в меховой шапке.

– Эй, Хава, Махмуд когда будет? – спросил он у женщины.

– К обеду вернется. А что ты хочешь? – поинтересовалась женщина.

– Не твое дело. Это мужской разговор – отрезал подошедший. Сел рядом с охранником на скамейку и уставился на Егора. Уловив его острый, пристальный взгляд, Егор отметил: – на коршуна похож, глаза пронзительные, нос крючком, лицо узкое, сухое. Разговаривая с охранником, он резко взмахивал руками, словно крыльями. – Ну точно коршун, только что не взлетит – внутренне усмехнулся Егор. Вскоре на дворе появился Махмуд. Пришедший, перейдя на чеченский, о чем -то долго рядился с ним. Наконец Махмуд согласился, «коршун» отсчитал несколько ассигнаций, отдал Махмуду и они пожали друг другу руки. Егор, как и в первый день, трудился без отдыха до сумерек. Прежде чем уйти в свою темницу, он напомнил охраннику о просьбе Макса.

Толян этой ночью не кричал, не метался, затих. Егор обеспокоенно притронулся к его лбу – температура спала. Егор прислушался – дышит. Ну, значит на поправку пошел – облегченно вздохнул он.

– Ну что, живой? – спросил его Макс.

– Живой, спит – отозвался Егор.

– Вот и ладненько, чуть окрепнет и дадим деру – повеселел Макс. Утром наверх пригласили и Макса. Очнувшийся Толян с тревогой смотрел на них.

– Не бойся – успокоил его Макс. Мы до вечера. В кувшине вода и вот кусок лепешки. Поешь и спи. Егор отметил про себя, что ведут их не на двор Махмуда, а на другой конец села. Когда они очутились за воротами, Егор увидел вчерашнего «коршуна». – Сволочь Махмуд, вчера это он нас продавал – понял он. Мы для них что скотина, рабы. Двадцатый век. Я представить даже не мог, что стану рабом. И у кого? У этих малограмотных, а порой и вовсе невежественных горцев, живущих по архаичным законам. Горячая волна крови прилила к его лицу. Остынь – приказал он себе. Так надо до поры. А когда эта пора придет Егор не знал. Он ждал Аслана, ведь тот обещал найти его. Аслан знает куда нас увезли. Он придет – верил Егор. До обеда они с Максом таскали тяжелые камни, для постройки, со склона горы во двор «коршуна». Макс, задыхаясь, присел отдохнуть на минуту и тут же получил удар палкой по спине, затем посыпались пинки и ругань.

– Вставай баран, работать! – кричал охранник, продолжая колошматить палкой Макса. Другой охранник равнодушно наблюдал со стороны за этой сценой.

– Не бей, он будет работать – заступился за Макса Егор и тоже получил между лопаток.

– Изобьешь нас мы совсем не сможем работать, а за нас еще деньги можно получить – не унимался он, уворачиваясь от ударов.

– Оставь их, изуродуешь, Гасан разозлится – заметил другой охранник. Егор с Максом приступили к работе.

– Ты поменьше бери камни – тихо поучал Макса Егор.

– Я убью эту суку. Сейчас вот выберу поострей камень и шарахну по башке – зло выдавил из себя Макс, – а ты другого на себя бери, справимся.

– Справимся, только ты забыл про Толяна. Место где мы работаем, просматривается со всего села. Нас настигнут через десять минут и поминай как звали. Потерпи, за нами придут.

– Кто придет? – насторожился Макс.

– Вечером расскажу – пообещал Егор. – А сейчас не зли их, побереги свои руки и ноги, чтобы не переломали. Они тебе еще понадобятся. Вечером Егор рассказал своим товарищам про Аслана.

– И ты ему веришь? Он же чеченец, такая же сволочь как все они – возмутился Макс. – Я то думал у тебя что посерьезней есть, а этот твой друг фуфло – кипятился он.

– Не надо всех одной меркой мерить. Мы были настоящими друзьями. В походах вместе спали, ели, пили из одной кружки, читали одни книги. Он стоял за меня горой, я за него. И если бы он не хотел мне помочь, то не подал бы надежду. А он сказал: я найду тебя. И он знает где мы.

– А ничего что он из автомата по нашим шмаляет? – задал провокационный вопрос Макс.

– Можно стрелять и не попадать в цель – ответил ему на вопрос Егор.

– Не верю я твоему чеченцу – упрямо повторил Макс.

– Можешь не верить, но потерпи несколько дней, не провоцируй наших конвоиров. А ты Толян не шустри. Полегчало и хорошо. Притворись тяжело больным, что бы и тебя в работу не запрягли. Ешь, отсыпайся, набирайся сил – по отечески наставлял Егор раненного.

– А где ты со своим чеченцем так сдружился? – поинтересовался Макс.

– Я здесь служил на Кавказе вместе с ним в одной роте. Он привел меня в свой дом, познакомил со своей семьей. Они хорошие люди. Ладно, давайте спать, завтра на работу – добавил он.

Через три дня каторжной работы «коршун» Гасан вернул их Махмуду.

– Он гнида сдает нас за деньги в аренду – возмутился Макс. Но не успел он снова открыть рот для очередного проклятия, явился Махмуд и спросил в упор Макса:

– Почему ваши родители не отвечают на письмо и не спешат с выкупом?

– Так рано еще, пока письмо дойдет туда, пока обратно, война ведь, может письмо задержалось – предположил Макс.

– Война, не война, если через неделю не получу выкупа, прирежу как баранов – пригрозил он. И невдомек было Махмуду, что адрес Макс назвал ложный. Он не хотел расстраивать родителей. Как нибудь выберемся, надеялся он. В двадцать лет еще верится в чудеса и в свое бессмертие. На следующее утро, когда охрана доставила Егора и Макса на двор дома Махмуда, к дому подъехала машина. Изрыгнув клуб дыма, остановилась у ворот. Охранник впустил молодого рослого чеченца в черной бурке накинутой на плечи и глубоко надвинутой по самые брови, мохнатой шапке. Егор взглянул на приезжего и вздрогнул. Он узнал Аслана.

– Салам алейкум хозяин – поприветствовал Аслан вышедшего навстречу ему Махмуда. Махмуд ответил на приветствие и спросил, что привело молодого джигита в его дом. Аслан, разведя руки в стороны, заговорил:

– Уважаемый, я молодой, сильный, красивый надумал жениться.

– Но у меня нет для тебя невесты. Все женщины в моем доме старые, не годятся тебе в жены – удивился Махмуд.

– Дай мне договорить – парировал Аслан. – Не за невестой я приехал к тебе. Чтобы привести невесту в дом, надо его построить. А я слышал у тебя работник толковый есть, все может. Одолжи мне его, я хорошо заплачу. Потом верну живого и здорового.

– Дом построить много времени надо, а этот работник мне самому нужен – сказал Махмуд, а глаза его уже жадно шарили по тугой пачке денег, которую Аслан вынул из под бурки.

– Да дом -то у меня есть, его подправить только немного надо. Недели за две управится – уговаривал Аслан Махмуда, не пряча денег. – Нехорошо невесту в плохой дом приводить, жизнь несладкая будет – продолжал уламывать он Махмуда. Тот тяжело вздохнул. Ему и денег хотелось, и ценного работника жаль отпускать.

– Если твой работник постарается, я тебе стадо баранов дополнительно подгоню, – добавил Аслан. И патологическая жадность перевесила.

– Ладно, на две недели только, а потом верни, хватая деньги, согласился он.

– Эй, махнул Аслан рукой Егору, поехали! Мне ждать некогда, невеста постареет. Егор послушно подошел к Аслану и тихо сказал:

– Без ребят не поеду.

– Садись в машину, а там придумаем что-нибудь, подтолкнул грубо Аслан Егора. Егор сел и машина сорвалась с места, обдав Махмуда облаком дыма. Тот кричал что-то в след и плевал себе под ноги.

– Ай-я-яй! Я старый дурак, расслышал Макс – не спросил где этот жених живет, расстраивался Махмуд. – Чего пялишь глаза, – обрушился он на Макса. – иди, работай! А ты чего столбом встал! – заорал он на охранника. Охранник в свою очередь сорвался на пленника:

– Пошел грязная свинья!

– Сам ты свинья, морда черномазая – мысленно огрызнулся Макс. – Эх, Егор, предал, шкуру свою спасает. А еще мне мораль толкал – о друге думай, а сам, как только представился случай, так сразу про нас забыл.

Глава 7

Вечером после работы, Макс вернулся в зиндан один.

– Все Толян, осиротели мы с тобой. Неделя жизни у нас осталась. Думать надо как выбираться отсюда. Ты идти сможешь? – спросил он у Толяна.

– Смогу, я днем ноги разминал. Ничего, держат – отозвался Толян.

– Утром стражник за мной придет, я его придушу, – выдавил из себя Макс.

– А Егор где? – поинтересовался Толян.

– Я так понял, за Егором его дружок приехал и выкупил. Уж больно охотно он в машину прыгнул.

– Повезло ему – вздохнул Толян.

– Не дрейфь Толян, нам тоже повезет. Давай спать. Завтра я этого черномазого все равно прикокну. Не успел он уснуть, как наверху послышалась возня, короткий сдавленный вскрик. Загремела и отодвинулась решетка, вниз спустилась лестница.

– Макс – услышал он голос Егора – поднимайтесь. Сперва Толян, потом ты. Пленники вскочили вне себя от возбуждения. Егор помог выбраться пленникам. Наверху царила непроглядная темень. Но даже в темноте пленники разглядели смутную фигуру второго человека.

– Это Аслан, прошептал Егор. Давай Макс помоги, охранника скинем в яму и решетку прикроем, не сразу обнаружат.

– С удовольствием, – отозвался Макс. – Я эту гниду утром собирался придушить. У, сволочь, – остервенело пнул он охранника.

– Оставь его Макс, он мертвый – оттолкнул его Егор.

– Жаль что не я, у меня руки зудели на эту падаль за все его пинки и оскорбления.

– Пошли – шепнул Егор. И пленники друг за другом скрылись в ночной мгле. Когда рассвет едва тронул край небосвода, машина с беглецами съехала с проезжей дороги на едва заметную лесную заросшую колею. Пропетляв еще с полчаса между гор и зарослей, машина остановилась. По узкой горной тропе беглецы поднялись к маленькой халупе, прилепившейся к скале. Путников встретили две большие лохматые собаки. Они хрипло облаяли гостей, но Аслан окликнул их по именам, и собаки, виляя хвостами, бросились его облизывать. Из халупы вышел старик с посохом.

– Отец, обратился к нему Аслан, пусть эти ребята несколько дней побудут у тебя. Если я не вернусь через неделю, проведи их через перевал твоей тропой. Там за перевалом русский гарнизон. Отец, помоги им, это мои друзья.

– Спасибо Аслан, – поблагодарил его Егор, крепко обняв друга, – и прости, я было усомнился в тебе, но я не вернусь домой, пока не отыщу брата.

– Егор, может случиться так, что я не смогу больше тебе помочь, я каждый день хожу по краю пропасти – ответил Аслан.

– А почему бы тебе с нами не двинуть к русским? – спросил его Егор.

– Дело у меня есть здесь. Не спрашивай какое. Старик надежный, не выдаст. Он мой близкий родственник. Сделает все, как надо. Ну, прощай! Аслан крепко обнял Егора, пожал руки Максу и Толяну, спустился обратно к машине и уехал.

– Заходите ребята, гостеприимно пригласил старик беглецов в свою бедную халупу. – Поешьте, отдохните. Сюда редко кто забредает. Я пасу здесь овец. Старик достал с полки лепешки пшеничные, завернутые в полотенце, кусок овечьего сыра, поставил перед беглецами кувшин молока. – Позже барана зарежу, мясо будет. Поправляйтесь. Я вижу отощали вы – добавил он. Ешьте, а я пойду снаружи посижу. Ребята накинулись на еду. Поев, Егор вышел к старику. Тот сидел привалившись спиной к стене халупы и смотрел задумчиво вдаль. Собаки, лежавшие у его ног, поднялись было, но старик прикрикнул на них и они снова улеглись.

– Отец, мы не спали ночь, где бы нам прилечь? – спросил Егор у него.

– А вон полезайте под крышу, там сено и не намокнете. Тучи собираются, дождь будет – уверенно изрек старик. Сомлевшие после сытной еды, беглецы забрались по приставной лестнице на чердак с сеном и тут же уснули. Первые редкие, тяжелые капли упали на землю и вскоре дождь частой дробью забарабанил по крыше халупы, но беглецы уже ничего не слышали.