Стихотворения о природе Ильин Борис
«решали и решили…»
- решали и решили
- хорошо хоть что живы
а иначе бы решили
то и жизни бы лишили
а так живешь себе поживаешь
как вошь
а хоть и вошь
а лучшего и не пожелаешь:
голодными спать не ляжем
а страх
страх здесь необходим
страх важен
дна
- плакать не сметь
- рыбе плыть в сеть
чего ты рыба ты молчалива
ты глазом прозрачным
по левую сторону
и по правую
- хлебать несолоно еще поплаваю
так молчит рыба
а сеть дырява
а вода речна
ну что ты право
попробуй держаться дна
«здесь легче проще…»
- здесь легче проще
- здесь запах
как в дубовой роще
ветер серый хватающий за бок
стволы облетающий
и в серости одиночество роста гадкость:
деревянные чужие тела
их внушительное уродство
толстая кора
скрывающая уязвимую гладкость
скрывающая родство и отчество
«болит голова кружится…»
- болит голова кружится
- видна то рожица то лужица
гололед
каблуки перебирают
по скользкому зеркалу земли
ход свой перевирают
замри замри
будь перед природой кроток
в кружении этом
кто обнесенный ветром?
тверд чей подбородок?
«мал человек да долог…»
- мал человек да долог
- голос нечист и тонок
взгляд лишь лучист
это ли отраженье
прошлого отторженье ныне и здесь?
луч это взвесь без тела
через миры летела
ей они не милы
ей чтобы свет сгустился
чтобы зрачок сократился
а дальше молчок молчок
«сентябрь…»
- сентябрь
- ярь солнечная явь
и теплота конечная
беспечная щедрость
и на тропе лесной
ветки сухая трость
(она не зацветет весной)
и листьев с выгнутыми спинами
подножный хруст
а ночью
глазами желтыми совиными
луна глядится в небо
и в пруд
«ветер ветер ликует…»
- ветер ветер ликует
- на ветке тетерев токует
лес облетел как облез
и ветер сквозь ветки
лира земляная огромная
откроешь рот
дыра сквозная бескровная
вибрирует и звучит
закроешь
он через глазницы
ему нет разницы
то стонет то урчит
«ножка болит грибная…»
- ножка болит грибная
- то о себе не зная
- что шапка ее тяжела
жарко и сыро в лесу
шапку гриба лизну
горечь и маслянистость
видимости зернистость
нежность невинность низкость
«в двадцать лет человек бессмертен…»
- в двадцать лет человек бессмертен
когда бабка его умирает
он знает: смерть бессмертных не выбирает
и глаза он трет а не вытирает
глаза его сухи
лишь бронхит в груди извлекает звуки
двадцати лет отроду человек себе не соврет:
нечему течь
время застыло
изнутри бьется живая
сила эта сила его не убьет
«смотри смотри…»
- смотри смотри
- вот оно очередное
вот оно
гнойное родное свое
смотри
вот сердечную мышцу свело
вот разлука временная навек
еще немного и станет светло
хороша его дорога
смотри наверх
«когда мне грустно я рыдаю…»
- когда мне грустно я рыдаю
- когда мне радостно я злюсь
и никогда не угадаю
когда и в чем я проявлюсь
когда мне скучно я плююсь
когда я голоден чихаю
газету я тогда читаю
когда во сне себе я снюсь
и эти выскоки и вскоки
душевных трепыханье фибр
всегда в свои приходит сроки:
копаю ль яму пью ль кефир
забор ли от соседа строю
то вдруг не поведу и бровью
а то уж сам горю как страсть
но кладку продолжаю класть
я научился той науке
когда беда идет на руки
котенком черным шерстяным
с урчаньем твердым жестяным
я разучился и разулся
наелся выспался надулся
и толст как вафельный пломбир
я таю наблюдая мир
и мира вкус прохладен сладок
но липок
приторен осадок
«глубок я для тебя река…»
- глубок я для тебя река
- высок я для тебя гора
а против человека точка
от темечка до ноготочка
я между пальцами грибок
улыбка мелкая
кивок
я волос на краю обмылка
я чей-то голос
только чей?
каких таких вещей?
«все это поправимо…»
- все это поправимо
- день пролетающий мимо
- утро пустой беготни
мы не одни
слышишь дыхание за стеной
это человек одевается
человек времени не теряет
человек превращается в перегной
следит за временем
время свое проверяет
и время при нем
время никуда не девается
I
равнинный ветер ограничен
возвышенностями земли
и звук проникший органичен
к чему здесь человек привыкший?
а большего мы не смогли
вот деревянный стол сырой
стена малиновая сруба
дух деревянный за стеной
вот лето вышедшее грубо
ложись в нору свою сурок
во сне смотри кино о лете
как теплый ветер не суров
как хорошо на этом свете
крепите заморозки лес
сияй насквозь желток холодный
и звук равнинный похоронный
себя о мертвом лете лей
II
в шкафу берцовой кости белизна
а в голове ущербная луна
и за щипцом бандитский посвист
заходит холод словно сельский вор
вцепилась пыль в невыбитый ковер
к развязке недочитанная повесть
отдать входящему свое тепло
и холод принимать за брата
и радоваться что навек темно
и знать что жизнь ни в чем не виновата