Альтернативная реальность. Просто вернись невредимой Меньшикова Вероника

Глава 5: Шок

Проспать удалось всего несколько часов, утром служанка пришла будить меня. Девушка подала мне одно из моих старых повседневных платьев. Я подумала о том, что надо бы наведаться к придворному портному: за три с половиной года я сильно похудела. Если раньше я была стройной, то сейчас меня можно было назвать тощей, корсет почти болтался.

Даже не позавтракав, я направилась в кабинет монарха, теперь принадлежавший мне. Тронный зал использовался во время каких-то торжественных заседаний, повседневные дела обычно решались в кабинете.

Правда, прежде чем пойти в кабинет, нужно было зайти в пару комнат.

– Хей, – Поприветствовал меня Ганс. Он закрыл дверь гостевых покоев, а потом мы вместе пошли к следующему пункту назначения

– Бога ради, больше не здоровайся со мной вот так прилюдно! – Не замедлила с реакцией я, – К монаршей особе, между прочим, обращаешься.

Слова могли бы прозвучать высокомерно, но сказала я их шутливым тоном. Приятель ничуть не обиделся.

– Простите-извините, Ваше Величество! – Закатил глаза он.

С Гансом я познакомилась, когда была в бегах. Он помог мне, когда я остро нуждалась в помощи. Мы подружились.

– Слушай, а что вообще будет происходить на этом совещании? – Задал вопрос он, – Мы познакомимся с лорд-канцлером, он введёт нас в курс дел, и мы начнём принимать разные законы и поправки?

Ганс забавлялся, кося под дурачка, но на самом деле он был очень неглуп. Я видела, что за его шутками скрывается волнение.

– Вроде того. Я буду бороться за то, чтобы Вам предоставили место в палате лордов, господин Саммерс.

Ганс присвистнул, но, кажется, занервничал ещё больше. У парня даже задёргался глаз.

Ганс – сероглазый блондин среднего роста с простоватым, но симпатичным лицом. Он сын деревенского пастуха и он помладше меня месяца на полтора, ему только-только исполнилось шестнадцать. Возможно, предоставление ему места в палате лордов покажется аристократии дерзким, необдуманным шагом, но я считаю, наша политика нуждается в таком человеке, как Ганс.

Он очень светлый и добрый человек. Заботится о каждом, не задумываясь о собственной выгоде. И это не просто характеристика, я лично видела множество хороших поступков, которые парень каждый день совершает почти между делом. Определённо, Сент-Уотернорт только выиграет, если он окажется в палате лордов.

– Не волнуйся ты раньше времени, – Подбодрила я друга, – В кабинете будем только ты, я, Бертран и Джош. Никакой разъярённой толпы, никакой чванливой аристократии.

Ганс нервно улыбнулся.

Я постучала в ещё одну дверь. Джош открыл, молча кивнул в знак приветствия, а потом пошёл вместе со мной и Гансом к монаршему кабинету.

Джош – ещё один человек, для которого я буду требовать место в палате лордов. Это сутулый седой мужчина лет пятидесяти с прекрасной деловой хваткой и острым умом. Именно он был организатором мятежа.

Когда мы вошли в кабинет, Бертран уже был там. Он поклонился мне и, с моего разрешения, сел на один из стульев. Я села за массивный дубовый стол на правах хозяйки кабинета. Мои спутники заняли ещё два стула.

– Излагайте новости, лорд Уайет, – Произнесла я.

Бертран толкнул длинную не внушающую оптимизма речь.

Экономика в ужасном состоянии, мы на грани войны с несколькими соседними государствами, армия ослаблена последними военными конфликтами.

– Добивайтесь мира со странами-соседями, лучше – союза, – Сказала я, выслушав лорд-канцлера.

– На данный момент мы не сможем предложить взаимовыгодный союз ни одному из процветающих государств, – Возразил Бертран.

– Значит, нужно добиться хотя бы стабильного мира, – Вставил Джош, – Или попробовать заключить союзы с мелкими княжествами.

Я кивнула. Разумно.

– Для восстановления экономики нужны человеческие ресурсы, – Снова заговорила я, – Тех солдат, которые принудительно отслужили в армии минимальный обязательный срок, отпустите. Минимальный срок воинской службы снова равняется трём годам, – На всякий случай напомнила я.

– Будет сделано.

После этого Ганс и Джош высказали свои мысли по поводу реформ в области сельского хозяйства и высшего образования. Мы не слишком долго дискутировали, только оговорили пару деталей. Бертран одобрял те поправки, которые мы хотели внести. Этот факт меня очень обрадовал. Я знала, что папин лучший друг – по-настоящему дальновидный политик, ему можно доверять.

Когда по всем вопросам был достигнут компромисс, я изложила самое смелое требование:

– Я приказываю предоставить Гансу Саммерс и Джошуа Эдгару Рейвен статус герцогов и места в палате лордов с правом передачи титула по наследству.

Лорд-канцлер остолбенел:

– Артемида… – С момента моего возвращения он первый раз назвал меня по имени, – То есть, Ваше Величество… состав родов, представители которых могут принимать участие в заседании палаты лордов королевства Сент-Уотернорт, оставался неизменным в течение более чем пяти сотен лет…

– Я знаю, – Чётко произнесла я ледяным тоном, – Настало время перемен.

– Вы хотите, чтобы нынешние представители палаты лордов были заключены в т-т-тюрьму, а на их место пришли… два г-городских жителя без т-т-титула и происхождения?

Бертран начал заикаться от возмущения. Я знаю, что он не сноб: политик всегда даже к слугам относился уважительно. Но то, что предлагала я, повергло в шок даже его.

– Вы х-хоть представляете, как к этому отнесётся аристократия?

– Вы хоть представляете, что у руля впервые появятся люди, защищающие интересы деревенских жителей? – Лицо Бертрана покраснело, – Да-да, по происхождению семьи Рейвен и Саммерс относятся именно к деревенским.

Мне показалось, что у лорда Уайета сейчас будет сердечный приступ. Чтобы успокоить его, я добавила:

– Лорды, на данный момент находящиеся в заключении, будут допрошены и те из них, кто не имеет отношения к смерти моего отца, будут восстановлены в титуле и снова допущены к руководству страной. Остальных ждёт суд.

Воцарилось напряжённое молчание.

После того, как меня обвинили в убийстве папы, придворные решили, что дело раскрыто и, конечно же, никто не озаботился поисками настоящего убийцы.

– Совещание окончено, – Громко произнесла я. Бертран, Ганс и Джош встали, двое последних направились к выходу.

– Ваше Величество, я хотел бы обсудить ещё один вопрос.

– Да-да?

– При предыдущем монархе я, моя жена и сын жили при дворе на постоянной основе. Вы не возражаете против нашего здесь присутствия?

– Нисколько.

Бертран поклонился и пошёл к двери. Я встала с кресла.

– Бертран?

– Да?

– Где я могу найти Себастьяна?

Я дошла до выхода из дворца, спустилась по лестнице и, убедившись, что меня никто не видит, подобрала полы юбки и мантии и побежала по дорожкам сада.

Меховая мантия была тяжёлой и неудобной. Ветра почти не было, зато на лицо падали крупные хлопья снега. К счастью, дорожки, вымощенные камнем, были безукоризненно вычищены.

Я понятия не имела о том, в какой части сада находится друг детства, но всё равно бежала, надеясь, что как-нибудь обнаружу его. Посреди этой идеальной белизны, думаю, будет нетрудно заметить человека. Гораздо сложнее именно найти его.

Никогда ещё королевский сад не казался мне таким огромным. Долгие, почти бесконечные три с половиной года пролетели. Я вернулась. И скоро я обниму своего родного человечка. Идиотская улыбка засияла на моём лице, глаза слезились то ли от ветра, то ли от счастья.

Разглядев силуэт высокого человека в объёмной меховой одежде, я побежала к нему по тоненькой тропинке, развивая ещё большую скорость:

– Себастьян! – Друг обернулся. Я бросилась ему на шею и крепко-крепко обняла. Сердце колотилось, как бешеное. Я будто бы боялась разомкнуть руки и снова потерять парня.

– Привет… – Как-то растеряно пробормотал он, не отвечая на объятия.

– Себастьян, я вернулась! – Отстранившись, произнесла я и вгляделась в его лицо. У меня было какое-то двойственное ощущение: друг заметно повзрослел, и, в то же время, ни капельки не изменился. Всё тот же. Родной.

Я несколько раз глубоко вдохнула и громко затараторила:

– Теперь я буду жить во дворце! Буду снова управлять Сент-Уотернортом, да… В смысле, буду управлять Сент-Уотернортом, без «снова». Короче, я останусь здесь, и… твой папа уже обо всём знает!..

Мне нужно было перевести дух. Слова в голове путались. Я тяжело дышала, то ли от бега, то ли я сама устала от собственной бравады.

– Я рад за тебя, – Равнодушно, как бы из вежливости, ответил собеседник. Он не спешил обнимать меня в ответ.

Я отстранилась:

– Эм… ты не узнал меня?

– Почему же? Узнал. Артемида?

– Да… – Пробормотала я. Реакция парня сбила меня с толку.

– Я знал о том, что ты здесь. Ещё вчера вечером отец рассказал о той, кто возглавил мятеж.

– И?

Парень хмыкнул так, как будто я просто зря трачу его время.

– И я поздравляю тебя с тем, что ты вернула себе корону. Хотя это не повод лезть ко всем обниматься.

Ко всем?! Я растерялась. Оцепенела.

– Я просто… хотела поделиться своей радостью, – Как можно равнодушнее произнесла я. Себастьян молчал, – Как твои дела?

– Отлично.

– Здорово, – Повисла пауза, – Я… пойду, пожалуй? Очень много неотложных дел.

– Счастливо.

– Тебе того же.

Развернувшись, я быстрым шагом пошла прочь.

Глава 6: Реакция

У меня не потекли слёзы, я не закричала, не устроила истерику. Просто оцепенела. Что это вообще было-то?

Внутри будто что-то замёрзло и отмерло одновременно. Человек, на встречу с которым я возлагала столько надежд, просто… не обнял меня в ответ. Ничего. Так бывает.

Накатилась какая-то абсолютная апатия и усталость одновременно. Какие там дела я планировала? Кажется, поход к портному…

Если раньше придворный портной щебетал без умолку на всякие бессмысленные темы, то сейчас он просто молча снимал мерки. С одной стороны, меня радовала возможность помолчать и собраться с мыслями. С другой – пугало то, как изменилось его отношение ко мне и вообще отношение всех, кого я встречала при дворе.

Раньше придворные улыбались мне, здоровались. Я была, вроде как, всеобщей любимицей: милая, маленькая принцесса, и прочее, и прочее…

Сейчас они смотрят по-другому, так, как будто я просто-таки излучаю опасность и в любой момент подпишу приказ о массовой казни невинных людей. Я, конечно, сильно изменилась за три с половиной года… но не могла же я из ответственной девочки превратиться в безжалостного тирана.

После визита к портному, я позвала Джоша и попросила его начать допрос заключённых. Разобравшись с делами, я вернулась в покои и рухнула на постель.

Я не из тех людей, кто просто принимает происходящие события, быстро их забывает и живёт дальше. Мне нужно анализировать любую ситуацию, задавать вопрос «почему?», искать подводные течения, и, по возможности, делать выводы.

Почему Себастьян так отнёсся ко мне? Почему так безразлично воспринял моё возвращение?

Причин может быть множество. Скорее всего, он просто жил при дворе нормальной, интересной жизнью, и за это время настоящее вытеснило все воспоминания о прошлом, ну, и воспоминания обо мне, соответственно.

Может быть, парень злится на меня за что-то? Но за что? За мой побег? За то, что я привела во дворец Ганса?

Чёрт… а почему я не задала ему все эти вопросы напрямую?

Во время нашего диалога я растерялась и ретировалась, а, может быть, стоило просто спросить о том, почему он повёл себя, как сволочь? В конце концов, не так давно этот человек называл меня лучшей подругой. Неужели он так быстро забывает друзей?

Завтра же найду его и выскажу все претензии в лицо. Наплевать о том, что обо мне подумает Себастьян и весь высший свет. Я получу ответы.

Одевшись, позавтракав и настроившись на сложный разговор, я пошла к покоям Себастьяна. Вдруг меня окликнул Бертран:

– Ваше Величество!

– Да?

– Я давно Вас ищу, – Лорд-канцлер поравнялся со мной и отдышался, – На главной площади собралась толпа. Люди хотят видеть новую королеву.

Признаться, я растерялась:

– Видеть? – Переспросила я, – Что именно я должна буду сделать?

– Предположительно, выйти на площадь и произнести речь о том, как Вы собираетесь распоряжаться полученной властью.

Речь? Меня полжизни готовили к произношению речей перед публикой, но здесь и сейчас… нет, я не готова к выступлению.

– Может быть, завтра? – С надеждой спросила я, – Как раз будет время для подготовки.

– Боюсь, это невозможно. Толпа настроена решительно.

Бертран выжидающе смотрел на меня. Чисто технически, я могла настоять на своём, папин лучший друг не имеет права приказывать мне. Но я понимала, что этот человек разбирается в политике лучше, чем я. Нужно послушаться его. Если советник считает, что времени на подготовку у меня нет, значит, у меня его нет.

– Хорошо. Я произнесу речь.

И вот, мы с Бертраном уже сидели в карете.

Перед мероприятием пришлось переодеться в платье для торжественных церемоний. Поскольку платье лично для меня портной сшить ещё не успел, мне подали одеяние, принадлежавшее моей маме: светло-серое с розовыми вставками, совсем не вычурное. Думаю, во дворце сохранились и мои старые платья, но Бертран предложил надеть именно мамино. Наверное, смысл подобного наряда в том, чтобы показать народу, что я буду править мудро, как это делали мои родители.

Я ужасно нервничала и постоянно теребила собственную юбку.

– А люди… д-дружелюбно настроены? – Спросила я.

– Как посмотреть, Ваше Величество.

– Да какое, к чертям, «Величество»?! – Я взорвалась, – Тут никого, кроме нас, нет. Хоть наедине общайтесь со мной, как раньше.

Бертран, ранее сидевший с идеально ровной спиной, выдохнул и слегка расслабился.

– Слава Богу, – Улыбнулся он, – А то я и не знал, как ты воспримешь фамильярное обращение. Всё-таки, у тебя теперь новый статус.

– «Статус»… – Передразнив, я махнула рукой, – Я всё та же маленькая девочка, нуждающаяся в наставлениях.

– Ну, не скажи. Мятеж ты нехилый и без наставлений подняла, – Я хотела возразить, но собеседник продолжил, не дав мне заговорить, – Что до людей, они ни враждебны, ни дружелюбны. Просто все хотят поглазеть на новую правительницу. То, как к тебе отнесутся, на данный момент зависит только от тебя.

Последняя реплика заставила меня занервничать ещё больше. Что, если я настрою подданных против себя сегодня?

– Упокойся, – Бертран будто прочитал мои мысли, – Даже если ты сознательно решишь развалить страну, вряд ли ты выполнишь эту миссию лучше, чем Карл. Люди ещё не знают тебя, но многие из них уже рады его смещению.

Через несколько минут карета остановилась на площади. Лакей открыл дверь и подал мне руку. Сделав несколько шагов и преодолев три ступени, я взошла на деревянную сцену.

И оказалась перед толпой. Перед сотнями людей? Перед тысячами? Я не видела конца и края этого скопления публики, только лица, лица, лица… Конечно же, все эти лица были обращены ко мне.

Я никогда не выступала перед таким количеством народа. Да, мне случалось произносить агитационные речи, подбивая людей на мятеж. Но зрителей тогда было в разы меньше, а, самое главное, тогда я не рисковала репутацией династии Санрайз.

– Кхм, – Прокашлялась я, подойдя почти к самому краю сцены, – Меня зовут Артемида Церера Стефания Санрайз, и я стала новой правительницей Сент-Уотернорта. Когда мне было тринадцать лет, умер мой отец. Я не прошла возрастной ценз, и власть оказалась в руках моего сводного брата. Это была величайшая ошибка. Я знаю, что перенесло население королевства за эти три года: боль от потери близких на войне. Голод. Страх. Беспомощность.

Когда я произносила эти слова, люди оставались равнодушны. Я прибавила напора:

– Но теперь всё будет иначе. Я обещаю, что все ошибки будут исправлены: сыновья Сент-Уотернорта вернутся с войны, экономика стабилизируется, королевство снова будет процветать. Территории, завоёванные предыдущим королём, будут изучены, ресурсы будут использованы с максимальной эффективностью.

Кое-кто начал поглядывать на меня с большим интересом и энтузиазмом, чем раньше, но, в целом, люди оставались равнодушны.

– Сент-Уотернорт – королевство с богатой историей! – Продолжила я почти с бравадой. Жалкая попытка скрыть своё волнение, – Веками мы гордились своей образованностью, гуманностью и просвещённостью. Веками династия Санрайз управляла страной разумно и справедливо. Так давайте же почитать традиции королевства и память о предках, при этом уверенно и твёрдо шагая в будущее, где нет места жестокости, войне и голоду!

В ответ раздались жиденькие аплодисменты.