Бизнес-план трех богатырей Донцова Дарья
Я показала Муркиной экран своего телефона.
– У меня он же, – вздохнула Нина и сменила тему разговора: – Долго вам еще макияж и прически делать?
– Одна Вика осталась, – ответила я, – она ушла с Андреем Шлепиным мерить платье для торжественной церемонии.
– Вика уехала, – удивилась Нина, – сказала мне, что у вас побывала, и домой отправилась.
– Макияж мы отрепетировали, а прическу нет, – разозлилась я, – в идеале подружкам нужны одинаковые укладки, хотя это редко получается, но надо соблюдать единый стиль. Если Вика убежала, то я тоже ухожу. Нина, извините, не могу потратить дополнительное время на подготовку вашей с Базилем свадьбы. Вике придется в день торжества согласиться с той прической, которую я ей сделаю.
– Отлично понимаю вас, – кивнула Нина, – Виктория не станет спорить.
Телефон невесты снова звякнул, пришло новое сообщение, но она не стала его читать.
– Эсэмэска, – неожиданно сказала Муркина.
Я удивилась, зачем сообщать, что получила какое-то известие.
– Это вам кто-то прислал, – продолжала Нина.
– Я думала вам, – улыбнулась я, вынимая телефон и читая: «Купи десять кило хны». – Похоже, рекламщики сегодня разбушевались. Смотрите, что мне прилетело.
– Купи десять кило хны, – засмеялась Нина. – Это трава такая? Вроде ею волосы красят?
– Верно, – кивнула я, – еще тонируют брови и делают временные татуировки. Хорошее натуральное средство, его можно смешивать с басмой, молотым кофе и получать самые разные оттенки. Главное не нарваться на подделку, а то некоторые предприимчивые люди под видом хны продают порошок, не имеющий с ней ничего общего. Интересно, куда можно обратиться, чтобы пожаловаться на рекламу в телефоне?
– Наверное, к оператору, звоните в офис, – посоветовала Нина.
– Отличная идея, – обрадовалась я, – у меня там знакомая работает.
Нина улыбнулась и ушла, а я, запихнув в сумку набор для маскировки татуировок и подумав, что надо отключить назойливый двигатель торговли не только себе, но и Муркиной, соединилась со Светой Горюновой.
– Степашка, – обрадовалась та, – утром тебя вспоминала, хотела в обед звякнуть, а ты сама объявилась.
– Дай угадаю, у тебя закончилась косметика? – сообразила я. – А у нас как раз выпущен новый набор от «Бак». Двухэтажный чемоданчик! Чего там только нет! В придачу в крышке есть углубление, а в нем флакон с новым ароматом.
– Хочу, – заныла Света, – очень-очень!
– У меня есть несколько бесплатных кофров, – тоном змея-искусителя продолжала я, – для любимых клиентов.
– Это я, я, я, – зачастила Горюнова, – разве у тебя есть кто-то любимее меня?
– Услуга за услугу, – меркантильно сказала я, – сегодня мне и Нине Муркиной на телефон посыпались рекламы. Мне предлагают приобрести десять кило хны. А с Ниной вообще безобразие. Сначала прилетело два сообщения про убийство мужа Юрия, которого у нее никогда не было, а потом ей предложили приобрести антивирусную программу для исключения хулиганских эсэмэс. Согласись, это ни в какие ворота не лезет! Ты нам с Ниной навечно блокируешь получение всей этой ерунды – и забирай чемоданчик.
– Диктуй номер Муркиной, – приказала Света. – Она у нас обслуживается?
– Да, – ответила я.
– Посмотрю, что можно сделать, и перезвоню, – пообещала Света.
– Где Нина?! – закричали из коридора. – Декоратор приехал, надо обсудить, как зал украшать!
Я продолжала собирать гримкофр. Мои бабушка и дедушка поженились в далекие годы, когда никому не приходило в голову устраивать в честь похода в загс пир на весь мир. Белого платья у Изабеллы Константиновны не было, о помолвочном кольце с бриллиантом она даже не мечтала, и сто гостей молодоженов не поздравляли, не плясали в зале, украшенном цветами, не лакомились кулинарными изысками. Молодые просто поставили штампы в паспорта, потом дома мирно выпили чаю. Бабуля и дед прожили вместе много лет и были счастливы. А моя коллега Лена Киприна устроила торжество на три дня, созвала всю Москву, потом улетела проводить медовый месяц на Мальдивы и… развелась с супругом через полгода. Сейчас она снова собирается под венец и намерена закатить еще более пышный прием по этому поводу.
Я взялась за ручку гримкофра, уже хотела катить его на парковку, когда раздался звонок от Светы.
– Не собираюсь тебе врать, что мы рекламу не рассылаем, – затараторила она, – водится за компанией такой грешок. Есть контракты. Но! В ваших с Муркиной случаях все иначе. Эсэмэс «Купи десять кило хны» тебе отправила Марфа Ильинична Пузанова.
– Лучшая подружка Несси, – подпрыгнула я. – Она что, с ума сошла?
– Может, и так, не знаю, психические болезни не по моей части, – продолжала Горюнова, – но про хну вовсе не реклама. И с Ниной Муркиной та же история. Да, она получила подряд эсэмэс: «Думаешь, смерть Юры забыта? Сдохни, тварь!» и «Ты убила того, кого называла мужем, и осталась на свободе! Сдохни, тварь!», но эти сообщения пришли от частного лица. Была и третья эсэмэска, ее отправили через шесть минут после первых. «Все знаю про смерть Юры. Проклинаю тебя. Гореть Нинке в аду». Предложения купить антивирус не поступало.
– И кто послал Нине столь ласковые слова? – заинтересовалась я.
– Информация не разглашается, – гордо ответила Светка.
– Мне ты про Марфу Ильиничну сообщила, – напомнила я.
– Потому что знаю тебя, мы близкие подруги, – пустилась в объяснения Светка, – а о Муркиной я ни разу не слышала. У нас очень строгие правила в отношении соблюдения тайны разговоров и эсэмэс-клиентов.
Я попыталась надавить на Горюнову.
– Но ты, прочитав мне сообщения, адресованные Муркиной, уже нарушила инструкцию. Пожалуйста, я хочу знать, кто писал Нине.
– Нет, – уперлась подруга, – не могу сделать исключение даже для тебя.
Я перестала ее упрашивать.
– Ладно.
– Надеюсь, ты все правильно поняла и не обиделась, – заквохтала Света.
– Все хорошо, – заверила я, – завтра можешь забрать свою губную помаду в количестве одной штуки.
– Эй, эй, ты мне обещала кофр, – возмутилась Светлана.
Я издала стон.
– Ооо! Похоже, ты меня неправильно поняла. Я рассказывала о роскошном подарке, который «Бак» приготовил исключительно для ВИП-клиентов, кто ежемесячно тратит более двухсот тысяч на нашу продукцию. Чемоданчик набит доверху средствами для предстоящего осенне-зимнего сезона. Прямо ломится от баночек, тюбиков, коробочек. Дух замирает при виде этой прелести. А вот для простых покупателей предназначена только одна губная помада. Мы раздаем в этом сегменте нераспроданную продукцию прошедшей весны, цвета не очень, остался оттенок, который Франсуа называет «гнилой виноград, раздавленный на кирпичах».
– Хочу чемоданчик, – заныла Светка, – придумай что-нибудь, ты же всегда мне кофрики даешь.
– Было дело, – согласилась я, – но теперь у нас очень строгие правила, не могу их нарушить даже ради тебя.
Из трубки раздалось пощелкивание, потом Горюнова протянула:
– Я тебе на ватсапп сбросила приглашение на свой день рождения. Проверь.
– Уно моменто, – пропела я, открыла программу и увидела номер телефона. – Спасибо.
Света отключилась, я быстро отправила ей сообщение: «Чемоданчик твой». Нехорошо, конечно, заниматься шантажом, но Светка же отказалась сообщать мне нужные сведения. А я насторожилась, поняв, что Муркина солгала мне. Нина, похоже, знала человека, который написал эсэмэску, но постаралась убедить меня, что стала жертвой рекламщиков. И ведь я ей поверила, вот только она не предполагала, что я по доброте душевной решу отключить ей рассылку глупых эсэмэсок, стимулирующих абонентов приобретать «антивирус». Я позвонила Светлане и выяснила, что пиарщики тут ни при чем, третье сообщение явилось не от них, оно опять касалось мужа Юры. Похоже, супруг существовал на самом деле, у Нины рыльце даже не в пушку, а в перьях. Базиль опять вляпался в неприятную историю. Мало нам с Несси было потопа и ремонта, так теперь у ее внука еще и будущая жена преступница?
Я выдохнула. Нельзя обвинять человека только на основании анонимок, отправленных на его телефон. Да, Нина мне солгала, но был ли у нее муж Юра? Убивала ли она его? Не надо пока нервировать Несси. Лучше я разберусь во всем сама. Светка сбросила мне номер, с которого ушли сообщения, и указала имя и фамилию владелицы телефона. Желание получить бесплатно двухэтажный набитый косметикой кофр, в крышке которого уютно спрятался флакон с новым ароматом, способно заставить большинство девушек нарушить все, даже самые строгие инструкции.
Глава 5
– Салон «Армаваро», – сильно акая, пропел тоненький голосок, – Настя. Чем могу вам помочь?
Я удивилась. Салон «Армаваро»? Почему это название кажется мне знакомым? Где-то я видела его, причем не один раз.
– Слушаю вас, – продолжала администратор. – Что вы хотите?
– Добрый день, – поздоровалась я. – Можно поговорить с Ириной?
– Простите, у нас их две, маникюрша и колорист. Вам кого?
– Гвоздикову, – уточнила я.
Повисло молчание.
– Настя, вы тут? – спросила я.
– Да… Гвоздиковой нет.
– А когда она будет?
– Ну… она уволилась!
– Вы уверены?
– Конечно. Вместо Ирины теперь на маникюре Олеся, Галя, Люся. Очень хорошие мастера. Попробуйте, – затараторила администратор, – они намного лучше Гвоздиковой.
– Странно, однако, – пробормотала я, – мне от вас пришло хулиганское эсэмэс. Как его могли отправить со стационарного аппарата?
– О-о-о! – протянула Настя. – Как неприятно! У нас не городской номер. Мы пользуемся мобильным. И кто мог вам нахамить?! Ума не приложу! Сотрудникам нельзя пользоваться трубкой в личных целях. Это запрещено. Приношу извинения за причиненное неудобство. Виновного найдут и накажут. Но почему вы решили, что эсэмэска от Гвоздиковой?
– Из-за подписи, – соврала я. – «Ненавижу тебя, сдохни, тварь», потом точка и подпись «Ира Гвоздикова».
– Вау! Не может быть, – воскликнула Настя, – она у нас более не работает.
– Иногда уволенные сотрудники мстят тем, кто лишил их места, – вкрадчиво сказала я. – Всего один раз я делала у вашей Гвоздиковой маникюр, осталась недовольна, более с ней не встречалась, но пожаловалась вашему руководству. Наверное, из-за этого ее выгнали. И криворукая особа решила нахамить клиентке.
Высказавшись, я замолчала, потом расстроилась. Степа, ты сглупила. Сейчас Настя спросит: «Если вы только однажды воспользовались услугами Гвоздиковой, то откуда у нее ваш номер? Свои мобильные дают только постоянные клиенты». Девица сообразит, что ей наврали.
– Пожалуйста, не нервничайте, – понизила голос Настя.
Я обрадовалась, администратор оказалась не сообразительной, и продолжала:
– Обожаю эти слова, лучше них только: «не волнуйтесь». Вам бы понравилось получить оскорбление от девушки-пилки?
– Конечно, нет, – пробормотала Настя, – мы непременно разберемся.
– Если хамка служила у вас, то на ресепшен совершенно точно есть книга, где записан ее домашний номер. Немедленно сообщите мне его! – потребовала я.
Настя попыталась оказать сопротивление.
– Я не имею права раздавать контакты сотрудников.
– Сами сказали, что Ирина более не ваш сотрудник, – парировала я.
– Поэтому мы уничтожили страницу с ее данными, – обрадовалась администратор.
– Ладно, сейчас приеду в салон и устрою разбирательство, – пообещала я. – Меня оскорбили, а я не из тех людей, кто молча проглатывает лягушку. Скоро появлюсь и в общем зале громко потребую объяснений, то-то ваши посетители обрадуются.
– Ой, не надо, – испугалась Настя, – пожалуйста. Меня уволят из-за скандала!
Но я продолжала изображать хамоватую особу.
– Да плевать мне на вас, от злости внутри все кипит!
– Плиз, – зашептала девушка, – на трубке определился ваш номер. Разрешите перезвонить вам через минутку?
– Ладно, – смилостивилась я и покатила гримкофр на парковку.
Едва я села в машину, как раздался звонок от неизвестного мне лица.
– Это Настя. Простите, как вас зовут?
– Агнесса Эдуардовна, – ответила я.
– Объясню сейчас все, – зашептала Настя, – очень прошу, не говорите никому, умоляю. Меня выгонят. Я одна воспитываю дочку, родственников у нас нет, муж алименты не платит. Я ужасная дурочка была, родила в шестнадцать лет, только девять классов окончила.
Собеседница начала всхлипывать.
– На работу устроиться очень трудно. Я имею в виду, в приличное место. С салоном мне невероятно повезло, просто бешено. Если вы затеете разборку… Пожалуйста, не гоните волну. Больше вам звонить не станут! Никогда! Я найду того, кто вам нахамил! Честное слово! Давайте объясню, почему номер на Ирину зарегистрирован.
Анастасия, безостановочно шмыгая носом, завела рассказ.
«Армаваро» открыли две женщины: Валентина Бутова и Ирина Гвоздикова. В документах их частное предприятие гордо именовалось салоном, в действительности же это была крохотная однокомнатная квартирка Гвоздиковой. У Ирины тогда был любовник, мелкий чиновник, служивший в мэрии, он помог оформить девушкам все бумаги. Устраивать парикмахерскую в жилом помещении нельзя, но чиновник смог как-то обойти закон.
Некоторое время Ира и Валя работали вдвоем. Валечка занималась волосами, Ирина ногтями, и мало-помалу у них появилась постоянная клиентура. Немного заработав, женщины наняли косметолога Ольгу Рачкову. Чем крохотная парикмахерская привлекала клиентов? Низкими ценами, хорошим качеством услуг и круглосуточной работой. Девушки старались изо всех сил, они гордились тем, что купили кофемашину и подают посетителям ароматный напиток с печеньем. Но не кофеек, пусть и очень вкусный, сделал популярным «Армаваро». Клиент мог позвонить в салон в любое время дня и ночи (телефон парикмахерской был мобильным номером Иры) и сказать:
– Улетаю в шесть утра в командировку. Надо в два часа ночи сделать укладку и маникюр.
– Ждем вас с нетерпением, – весело щебетала Гвоздикова.
И действительно, когда клиент ночью звонил в дверь, та сразу распахивалась, улыбающиеся Ирочка и Валечка встречали его на пороге, усаживали в кресло, приносили свой фирменный кофе с печеньем. Был еще один важный для посетителей момент. Ирине можно было рассказать про все свои беды и печали, пожаловаться на родных, начальство, поплакать об отсутствии денег, о пошатнувшемся здоровье. Ирина сочувствовала, иногда давала совет, но, самое главное, она была как сейф. Информация никогда не вытекала наружу, и кое-кто из женщин прибегал сделать маникюр не потому, что лак слез, а из желания поплакать Ире в жилетку.
Через некоторое время Бутова и Гвоздикова поняли, что необходимо увеличить количество сотрудниц и переехать в более просторное помещение. Они нашли удобное место неподалеку от метро, наняли мастеров. И вот тогда на ресепшен появилась Настя. «Армаваро» стал одним из не очень больших, но крепко державшимся на плаву московских салонов со своей клиентурой, и не менял свою политику: невысокие цены, обслуживание посетителей в любое время дня и ночи. А потом Валя вышла замуж за бизнесмена Артура Хенкина. Муж вложил в бизнес жены большие деньги, приобрел для «Армаваро» здание в центре Москвы, сделал в нем шикарный ремонт и попытался выкупить у Иры ее долю в бизнесе. Гвоздикова разозлилась.
– Идея создания бизнеса, его концепция, все это родилось в моей голове. И это моя квартира была когда-то превращена в парикмахерскую. Никогда не отдам свое детище.
Артур моментально дал задний ход.
– Я просто спросил. Слушай, возьми на место управляющей мою маму, а я буду выделять деньги на ее зарплату. Ты ни на секунду не пожалеешь.
Вот так в «Армаваро» появилась Серафима Семеновна, косметолог, всю жизнь работавшая в одном из московских институтов красоты, она привела в салон свою клиентуру. Некоторое время все шло прекрасно. Потом Артур изменил Вале с Ириной. У Гвоздиковой и Хенкина вспыхнул роман, о котором быстро узнали сотрудники «Армаваро». Они с интересом наблюдали за Валей и Ириной, ожидая скандала, драки, прилюдного выяснения отношений. Но нет! Подруги по-прежнему нормально общались по рабочим вопросам.
– Во дают, – сказала как-то Насте косметолог Оля, – Артур на глазах у всех Ирку вечером забирает и куда-то увозит, а Валентина молчит? Высокие отношения!
Странная семейная жизнь Бутовой превратилась в предмет постоянного обсуждения сотрудников салона. Потом народ успокоился и перестал обращать внимание на отношения Хенкиных и Гвоздиковой. А спустя некоторое время Валя исчезла.
– Бутова уехала к родне в Грецию, – сообщила Ира, – устала она, решила отдохнуть, поживет у теплого моря несколько месяцев и вернется.
Но Валентина более в «Армаваро» не появилась, а потом случилось несчастье: Артур и Ирина разбились на машине. Искореженную иномарку Хенкина обнаружили на подмосковном шоссе неподалеку от дачи Артура. Следствие предположило, что случилось лобовое столкновение седана, который шел на приличной скорости, с «КамАЗом». Оставалось лишь надеяться, что пара скончалась сразу и не мучилась, когда иномарка загорелась. Грузовик с места происшествия скрылся, его не нашли. Иру опознала по татуировке на лодыжке Оля Рачкова, ей в морге стало дурно. Артура по очень дорогому перстню с бриллиантом, который бизнесмен никогда не снимал, опознала его мать Серафима Семеновна. Салон закрыли на неделю, потом он снова заработал, хозяйкой «Армаваро» стала Серафима. Никто из сотрудников не понимал, как это получилось. Народ болтал, что Валентина перед отъездом в Грецию продала свою долю свекрови, а Ира подарила свою Серафиме в надежде на то, что та велит сыну жениться на любовнице. Но правда это или нет, никто не знал.
Госпожа Хенкина начала руководить бизнесом жестко, мигом уволила почти всех сотрудников, выгнала Рачкову. Правда, Ольге это пошло на пользу, она в процессе поисков нового места встретила американца, расписалась с ним и уехала жить в США. Настя же осталась на ресепшен и теперь боится совершить малейшую оплошность. Ну как ее Серафима вытурит? Куда тогда ей податься? Администраторов пруд пруди, хорошее место найти ой как трудно. А у Насти дочка, ее кормить, одевать надо.
Глава 6
От безостановочной болтовни Насти у меня закружилась голова. Администратор обстоятельно изложила историю салона «Армаваро», я понимаю, почему она это сделала. Девица небось ушла пить кофе, бросила рабочее место без присмотра, а кто-то из посетителей или сотрудников воспользовался телефоном для отправки сообщений с угрозами. Теперь Анастасия опасается, что я подниму скандал, и специально убалтывает меня, чтобы я успокоилась и потеряла воинственный пыл. Есть такая методика усмирения агрессивного клиента, с ним заводят длинный разговор, топят в океане информации до тех пор, пока он не лишится боевого духа. Большинство людей сдается минут через десять.
– Значит, мобильный номер, которым пользуется салон до сих пор, записан на Гвоздикову? – перебила я Анастасию.
– Да, – подтвердила она и всхлипнула.
Меня охватило удивление.
– Почему же его не переоформили на другого человека, если Ирина погибла?
– Не знаю, – пробормотала Настя, – может, руки не дошли, или Серафима просто не в курсе, что номер на Ире висит, она же пришла в «Армаваро» на все готовенькое. У моей подруги дедушка умер, она взяла себе его сотовый и прекрасно себя чувствует, ничего на свою фамилию не переписывала. Деду, как ветерану войны, оператор скидку дает, зачем ее лишаться? Машину, квартиру, счет в банке надо на наследника оформлять. А телефон-то нет.
– Вы разрешаете посетителям салона пользоваться аппаратом? – не успокаивалась я.
– У них свои трубки есть, – зачастила Настя. – Наша им без надобности. А сотрудникам строго-настрого запрещено использовать ее в личных целях.
– Но кто-то написал мне, – самозабвенно врала я. – Настя, у меня к вам предложение: вы честно говорите мне имя той, кому разрешили взять телефон, а я не сообщаю Серафиме Семеновне, что вы нарушили правила.
– Вот вы какая, – захныкала Настя, – а я-то дурочка! Думала, войдете в мое непростое положение, не погоните волну! А вы! Я специально с ресепшен ушла, чтобы общий номер не занимать, со своего вам набрала, рассказала историю салона, сообщила про смерть Гвоздиковой! Серафима запрещает клиентам про это болтать. Я к вам всей душой! Никому не даю трубку! Но не сижу приклеенная к креслу! Мне надо чай-кофе принести! В туалет могу отбежать. Положено телефон всегда при себе носить, но как с ним в сортир идти? Неудобно и негигиенично. Да, иногда я бросаю трубку где попало. Но разве я виновата, что ее кто-то схватил и вам нахамил? Вы вопль поднимете, а меня выгонят. Серафима только и ждет, чтобы от тех, кто помнит, что она сюда совсем не хозяйкой пришла, избавиться. Я последняя тут из прежних работников осталась.
– Вы узнаете, кто пользовался телефоном салона, и скажете мне, тогда я не устрою разбирательство, – предложила я.
– О’кей! – обрадовалась администратор.
– Времени на поиск хулигана один день, – предупредила я.
– Вы супер! – обрадовалась Настя и отсоединилась.
Я набрала телефон Агнессы, услышала напевное: «Парлэ, силь ву плэ»[8] – и спросила:
– Несси, ты давно виделась с Марфой Ильиничной?
– Мы пять минут назад расстались, а что? – удивилась бабушка Базиля.
– Я получила от нее странную эсэмэску с просьбой купить десять килограммов хны… – начала я, но Несси не дала мне договорить.
– Это я послала. У моего телефона батарейка разрядилась, пришлось Марфушиным воспользоваться.
– Зачем вам столько красителя? – удивилась я и получила восхитительный ответ.
– Очень надо.
– А если поконкретнее? – не успокаивалась я.
Раздался звон.
– Уронила! – воскликнула Несси. – Кокнула хрустальную лодочку. Ты что сейчас делать собираешься? Работать?
– На сегодня все закончила, – ответила я, – планы на вечер не строила. Ну, может, с Костей в кафе схожу.
– Мне жуть как помощь нужна, – жалобно протянула Несси. – Можешь приобрести хну?
Я решила кое-что объяснить соседке.
– Несси, она продается в маленьких пакетиках и бывает разной, в частности индийской, иранской, стоит не так уж дешево. Зачем вам целая тонна?
– У Базиля свадьба, – сказала Захарьина, – хочется, чтобы церемония запомнилась.
– Вы решили обзавестись грузовиком растительного красителя, чтобы сделать татуировки всем гостям? – развеселилась я. – Предполагается торжество в индийском стиле? Приглашен мастер, который будет разрисовывать всех присутствующих? Оригинальная задумка, я постоянно работаю на свадьбах, но о такой феньке впервые слышу.
– Несерьезная ты, Степа, – укорила меня Несси, – бракосочетание большое событие, оно в жизни однажды случается.
– Некоторые и по пять-шесть раз женятся, – возразила я.
– Ладно, – согласилась Агнесса, – но ведь не каждый же день праздник. Я испытываю моральный дискомфорт. Торжество устраивает на свои деньги невеста, у Базиля пустой карман. Я предложила Нине: «Давайте разделим расходы пополам». Она ответила: «Спасибо огромное, но нам с Базилем не по восемнадцать лет, чтобы на средства старших гулять. Неприлично в нашем возрасте за чужой счет веселиться, сами материальную проблему решим». Но я-то понимаю, кто платить будет. Поэтому мне нужно золото!
– Ага, – протянула я, – золото! Я тоже бы не отказалась от мешка с дублонами. Но при чем тут хна?
– Экая ты непонятливая, – упрекнула меня Несси. – За золото дают триста тысяч! Подарю вырученную сумму молодым, и меня покинет ощущение, что я убогая нищета, любимому внуку на свадьбу только салат из моркови сделать могу!
– Зачем вам хна? – вновь задала я вопрос и услышала дивную историю.
Утром Несси включила телевизор и под его бормотание начала пить кофе. «Волшебный ящик» у Агнессы работает всегда, она преданный зритель разных шоу, а еще моя соседка обожает животных, поэтому никогда не пропускает программу «Ваша собака». Но сегодня она уселась перед экраном в мрачном расположении духа. Ее мозг точила мысль: где раздобыть достойные деньги, чтобы сделать Базилю и Нине приличный подарок? У нее есть сумма, на которую можно купить тостер. Но дарить копеечный прибор для поджаривания хлеба несолидно. Вот оплатить свадебное путешествие красивый жест. Но, увы, карман Несси пуст.
В тот момент, когда моя соседка совсем загрустила, ведущий шоу объявил:
– Мы приглашаем пятнадцатого числа всех на выставку «Чудо-пес», на которой выберем самую уникальную собаку Москвы. В столице есть представители редких пород, мы ждем их на ринге. Согласие на участие уже дали голубой баламут, радужный колиан, белоснежный глобо.
Несси открыла рот, она никогда не слышала о подобных породах.
– Кто-то из них получит золотую медаль и денежный приз в триста тысяч от нашего спонсора, производителя кормов, – вещал ведущий.
Агнесса Эдуардовна погладила Магду.
– Жаль, что ты не радужный павиан, голубой даламут и белоснежный глобус. Надеюсь, я правильно запомнила названия экзотических пород. Три сотни нам сейчас пришлись бы очень кстати.
– Жаль, – эхом произнес ведущий, – очень жаль, что в столице днем с огнем не сыскать рыжебородую горно-пятнистую магеру. Единственный представитель этой породы улетел с хозяевами на Кипр. У нас осталась лишь фотография.
На экране возник снимок, Захарьина уронила чашку. На нее смотрела Магда, только шерсть у собаки оказалась рыжего цвета, а на подбородке кустились заросли кудрей.
– Останься магера в столице, у остальных собак не было бы шанса на победу, – заливался ведущий, – магера мегауникальное явление. Кто хочет узнать о ней подробности, посетите наш сайт…
– Степочка, – радовалась сейчас пожилая дама, – Магда на самом деле эта самая пятнистая мегера, только у нее шерсть от солнца выцвела. Понимаешь, да?
Я изо всех сил постаралась не расхохотаться. Мегера – одна из древнегреческих богинь мщения, в наше время так называют злобную и сварливую бабу. Причем не только русские, но и французы с итальянцами. А собака именуется магера. Магда добрая, умная собака, но… обычная дворняжка. Несси никак не желает признать факт ее простонародного происхождения и говорит всем, что Магда принадлежит к породе… ну, допустим, горно-пустынный серый терьер. Увы, через пару часов Агнесса Эдуардовна начисто забывает, к какому роду отнесена «дворянка», и именует ее «пепельным горгулем», «белесым сантано», «лесным медвежьим бумбуком»… Сколько помню, соседка всегда называет Магду по-разному. И вот теперь псина стала рыжебородой горно-пятнистой магерой.
– Вы хотите выкрасить Магду в рыжий цвет и получить приз, – догадалась я.
– Точно! – подтвердила Несси.
– Но почему именно хна? Сейчас много других хороших красителей.
– Все они химия с перекисью водорода! – отрубила Агнесса. – Не хочу причинить Магдуше вред. А хна полезна.
Спорить с Захарьиной бесполезно, ей по наследству от предка архитектора досталась уверенность исключительно в своей правоте. Поэтому я не стала объяснять, что перекисью водорода давным-давно не пользуются, нынешние красители не «убивают» волосы, они даже их лечат. Я произнесла:
– Предположим удастся изменить цвет собачьей шерсти, но понадобятся документы, свидетельство о рождении…
– Это ерунда, – воскликнула Несси, – у меня есть друг, который оформит нужные бумаги. Вопрос к тебе: ты покрасишь Магду?
– Я могу сказать «нет»? – усмехнулась я. – Но десять кг хны не понадобится, обойдемся меньшим количеством.
Глава 7
Когда я, держа в руках пакет хны, спустилась в квартиру Несси, она как ребенок запрыгала от радости.
– Я всегда знала, что на тебя можно рассчитывать. Пошли в ванную! Что нам понадобится?
– Я все купила, – остановила я соседку, – нужен только кипяток и Магда.
– Хочешь сначала чайку попить? – спросила Захарьина.
– Нет. Краситель разводят горячей водой, – объяснила я. – Агнесса Эдуардовна, вы уверены, что можете раздобыть для новоявленной магеры паспорт? А то мы обработаем Магду, да зря!
– Не беспокойся, он уже оформляет такие документы, что Магда сможет сесть на королевский престол Великобритании и скинуть Елизавету за неаристократическое происхождение, – заверила меня бабушка Базиля.
– Ну, тогда ставьте чайник, – распорядилась я, – и тащите клиентку в ванную.
– Она не любит мыться, – пригорюнилась хозяйка.
Я развела руками.
– Придется потерпеть.
– У тебя телефон пищит, – подсказала Несси.
Я взяла трубку и услышала голос Кости.
– Ты где?
Мигом вспомнив, что Столов приглашал меня вечером в кафе, я затараторила:
– До сих пор на работе. Извини, сегодня не получится встретиться.
Почему я не ответила честно: «Собираюсь красить Магду в рыжий цвет»? Да потому, что уже пятый раз отказываюсь пойти с олигархом в ресторан. Нет, дело не в том, что Костя мне неприятен, мы с ним давно стали друзьями. Просто в последнее время было много заказов. Столов понимает, что мне нужен дополнительный заработок, и не высказывает недовольства по поводу очередного срыва свидания. Но сегодня-то мне предстоит красить Магду, а это занятие Костя не сочтет важным и может обидеться. Лучше избежать конфликта.
– Здорово, – обрадовался Столов, – значит, ты занята по уши. Когда домой прирулишь?
Я увидела тушу Магды, медленно и чинно шагавшую по коридору, оценила габариты клиентки и пробормотала:
– Ну… может… часам к девяти.
– Отлично! – воскликнул приятель.
Мне стало обидно.
– Радуешься, что я не пойду с тобой ужинать?
– Конечно нет, – возразил Костя, – просто одно важное дело организовалось. В Москве много круглосуточных заведений. Оба освободимся и поедим.
– Мы тебя ждем! – закричала из ванной Несси.
Я отсоединилась и поспешила на зов.
Увидев пластмассовый тазик, наполненный кашицей цвета хаки, Магда начала облизываться.
– Это не едят! – заявила я, натягивая перчатки. – Начнем с попы.
Сначала собака стояла тихо, потом стала постанывать и вертеться. Я распрямила затекшую спину.
– Надо замотать намазанную часть в пищевую пленку, тогда Магда сможет сесть.
– Пусть так плюхается, – отмахнулась Несси.
– Тогда отвалится часть хны, цвет получится неравномерным, для достижения стойкого результата краситель должен находиться в тепле, – пояснила я, вынимая из сумки предусмотрительно купленные рулоны пленки, – сначала пленка, потом фольга, и мы непременно получим нужный эффект.
Укутав задницу Магды, я приступила к обмазыванию передней части, в конце концов упаковала псевдомагеру до подбородка и призадумалась.
– Башка тоже должна стать рыжей, – напомнила Несси.
Читать бесплатно другие книги:
