Один в море воин Зверев Сергей
Как раз одновременно с этим криком взревел мотор американского катера, пришвартовавшегося к борту сухогруза. На нем остался один рулевой, который сообразил, что не стоит играть в супергероя, а лучше смыться. Но это мудрое решение его не спасло. Хасан кинулся к борту широко размахнулся и швырнул в успевший отойти на какие-то десять метров катер что-то темное.
Вообще-то попасть гранатой в уходящую на довольно большой скорости цель не так уж и легко. Но Хасан был профессионалом. Граната упала прямо под ноги рулевому. Он опустил глаза, чтобы посмотреть, что это такое. Увидеть гранату он успел. А вот осознать, что это такое, – нет. Взрыв буквально разорвал его на куски. А катер, в днище которого образовалась нехилая дыра, в считаные секунды набрал воды и стал тонуть.
– Зачем?! Зачем?! – выскочивший на палубу Тигран Митонасян, забыв о страхе, вцепился в плечо Хасану, что есть сил тряс его. Вернее, пытался трясти. С тем же успехом он мог попробовать раскачать танк. – Теперь все! Нас всех перебьют!
– Замолчи, – почти спокойно ответил араб. – Ты – неверный, тебе не понять, во имя чего умирают истинные мужчины. Братья! – он резко развернулся к своим людям. – Судьба была против нас! Нам не выполнить долг! Мы ничем больше не можем послужить нашему великому президенту! Но мы не сдадимся проклятым американским шакалам! Готовьтесь умереть с честью! Капитан! По инструкции, в безвыходной ситуации вы обязаны открыть кингстоны! Сделайте это!
Митонасян несколько секунд стоял, оцепенев. Он просто не верил, что происходящее может быть правдой. Но способность здраво соображать вернулась к нему довольно быстро. Увидев, что капитана на палубе нет, а гвардейцы и матросы дружно стоят на коленях и громко молятся, Тигран понял, что безумный приказ Хасана вот-вот будет выполнен.
«Это же фанатики! – подумал он. – Они в самом деле сейчас преспокойно потонут! И я с ними заодно! Ну нет! Нужно успеть покинуть корабль! Может быть, американцы меня подберут!»
С неожиданной для довольно немолодого и толстого мужчины прытью Тигран кинулся вправо, туда, где хранились спасательные средства. Он видел, что к их кораблю уже движутся несколько вертолетов и большой корабль под американским флагом, кажется, тот самый, с которого прибыл катер.
Руки у армянина тряслись, он никак не мог расстегнуть застежки спасжилета. Но в этот момент палуба под ногами дрогнула. Это придало Митонасяну сил. Он просто разорвал пластиковый ремешок – что интересно, в обычных условиях это не всякий профессиональный тяжелоатлет сумел бы проделать, но жажда жизни порой творит с людьми самые настоящие чудеса.
С громким плеском армянин свалился в море. Плавал он плохо, а в спасательном жилете это еще к тому же и неудобно, но он все равно принялся что есть сил грести, стараясь отплыть подальше от тонущего корабля, – Тигран слышал, что в таких случаях иногда возникают водовороты.
А сухогруз в самом деле тонул. Это уже было видно невооруженным глазом. Корма погружалась быстрее носа, вскоре корабль оказался почти наполовину под водой. А потом как-то почти мгновенно погрузился полностью, словно нырнул. Тигран напрягся, еще сильнее замолотил по воде руками и ногами. Но время шло, а водоворота, кажется, не было. Тогда он с трудом приподнялся на мгновение над водой и увидел приближающиеся американские катера. Моряки на них махали руками и что-то кричали. Но что именно, Тигран не услышал. Во-первых, они были еще далеко. А во-вторых, мир начал темнеть и ускользать от него. Безумное напряжение, в котором он пребывал последние часы, отпустило старика, и он тут же потерял сознание.
– Вы говорите по-английски? Сэр, вы говорите по-английски? – Потом тот же голос произнес какую-то фразу на незнакомом Митонасяну языке.
– Я говорю по-английски… – с трудом выговорил армянин. Язык еле слушался его, но Тигран почти полностью пришел в себя. И сразу отметил как минимум две хорошие вещи. Первое: он жив. И второе: из воды его вытащили. Что ж, это вселяет оптимизм. Все могло сложиться куда хуже.
– Отлично!
Тигран приоткрыл глаза и увидел того, кто с ним разговаривал. Это был молодой мужчина в американской военной форме.
– Где я? – Митонасян прекрасно понимал, где он, но решил, что прикинуться в такой ситуации еще не вполне пришедшим в себя дураком очень полезно и выгодно. В жизни вообще много ситуаций, в которых выгодно казаться окружающим идиотом. Во всяком случае, не меньше, чем когда лучше выглядеть умным. И истинно мудрый человек отличается в том числе и тем, что умеет вовремя разобраться, в какую именно ситуацию он попал.
– Вы на борту эсминца военно-морских сил Соединенных Штатов Америки, – эти слова парень отчеканил так, как будто на камне их высечь голосом собирался. Да, сразу чувствуется, типичный американец. В голове гордость за свою страну. А больше ни для чего места как-то и не осталось. Что ж, с таким проще иметь дело. Он предсказуем.
– Как я здесь оказался? Я же тонул… – слабым голосом произнес Тигран, исподтишка осматриваясь. Он находился в довольно маленькой каютке, судя по обстановке, она была предназначена как раз для больных. Видимо, что-то типа палаты для отважных американских солдат, героически натерших мозоль на пятке или получивших еще какое-нибудь столь же тяжкое повреждение.
– Мы вас спасли, – отчеканил янки. – Сэр, вы можете назвать свое имя?
– Тигран Митонасян, – сказал армянин, чуть помедлив. Он решил, что врать не имеет смысла. Все равно они могут проверить. К тому же зачем врать лишний раз? Официально он не замешан ни в чем грязном. Да, бывший советский подданный. Да, был послан работать в Ирак. А потом не мог оттуда уехать, проклятый режим Хусейна ему этого не позволял. Но сейчас, когда под мощными ударами героических сил антихусейновской коалиции режим затрещал по всем швам, он и решил воспользоваться случаем и удрать из страны. Примерно в таком ключе и нужно все представить. Правды достаточно много, чтобы его было не за что ухватить.
– Я армянин, – продолжил Тигран, не дожидаясь следующих вопросов. – Бежал из Ирака.
– Вот как? Это было иракское судно? – янки неумело притворился удивленным.
«А то вы не знаете!» – подумал Тигран.
– Да, – вслух сказал он. – Мы вышли из Басры.
– Как вы оказались на борту?
Тигран заговорил. Он быстро пересказал американцу свою полуреальную, полувымышленную биографию и поведал ему историю о том, как после первой же бомбежки удрал из Багдада, добрался до Басры, проник в порт и, сумев за небольшие деньги договориться с матросами одного из сухогрузов, попал на корабль. Янки кивал и записывал.
– А куда вы направлялись? – спросил он, когда армянин умолк.
– Ох, да мне все равно было, лишь бы из Ирака выбраться. Я же как христианин столько гонений от Хусейна вытерпел!
– Но все-таки, куда вы планировали попасть в конце концов? На родину, в Армению?
– Нет, – покачал головой Митонасян. – У меня там уже и не осталось никого. Скорее всего в Ливан, там мой троюродный брат живет, ресторан содержит. Уж не прогонит родственника, я думаю.
Здесь Тигран не врал, троюродный брат, владелец ресторана в Ливане, у него в самом деле был. Да и еще в паре стран нашлись бы дальние родственники. Армянская диаспора – одна из самых финансово сильных и разветвленных в мире.
Янки записал и этот ответ Тиграна и только теперь перешел к главному.
– Что вы можете сказать о том, что происходило на корабле непосредственно перед тем, как он начал тонуть?
Тигран чуть помедлил с ответом, быстро обдумывая, о чем ему говорить, а о чем нет. Врать, что не видел совсем ничего, нельзя. Американцы могли видеть его на палубе в бинокль. Да и про спутники не стоит забывать – сейчас техника такая, что с орбиты можно номерной знак машины сфотографировать. Вдруг один из них как раз сейчас был над этим районом? Их ведь теперь вокруг Земли не одна сотня крутится.
– Я и сам толком не понял, господин, – сказал он, стараясь, чтобы лицо и голос у него были как можно простодушнее. – То ли террористы какие-то появились, то ли, наоборот, полиция иракская. Не знаю. В общем, какие-то люди с автоматами. Командиром у них был такой здоровенный араб, они его называли Хасаном. Он капитану корабля приказы отдавал, а тот слушался.
– Вы этого Хасана раньше видели?
– Нет, никогда. Так вот, когда ваши люди появились на корабле, Хасан одного из них увел куда-то. А через минуту или две раздался крик. Ваши солдаты на крик кинулись, но тут их эти автоматчики и расстреляли. По мне тоже чуть не попали, хотя я к самой стенке прижался и тихо стоял.
Американец поморщился, но вслух о своем отношении к трусливому поведению собеседника ничего не сказал. Видимо, счел ниже своего достоинства.
Допрос продолжался еще долго, но больше ничего важного Тигран не рассказал. Когда американец уже собрался уходить, армянин спросил:
– А кроме меня, с корабля спасли кого-нибудь?
Ответа на этот вопрос он ждал с замершим сердцем. Если янки выловили из моря кого-то из гвардейцев, он и его может заложить.
– Еще трех матросов, – ответил американец. – Больше никого спасти не удалось. Волнение было сильное, волны разносили всех в разные стороны, а у нас было только два катера. К тому же никто, кроме вас, спасательных жилетов не надел.
«Матросы – это еще ничего, – подумал Митонасян. – Никто из них о том, кто я на самом деле, не знает».
– А что теперь со мной будет? – спросил он, обращаясь уже к спине выходившего из каюты янки.
Тот обернулся, пожал плечами:
– Да ничего. Спишем вас на берег, и все.
– Но у меня же ни денег, ни документов, – заныл Тигран, решив, что в данной ситуации это будет вполне уместно.
– Это уже не мое дело. Поговорите с начальством, – отрезал американец и вышел из каюты.
«Кажется, пока все складывается неплохо, – подумал Тигран. – Во всяком случае, куда лучше, чем могло бы быть. Конечно, денег и бумаг у меня и правда нет. Но зато есть свобода. А все остальное приложится. А не я буду, если что-нибудь не выжму из американцев».
Выжать из американцев кое-что полезное Тиграну в самом деле удалось. После первого допроса с ним разговаривал еще только один американец, постарше и явно посерьезнее первого. Он проверил, знает ли Тигран русский язык, поговорил с ним об Армении и Советском Союзе и, видимо, убедившись, что в основном спасенный не врет, оставил его в покое, предварительно сообщив, что на берег его высадят в Кувейте. Тигран сумел выпросить у янки официальный документ, дающий ему статус беженца, и даже немного денег. В общем, на то, чтобы прожить в Кувейте первые несколько дней, должно было хватить. А уж там он не пропадет. Нет в мире, а уж тем более на Востоке, такой страны, где армян бы не было. Найдет соотечественников, они ему в помощи не откажут, и в Ливан, к брату.
Так Тигран Митонасян и поступил. В Кувейте его следы затерялись, хотя американцы потом, немного разобравшись в обстоятельствах случившегося, и искали его. Впрочем, не слишком усердно. Дел на Ближнем Востоке у янки в это время и без того хватало.
3
Сергей Павлов, известный всему российскому Северному флоту под прозвищем Полундра, подводный спецназовец, подошел к причалу. Несмотря на то что здесь, в заполярном городке, он служил уже несколько лет и все его знали в лицо, часовой, стоявший у железных ворот, ведущих на территорию причала, потребовал у него пропуск и бдительно изучал его секунд тридцать.
– Да не шпион, не шпион, чем хочешь клянусь, – усмехнулся Полундра. – Хватит, Лешка, из себя Карацупу разыгрывать.
– Может, ты и не шпион, – не вполне официальным, но серьезным голосом отозвался часовой, но порядок должен быть.
– У меня тоже документы проверять будешь? – раздался из-за спины Полундры голос, знакомый обоим морякам.
– Здравия желаю, товарищ адмирал! – хором рявкнули оба офицера.
– Вольно! – махнул рукой адмирал Петр Николаевич Сорокин.
Он был одним из немногих по-настоящему уважаемых российских адмиралов. Одним из тех, кто получил адмиральские погоны честно, пройдя все до единой ступеньки служебной лестницы. Поэтому и отношение на флоте к нему было особое, как к примеру для подражания. Его можно было смело назвать образцом русского морского офицера, честью и гордостью флота. Сорокин об этом знал и отношение это ценил. Впрочем, это не значило, что он за популярностью гнался. Вот чего не было, того не было. Бывал адмирал и суров, бывал и жесток. Особенно к тем, кто, по его мнению, позорил высокое звание российского офицера. Поблажек он никогда никому не давал и впредь давать не собирался. И любимчиков у него сроду не бывало. Правда, поговаривали последние годы некоторые штабисты, что появился у адмирала все-таки любимчик – Сергей Павлов. Сорокин, услышав это однажды, спокойно вытащил из кобуры пистолет и заявил: «Тогда это тоже мой любимчик. На него я, как и на Павлова, всегда могу положиться, и он меня еще ни разу не подводил». Что характерно, ствол второго «любимчика» адмирала был при этом направлен на излишне болтливого штабиста. А о том, что табельное оружие у Сорокина всегда заряжено, знали все. Так что побледнел сплетник, извинился и удалился по-английски, не прощаясь. Очень характерный был эпизод, прекрасно демонстрирующий характер адмирала.
– Ну так что, доставать удостоверение? Или так пропустишь? – спросил Сорокин, шагая к часовому.
– Товарищ адмирал… Порядок есть порядок. Покажите удостоверение.
– Да ты что, лейтенант, с ума съехал?! Уж меня-то можешь и так пропустить!
– Товарищ адмирал, – рука часового легла на автомат, – я вас убедительно прошу, предъявите удостоверение!
– Совсем офонарел! – Адмирал сунул руку в карман, порылся в нем. – Нету! Забыл, не иначе! Ну-ка, пусти, хватит комедию ломать! – Он шагнул вперед.
Часовой решительно заступил ему путь, автомат теперь был направлен на адмирала.
– Да ты что… Сергей! – Сорокин обернулся к Павлову. Но в руках Полундры уже был пистолет. На прицел он пока адмирала не взял, но взгляд у спецназовца был суровый.
– Ну, черти! – покачал головой адмирал. – Ладно, поеду за удостоверением.
– Простите, товарищ адмирал, но вам придется подождать, пока я не вызову старшего начальника караула, – решительно заявил лейтенант.
– Все, уели старика, – Сорокин вытащил из кармана красные корочки. – Читай! Все честно, Петр Николаевич Сорокин, Северный флот, а никакой не Джон Смит из ЦРУ. Теперь веришь?
Часовой, не опуская автомата, изучил удостоверение адмирала. Причем не менее тщательно, чем у Полундры. И только потом опустил оружие, отдал честь и посторонился.
– Извините, товарищ адмирал. Служба!
– Да понимаю, понимаю, молодец! – хмыкнул адмирал. – Все правильно ты делаешь. Интересно вот только, а если бы сюда не я, а Самсонов подошел без удостоверения, тогда бы ты что делал?
Адмирал Самсонов славился на весь городок своим крайне склочным характером, мстительностью и злопамятностью.
– То же самое, – решительно ответил часовой.
– Верю, – теперь уже совершенно серьезным голосом ответил Сорокин. – Вот теперь действительно молодец!
Часовой еще раз отдал честь. Сорокин ответил ему тем же, а потом прошел на территорию порта. Павлов последовал за ним.
– Сергей, а скажи, зачем ты пистолет достал? – поинтересовался Сорокин, когда они отошли от поста шагов на двадцать. – Ведь понимал прекрасно, что я просто проверяю лейтенанта.
– Я, конечно, понимал, – спокойно ответил Полундра. – Но в то же время… Мало ли что… Сами же учили – бдительность лишней никогда не бывает. Вдруг это правда какая-нибудь хитрая подстава. Двойник, гипнотизер, инопланетянин с Альфы Центавра. Нет, конечно, я в это не верил, но все-таки… Убрать пистолет в случае чего недолго. А уставы не дураки пишут.
– Ну все, теперь окончательно уел, – хмыкнул Сорокин. – Такой весь правильный, аж не верится, что живой человек. Хоть картину с тебя пиши для наглядной агитации.
Павлов молча пожал плечами. А что тут можно было сказать?
– Спросить у меня, куда идем, не хочешь? – резко сменив тему разговора, спросил адмирал.
– Хочу. Но знаю, что если нужно, сами скажете.
– Нужно. Вот и говорю. Нам сегодня с тобой очередную новинку техническую демонстрировать будут. В пятом ангаре. Вещь секретная, поэтому присутствовать будем только ты, как тот, кто непосредственно будет с ней работать, я да еще пара человек – один из штаба и один из особого отдела.
– Ясно, – голос Полундры повеселел. Он знал – раз техническая новинка и ему с ней работать, то, значит, какое-то новое задание. Пусть и не самое сложное, не самое важное, но все же наконец-то реальное дело. А то он уже устал в гарнизоне штаны просиживать и заниматься исключительно тренировками.
– Что за новинка-то? – спросил Сергей.
– Сейчас придем – узнаешь. Хотя, собственно, мы уже пришли.
На входе в огромный ангар у них снова проверили документы, на этот раз еще более придирчиво, со сканером.
Внутри ангара все уже были в сборе. Представитель завода-изготовителя, высокий лысый мужчина в толстенных очках, здорово похожий на Дуремара, нетерпеливо посматривал на часы. Было без двух минут одиннадцать, а испытания были назначены на одиннадцать ровно. Представители штаба округа и особого отдела уже давно были здесь, не хватало только адмирала и человека, который будет работать с их детищем.
– Что-то вы чуть не опоздали, – сказал особист, шагая навстречу Сорокину и Полундре и протягивая руку.
– Добрый день, – сказал адмирал, глядя в первую очередь на инженера-разработчика. Потом, повернувшись к особисту, добавил, игнорируя повисшую в воздухе руку: – Я никогда не опаздываю. Но и раньше, чем нужно, не прихожу. Умею ценить свое время.
Особист скривился, словно лимон без сахара сжевал, но огрызаться не пытался. Видимо, был наслышан об адмирале Сорокине.
– Ну что ж, все в сборе, приступим, – сказал Сорокин, оглядевшись. – Итак, что вы нам сегодня будете показывать? Кстати, будем знакомы. Я Петр Николаевич Сорокин. А вы?
– Игорь Петрович Дулов, – представился инженер.
– Хорошая фамилия, – заметил Сорокин.
– Да, – с заметной гордостью подтвердил Дулов. – Я специально выяснял – все мои предки оружием занимались.
– Здорово. Ну, надеюсь, вы не посрамите своих предков. Итак, рассказывайте, показывайте, мы все – внимание.
Дулов махнул рукой, и на помосте, находившемся в центре ангара, двое мужчин в одежде техников принялись расчехлять какую-то странного вида машину. Больше всего она напоминала миниатюрный самолет, но очень уж непривычного вида. Ни такой, ни даже похожей модели ни один из военных еще не видел.
Инженер громко откашлялся и заговорил.
– Перед вами новейшая разработка российской оборонной промышленности. Это беспилотный летательный аппарат, сокращенно БЛА.
Лица военных слегка поскучнели. Такие аппараты для них новинкой не были. Инженер это заметил.
– Подождите! Я еще ничего про него не рассказал! Этот аппарат не засекается никакими радарами, он может быть замечен только визуально. Всепогодный. Может управляться дистанционно, практически с любого расстояния. Имеет огромный запас хода, может нести сверхмалые ракеты для точечных ударов и еще несколько видов вооружения, в том числе новое секретное оружие, о котором разговор будет особый.
Лица моряков чуть посветлели. Но именно чуть.
– Подобные машины у американцев на вооружении давно стоят, – сказал Полундра. – Хорошо, конечно, что теперь и у нас такая появится, но это мы не вперед идем, а догоняем.
– Я ждал, что вы это скажете, – улыбнулся инженер. – И берусь доказать, что вы ошибаетесь, что такой на данный момент ни у кого, кроме нас, нет. Как вам понравится такой интересный факт – этот аппарат предназначен не только для полета, но и для подводного плавания!
– Это как? – нахмурив брови, спросил штабист. – И самолет, и подводная лодка одновременно, что ли.
– Именно! – кивнул инженер. – Именно так! Преимущества очевидны. Самолет в ночное время может, например, перелететь минные заграждения, недоступные для подводных лодок, потом погрузиться, уничтожить корабли противника и уйти по воздуху. Знаете, мы, разработчики, между собой называли эту модель «Зимородок». По-моему, очень подходящее название. Маленькая хищная птичка – нырнула под воду, цапнула добычу, вынырнула и улетела. Ну, чтобы не быть голословным, маленькая демонстрация!
Инженер снова взмахнул рукой, и техники, скатив самолетик с помоста, покатили его к воде. В этом ангаре был спуск в море. То есть можно было прямо отсюда уйти под воду. Это было весьма удобно, особенно для случаев, подобных этому, когда испытывалась по-настоящему секретная новая техника.
– Пойдемте, – инженер сделал приглашающий жест и вытащил из «дипломата» черную коробку размером с толстую книгу. – Вот, смотрите, у меня в руках пульт управления. Потом я объясню подробнее, как именно он работает, а пока полюбуйтесь!
Дулов стал нажимать какие-то кнопки на пульте. И самолетик начал двигаться. Он совершенно бесшумно съехал в воду. Инженер продолжал жать кнопки.
– Ну? – нетерпеливо спросил особист. – И что теперь? Надеюсь, вы его не утопили?
– Нет, – отозвался Дулов. Голос у него был слегка обиженный. – Посмотрите! Вон он!
Самолетик стоял на берегу в самом дальнем конце ангара.
– Лихо! – восхищенно сказал Полундра. – Странно, что я не слышал, как он всплывает.
– А это отдельный разговор, – довольным голосом сказал инженер. – У него особая поверхность. Покрытие разрабатывал не мой отдел, так что подробно про него рассказать не могу, но эффект прост – ни при входе в воду, ни при выходе из воды брызг нет. Вообще. Конечно, это мелочь…
– Ничего себе мелочь! – хмыкнул Сорокин. – Такая мелочь может не одну жизнь спасти!
Инженер заулыбался, ему явно было приятно, что представляемое им чудо техники оценили по достоинству.
– Я знаю, – сказал Полундра, – что идея такого аппарата еще в тридцатые годы была. Но до конца ее не довели.
– Довели, – сказал Дулов. – Несколько экспериментальных образцов было построено. Но в серию они так и не пошли – из-за начала войны и того, что конструктора посадили. Да к тому же эти образцы были не совсем удачными по многим параметрам. С тем, что создали мы, – никакого сравнения. Я ведь вам еще не все рассказал. «Зимородок» может нести не только ракеты, но и самонаводящиеся на цель мини-торпеды. Еще имеет систему визуальной защиты под водой. В сочетании с тем, что радар его не видит, результат вообще бесподобный – фактически он может становиться полностью невидимым.
– А что это за визуальная защита? – спросил Сорокин.
– Мы позаимствовали идею в природе. БЛА выпускает облако краски, на манер спрута. Только эффект куда лучше – краска мелкодисперсная и распространяется очень далеко.
– Понятно, – кивнул адмирал.
– Так, что еще вам нужно показать… Ага! Вот пульт настройки, – Дулов отщелкнул панель на фюзеляже. – О том, как конкретно настраивать аппарат, мы поговорим более подробно с тем, кто будет с ним работать, но не сейчас, а чуть позже. Кстати, кто именно будет оператором?
– Кто-то из наших офицеров. Из тех, кто присутствует здесь, должен быть подготовлен Сергей Павлов, – адмирал кивнул на Полундру. – Это один из лучших офицеров Северного флота. Ему уже не впервой работать с техническими новинками, так что можете на него положиться. Возможно, в испытаниях управлять БЛА будет и не он, но знать, как это делается, он обязан.
– Когда и где будут проходить испытания? – спросил особист.
– Они запланированы на этот месяц, – отозвался адмирал. – Гидрографическое судно, на котором служит лейтенант Павлов, будет участвовать в совместных с американцами и некоторыми арабскими странами военных маневрах в Аравийском море. Там мы и испытаем БЛА.
– Но как же меры безопасности?! Там же кругом будут иностранцы! Обеспечить секретность будет невероятно трудно! Не лучше ли испытать этот аппарат где-нибудь у нас?
– Не лучше, – отрезал Сорокин. – А насчет того, что вокруг будут американцы, могу вам сказать, что это даже хорошо. Одна из целей, ради которых мы берем БЛА в Аравийское море, заключается как раз в том, чтобы штатникам нос утереть. Продемонстрировать, что подобные аппараты есть не только у них, но и у ВМФ РФ. И не спорьте! Это решение принимал не я. Ну, точности ради, скажем так: не один я. Оно согласовано с Москвой, с Генеральным штабом.
Особист, явно собиравшийся возмущаться, осекся. А Полундра одобрительно кивнул. В самом деле, иногда бывает выгодно не прятать от врага техническую новинку, а, наоборот, продемонстрировать ее. Это часто помогает предотвратить некоторые операции, которые противник планирует, рассчитывая на техническое превосходство. А это бывает выгодно – не вступать в драку, а предотвратить ее.
– Но почему особый отдел не получал соответствующих документов? – огрызнулся все-таки особист.
– Он их получил час назад, – ответил Сорокин. – Они были высланы из Москвы в штаб округа, и как раз сегодня их должно было получить ваше начальство.
Выдержав секундную паузу и убедившись, что больше никто ничего сказать не хочет, Сорокин заключил:
– Ну что ж, можно считать, что демонстрация состоялась. До встречи, товарищи!
На обратном пути Сорокин слегка придержал Полундру недалеко от ангара.
– Сергей, ты не маленький уже, поэтому говорю открытым текстом. Имей в виду – ваша задача в основном не испытание БЛА, а обеспечение подводной безопасности судна, предотвращение возможных диверсий. Как управлять аппаратом, тебе объяснят, но это так, на всякий случай.
– Есть информация о том, что могут быть диверсии? – спокойно спросил Полундра.
– Всякое может быть. Ты должен быть как пионер – всегда готов. Еще один момент. На этот раз ты пойдешь не старшим группы. Командиром назначили Моржа.
Полундра молча кивнул. Что ж, каперанг Теменев, известный среди подводных спецназовцев под кличкой Морж, отличный специалист, такому подчиняться не стыдно. Единственный его минус – староват уже каперанг. Скоро полтинник ему стукнет, для такой работы возраст не самый подходящий. Но, с другой стороны, начальству виднее, когда более полезен опыт, а когда сила и молодость.
4
Учения в Аравийском море проходили вполне успешно. Впрочем, с тех пор, как у России вместо вероятных противников во всех широтах объявились друзья, обычно так и бывает. Отчего же не провести совместные учения, если вроде бы друг против друга военных действий не планируется, а готовится только отпор неким условным международным террористам. Никто никому не мешает, полная дружба и взаимопомощь, а условный противник совсем слаб, что и логично. В самом деле – ну какие могут быть военно-морские силы у террористов, пусть хоть трижды международных? А тот факт, что все участники совместных учений держат по огромному камню за пазухой и постоянно друг за другом шпионят, как-то вроде бы и не учитывается. Привыкли уже все.
На палубе российского гидрографического судна стояли несколько офицеров, свободных от вахты. Они наблюдали за взлетами самолетов палубной авиации с крейсера, находившегося примерно в кабельтове от них. Забавная ситуация: согласно лицемерной советской терминологии в СССР ударных авианосцев не было и быть не могло. Таковые могли быть только у агрессивного блока НАТО. Поэтому советские авианосцы именовались авианесущими крейсерами. Разница, разумеется, просто колоссальная. Терминология эта сохраняется и по сей день. Впрочем, если копаться в названиях, то интересного можно много найти. Простейший пример: у всех стран есть министерства обороны. И ни у кого, вот странность-то какая, нет министерства нападения. Все в мире дружелюбные, только защищаться готовы, а самим кого первым тронуть – ни-ни. А уж если приходится, то и называться это будет соответственно – миротворческая операция, или контртеррористическая, или еще как-нибудь в этом роде. Только гитлеровская Германия была в этом плане честной – у нее соответствующее ведомство называлось просто военным министерством.
– Красиво пошел… – сказал один из офицеров, совсем молодой лейтенант, провожая взглядом взлетающий самолет. – Сколько уже видел, а все равно каждый раз за душу берет.
– Точно, – кивнул другой, невысокий коренастый каплей. – Самое красивое из всего, что человек придумал, – это оружие.
– Ну уж и самое… – хмыкнул кто-то у него за спиной.
– Точно вам говорю. Посмотрите на картину какую-нибудь средневековую и на саблю того же времени – что красивее?
– По-моему, картина.
– А по-моему, сабля.
– Ну, вы еще подеритесь, – усмехнулся кавторанг, самый старший по званию из всех присутствующих. – Ты, Леонид, про свои вкусы нам всем уже по тридцать раз рассказывал, а теперь вот появился свежий человек, его начинаешь обрабатывать.
Кавторанг повернулся к молодому лейтенанту:
– Ты на него особого внимания не обращай. Он у нас патриот, да не просто патриот, а такой, что по сравнению с ним Жириновский просто образец миролюбия. Леонид у нас совершенно серьезно считает, что нам нужно бывшие союзные республики силой обратно присоединять.
– И считаю! – резко кивнул каплей. – И не скрываю этого! И даже начальству рапорт писал!
– Вот уж начальство без твоего рапорта не знает, что ему делать.
– А по-моему, не знает! Давно пора прибалтов обратно присоединить и хохлов. Ну, белорусов можно и не трогать, они сами вернутся, у них президент нормальный.
– Ты у нас просто Наполеон. А Европа? Думаешь, дали бы нам так просто это сделать?
– Не пикнула бы Европа, – убежденно сказал Леонид. – Вот представь – завтра наши танки неожиданным броском занимают Украину, Эстонию, Латвию и Литву.
– Как это у тебя, интересно, получится – одним броском все четыре страны?
– Да там страны – шапкой закрыть можно! А сопротивляться серьезно нам никто там не сможет.
– У хохлов армия приличная, – подал голос один из офицеров, до сих пор молчавших. – Как– никак, костяк тоже советский.
– Ерунда! Войти в Восточную Украину, захватить Донецк и другие промышленные центры, в этом нам, кстати, хохлы сами помогут, в Восточной Украине они, считай, русские и сами к нам обратно хотят. А Западная Украина – это одно сельское хозяйство, ничего они бы нам не противопоставили. В три дня можно было бы и хохлов, и прибалтов захватить. А когда Европа и Штаты оказались бы поставлены перед фактом, ничего бы они не сумели реально нам сделать, только пердели бы всякими дипломатическими нотами да меморандумами. Ну что, вы верите, что они воевать бы с нами стали? Нет, не такие они дураки. Россия – не Ирак. Кровью бы умылись. Я вам больше скажу – сейчас весь мир боится, как бы Россия или Китай не поняли, что никто им ничего реально сделать не может. Ну, Китай-то менее опасен в военном плане, вояки из них хреновые, всю их историю они от кого только по башке не получали. А вот Россия… Мы бы многое смогли, если бы у власти нашей решимости хватило.
– А экономические меры?
– Да плевать нам на их меры! Все, что нам нужно, Россия сама сделать может. Вон в начале века какие меры против СССР принимали, считай, полная экономическая блокада была. И ничего, устояла страна. Неужели у нас кровь жиже с тех пор стала?!
– Не прав ты, Леонид, – сказал кавторанг уже вполне серьезным голосом, без издевки. – Не в том дело, чтобы кого-то захватить и подчинить. Нужно у себя дома наводить порядок.
– Правильно, – хором сказали еще два офицера постарше.
– А зачем тогда вообще нужна армия?! – не сдавался Леонид.
– Для безопасности страны. Для ее чести. Для того, чтобы влиять на то, что в мире творится, чтобы с нами считались. Вот сейчас, если разобраться, в чем наша миссия? Показать, что Андреевский флаг вернулся в Индийский океан. А рядом напряженный очаг конфликта – Ирак.
– И что?
– То, что это позволяет хотя бы более уверенно переговоры международные вести. Вон американская вертушка висит, за нами наблюдает – это ведь тоже не просто так.
Неподалеку от российских судов, метрах в пятидесяти над поверхностью моря, в самом деле висел вертолет с эмблемами ВМС США. Ничего странного в этом не было – во время проведения учений это обычная практика, ведь воды нейтральные. В точности так же сейчас поблизости от американских кораблей летали российские вертушки.
– Политики, тоже мне… – презрительно махнул рукой Леонид.
– О, смотрите, водоплавающие появились, – отвлек внимание товарищей от темы разговора тот самый молодой лейтенант, который восхищался взлетом самолетов.
В самом деле, на палубе гидрографического судна появились несколько здоровенных мужиков, тащивших акваланги и прочее подводное снаряжение. Это была группа каперанга Теменева, заместителем которого был Полундра. Знаменитые «морские дьяволы», элитный подводный спецназ. Для них не существовало невыполнимых задач. Они были настоящими асами, умели не только побеждать даже в самых безнадежных ситуациях, но и возвращаться после победы живыми. Все они были офицерами или мичманами, все в совершенстве владели огнестрельным и холодным оружием, были мастерами рукопашного боя, а под водой с аквалангами дали бы фору профессиональным спортсменам. Этих ребят командование посылало вперед тогда, когда больше никто справиться не мог, как специалистов по безвыходным положениям и невыполнимым заданиям. Полундра, когда еще только пришел в этот отряд и был в нем зеленым новичком, даже клички не получившим, один раз слышал разговор его тогдашнего командира, опытного морского спецназовца, и адмирала, дававшего им задание. И запомнился ему тогда такой обмен фразами. «Это же невозможно!» – сказал спецназовец. «Было бы возможно, я бы это не тебе поручил, а кому-нибудь другому», – ответил адмирал. «Морской дьявол» промолчал – крыть было нечем.
Впрочем, как раз сегодня задание у них было относительно легкое. Рутинное обеспечение безопасности кораблей во время учений – что может быть проще? Конечно, дело несколько осложнялось тем, что учения проходили в теплом море, богатом на разную живность, в том числе и небезопасную для человека. Но это уже мелочи. Что такое какая-нибудь рифовая акула по сравнению с американским «морским котиком»? Смех да и только!
Погружения спецназовцы проводили пять-шесть раз в сутки, причем делали это нерегулярно, так, чтобы противник не мог составить себе график и выбрать безопасное время. Задачи погружений были простыми – осмотр днища на предмет минирования, проверка на наличие шпионов и диверсантов. До сих пор ничего подозрительного Полундре и его людям обнаружить не удалось. Прямо не боевые погружения получались, а купание. Напавшая позавчера на одного из мичманов мурена не в счет. Ему даже помогать не пришлось, сам рыбку за десять секунд разделал, да так, что любо-дорого смотреть.
– Что-то их на этот раз много, – сказал один из офицеров, стоявших на палубе. – Обычно они по трое погружаются, а сейчас их семеро. С чего бы это?
– Наверное, из-за «Зимородка». Его ведь, кажется, сегодня с крейсера запускают. Вот и придется ребятам потщательнее акваторию обшарить. Сами понимаете, желающих выяснить поподробнее, что это у нас за новинка такая, найдется немало.
– Это точно. А запускают БЛА точно сегодня?
– Точно. Мне командир говорил. И можете на меня не коситься, это никакая не тайна. Даже американцы в курсе, все с ними согласовано.
– Понятно. Ну да, и пора бы уже. А то учения уже, считай, кончились, не сегодня завтра домой пойдем.
– Ох, поскорее бы…
В этот момент на палубу вышел командир корабля, каперанг Давлетов.
– Товарищи офицеры!
И спецназовцы, и стоявшие поодаль от них моряки повернулись к командиру, отдали честь.
– Хочу сообщить вам хорошую новость, – сказал Давлетов. – Сейчас я разговаривал с командиром нашей группы, адмиралом Кохоновым. Он сообщил мне, что наиболее отличившиеся офицеры в составе военно-морской делегации будут отправлены с дружественным визитом в Йемен. Нас приглашает военно-морской министр, он очень доволен проведенными учениями и хочет познакомиться с российскими моряками. Сами понимаете, товарищи офицеры, отказываться не приходится. Да, собственно говоря, я думаю, никому это и в голову не пришло – посетите Йемен, говорят, красивая страна. Так, значит, от нашего корабля идут: Водянчук, Колодин, Павлов и Ященко. Вопросы есть?
Вопросов ни у кого не оказалось. Командир еще несколько секунд постоял на палубе, а потом ушел к себе. Полундра и его люди закончили одеваться, сели в катер и через несколько минут все погрузились под воду.
А примерно спустя полчаса с палубы авианесущего крейсера стартовал БЛА. Смотрелся «Зимородок» весьма безобидно – словно увеличенная пластиковая авиамодель обтекаемой формы. И только странные утолщения под крыльями свидетельствовали о его боевом предназначении. Однако уже через несколько секунд после старта БЛА показал, на что способен. Заложив крутой вираж над американским вертолетом, он взмыл высоко в небо, развернулся и спикировал в воду – в самом деле, ни дать ни взять хищная птица за рыбой нырнула. Трудно было поверить, что все эти чудеса маневренности проявляет беспилотный аппарат, управляемый дистанционно, с борта российского авианесущего крейсера.
Офицеры на палубе гидрографического судна восхищенно цокали языками. Почти все они были людьми опытными и бывалыми, но такого никому из них видеть еще не доводилось.
А вертолет ВМС США невозмутимо висел в воздухе, словно огромная стрекоза. Морскому праву это не противоречило, и посему никаких претензий к нему быть не могло. Ведь ни о каких провокациях не могло быть и речи.
По крайней мере, пока.
5
Эта американская субмарина не участвовала в учениях. Официально ее здесь вроде бы и вовсе не было. По крайней мере, ни по каким документам наличие в соседнем с зоной проведения учений квадрате американской разведывательной подводной лодки обнаружить было нельзя. Однако в реальном мире лодка существовала. Это была небольшая дизельная субмарина, практически безоружная, но зато напичканная самой разной хитрой электроникой. Субмарина лежала на дне, примерно в сорока метрах под поверхностью. Она соблюдала режим полного радиомолчания. Эта подводная лодка служила своего рода опорной базой для американских подводных шпионов. Янки были предусмотрительны и предпочитали держать события не только под легальным, но и под неофициальным контролем. Впрочем, наблюдения за событиями были не единственной целью команды субмарины. И даже не основной.
В боевой рубке находились три человека. За столом сидел высокий худой моряк в полной форме. На лице у него застыла недовольно-брезгливая гримаса. Словно у человека, вынужденного делать что-то очень неприятное, от чего не удалось увильнуть. Собственно говоря, так оно и было. Лейтенант-коммандер Майк Старк терпеть не мог агентов спецслужб. Даже просто видеть их ему всегда было неприятно. А уж иметь с ними общие дела тем более. Однако приказы командования не обсуждаются, и поэтому сейчас ему приходилось не только слушать разговор офицера разведки со специальным агентом ЦРУ, но и принимать в нем участие. Правительственный агент был невысок, коренаст, шевелюру имел ярко-рыжую, видимо, предки его из Ирландии в Новый Свет прибыли. Лицо у него было простодушное, покрытое многочисленными веснушками, шея короткая, пальцы тоже короткие и толстые. Одним словом, ни дать ни взять фермер из южных штатов, лопух и простофиля. Ни на шпиона, ни на контрразведчика Бернард Гастингс совершенно не походил. Впечатление это было обманчиво. Как уже успел понять Майк Старк, этот тип был очень непрост. Собственно говоря, простаков в серьезных конторах и не держат. Гастингс сидел на стуле, чуть откинувшись на спинку и закинув ногу на ногу. Напротив него, рядом со Старком, расположился Саймон Вудмен, офицер флотской разведки. Этот Старка почти не раздражал. Лучше бы, конечно, вообще без разведки обходиться, но у Вудмена хоть форма есть и звание, он награды может на груди честно носить, в отличие от этих агентиков, которые свои медальки получают даже без нагрудных креплений, только в коробочке их хранить и могут. Сейчас, правда, Вудмен в штатском, но все равно форма ему хотя бы положена.
От этих мыслей Старка отвлек громкий вопрос агента:
– Капитан, вам знаком этот человек? – Он протягивал лейтенант-коммандеру открытую папку. Старк неохотно взял ее. На него смотрела большая, очень четкая фотография молодого светловолосого мужчины. Майк напряг тренированную память. Ага!
– Конечно, – сказал он. – Это Сергей Павлов, русский подводный спецназовец.
В том, что Старк легко узнал, кто изображен на фотографии, не было ничего удивительного. Для кадрового военного элитного подразделения это совершенно нормально. В закрытых военно-морских институтах и США и СССР, а позднее России подробно изучались и изучаются не только основные боевые единицы потенциального противника, но и фамилии их командиров, штурманов, а также командиров наиболее боеспособных частей. Так что такие личности, как Полундра, имеющие за плечами не одно серьезное дело, в определенных кругах довольно широко известны. Кстати говоря, покажи кто-нибудь Полундре фотографию Старка, он бы его тоже узнал. И сумел бы сказать, на каком корабле и в каком звании он служит.
– Что вы можете про него сказать? – спросил церэушник.
– А что вас интересует? – довольно сварливо отозвался Старк. – Послужной список? Так он у вас в досье наверняка поточнее отражен, чем я вспомнить смогу. Или вас его интимные наклонности интересуют? Вот тут, уж извините, я вам не помощник!
– Лейтенант-коммандер, не забывайтесь, – Гастингс нахмурился. – Шуточки свои оставьте при себе, мы не в баре!
– Тогда четче формулируйте вопрос. Я человек военный, прямой.
– Хорошо. Меня интересует ваше мнение о психологическом портрете этого человека. Сразу объясню, почему именно ваше. Вы с ним, так сказать, одного поля ягоды. Оба боевые псы, люди, как вы только что изволили выразиться, прямые, военные.
– Ну, я с ним виски не пил и на одном пляже не валялся. Но, насколько я могу судить, человек он твердый.
– А точнее? Как вы полагаете, на вербовку он пойдет?
Читать бесплатно другие книги:
