Древняя книга Агриппы Палев Михаил
Ольга нервно сцепила пальцы рук:
– Видите ли… я… просто не знаю, что делать. Я замужем, мой муж – заботливый и любящий человек, преуспевающий бизнесмен. Но так получилось, что я полюбила другого. Он работает в фирме моего мужа, он его заместитель. Мы встречаемся, наша связь пока является тайной для мужа, но он неглупый человек, и рано или поздно все неизбежно откроется. Но уйти сама от мужа я не могу. Да он и не отпустит меня, понимаете? А если и отпустит, то не простит. А Костю он просто похоронит! Не даст ему нигде работать, не даст развернуть собственное дело. Мой муж очень влиятельный человек. И… я не знаю, что предпринять. Что мне делать? Когда все это закончится и как? Вы можете мне сказать?
– Дай руку, доченька, – сказала гадалка. Ольга протянула руку. Гадалка обхватила пальцами Ольгину ладонь, другую руку положила на хрустальный шар. – Рассказывай, девонька, о своем муже, – сказала гадалка, – и о соколе своем ясном тоже. И думай о них, вспоминай их, вспоминай!
– Борис хороший, но педантичный и строгий, иногда просто зануда. А Костя замечательный, очень обходительный, всегда угадывает мои желания…
Ольга рассказывала и не отрываясь смотрела на шар. Шар переливался яркими брызгами света, рождавшимися где-то в его глубине. Лежащая на шаре рука гадалки неуловимо изменилась: исчезли бугристые узлы вен, разгладилась сморщенная кожа, даже обломанные желтые ногти выровнялись и порозовели. Изумленная Ольга посмотрела в лицо гадалке и чуть не вскрикнула: морщины исчезли и с лица, огромные черные глаза внимательно смотрели на Ольгу из-под взметнувшихся соболями бровей. Гадалка отпустила руку Ольги и сказала глубоким грудным голосом:
– Сейчас посмотрим, девонька, что тебя ожидает. Что определено, то сбудется, а что не определено, то можно исправить. Посмотрим, к чему тебя судьба ведет.
Гадалка ловко перетасовала колоду карт и раскидала их крест-накрест. Ольга с интересом наблюдала за ее манипуляциями. Гадалка взяла лежащие в перекрестье рубашками вверх карты и перевернула. Самой нижней оказался червовый король. Гадалка отбросила короля – под ним оказался червовый валет. Гадалка отбросила валета – открылась червовая дама. Гадалка чуть помедлила и сняла даму. Под дамой лежал трефовый туз. Гадалка на мгновенье задумалась, затем собрала колоду и дважды ее разложила. Закрыла глаза и сказала:
– На Ермила и Стратоника определено всему закончиться. Недолго осталось, девонька, недолго.
– А что определено? – спросила Ольга.
– Смерть. Подходящий день для смерти будет. Суждено непременно одному из вас умереть в тот день.
– Кто? Кому? – прошептала Ольга.
– А сие не определено, – как сложится, так и сбудется. Один из вас троих точно умрет, а про остальных не вижу – не определено. Ты не отчаивайся, дочка, все может и к лучшему обернуться! Делай, как совесть велит, и ни о чем не пожалеешь. Истинно говорю тебе – на Ермила все решится. А теперь ступай, все я тебе сказала-рассказала. Ступай, девонька, ступай.
Гадалка устало закрыла лицо руками. Ольга потрясенно смотрела перед собой, ничего не видя. Когда она пришла в себя, то заметила: руки гадалки снова стали морщинистыми и узловатыми. Матушка Евфросинья откинулась на высокую спинку стула, обессиленно положила руки на подлокотники. Ольга увидела, что изменения коснулись и лица, снова превратившегося в сморщенную маску.
– Ступай, доченька, ступай, – еле слышно проскрипела старуха. Ольга с трудом поднялась из кресла, – ноги были словно чугунные, – и медленно пошла к двери. У двери она вспомнила, что хотела еще спросить; оглянулась было, но в глаза снова бросилась черная пасть камина, и Ольга поторопилась выйти из кабинета.
В кресле для посетителей вальяжно расположился высокий парень лет двадцати пяти. Ольга невольно задержала на нем взгляд: светлые волосы пострижены «платформой», под майкой рельефно обрисовывались накачанные мышцы. Но не простой «качок» – видимо, грамотно занимался бодибилдингом. Он, в свою очередь, оценивающе посмотрел на Ольгу. Та машинально поправила прическу и обратилась к секретарше:
– А вы не можете сказать, что за день такой «Стратоник»?
– Минуточку, – отозвалась та. Пощелкала мышкой и ответила: – День памяти мучеников Ермила и Стратоника, ближайший 26 января следующего года.
– Спасибо, до свидания.
И Ольга своей коронной походкой проследовала к выходу, чувствуя на себе взгляд парня. Ей сделалось чертовски приятно от этого взгляда. Не так, как от взгляда охранника, – то было просто приятно.
Андрей пришел на двадцать минут раньше назначенного срока. Не потому, что боялся опоздать. Он никогда не следил за временем и не носил часов. Не потому, что чувствовал время, – он часто опаздывал на встречи или приходил чуть ли не на час раньше условленного времени. Просто он был такой человек. Так что двадцать минут в его жизненном графике являлись вполне допустимой флуктуацией.
Он развалился в широком удобном кресле и заигрывал с секретаршей – не оттого, что имел какие-то виды на нее, а просто чтобы не утратить навык. И тут появилась она.
Это была богиня. В каждом движении, в походке, в голосе – во всем проявлялось божественное очарование. Андрей был покорен. От него не укрылся мимолетный взгляд, брошенный на него богиней.
– Матушка Евфросинья вас ждет, – сказала секретарша.
Андрей поднялся с кресла и ответил:
– Пожалуй… я перенесу нашу встречу. Я тут вспомнил… э-э, короче, я перезвоню на неделе, и вы меня запишете. Идет?
– Как хотите! – поджала губы секретарша. Она все поняла и обиделась.
Андрей выскочил на лестницу и побежал по ступенькам. Он всегда действовал, повинуясь инстинкту, у него не бывало длительно обдумываемых решений. Ему понравилась женщина, и он захотел ее догнать; он уже забыл, зачем приходил к гадалке, это стало несущественным. Догнать, догнать! Остановить, заговорить, услышать чарующий голос…
Андрей выскочил из подъезда и чуть не сбил с ног ту, за которой бежал сломя голову.
Выйдя из подъезда, Ольга остановилась и стала рыться в сумочке: искала сигареты. Вспомнила парня и улыбнулась. Да, с ним можно было бы славно оттянуться на курорте. Такие внешние данные! Все бабы обзавидуются!
Хлопнула дверь подъезда, кто-то слегка толкнул ее в спину.
– Ой, тысяча извинений!
Это был он. Ольга нарочито медленно подняла глаза.
– Вы уже побеседовали с гадалкой?
– Нет, решил отложить на завтра! – улыбнулся парень.
– А вдруг она должна была вам нагадать, что до завтра вы не доживете? Тогда будет обидно за бесцельно прожитый последний день! – мрачно пошутила Ольга.
– Я не доживу до завтра, если немедленно не узнаю вашего имени! – пообещал парень. Ольга засмеялась, достала записную книжку, записала свое имя, номер телефона, вырвала листок и протянула парню.
– Только звоните с девяти утра и до шести вечера, – предупредила она, – в это время мужа обычно нет дома. А к гадалке сходите – деньги вы уже заплатили, мало ли что… Не следует откладывать, раз уж решились. До встречи!
Парень посмотрел вслед удаляющейся Ольге и прокричал:
– Меня Андреем зовут!
Ольга обернулась: улыбнувшись, помахала рукой на прощание и скрылась за углом.
– Ты, сынок, рассказывай, о чем мечтаешь, чего желаешь, – сказала гадалка, мягко обхватив ладонь Андрея, – а я уж смотреть буду, что увижу – то и скажу.
– Я хочу стать знаменитым, – не задумываясь, ответил Андрей, – хочу вызывать интерес не только у женщин, и не только как мужчина, но как образец совершенства, понимаете? Ну не знаю, как это точно сказать… чтобы я был в определенном смысле идеалом, недостижимым идеалом, понимаете?
– Понимаю, сынок, понимаю, – откликнулась гадалка, отпуская руку Андрея. Но он не заметил этого, он был погружен в мир своих мыслей, чувств, мечтаний.
– Вот потому я и хочу стать фотомоделью, великой фотомоделью, чтобы журналы печатали меня на обложках! – продолжал Андрей. Тем временем гадалка раскинула карты и сказала:
– Все это сбудется сынок, обязательно сбудется, – это определено. А что определено, то сбудется непременно.
– О-о! – обрадовался Андрей. – И когда, как скоро?
– Сейчас увижу, сынок, когда, – ответила гадалка, раскидывая карты. Разложив колоду, минуту изучала легшие в перекрестье карты, потом снова разложила и наконец объявила: – Несколько раз будет тебе дано, сынок, воплотить то, что мечтаешь. На Воздвижение будет дан тебе первый раз, а коли им воспользуешься, то на Покрова все сбудется. Истинно говорю. Иди, сынок, да помни: что определено, то определено, да вот дороги к тому мы сами выбираем. Ступай с богом.
– Спасибо, матушка! – обрадованно воскликнул Андрей, поднимаясь из кресла. – Как разбогатею, так по-царски отплачу, ей-богу!
– Ох, сынок, не божись попусту, – отмахнулась гадалка, – да клятв, что исполнить не сможешь, не давай.
– Обижаете, матушка! – развел руками Андрей. – Как это: я и вдруг не исполню! Я про свои обещания помню.
– Ступай, сынок, ступай! – отозвалась гадалка. – Мне виднее: кто исполнит обещание, а кто нет… Ступай, устала я.
Андрей бодро вышел из кабинета, послал воздушный поцелуй секретарше и пожелал ей всех благ. В ответ получил холодное, но с намеком «до свидания».
Андрей вышел из подъезда, закурил. Стояла прекрасная теплая погода. Зной уже спал, и август дарил Москве спокойное наслаждение уходящим летом – пока, впрочем, и не думавшим прощаться. Андрей думал о том, что скоро все сбудется: завтра он позвонит прекрасной женщине, и этот день – самый счастливый в его жизни!
Глава 5
Андрей позвонил Ольге на следующий день без десяти девять – разумеется, он забыл, что звонить надо после девяти. Точнее, для него, в сущности, не было разницы между десятью минутами десятого и без десяти девять, – временные отрезки протяженностью менее часа в жизни Андрея просто не существовали. Ольга сразу поняла это странное свойство его характера и не стала на нем акцентироваться: в конце концов, Андрей интересовал ее как мужчина, а не как хронометр! Хорошо хоть, что Борис сегодня ушел раньше, чем обычно.
Андрей подарил ей пышный букет роз и повел ее в дорогой ресторан. А когда она раскрыла меню, сказал, смущенно улыбаясь:
– Что-то я не рассчитал. По-моему, этого не хватит.
И положил на стол несколько смятых бумажек. Двести пятьдесят рублей! Ольга негодующе вскинула глаза, убийственная резкость была готова сорваться с ее губ. Но, увидев ясный взор невинных голубых омутов, вдруг поняла: это не издевательство. Он не альфонс. И даже не клинический идиот. Он действительно не рассчитал, купив самый роскошный букет в безумно дорогом цветочном магазине. Потому что т а к о й Женщине он не мог подарить других цветов. Только самые дорогие, из самого дорогого магазина в самом дорогом городе.
Ольга поняла это, усмехнулась краешками губ и заказала мгновенно заледеневшему от возмущения официанту чашку капучино. Одну. На две чашки денег Андрея не хватало. А как сказал один мудрый грузин: «кто девушку танцует, тот ее и ужинает». Хотя нет, наоборот. Ну неважно…
Ольга неторопливо пила кофе, а Андрей курил и смотрел на нее. Молча. Просто смотрел из-под пушистых ресниц. А Ольга пила кофе и чувствовала, что тонет в этих омутах, как влечет ее водоворот и как кружится от этого голова. И ей это нравилось.
Ольга допила кофе и наклонила в сторону Андрея пустую чашку с осевшей на стенках густой светлой пенкой.
– Кофе кончился. Что дальше?
– Отличное шампанское! – с готовностью отозвался Андрей. – Но – у меня дома!
– Ты поразительный наглец! – с интересом отметила Ольга.
– Ну вот! – развел руками Андрей. – Ты уже обиделась! Теперь я просто обязан искупить свою вину.
Он встал. Ольга просто не могла возразить. Проходя мимо официанта, Андрей небрежно кивнул и сказал:
– Сдачи не надо.
Официант посмотрел на него как на говорящего верблюда и промолчал. На улице Андрей поймал проезжавшую машину, назвал адрес. Ольга иронически посмотрела на него и поинтересовалась:
– А кто будет платить?
Андрей, спохватившись, достал портмоне, вывернул его наизнанку, но обнаружил только проездной метрополитена на две поездки. Водитель резко тормознул и с подозрением наблюдал за его манипуляциями. Андрей со вздохом спрятал портмоне, снял с шеи золотую цепочку с крестиком и протянул водителю:
– Вот, вполне хватит! Червонное золото!
– А ну вылезай! – с ненавистью ответил водитель. – Золотопромышленник, блин!
Ольга дотронулась до плеча водителя, протягивая ему двадцать долларов:
– Не обращайте внимания, он просто шутит!
– Шутник, блин! – проворчал водитель, спрятав купюру в карман и трогая с места. Андрей обернулся к Ольге, развел руками и засмеялся.
– Я не нарочно, – сказал он.
– Я знаю, – ответила Ольга.
Андрей жил на последнем этаже «хрущевки» в районе Академической. Квартира полностью соответствовала обшарпанному подъезду: выцветшие обои, облупившаяся на окнах краска, потертая мебель времен расцвета застоя и вид из окна на ТЭЦ.
– Н-да, хоромы, – иронически прокомментировала Ольга.
– Зато своя, личная, – похвастался Андрей. Он сразу побежал на кухню, выгреб из холодильника кучу всевозможных нарезок и деловито загремел посудой. – Я сейчас, мигом, – прокричал он с кухни, – а ты пока располагайся!
Ольга с опаской села в продавленное скрипучее кресло. Андрей действительно управился минут за пять: притащил поднос с легкой закуской и водрузил на исцарапанный полированный стол бутылку итальянского шампанского «Mondoro» – насколько дорогого, настолько и дрянного. А вот бокалы были хорошие: чешского стекла, с золочеными ободками.
Андрей задернул занавески, скрыв унылый индустриальный пейзаж, зажег свечи в старинном медном канделябре и попутно включил магнитолу. Ненавязчиво забормотал Крис Ри, и наконец стало действительно уютно.
Андрей ловко и почти беззвучно открыл бутылку итальянской винной газировки, разлил ее по бокалам. Поднял свой бокал, прищурившись, посмотрел на всплывающие пузырьки.
– За нашу волшебную встречу, – сказал он.
– А почему волшебную? – подняла бровь Ольга.
– Только в сказке можно встретить такую восхитительную женщину, – пояснил Андрей, – тем более, в приемной у гадалки… Согласись, что это символично!
– А когда мы перешли на «ты»? – поинтересовалась Ольга.
Андрей пожал плечами и широко улыбнулся своей неподражаемой детской улыбкой:
– Не помню, но давно. Впрочем, ничто не мешает выпить на брудершафт!
Они выпили на брудершафт.
– А поцеловать, в щечку? – напомнил Андрей.
Ольга едва коснулась губами сначала одной щеки Андрея, затем другой. Андрей поцеловал ее не в щеку, она почувствовала едва уловимое прикосновение его горячих губ к мочке уха, уловила нетерпеливое движение языка – и все, только одно мгновение! В следующее мгновение Андрей уже разливал вино по бокалам:
– За то, чтобы все было хорошо!
– А ты уверен, что все будет хорошо? – спросила Ольга. – Тебе это предсказала гадалка?
– Безусловно! – заявил Андрей. Он подошел к магнитоле, принялся нажимать кнопки. – Гадалка предсказала мне исполнение желаний, – пока все идет согласно предсказанному!
Из магнитолы полилась солнечная мелодия «Жозефины». Андрей протянул руку Ольге:
– Позвольте вас пригласить на танец!
– Я не танцую, – пококетничала Ольга. Но Андрей мягко выдернул ее из-за стола:
– Здесь танцуют все!
Она почувствовала его руки у себя на талии. Потом его ладони плавно переместились вдоль ее спины к плечам, затем обратно. Эти движения порождали в Ольге странные волны тепла. Волны входили в резонанс с неторопливым ритмом «Жозефины» и равномерно били по нервам, словно молоточки по струнам фортепиано. Лицо Андрея было совсем рядом, он изучающе смотрел на Ольгу, он видел все, что происходило с ней. Вот он коснулся губами ее щеки. Она почувствовала, как он жадно вдыхает запах ее волос. Когда его язык коснулся ее губ, она уже была не в силах сдерживать себя и жадно откликнулась на его поцелуй.
Она даже не поняла, как они оказались на диване. Он аккуратно снял с нее чулки и взял в руки ее ногу. Ольга почувствовала прикосновение его языка к ступне: он медленно и горячо целовал ее пальцы ног, продвигаясь выше и выше. От ступней толчками поднималось приятное возбуждение, и Ольга начала задыхаться в этих накатывающихся волнах. Она извивалась всем телом, не в силах более сдерживаться. И когда он наконец вошел в нее, она испытала неописуемое облегчение и первобытный восторг, затопивший ее от кончиков ногтей до кончиков волос. Такого она не испытывала никогда.
Ей уже было все равно, что он делает с ней. Она стала его рабыней, повинуясь велению всеохватной страсти.
Потом он сварил ей кофе и принес в постель. Именно сварил: настоящий, ароматный, тонко смолотый на ручной мельнице, – поскольку не было слышно пронзительного воя электрокофемолки, – а не растворимую гадость, которой так любил потчевать ее Константин. Ольга лежала и смотрела, как он разливает по чашкам дымящийся напиток из керамической турки. Кофе был с медом – «по-венски». Сделав глоток, Ольга почувствовала странный коньячный привкус и спросила:
– Ты что, бренди туда добавил?
– Нет, это от меда, – пояснил Андрей, – мед такой особенный, каштановый. Я его из Красной Поляны в прошлом году привез. Кончается уже. Ну да ничего! Я скоро снова в Сочи поеду и привезу. Кстати, давай поедем вместе, а?
– Я подумаю, – пообещала Ольга.
– А чего тут думать? – удивился Андрей. – Собрались да поехали! Билеты, правда, взять тяжело – особенно обратные. Ну да я обратные никогда не беру. И вообще, всегда с проводниками договориться можно.
«И вправду, может, в Сочи съездить для разнообразия?» – подумала Ольга. Она никогда там не была. В детстве родители все время возили ее в Пицунду. Потом Пицунда усилиями доморощенных «демократов» превратилась в территорию войны. Когда Ольга вышла замуж за Бориса, она стала ездить в Испанию, на Кипр, в Грецию. А в Сочи так и не побывала.
– Билеты ерунда, – сказала Ольга, – муж достанет на любое число, хоть на завтра.
– И для меня тоже? – иронически поинтересовался Андрей.
– Можешь самолетом полететь, – предложила Ольга, – с этим, по-моему, проблем нет.
– Проблемы есть с деньгами, – усмехнулся Андрей.
– Я тебе одолжу, – предложила Ольга.
Андрей насупился, посмотрел ей в глаза.
– Ты понимаешь, что я не знаю, когда отдам? Нет, это неудобно!
– А я не хочу киснуть на курорте одна, отшивая местных и заезжих бабников. Или ты предлагаешь мне взять кого-нибудь из подруг-зануд, которые осточертели мне здесь, в Москве? Нет уж, бери! – решительно сказала Ольга. Она взяла из кресла сумочку, достала оттуда двести долларов и протянула Андрею. – Отдашь, когда сможешь!
Андрей испытующе посмотрел на нее, потом улыбнулся и взял деньги.
– Спасибо. Ни у кого другого не взял бы, а у тебя… Я знаю, ты от чистого сердца! Давай рванем прямо на днях, ладно? Скажем, послезавтра! Давай?
– Давай! – согласилась Ольга. Она даже не подумала о том, что вряд ли успеет собраться. Если бы Андрей предложил ехать немедленно, она бы тоже согласилась. И не только в Сочи, а даже на Северный полюс.
Вечером Ольга сказала Борису, что хочет съездить в Сочи. Муж удивленно поднял бровь, но ничего не сказал. Он обзвонил знакомых и нашел одного, недавно ездившего в Адлер по делам. Тот посоветовал остановиться в частной гостинице: уровень комфорта нормальный, соответствует привычным зарубежным «апартаментам», зато нет суеты больших отелей. Борис договорился насчет билета, затем заказал номер по телефону.
– Дорогая, – сказал он, – я заказал апартаменты. Думаю, что это лучший вариант. Билет на поезд в купе – так безопаснее, а то в СВ неизвестно кто окажется попутчиком. Конечно, лучше бы ты летела самолетом, но раз не хочешь… Если не понравится, позвони, я договорюсь насчет номера в «Лазурной» – я там останавливался прошлой осенью, очень неплохо. Да, обязательно возьми с собой наличные, они наверняка понадобятся в дороге, на такси, да мало ли…
Ольга поцеловала его в щеку.
– Дорогой, ты прелесть! Я буду без тебя скучать, обещаю.
– А я обещаю не надоедать тебе звонками, – улыбнулся Борис, гладя ее по волосам.
Глава 6
– Зуб разболелся, сука! Всего-то несколько штук своих осталось. Последний раз мне дантист хитрый мост соорудил. Говорил, дальше – только съемная челюсть.
– Особая примета, – машинально ответил Сергей. Пафнутий, мрачно гладивший припухшую щеку, недоуменно покосился на него и спросил:
– В смысле?
– Ну к примеру – ты загнулся, а лет через десять тебя откопали… или по пьяни квартиру спалил и сам сгорел. Как опознать? Самое надежное – по зубам!
– Тьфу! – плюнул Пафнутий. – Типун тебе на язык. Чего это на тебя нашло вдруг? Надо же такое сказать!
Сергей хотел рассказать про сон и начал:
– Я сегодня опять сон видел…
В этот момент машину качнуло. На ногу навалился инкассаторский мешок с угловатыми от пачек купюр боками. Сергей почувствовал легкое головокружение: он уже переживал это, он знал это ощущение. Дежавю? Нет… Сергей расстегнул кобуру и достал пистолет. Надо было потянуть специальный кожаный шнурок – идиотская система! Сергей снял оружие с предохранителя, передернул затвор, снова поставил на предохранитель и засунул пистолет за пояс. Это уже было с ним: тесная полутемная покачивающаяся кабина броневика, рубчатая рукоять засунутого за пояс пистолета и мешок с деньгами.
И еще: явственное и растущее с каждой минутой чувство опасности.
Из оцепенения его вывел лязг затвора и ругань Пафнутия. Сергей посмотрел в его сторону и спросил:
– Ты чего?
– Это ты – чего? – отозвался Пафнутий. – Я смотрю: ты патрон дослал и пушку за пояс сунул. А у меня рефлекс еще с Афгана – делай как я. Ну я машинально затвор передернул… а патрон уже в стволе был. Патрон, сука, – выскочил и закатился… Да хрен с ним, пора уже!
И действительно, броневик заложил крутой поворот и остановился. Сергей привстал, и сердце вдруг забилось быстро и часто. Повинуясь необъяснимому чувству тревоги, он вытащил пистолет и снял его с предохранителя. Затем откатил дверцу и вышел из машины. Огляделся – вокруг никого, вроде спокойно, а он запсиховал. Все этот идиотский сон!
Следующий день проходил в хлопотах. Ольга вдруг обнаружила, что ей уже не нравится купальник, который она купила зимой в Бали. Потратив полдня на походы по бутикам и притащив домой кучу коробок и пакетов, Ольга вдруг вспомнила, что забыла заехать в банк за деньгами. Да, в нашей стране кредитные карты еще пока не годятся на все случаи жизни! Особенно когда на каждом шагу приходится кого-нибудь «подмазывать». А с банкоматами вообще полный караул! Ближайший от дома банкомат находился в банке. Ольга поехала туда на машине, благо удобно, а в переулках движения никакого. Припарковала машину на стоянке.
К подъезду подкатил броневик. Из кабины вышел инкассатор. Его лицо показалось Ольге знакомым. А он равнодушно посмотрел мимо: значит, нет смысла вспоминать. Мало ли где она могла его видеть!
Точно, идиотский сон держит его в напряжении! Когда все должно закончиться? Священник сказал, что праздник Преображения Господня в это воскресенье. А сон стал сниться чуть не каждую ночь! Что там гадалка говорила? Впрочем, все эти гадания – чушь собачья!
Мимо прошла женщина, на ходу расстегивая сумку. Сергей было напрягся, но в следующий момент увидел, что она достает кредитку, и отвернулся. На мгновение ему показалось, что он где-то видел незнакомку, но он не стал отвлекаться и снова смотреть на нее. Это все нервы, дежавю, постафганский синдром… Феликс в два счета объяснил бы!
Сергей усмехнулся, повернулся к броневику и взял мешок с деньгами. И тут вдруг почувствовал за спиной движение. Он резко обернулся и увидел двух бегущих от ворот парней с длинноствольными пистолетами в руках. Бегущий впереди начал поднимать руку с пистолетом, целясь в него, в Сергея. Прежде чем мозг успел осмыслить этот факт, правая рука с пистолетом пошла навстречу. Дуэль продолжительностью в сотые доли секунды. Когда палец давил на спусковой крючок, подсознание вдруг вмешалось: «Левее, да нет же – левее! Ты ведь знаешь, ты должен помнить!» Повинуясь подсознанию, тело Сергея чуть сдвинулось назад, перенеся центр тяжести на левую ногу. За тысячную долю секунды, когда ударник уже мчался навстречу капсюлю, ствол «ижака» чуть-чуть довернулся влево.
Парень вдруг споткнулся и рухнул на асфальт. Он так и не успел выстрелить. Зато успел второй. Пуля пролетела слева от Сергея и чпокнула где-то внутри кузова. Следующего выстрела сделать ему было не дано: пуля Сергея вошла ему точно в левый глаз.
Сергей отскочил за кузов броневика и осмотрелся.
– Пафнутий! – позвал он. – Как ты там?
– Порядок! – отозвался из кузова Пафнутий.
– Я проверю за воротами, прикрой меня! – распорядился Сергей и выскочил на улицу. Он пробежал вдоль ограды и увидел в переулке то, что, в принципе, и ожидал: старую синюю «копейку». Он посмотрел налево, вдоль переулка, ожидая увидеть приближающуюся девичью фигурку. И увидел. Это была его дочь. А вот этого он не ожидал!
Сергея качнуло, он привалился к «копейке», чувствуя, как его оставляют силы.
– Папа? – удивилась Анька, увидев бледного отца, опирающегося о кузов чужой машины. – Что с тобой? Что ты здесь делаешь?
– А ты что здесь делаешь? – спросил Сергей.
– Мама послала за квартиру заплатить, – объяснила дочь.
– Нашла время, дура! – в сердцах выругался Сергей и сказал изумленной дочери: – Иди домой, Аннушка! Иди, я сам заплачу. Давай сюда книжку.
Он долго смотрел вслед уходящей дочери, пока его не тронул за плечо Пафнутий.
– Ну ты дал, командир! – уважительно сказал он. – Обоих наповал! Первый даже выстрелить не успел, а вот второй… слушай, мне пуля чуть башку не снесла! Хорошо, что я ждал, пока ты мешок заберешь. А начни я вылезать, пуля точно в лоб попала бы! Ну и реакция у тебя! Слушай, а что ты пистолет-то заранее приготовил? Интуиция, что ли?
– Ага! – улыбнулся Сергей. – Кстати, вот на этой машине они и приехали.
– Откуда знаешь? – спросил Пафнутий.
– Не веришь? С правой стороны в салоне на полу где-то должен быть патрон. Посмотри!
Пафнутий нерешительно открыл дверцу, пошарил в салоне и вылез с изумленным видом. В руках он держал патрон от пистолета.
– Ну знаешь! – развел он руками. – Только ментам об этом не говори: подумают, что ты в сговоре с этими парнями был. Ну и интуиция у тебя!
– Какая там интуиция! – отмахнулся Сергей. – Скорее наваждение!
Вот только кого должно было спасти это наваждение: Сергея, Пафнутия или Аннушку? А может быть, безвестного Вову, зря пригнавшего тачку с шампанским к необитаемой даче? Или деньги Сбербанка?
Сего знать ему не дано.
Ольга даже не успела испугаться. Услышала выстрелы за спиной, но подумала, что это мальчишки взрывают петарды. А когда раздались крики и она обернулась, то все уже было кончено. На асфальте неподвижно лежали два тела, у ворот стояли инкассаторы с пистолетами в руках, охранники банка оживленно переговаривались по радиотелефонам. Стоявший рядом с Ольгой мужчина повернулся к ней и восхищенно сказал:
– Нет, вы заметили, какой точный выстрел? Прямо в лоб! Одному, другому… И все за доли секунды! Профессионал!
«Ненормальный какой-то!» – неприязненно подумала Ольга, вскользь оглядывая незнакомца. Среднего роста, в неброском сером костюме, пыльного цвета волосы, дымчатые очки – он напоминал небрежно набросанную твердым карандашом фигуру, которую безуспешно пытались стереть ластиком.
– Это ужасно! – вырвалось у Ольги. Она увидела вытекшую из-под трупа лужу крови и вдруг осознала, что произошло. Кровь выглядела страшно, совсем не так, как в выпуске новостей или телевизионном боевике. Ноги ослабели, словно стали ватными, в голове зазвенело. Ольга пошатнулась и, наверное, упала бы, если бы незнакомец не поддержал ее за руку. От прикосновения прохладной твердой ладони она вдруг сразу пришла в себя и отстранилась.
– С вами все в порядке? – осведомился мужчина, сняв очки.
– Да, спасибо, – ответила Ольга. Их глаза на мгновение встретились, и Ольга испытала какое-то странное ощущение: что-то вроде мгновенного ужаса, как будто во сне летишь в пропасть. Незнакомец снова спрятал глаза за дымчатыми стеклами и зашагал прочь. Ощущение ужаса исчезло так же внезапно, как и появилось. «Нервы, это все нервы!» – подумала Ольга. Действительно, ей необходимо сменить обстановку.
Ольга вернулась домой совершенно измученная. Вечером она рассказала Борису о происшествии возле банка.
– Черт знает что! – нахмурился тот. – Уже из дома выйти опасно. Дорогая, я настаиваю, чтобы ты обзавелась телохранителем! Я найду тебе женщину, чтобы ты не чувствовала себя неуютно, – сейчас готовят прекрасных телохранителей-женщин.
– Этого еще не хватало! – возмутилась Ольга. – Ходить под конвоем? Ну уж нет! Тогда я вообще не выйду на улицу.
Борис вздохнул, но не стал спорить. Он знал: если Ольга что-то решила, то переубеждать ее бесполезно.
Борис сам проводил Ольгу на вокзал. Поезд отправлялся в восемь утра, но муж сказал, что он быстрее и комфортабельнее всех остальных. Борис сам занес вещи в купе и разместил их под сиденьем. В купе ехала семья: муж, жена и девочка лет восьми – такое соседство несколько успокоило Бориса. Он взял клятву с Ольги не отходить от поезда на остановках и не ходить в вагон-ресторан – обед можно заказать в купе, а в холодильнике у проводника Борис уложил упаковку «Аква минерале».
Потом он стоял на платформе, курил и грустно смотрел сквозь стекло на Ольгу. А когда вагон тронулся, пошел по платформе и махал рукой, пока поезд не набрал ход.
Едва проплыла мимо платформа с забавным названием «Панки», как в купе заглянул Андрей. Весело поздоровался и, как ни в чем не бывало, уселся рядом с Ольгой.
– По-моему, кто-то должен сейчас лететь на самолете, – лукаво заметила она. Андрей посмотрел на нее и серьезно ответил:
– Зато я увидел тебя на двое суток раньше. Двое суток – весьма большой срок!
– И где ты расположился? – поинтересовалась Ольга.
– В СВ, удалось достать билет только туда, все деньги за него выложил, – ответил Андрей и похвастался: – Зато там есть телевизор!
– Ну раз телевизор, тогда и мне, пожалуй, лучше поехать в СВ! – рассмеялась Ольга.
Сто долларов, исчезнувших в кармане проводника, сделали свое дело, и через полчаса Ольга уже сидела в двухместном купе рядом с Андреем. Там действительно были телевизор и два больших овальных зеркала.
– Жаль, нет зеркала на потолке! – огорченно вздохнул Андрей.
– Ну что будем делать? – лукаво поинтересовалась Ольга, сбрасывая туфли. – Телевизор смотреть?
Вместо ответа Андрей привлек ее к себе. Его руки заскользили по ее спине, нащупывая застежку платья.
– Ненормальный, хоть дверь защелкни! – прошептала Ольга. Так, для приличия. Ей было наплевать на дверь. Да и на все остальное тоже.
Частная гостиница в Адлере находилась рядом с курортным городком.
Море – в пяти минутах неторопливой ходьбы. Номер приятно удивил Ольгу: свежий евроремонт, отличная новая мебель, раздельный санузел и современная сплит-система. Холодильник встроен в тумбу под телевизором и не докучает назойливым шумом компрессора.
– А как у вас с питанием? – поинтересовался Андрей.
– Покушать можем сделать, – с готовностью отозвался хозяин-армянин, – завтрак, обед. Двести рублей в день. Кушать сейчас хотите?
– Нет, потом, – отказалась Ольга, и хозяин исчез. Женщина вышла на балкон, совсем небольшой – впрочем, на нем уместились столик и два стула. А еще был виден кусочек моря между новостройками двух-трехэтажных особняков, вздымавшихся над буйной зеленью плодовых деревьев, виноградников и низкорослых пальм. По другую сторону открывался великолепный вид на покрытые лесом горы и выползавшую на них белоснежную пену облаков.
– Неплохо, очень даже неплохо! – прокомментировал Андрей, обнимая Ольгу. – Надо признать, что твой муж весьма ответственно отнесся к твоему отдыху.
– Мой муж по жизни весьма ответственный человек, – строго заметила Ольга, – в отличие от некоторых!
– Зато у меня масса прочих достоинств! – с готовностью сообщил Андрей. Он подхватил ее на руки и понес к широкой двуспальной кровати, намереваясь немедленно продемонстрировать одно из упомянутых достоинств.
– Не сейчас! – запротестовала Ольга. – Мне надо принять душ! Слышишь?
– Слушаю и повинуюсь! – послушно отозвался Андрей и отпустил ее. Он отлично понимал, когда и чего она хочет.
Глава 7
Приняв душ, Ольга переоделась в легкую блузку и шорты. Андрей ограничился одними шортами. Они спустились вниз.
На уютной веранде под синим тентом стояли два столика. За одним из них трапезничали двое мужчин. Обоим было лет под пятьдесят, каждый был облачен лишь в шорты.
Колоритная парочка! Один – плешивый, с венчиком курчавых седых волос и свекольно-красной физиономией. Внушительных размеров пивной живот упирался в столик, угрожая его опрокинуть. На животе покоился золотой скорпион в натуральную величину, прикрепленный на свисающую с шеи массивную золотую цепь. И если толстяк производил в целом забавное впечатление, то второй имел без всяких преувеличений просто жуткую внешность. Всю верхнюю часть его тела покрывали ужасающие шрамы от ожогов и операций по пересадке кожи. Лицо было восстановлено пластической хирургией и напоминало застывшую маску, на которой жили лишь ярко-голубые глаза.
Читать бесплатно другие книги:
