Расплата за грехи Линник Марина

Глава 7

Что это за корабль? Кому он принадлежит? Кто его капитан? Какие цели он преследует? Все эти и другие вопросы мгновенно возникли у капитана и лорда Батлера. Но ответить на них было не так-то просто: корабль не подавал никаких признаков жизни. Паруса на нем не были убраны и безжизненно висели на реях. На палубе не было ни души.

– Что это за корабль? – наконец озвучил свои размышления лорд Батлер, беря позорную трубу из рук Вильяма и, в свою очередь, внимательно рассматривая парусник.

– Я… я не знаю, сэр. Даже не могу предположить, какой стране принадлежит это судно, – озабочено произнес капитан. – Никаких опознавательных знаков!

– Но обитаем ли он?

– Трудно сказать.

– Капитан, а если это «Летучий голландец»? – спросил рулевой.

Матросы, находившиеся неподалеку и услышавшие разговор, поспешно перекрестились. Суеверный страх охватил их. Истории про корабль-призрак еще с древних времен передавались из уст в уста теми, кто бороздил моря и океаны. И трудно было найти хотя бы одного моряка, который не верил бы в его существование. Но все же находились и такие, кто более трезво подходил к этому вопросу. Самые здравомыслящие даже пытались рационально объяснить это явление.

Согласно бытовавшему мнению, «Летучий голландец» – это корабль-призрак, который никогда не сможет вернуться в свой порт и обречен до скончания веков скитаться по морям и океанам. Существует много версий этой легенды. В одной утверждается, что капитан корабля-призрака пытался любой ценой обогнуть мыс Доброй Надежды (а этот район знаменит своими страшными бурями), и корабль вместе с командой канул в бездну и восстал из нее, чтобы наводить страх и ужас. Другая версия гласит, что на борту было совершено ужасное преступление, в результате которого вся команда погибла и корабль некому было привести в родной порт. Но были и другие мнения: кто-то утверждал, что команда не была убита, а экипаж заболел чумой или холерой. Версий много, но все они сходятся в одном: капитан и команда продали свои души дьяволу или сам Бог наказал их за грехи. Среди моряков живет поверье, что встреча с «Летучим голландцем» – дурное предзнаменование, означающее скорое кораблекрушение. Все рассказы очевидцев начинаются одинаково: «Летучий голландец» появляется внезапно, как бы из ниоткуда. Появление его сопровождают густой туман и полное безмолвие. Никто не отвечает на сигналы и не подает иных признаков жизни. А затем корабль так же внезапно растворяется в воздухе.

Но этот парусник и не думал исчезать в утренней дымке. Напротив, он, согласно физическому закону, который гласит, что два корабля, идущие параллельно друг другу, притягиваются, постепенно стал приближаться. Несмотря на крики матросов, которые уже пришли в себя, убедившись, что этот корабль – не призрак, парусник продолжал покачиваться на волнах в полной тишине: ни звука, ни шороха.

– Капитан, похоже, там никого нет, – произнес боцман, поднявшись на мостик.

Вильям медлил с ответом. Осмотрев парусник еще раз в подзорную трубу, он резко повернулся и отдал приказание:

– Спустить уцелевший вельбот. Мистер Ройс, возьмите с собой пять человек и обследуйте корабль. Если на нем есть люди, им, судя по всему, необходима помощь. Словом, действуйте согласно обстановке.

– Слушаюсь, сэр.

Когда вельбот был уже спущен, Вильям подошел к боцману и проговорил вполголоса:

– Джон, будьте осторожны. Что-то не нравиться мне все это. Вероятно, это уловка.

– Не беспокойтесь, сэр. Сделаю все, что от меня зависит.

Из команды отобрали самых отчаянных сорвиголов, не верящих ни в Бога, ни в черта. Через четверть часа команда, возглавляемая Джоном Ройсом, была уже на борту странного и загадочного судна. Вокруг царил если и не идеальный, то вполне сносный порядок. Непохоже было, чтобы это судно, подобно «Мэри Клэр», попало в шторм, который чуть было не погубил фрегат. Все снасти, весь рангоут и такелаж были целыми и невредимыми. «Ну что ж, неплохая находка. Вещи с этой посудины вполне сгодятся для ремонта нашего фрегата», – решил боцмана. Команда из шести человек внимательно обследовала корабль дюйм за дюймом. Ничего подозрительного не было, за исключением того, что все орудия – двенадцать шестифунтовых пушек – находились в состоянии боевой готовности. «Что-то тут не так», – насторожился Джон Ройс.

– Поосторожнее, ребята. Возможно, нас ожидают сюрпризы. Думаю, не стоит расходиться. Будем держаться все вместе.

Обследовав бак и полубак, они оказались в камбузе[20], где в дымящемся котле варился суп из морской черепахи. Кругом царил беспорядок: гора грязной посуды, пустые бутылки из-под рома, объедки, нечистоты.

– Сэр, взгляните на это. Если бы наш капитан увидел такое на фрегате, Роберту здорово бы досталось, – сказал один из матросов, брезгливо указывая на тарелку.

– Ты прав, Козинс, – ответил Джон Ройс. Правда, его сейчас больше интересовал не порядок на их камбузе, а человек, который устроил такой беспорядок здесь.

Вид грязной посуды и приготовленного жаркого наводил на мысль, что этот корабль все-таки обитаем или… «Чертовщина какая-то», – перекрестившись, пробормотал боцман. Выйдя на главную палубу, они обследовали и ее. Ничего и никого! Немного успокоившись, Джон Ройс сказал:

– Значит, так: вы четверо обследуйте трюм и кубрик, а мы с Козинсом займемся капитанской каютой. Необходимо разобраться, что же на самом деле произошло с кораблем.

Каюта капитана выглядела не намного лучше остальных помещений. Окна каюты были украшены витражами, персидские ковры, бывшие некогда весьма недурными, теперь находились в плачевном состоянии, так как были обильно залиты вином и ромом. Над огромной кроватью, сделанной из красного дерева и занимавшей почти половину каюты, висел шикарный балдахин, сшитый из самого лучшего китайского шелка. Но он был настолько грязен и засален, что давно уже потерял свою былую привлекательность. Вокруг кровати была разбросана разномастная одежда: сорочки, кафтаны, несколько пар панталон. Рядом с кроватью стоял длинный дубовый стол, полностью заваленный бумагами. Именно к нему и направился Джон Ройс, с отвращением отталкивая от себя грязную одежду. Подойдя вплотную к столу, он начал просматривать лис ток за листком, стараясь найти какую-нибудь информацию, чтобы узнать, что же произошло с кораблем на самом деле. Он еще не просмотрел и половины корреспонденции, как внезапно почувствовал прикосновение холодной стали к голове.

– Что-то потеряли, мистер? – услышал он ехидный голос. Увидев, что рука боцмана интуитивно потянулась к пистолету, неожиданный собеседник добавил: – На вашем месте я не стал бы делать резких движений.

Джон Ройс медленно поднял голову. Около него стоял высокий, броско одетый мужчина лет тридцати с длинными вьющимися волосами и насмешливыми глазами. С его загорелого, слегка одутловатого лица не сходила ироничная улыбка. В руке он держал заряженный пистолет, направленный в голову боцмана. Позади незнакомца стояло еще трое вооруженных до зубов людей.

– О, вы что, язык проглотили, милейший? – язвительно произнес незнакомец. – Если бы я лично не слышал, как пару минут назад вы лихо командовали своими молодцами, то я бы подумал, что вы глухонемой. Может быть, вы боитесь? Нет? Он не боится, – сказал он, обращаясь к своим товарищам, стоявшим у него за спиной. – Такой бравый солдат, конечно, не может бояться, даже если к его голове приставлен мушкет.

– Кто вы? – еле сдерживая нарастающий гнев, спросил Джон Ройс.

– О, к нам вернулся голос, а значит, и разум. Это радует, – еще громче рассмеялся незнакомец. Затем он что-то крикнул по-французски, и через секунду в каюту ввалилось еще человек десять матросов, держащих в руках кто сабли, кто мушкеты.

Незнакомец убрал мушкет от головы боцмана и вальяжно уселся в кресло, положив ноги на стол.

– Итак, вы спрашиваете, кто я? – немного помолчав, начал незнакомец. – Что ж, я отвечу. Я тот, кто любит бороздить моря в поисках приключений; тот, для кого звук стреляющих пушек милее любой музыки; я тот, кому не страшен Дьявол, потому что я сам Дьявол, я…

– Довольно, сударь, я уже догадался, – Джон Ройс перебил хвастливую речь своего собеседника. – Вы обыкновенный пират, грабящий и убивающий без зазрения совести всех, кто попадается вам на пути.

– О, зачем так сурово, – расхохотался капитан пиратского судна. – Мы такие же моряки, как и вы, разница только в том, что вы живете по своим порядкам и законам, а мы – по своим… Но хватит праздной болтовни. Предлагаю вам сделку в обмен на вашу жизнь. Вы сейчас спокойно подниметесь на палубу и, как ни в чем не бывало, скажете своему капитану, что корабль пуст. Он отправит сюда еще часть команды, которую мы мирно, без лишнего кровопролития, захватим, доказав тем самым, что мы не звери. Оказавшись в меньшинстве, остальные не смогут сопротивляться, и мы избежим ненужных смертей. Вы ведь хотите именно этого? Не так ли?

Боцман угрюмо повесил голову.

– Вот и хорошо, – произнес незнакомец и, отдав приказания своим людям, взял Джона Ройса под руку.

Они медленно двинулись к выходу. «Что же делать? – заметались мысли боцмана, который был предан капитану и лорду Батлеру всей душой и телом. – Как предупредить капитана об обмане?» В его голове моментально созрел план. Он понимал, что единственный выход из этой ситуации – это пожертвовать собой. И Джон Ройс, не раздумывая, пошел на этот шаг. Выйдя на палубу, озаренную утренним солнцем, он увидел, что на «Мэри Клэр» уже начали беспокоиться.

– Мистер Ройс! – услышал он голос капитана. – Что у вас стряслось? Почему вас так долго не было? Все в порядке? Вам удалось что-нибудь узнать?

Джон Ройс обернулся в сторону капитанской каюты, из которой только что вышел, и встретился с насмешливым взглядом незнакомца.

– Капитан! Капитан! – внезапно закричал боцман, подбежав к борту. – Это засада! Берегитесь! Это пира…

Последние слова отважного и преданного боцмана заглушили пистолетные выстрелы. Кровь хлынула из честной груди старого моряка. Побледнев, он пытался что-то еще сказать, но, увы, силы оставили его. Подняв руку, он сумел только жестом показать на корму и тут же замертво упал на палубу.

Глава 8

– Мое имя – Уильям Райт, – представился незнакомец, вальяжно расхаживая по палубе «Мэри Клэр», то и дело с отвращением отпихивая от себя разбросанные вещи и обходя тела мертвых моряков. – Я такой же подданный Его Величества, как и вы, господа, но так сложилась жизнь, что Франция стала мне милее, чем моя Родина.

– Как можно было предать свое отечество? – в гневе вскричал лорд Батлер.

– О, какие громкие слова, сэр Джеймс Батлер… Я ведь не ошибаюсь, милорд?

Тот в ответ только слегка кивнул головой.

– Так вот, я продолжу. Не надо упрекать меня в измене. В истории полно таких случаев. Взять, к примеру, генуэзца Андре Дориа, век тому назад бороздившего Средиземное море. Он служил и дожам, и французам, и Риму. Кто больше платит, к тому и стремятся люди – любители приключений.

– Что вы намерены сделать с нами? – услышал Уильям Райт чистый, звонкий, похожий на звук серебряных колокольчиков голос.

Он резко обернулся и увидел стоявшую в дверях кают-компании молодую девушку.

– Раз на корабле нет ничего, что могло бы вас заинтересовать, вы собираетесь продать нас, как негров? – не дождавшись ответа, продолжила расспросы девушка.

– О, мадемуазель, – шутливо поклонился Уильям Райт, снимая с головы шляпу, – вот уж никак не мог предположить, что в такой очаровательной головке может быть столько здравого ума. Вы совершенно правы: ваш корабль, точнее, все, что от него осталось, ваша команда, и особенно вы, мадемуазель, – все это принесет мне немалую прибыль.

Он замолчал, с любопытством рассматривая побледневшую девушку.

– Морин, вернись в свою каюту, – приказ лорд Батлер, видя, с каким вожделением вся команда пиратского корабля смотрит на его дочь.

– Мистер, вы забываетесь, – повысил голос Уильям Райт и, подойдя вплотную к лорду Батлеру, надменно произнес: – Теперь Я здесь командую и Я отдаю все распоряжения, и только Я могу решать, что должен делать тот или иной человек на МОЕМ корабле.

– Капитан Райт, я только прошу оградить мою дочь от всего этого ужаса и публичного унижения. Я не хотел бы, чтобы она участвовала во всеобщей вакханалии.

– О, ну что вы, милорд, это обыкновенный захват корабля, и поверьте, впервые он прошел без особых жертв. Мне невыгодно портить товар.

– Капитан Райт, а что будет с ранеными? – услышали мужчины твердый голос молодой девушки.

– Молчать! – вдруг рявкнул стоявший рядом с ней пират, лицо которого было обезображено шрамом, полученным во время одного из сражений. Он так сильно ударил Морин по лицу, что та пошатнулась. – Будешь говорить только тогда, когда тебе разрешат!

Сэр Батлер кинулся было на защиту дочери, но капитан Райт властным жестом остановил его. Затем резко развернулся на каблуках и направился к своему боцману.

– Мистер Лоу! Если вы еще раз посмеете до нее дотронуться, не имея на то моего разрешения, то обещаю вам, что килевание будет для вас самым легким наказанием. Я ясно выразился?

– Да, капитан, – угрюмо буркнул тот, кого капитан назвал мистером Лоу, и, бросив злобный взгляд на девушку, отошел.

– Ну, довольно светских разговоров… Все по местам, раззявы неблагодарные! – неожиданно рявкнул капитан Райт, демонстрируя свой крутой нрав и жесткий характер. – Запереть всю команду в трюм!

– А раненых?

– Я сказал ВСЮ команду в трюм. Если эти собаки подох нут там – не велика потеря. Меньше будет ртов… Милорд, соблаговолите проследовать в свою каюту до дальнейших распоряжений, – сухо произнес Уильям Райт и, повернувшись к девушке, добавил: – А что касается вас, моя храбрая леди, то не будете ли вы столь любезны принять мое приглашение и отпраздновать нашу, точнее мою, победу.

– При виде вас у меня как-то пропал аппетит, капитан, – дерзко бросила ему в лицо Морин.

– О, как вы, однако, храбры! – улыбнулся капитан Райт, ничуть не обидевшись на слова девушки.

– Потому что в трусливых душах нет места для радости и счастья!

– О, какие красивые слова! Мы могли бы неплохо поболтать с вами на эту и другие темы. Пройдемте, – он жестом пригласил Морин в кают-компанию. – Обещаю, что не трону вас и пальцем. Вы бриллиант моей коллекции и портить его я не намерен. Сейчас подадут обед, и мы сможем мило побеседовать в спокойной обстановке.

– С вами? Никогда! – гневно произнесла девушка, презрительно передернув плечами.

– Чем же я вам так противен? – улыбаясь, осведомился Уильям Райт. Его настолько забавляла эта игра в кошки-мышки, что он едва сдерживался, чтобы не рассмеяться. – Я умен и образован в отличие от остального стада, – и он рукой показал на толпу плохо одетых людей, копошившихся на палубе. – Более того, я достаточно интересен и многие здешние красавицы пытаются добиться моего расположения. Я богат, молод, красив. Что вам еще нужно?

– Давайте отложим это разговор, он мне неприятен. Я устала и хотела бы отправиться в свою каюту.

В этот момент она увидела Вильяма, безжизненное тело которого волокли двое полуодетых пиратов. Голова и разодранная одежда молодого человека были заляпаны кровью. Он и вся боеспособная команда дрались как тигры, защищая свой корабль от морских разбойников. Но что могла сделать малочисленная группа измотанных людей, не ожидавших нападения, против толпы головорезов? И как это ни прискорбно, но уже через полчаса после начала боя стало очевидно, что команда фрегата обречена на поражение.

– Вильям! – в ужасе закричала девушка и, оттолкнув капитана Райта, бросилась к своему жениху.

Мистер Лоу попытался ее задержать, но, поймав гневный взгляд своего капитана, пожал плечами и ретировался.

– Вильям! – прокричала девушка, подбежав к возлюбленному. Затем она посмотрела на его тюремщиков и топнула своей маленькой ножкой. – Да положите же его немедленно!

Те взглянули на Уильяма Райта и, увидев, что он кивнул в знак согласия, положили безжизненное тело на палубу. Морин мгновенно перевернула Вильяма на спину и склонилась над ним, пытаясь уловить малейшие признаки жизни.

– Воды! Сейчас же принесите ему воды! – Девушка умоляюще взглянула на капитана Райта. – Мистер, пожалуйста!

Видя, что ему посчастливилось найти слабое место в броне этой воинствующей молодой особы, капитан Райт усмехнулся.

– Воды, мистер Лоу… Разве вы не услышали молодую леди? Прикажите, чтобы принесли воды для нашей юной леди.

Ворча что-то себе под нос, мистер Лоу нехотя исполнил приказание капитана, так как уже убедился на горьком опыте, чем заканчивается неповиновение капитану Райту.

Бережно приподняв голову Вильяма, девушка осторожно влила ему в рот несколько капель живительной влаги. Веки молодого человека дрогнули, и он через секунду приоткрыл глаза. Увидев лицо своей возлюбленной, Вильям слегка улыбнулся.

– Какая же ты красивая! – еле выговорил он, и тотчас же опять потерял сознание.

– Капитан Райт! Прикажите отнести его в мою каюту, – подойдя к Уильяму Райту, сказала девушка.

– О, моя милая, дорогая, отважная юная мисс! – усмехаясь, проговорил капитан. – А вам не кажется, что вы слегка забываетесь? Это вы – моя пленница. И это я захватил ваш корабль. Нет, я, конечно, понимаю, что вы с вашим достопочтенным отцом привыкли отдавать распоряжения, и сочувствую этой привычке, но здесь это – моя прерогатива. Я настоятельно советую вам забыть об этой скверной манере. Не забывайте – вы теперь рабыня, моя милая… В трюм его!

– Если у меня такие права, как и у остальных пленных, то я последую вслед за всеми… В трюм, – ответила девушка, гордо вскинув свою украшенную золотыми кудрями головку, и, высокомерно смерив взглядом своего собеседника, направилась вслед за Вильямом, которого опять волокли к трюму.

– Мисс Батлер, постойте! – остановил ее капитан Райт.

Видя непреклонный характер своей пленницы, он решил пойти на небольшие уступки, хотя это было и не в его правилах. Райт не был настолько известным пиратом, чтобы его слава гремела по всему Новому и Старому Свету, но по своей жестокости вполне мог сравниться с известнейшими флибустьерами. Например, с самим Франсуа Л'Олоннэ, который, по словам Александра Эксвемелина, «мог разрубить свою жертву на части, а напоследок слизать с сабли кровь». У его корабля был узнаваемый флаг – черное полотнище на флагштоке, украшенное изображением красного дракона, который в христианской культуре считается символом смерти, тьмы, зверем со смрадным дыханием, когтями льва и крыльями, похожими на крылья летучей мыши. О беспощадности Уильяма Райта знали многие капитаны Карибского бассейна и потому, завидя его корабль, всеми силами старались уйти от погони. Ну а уж если избежать встречи с пиратами не удавалось, корабли сдавались без боя. Зная, как капитан Райт любит деньги, пленники готовы были отдать последнюю рубашку, лишь бы избежать пыток и смерти.

Уильям Райт был весьма недурен собой: высокого роста, с иссиня-черными длинными волосами и усиками а-ля Ришелье. Его небольшие от природы темно-карие глаза были так глубоко посажены, что от этого казались еще более проницательными и колючими. Его несколько худощавое, но мускулистое тело, каменное, а зачастую хитрое или надменное выражение лица всегда производили неотразимое впечатление на женщин, которые буквально преследовали его, стоило только капитану Райту сойти на берег. Да и как могло быть иначе, когда на Тортуге все легкомысленные дамы с небезупречной нравственностью знали о его всегда туго набитом кошельке. Поэтому, привыкнув к постоянному вниманию противоположенного пола, пират был несколько уязвлен отсутствием интереса к своей персоне со стороны новой пленницы.

– Мисс Батлер, давайте пойдем на компромисс: мне безумно не хочется, чтобы вы потеряли свою привлекательность, находясь в этом смрадном месте, ибо тогда я не смогу с выгодой вас продать, а вы, как я понял, не измените своего решения, пока я не разрешу вашему брату…

– Моему жениху, капитан.

– Даже так? – удивленно приподнял брови Уильям Райт. Немного поколебавшись, он добавил: – Хорошо, мисс, вашему жениху жить у вас в каюте.

Внимательно посмотрев на свою пленницу, он подумал: «А это будет презабавно».

– Ну так вот, моя драгоценная мисс Батлер. Я предлагаю такую сделку: этот господин будет находиться в вашей каюте под вашим личным присмотром, а вы, в свою очередь, согласитесь ужинать в моей компании до тех пор, пока я вас не продам или пока ваше общество мне не надоест. Что вы на это скажете?

В девушке просто вспыхнуло негодование от подобной наглости.

– Я уже говорила вам, капитан Райт, что у меня пропадает аппетит при виде вас, – высокомерно посмотрев на своего собеседника, произнесла Морин.

Злобные огоньки зажглись в глазах Уильяма Райта, которые от этого стали казаться еще меньше, а маска гнева исказила до неузнаваемости его лицо. Он схватил девушку за локоть и крепко сжал его.

– Слушайте, вы, о моя милая мисс! Либо вы принимаете мое предложение, мисс Батлер, либо этот живой труп на ваших глазах выкинут за борт на растерзание изголодавшимся акулам, да и не только его. Трюм завален ранеными, а у меня и так слишком много ртов. И я намерен избавиться ото всех, кто не сулит мне коммерческой выгоды. А что касается вас, то я намерен запереть вас в каюте и кормить насильно, если вам взбредет в голову объявить голодовку. Вам все ясно? – прошипел он.

Девушка невольно вздрогнула и сделала попытку вырваться. Мысль о том, что ей придется каждый вечер ужинать с этим животным, была ей отвратительна, но ее еще больше пугало то обстоятельство, что от ее упрямства могут пострадать не только Вильям, но и половина оставшегося в живых экипажа. И хотя шансов выжить в тех жутких условиях, где им предстояло провести не один день без нормального ухода и питания, у пленников было немного, но все же несколько больше, чем спастись в океане от кровожадных акул.

– Хорошо, капитан, – опустив голову, тихо проговорила Морин, подчиняясь обстоятельствам. – Я согласна с вашими условиями.

Уильям Райт усмехнулся, ничего не ответив. Между тем самодовольная улыбка заиграла на его лице, означавшая: бастион пал.

Глава 9

Прошло два месяца с момента пиратского набега. Для пленников все эти дни протекали до одури монотонно. Тех, кто был в состоянии передвигаться и находился в неплохой физической форме, продали в ближайшем же порту, как негров, для работы на плантациях. Но все-таки большая часть выжившей после бури команды все еще находилась на борту, и их жизни были в опасности. Антисанитарные условия в грязном трюме позволили инфекции взять верх над людьми, и, к сожалению, остановить этот процесс уже никто не мог. Пленные умирали каждый день, проклиная перед смертью своих мучителей. Капитану Вильяму Стерлингу повезло больше. Благодаря постоянному и неотлучному уходу и вниманию Морин, уже через две недели его раны стали зарубцовываться. А еще через две к молодому человеку вернулись силы, но, увы, не душевный мир. Ему и лорду Батлеру было запрещено покидать свои каюты, и поэтому Морин являлась для них единственным связующим звеном с внешним миром. Пользуясь некоторой свободой на корабле, а также своим обаянием, она старалась каждый день спускаться в трюм к раненым, принося с собой еду, выпрошенную у кока. Своим сочувствием девушка пыталась поддерживать измученных пленников. И, несмотря на то что вид умирающих заставлял ее сердце сжиматься от жалости к этим бедным морякам, а душа начинала неистово болеть, не приходить она не могла: они ждали ее. Эти люди нуждались в ее теплых словах и поддержке не меньше, чем в глотке свежего воздуха. Вид изголодавшихся людей заставлял ее едва притрагиваться к еде во время ежедневных ужинов с капитаном Райтом. Ни Вильям, ни лорд Батлер не одобряли этих трапез, но в душе понимали, что в тот момент она не могла не согласиться на них.

Капитан Райт делал вид, что не замечает подавленного состояния Морин, и всячески старался увлечь ее светской беседой. А когда узнал, что она неплохо разбирается в морском деле, то даже стал обучать ее новым премудростям мореходства. Чем больше он проводил времени со своей пленницей, тем большую симпатию испытывал к ней. С некоторых пор, провожая ее вечером до каюты, он окидывал жадным взглядом с головы до ног ее стройную фигуру, и в эти минуты душа его становилась ареной битвы двух демонов: алчности и похоти. С одной стороны, он прекрасно понимал, как много сулит такая выгодная во всех отношениях сделка, но, с другой стороны, отдавать кому-то такое сокровище было жалко. Изо дня в день из-за этих противоречивых побуждений он становился все мрачнее и мрачнее. Девушка сразу заметила эту перемену. Но, не догадавшись об истинной причине такой перемены, она не придала этому большого значения.

Однажды вечером Райт угрюмо молчал весь ужин, то и дело прикладываясь к бутылке рома. Морин попыталась заговорить с ним, но, наткнувшись на пронзительный взгляд из-под густых бровей капитана, осеклась. Тревога поселилась в ее сердце. С нетерпением она ожидала окончания ужина. Когда он был наконец-то завершен, она поднялась.

– Благодарю вас, капитан Райт. С вашего позволения, я вернусь в свою каюту.

В ответ тот прорычал что-то нечленораздельное. Подойдя к двери, она вдруг почувствовала смрадное дыхание своего сотрапезника совсем близко. Обернувшись, девушка увидела разгоряченное лицо Уильяма Райта. Его глаза лихорадочно горели. Он схватил Морин за талию и с силой притянул ее к себе.

– Капитан Райт, что вы делаете? – закричала девушка, пытаясь вырваться из его крепких объятий. – Прекратите немедленно!.. Я… Я… Я закричу!

– О, кричи, моя милая, кричи! Твой крик еще только сильнее взбудоражит мою кровь!

– Я позову на помощь!

– Ты можешь звать на помощь сколько угодно, сюда все равно никто не войдет без моего разрешения!

– Вы пьяны! Отпустите меня сейчас же! Вы делаете мне больно!

– О да, детка, я пьян. Я сильно пьян… И пьян не только от рома. Когда я слышу твой ангельский голос, когда я обнимаю тебя, вдыхаю твой прелестный аромат, моя кровь вскипает.

– Перестаньте немедленно! – вскричала Морин, пытаясь уклониться от горячих поцелуев, которыми осыпал ее капитан Райт.

Уильям Райт приподнял ее на руках и понес к кровати.

– О нет, клянусь Дьяволом! Я никому тебя не отдам! Ты будешь только моей! И пусть мои кишки сожрет Кракен!

В этот момент он почувствовал внезапную боль, сознание его помутилось на долю секунды. Но для девушки и этого мгновения оказалось достаточно, чтобы высвободиться из его объятий и выхватить из-за пояса капитана пистолет.

Очнувшись, капитан Райт дико огляделся по сторонам, стараясь понять, что же произошло на самом деле. Когда же сознание к нему полностью вернулось, он зарычал, стряхивая с головы бутылочные осколки (это Морин пришлось так использовать недопитый ром, чтобы вырваться из лап этого негодяя). Капитан прыгнул вперед, но тотчас остановился, услышав металлические ноты в голосе девушки, заставившем его мгновенно протрезветь. Хотя трудно сказать, что произвело на пирата большее впечатление: голос или направленный в его сторону заряженный пистолет.

– Ни с места, капитан Райт, иначе, клянусь непорочной Девой Марией, я продырявлю вам голову.

Взглянув на суровую неподвижность лица девушки, капитан осознал серьезность своего положения, но, тем не менее, сделал шаг вперед, рассудив, что у нее не хватит мужества нажать на курок.

– Не двигайтесь! Я не намерена дважды повторять! Вы зашли слишком далеко, капитан! Я предполагала, что ваше слово ничего не значит. Вы пират, и этим все сказано! Но, несмотря на то что я ваша пленница, я требую уважительного отношения к себе. И если вы еще раз позволите себе подобную вольность – я убью вас!

– О, мисс, вы не представляете, как это трудно – выстрелить в человека. В отличие от меня, вы – воспитанная леди. Не думаю, чтобы в пансионе благородных девиц вас обучали убивать, – ответил на ее пылкую речь капитан Райт, уже полностью пришедший в себя и вернувший себе прежнюю невозмутимость. – Отдайте пистолет и забудем об этом недоразумении!

Сказав это, он медленно начал подходить к Морин, протянув к ней руку. Девушка попятилась назад. Она понимала, что это не что иное, как новая уловка, и, отдав пистолет, она уже не сможет за себя постоять. Но выстрелить в человека?! От волнения у Морин пересохло во рту и на лбу выступил холодный пот. Тем временем Уильям Райт продолжал медленно приближаться к своей пленнице, стараясь ласковыми интонациями и лживыми уверениями усыпить ее бдительность. Но чем слаще были слова пирата, тем суровее становилось лицо девушки. Внезапно раздался звук выстрела. Капитан Райт, схватившись за плечо, упал как подкошенный. Девушка не промахнулась. В тот же момент в каюту вбежали три пирата. Увидев Морин с дымящимся в руке пистолетом, пираты на мгновение замерли на месте. Но быстро придя в себя, двое бросились к своему капитану, а третий схватил девушку за руку.

– Капитан! Капитан! С вами все в порядке? – помогая ему подняться, спросили они практически в один голос.

Капитан Райт, бледный от гнева, сверкнул глазами.

– Запереть эту дикую кошку в каюту! На хлеб и воду! Ее и всю ее семейку! Ничего, мисс, вы еще будете валяться у меня в ногах, умоляя о пощаде, ибо я намерен продать вас и ваших родных не на Багамских островах или Ямайке, как планировал раньше, где вас из жалости мог бы выкупить какой-нибудь ваш соотечественник, а берберам в Тунисе или еще где подальше. Так что молитесь!

Уже выходя из каюты, Морин услышала:

– Кэп, фрегат еле держится на плаву. Его нужно затопить или убраться подальше от этих мест. Здесь в последнее время неспокойно.

– Нет, Гарри, я с тобой не согласен. Корабль отменный. Да это же видно невооруженным взглядом! Да и девица, будь она проклята, – проговорил он, – в одной из наших бесед тоже это подтвердила. Если фрегат привести в нормальный вид, ни один из королевских линейных кораблей не угонится за ним. Я сделаю его флагманским кораблем, а ты на нашей старушке «Лани» будешь помогать мне покорять Новый Свет.

– Тогда куда идем, кэп? С такой обузой далеко нам не уйти. А кругом курсируют военные суда.

– На остров Бути. Там не очень людно, да и в случае опасности есть, где укрыться.

– Вам виднее, кэп…

«Остров Бути, – про себя повторила девушка. – Интересно, далеко ли это от Порта-Ройал? Может быть, за время починки корабля нам удастся сбежать?»

Но, увы. Словно прочитав мысли Морин, капитан Райт приказал стеречь своих пленников днем и ночью. Ни подкуп, ни другие ухищрения не позволили им во время ремонта ни на сантиметр приблизиться к долгожданной свободе.

Уже заканчивался третий месяц их вынужденного заточения. Даже самые сильные и стойкие постепенно начали терять надежду на спасение, когда произошло событие, окончательно изменившее судьбу наших героев.

Глава 10

А случилось вот что. Потребовалось почти две недели, чтобы привести корабль «Мэри Клэр» в порядок, восстановив рангоут и такелаж. Если бы не пробоина в корпусе фрегата, то корабль уже через неделю бороздил бы Карибский бассейн, как того желал Уильям Райт, но, к его сожалению, пришлось задержаться, хотя он делал все, чтобы ускорить процесс восстановления фрегата, все время подгоняя работавших. Держась за простреленное плечо, которое его сильно беспокоило, он ходил по палубе, как разъяренный тигр по клетке, то и дело срывая свою раздражительность на матросах. Во время ремонта пленников держали на берегу, под усиленной охраной. Тех, кто еще имел товарный вид, капитан Райт продал за бесценок, здраво рассудив, что лучше синица в руках, чем журавль в небе. К тому же через неделю после прибытия на остров у раненых появились признаки желтой лихорадки. В общем, когда корабль, который после ремонта был переименован в «Демона», под бело-черными парусами вновь вышел в открытое море, на его борт вернулись только лорд Батлер, Вильям Стерлинг, Морин и оставшиеся пять членов экипажа.

Выйдя из гавани, Уильям Райт на флагманском корабле и его помощник на «Лани» взяли курс на Тортугу, чтобы пополнить запасы провизии и увеличить численность команды. Фрегат, подгоняемый попутным ветром, летел словно альбатрос. Шхуна «Лань» едва поспевала за ним.

Пройдя всего миль пять, капитан Райт убедился, что он не ошибался: новый корабль был как раз тем, что требовался для пущего полета его черной души.

К вечеру на горизонте показалось судно. Судя по размерам и оснастке, это был торговый галеон и принадлежал он Британской короне.

– Где-то поблизости должно быть сопровождение, – осматривая судно в подзорную трубу, проговорил Уильям Райт.

– Но я ничего не заметил, кэп, – сказал мистер Лоу, который стоял неподалеку.

– Я тоже, – мрачно ответит тот, – и это меня удивляет.

– Может, они попали в шторм и этот галеон отбился от каравана?

– Если это действительно так, то весьма кстати. Приготовить орудия к бою, мистер Лоу, и поживее! Зайдем с наветренной стороны. Это даст нам неплохое преимущество… Канониры, к пушкам!.. Готовить кошки!

Приказание было выполнено молниеносно, что лишний раз подтвердило, что Уильям Райт был известен как суровый командир, не терпящий неповиновения.

– Поднять британский флаг! Пусть они думают, что мы свои. Таким образом, они нас не заподозрят, и эта уверенность даст нам возможность приблизиться на пушечный выстрел и нанести галеону сокрушительный удар.

– Есть, кэп! Очень хитро придумано, капитан.

– Не хитро, но разумно!

Усыпив бдительность противника, пираты сумели подойти к кораблю с двух сторон. Неожиданно для англичан, которые приняли их за своих, пираты обрушили шквал огня на бедный галеон. Щепки, обломки матч, обрывки парусов, окровавленные тела – все смешалось воедино. Повсюду раздавались стоны, ругань и крики моряков. Англичане, которых застали врасплох, все же пытались защищаться, но пираты в своем неистовстве все сметали и всех уничтожали на своем пути. Через час от галеона ничего не осталось. Не было никого, кто мог бы противостоять флибустьерам. История повторилась, но на этот раз Уильям Райт довел дело до конца: разграбив галеон, он сжег его дотла. О том, что испытывали во время сражения наши пленники, запертые в своей каюте, можно было только догадываться. Однако не это было самым страшным испытанием, выпавшим на их долю, главное злосчастие еще ждало их впереди…

Пираты радовались победе. В качестве добычи им досталось много бутылок кларета[21], бочек с ромом, несколько сундуков с золотом и серебром. Кроме того, трюмы корабля были заполнены ста сорока тысячами фунтов какао, кожей и пальмовым маслом. Рассудив, что после такой удачной битвы недурно было бы и отдохнуть, пираты устроили себе большой пир. Ром и вино лились рекой, так как на корабле Уильяма Райта не было запрета на них, как это было принято у других капитанов, например, у известного пирата Бартоломью Робертса. Пират запрещал помимо этого еще и азартные игры: карты и игру в кости. А что касается горячительных напитков, то употребление их разрешалось только в умеренном количестве, а после сигнала (отбой был в восемь часов вечера) – лишь на палубе в присутствии капитана, который сам пил только чай!

Уильям Райт далеко не был трезвенником и пил наравне с командой. Однако при этом он старался не терять контроля над ситуацией на корабле, так как знал, что между моряками очень часто происходят ссоры, нередко заканчивающиеся убийствами. А рисковать экипажем, этими хорошо обученными головорезами, он не хотел. Несмотря на свой неопровержимый авторитет, для поддержания дисциплины Уильям Райт имел еще и осведомителей. Благодаря этому он уже более шести лет бороздил просторы океана, вселяя ужас и страх в сердца честных торговцев. Со своими врагами, предателями, как он любил говорить, капитан Райт обходился очень сурово, невзирая на старые заслуги. В конечном итоге подобралась команда из самых отъявленных негодяев, которые были преданы ему душой и телом…

орали пьяные пираты, воодушевленные и разгоряченные уже не своим «героическим» захватом галеона, а количеством выпитого алкоголя. Уильям Райт не останавливал их. Захватив два корабля при столь благоприятных для него обстоятельствах, он поверил в свою счастливую звезду. Удача на его стороне! А безнаказанность вселила уверенность, что так теперь будет всегда.

– Господи, когда же это закончится? – горестно вздохнула Морин, вытирая со лба пот и слушая ор сквернословивших флибустьеров.

– Когда-нибудь закончится, детка, все имеет свое начало и свой конец, – ответил лорд Батлер, стараясь подбодрить свою дочь, хотя сам уже не очень верил в хороший исход.

Сколько же бессонных ночей провел он в раздумьях, ругая себя за столь поспешный отъезд! Теперь он говорил себе, что надо было все взвесить, обдумать. Ни в коем случае не нужно было поддаваться панике. В конце концов, в его жилах течет королевская кровь!.. Единственное, чего он хотел – это спасти свою дочь. Да уж, спас… Джеймс Батлер посмотрел на Морин, которая, положив голову на плечо Вильяма, о чем-то напряженно думала. При виде осунувшегося лица дочери, ссадин на руках и грязного платья, кое-где разорванного, у лорда Батлера на глазах выступили слезы. «Моя мужественная девочка! Как же я виноват перед тобой! Я обещал твоей маме, моей дорогой Мари, беречь тебя, а сам? Один Бог знает, что будет с нами завтра. О, если бы можно было повернуть время вспять!»

Утром все были разбужены пушечным выстрелом. Едва очнувшись после бессонной ночи, Уильям Райт вышел на палубу. В пяти кабельтовых от «Демона» стоял британский военный фрегат.

– Все по местам! – рявкнул Уильям Райт.

Но обведя взглядом мертвецки пьяную команду, позеленел от злости.

– Встать! – заорал он.

Некоторые из более трезвых гуляк встали и потащились к пушкам, но большинство сумело только приподнять тяжелые головы и, что-то буркнув, снова завалиться спать.