Сказки Перекрёстка Коробкова Анастасия

III

Дверь камеры плотно закрылась за нами. Освещения из маленького окна едва хватало, чтобы различать друг друга, но вскоре глаза привыкли к темноте. От такого до «фильтрующего» зрения один шаг. Я выбрала что помягче – лежанку у стены – и, устроившись, поняла, что очень устала. Денис сел рядом. Травмированную руку он осторожно положил на колени. Дима и Тима расположились на скамье у противоположной стены.

– Может, расскажете, что случилось? – угрюмо попросил Тимка.

– Только после вас, – моментально отозвалась я.

Братики переглянулись, потом помолчали.

– Это не секрет, – пожал плечами Димка. – Это место называется Остров.

– И все? – съязвил Денис.

– Да, название короткое, – спокойно отозвался Тимка. – Его дополняют, кто как хочет: Остров Сокровищ, Остров Неверленд… Для кого как.

– Где он находится? – спросила я.

– Где-то в Тихом океане. Точных координат не знаю.

– Что за организация у вас? – спросил Денис. Ух ты, какой умный вопрос! Ну правильно, он же старше на целых два года.

– Организация? – растерялся Димка. – Да никакой тут нет организации. Капитан-Командор, он главный…

– Да? – удивился Денис. – Не самый вроде высокий чин – если в русском флоте…

– Тут другой табель о рангах. Это на самом деле два разных звания: он капитан шхуны «Мистификатор» и командир, то есть командор, гарнизона форта. В итоге Капитан-Командор – это его имя.

– А он откуда? – спросила я. О молодом человеке, уложившем меня на спину и потом на руках унесшем с тонущего корабля, как-то хотелось узнать побольше. Он безусловно меня унизил, но сам же загладил обиду подчеркнуто рыцарским обращением.

– Отсюда, – ответил Тимка. – Он единственный, кто живет на Острове постоянно.

– Он… странный какой-то, – решилась я.

Братья разом кивнули.

– Что-то такое есть. Некоторые считают, что он – инопланетянин.

Ну, это бы все, конечно, объясняло!..

– Ладно, – недоверчиво мурлыкнул Денис, давая понять, что вопрос остался открытым. – Не хотите ли вы сказать, что здесь нет взрослых?

Братья растерянно молчали.

– Нет? – не поверила я. – Ни одного? А кто следит за режимом? Кто вас кормит? Кто лечит?

– Ни одного, – сказал Тима. – Режим какой-то есть, и он всех устраивает… Главное – быть на вахте по графику и выполнять приказы Капитана-Командора или Тима. Кормежкой девчонки занимаются, мы помогаем… Лечит… В гарнизоне два врача, Сашка и Валерка…

– Ну, они не то, чтобы врачи, – поправил Дима, – прошли какие-то курсы по первой помощи у Даниила Егоровича.

– Это кто? – перебил Денис, уцепившись за имя-отчество.

– Отец Тима, он врач на материке. Здесь не бывает, но знает про Остров. Тим тоже вроде как врач, еще Сережка из команды Германа.

– И… чем вы здесь занимаетесь? – спросила я.

– Живем, – отрезал Тимка. – И делаем то, что нужно для этого. Ловим рыбу с лодок, тренируемся, учимся. Без взрослых это гораздо интереснее.

Не могу с этим поспорить… Денис тоже не мог, он искренне считал, что всякие взрослые только придумывают проблемы и запутывают все, на самом деле простое и понятное, но он не верил, что настолько примитивна жизнь общества, использующего парусник и подводные лодки.

– Чего-то не договариваете, – резюмировал он.

– Да, – спокойно ответил Димка. – Мы не обо всем можем говорить.

– Хорошо, – согласилась я. – Тогда скажите, что за атмосферное явление разговаривает женским голосом?

Дима и Тима заулыбались. Видимо, отношение к «женскому голосу» здесь было неоднозначным.

– Это, – замялся Тима, – действительно явление. Бесплотный дух. Летает везде, все видит, все слышит, обо всем у нее свое мнение.

Он не шутил. Дима сказал бы то же самое – я видела по его лицу. Причем сами они явно давно перестали удивляться факту существования «бесплотного духа».

– В смысле? – обалдело уточнил Денис. – Чей-то призрак?

– Нет, намного сильнее, чем призрак! – заявили братья разом. – Она много может делать в «твердом» мире, и в каких-то других. Она как богиня. А Остров – ее дом. Мы тут вроде у нее в гостях.

Ух ты! Мы с Денисом замолчали по причине отсутствия каких-либо соображений. Саму возможность существования такого рода явлений еще надо было допустить, чтобы начать понимать все остальное.

– Теперь вы, – потребовал Дима.

Я неохотно стала рассказывать… По порядку и до конца, но без комментариев.

Братики обрадовались за маму, за то, что ей удалось наконец-то устроиться на папин корабль, – их, оказывается, беспокоило ее отношение к их долгим отлучкам.

– Можно будет редко дома появляться! – радостно подытожил Тимка. – Сдавать все в школе экстерном, как другие, кто тут по полгода!

– А как другие объясняются с родителями? – спросил Денис, мама которого никуда уезжать не собиралась.

– Кто как! Кто говорит про международный детский лагерь, кто про интернат в Англии для особо умных…

– Прокатывает? – поразился Денис.

– Все прокатывает! – заверил Димка. – Если кто-то нравится Королеве, она помогает заморочить и родителей, и бабушек-дедушек, и учителей. Все верят.

Открылась дверь – без скрежета засова, без скрипа ключа. Она не запиралась.

Заглянул светловолосый парень.

– Привет узникам! – крикнул он.

Мы с Денисом сдержанно кивнули, Тима тоже, а Дима отозвался:

– Привет, Саш.

– Это не ваши вещи здесь лежат? – весело спросил парень, показывая в коридор.

Я и шевельнуться не успела, как двое ребят, видимо, охранявших нас снаружи, внесли мою сумку и рюкзак Дениса. Надо же! Кто-то при бегстве с тонущей «Монт Розы» успел прихватить наши шмотки! Их, правда, не собрали, и то, что было выложено из сумки в каюте, очевидно, уже примеряли рыбки, но и за оставшиеся я бы сказала спасибо. Если бы захотела разговаривать с теми, кто бежал с «Монт Розы».

– Тим сказал, у кого-то рука повреждена?

Саша смотрел на Дениса, и тот указал пальцем на заживающий локоть.

– Уже все нормально, – сказал он.

– Повязку можно и наложить, – встряла я. – Еще сутки будет срастаться.

– Наложим, – не скрывая удовольствия, заверил Саша и достал из кармана эластичный бинт.

Перевязав руку ловко и умело, не переставая улыбаться, он подмигнул мне:

– А Тим сказал: «вывих, разрыв связок»… Вообще-то у него рентген в глазах.

Терпеть не могу, когда мне подмигивают. После всего, что услышала от братьев об инопланетянине и бесплотном духе, я бы не удивилась, если бы Саша не шутил.

– У тебя все цело?

Я кивнула.

– Ну, тогда пошел дальше нашими заниматься. Вы столько костей наломали, ребята…

– Как?! – возмутилась я. Отлично помню, что била аккуратно, хотя и сильно.

– Ладно, не наломали, – пошел он на попятный, – переломов всего два. Но ушибов и трещин выше крыши.

– Бог в помощь! – напутствовал Денис.

После ухода Саши сидели молча. Я пыталась увязать все новости с тем фактом, что я не сплю. Посмотреть бы еще разок на Капитана-Командора!

В коридоре послышался его голос:

– Все свободны. Охранять пленных больше не нужно.

Потом дверь открылась, и в камеру вошел он собственной персоной. Дима и Тима встали со своей скамейки. Не объявит ли он, что и мы теперь свободны? И как это надо будет понимать?

– Вы являетесь пленниками, – сказал он, обращаясь к нам с Денисом. – Это означает, что вы можете покинуть Остров только по моему решению, а, покинув, должны будете вернуться по первому требованию. Перемещаться по Острову и располагать своим временем можете свободно. Также вы можете получать все нужные вам сведения.

Гораздо интереснее! Ничего, я найду возможность сбежать.

– Денис, – продолжал Капитан-Командор, – должен жить при форте, пока здесь. Для Аси будет построен дом. Есть вопросы?

Мы отрицательно мотнули головами. В ту минуту у нас вопросов не было. Было состояние полного аута, словами не выразимое. Уже после его ухода до меня дошло спросить:

– А сегодня я где ночевать буду?

IV

Мы сидели на лежанке, не двигаясь, и просто не представляли себе, что делать дальше.

– У тебя с чего день начался? – вдруг спросил Денис.

Сперва я совершенно серьезно собиралась ему ответить, но потом поняла, что нынешний вечер не увязывается у меня с сегодняшним утром. Оно было словно в другой жизни.

В дверной проем влезла девчоночья голова.

– Идем, чаю попьем, – предложила она так, словно мы регулярно вместе этим занимались – с обезоруживающей приветливостью.

Мы с Денисом механически встали и вышли вслед за девочкой из камеры. Коридор первого этажа вывел нас к просторной кухне, посреди которой стоял массивный деревянный стол в окружении таких же массивных стульев. За столом возвышалась печь – огромная, удобная для готовки, а не для обогрева. На полках вдоль стен рядами стояли кастрюли, сковороды и чайники. Один из чайников уже ждал на столе. За столом молча, глядя на нас во все глаза, сидели четыре девочки.

– Будем знакомиться, – сказала та, которая привела нас на кухню. – Тим сказал, вы тут надолго.

Тим везде.

– А он сказал, на каком мы положении? – насмешливо спросил Денис.

Все девочки на секунду опустили глаза. Они были чуть старше меня, очень милые и, сразу видно, совершенно правильные.

– Вы пленники. Ну и что? Мы так поняли, что вы не враги.

М-да? А мы вот этого не поняли… То есть, мы не поняли, когда перестали быть врагами.

– Меня зовут Ася, – начала я.

В конце концов, эти девочки точно мой бриг не захватывали, и, думаю, их мнения перед началом атаки вообще никто не спрашивал.

– Валя, – радостно представилась та, которая пригласила нас на чай, высокая красивая девочка с вьющимся русым хвостиком, одетая в шелковый цветастый сарафанчик.

– Галя, – улыбнулась черноволосая пронзительно-голубоглазая, ростиком пониже, в клетчатой рубашке-безрукавке и голубых шортах.

– Юля, – приветливо кивнула симпатичная шатенка с большими темными глазами, в юбочке и яркой футболке.

– Оля, – сообщила обаятельная ангелоподобная блондинка.

«Ля-ля», – подумала я, – «Это нарочно?»

– Денис, – думая, вероятно, о том же, пробормотал Денис.

– Есть еще Аля, – доконала Оля, – но она сейчас не на Острове.

– И все? – спросила я. – Больше девочек нет?

– Нет, – ответила Валя, отодвигая для нас стулья из-за стола.

Юля взяла чайник, а Галя поставила чашки. Из закуски на столе были солидные ломти хлеба и большая тарелка с вареньем.

– А откуда еду берете? – с подозрением спросил Денис. У меня, вообще-то, такая же мысль мелькнула. Не сами же они пшеницу выращивают, а закупать на материке – откуда деньги?

Валя все хорошо объяснила:

– А ото всюду! Бывает, ребята с материка привозят, многим ведь родители деньги с собой дают, здесь-то их тратить не на что. Но и без этого можно обойтись: на Острове много всего съедобного растет, в заливе – рыба и омары, их мальчишки сетями ловят…

– Кур пытались завести, – хихикнула в чашку Галя, – но они разбежались и одичали. Теперь каждый день яйца находим. Где попало.

– Бывает, из наколдованных мирков что-нибудь приносят, – беспечно продолжала Оля. – Как уж они там что находят, не знаю…

Я подумала, что ослышалась, но Денис переспросил:

– Откуда?

– Ой, – пробормотала Оля и виновато оглянулась на подруг.

Девочки опять опустили глаза.

– Ну, из наколдованных мирков, – повторила Валя. – Что это такое, не спрашивайте, мы не знаем. Туда парни ходят, через порталы.

Так! Вот о чем не уполномочены были рассказывать Дима с Тимой. Вот что интересного на Острове! Значит плен, да?..

Из важного выяснилось также, что электричеством на Острове не пользуются. Нет ни электричества, ни надобности. На подводных лодках имеются некие генераторы, какой-то источник есть в некой пещере, и все.

– Если нет электричества, должна быть магия, – задумчиво сказал Денис.

Девочки попереглядывались.

– Не видели, – ответили они.

– Ой, а где тебя поселили? – вдруг спросила Юля.

У меня появилась надежда. Я ничего не имела против камеры, но общество Дениса ночью меня бы напрягало. Дома у меня хоть и маленькая, но отдельная комната, и от мужской компании во сне я отвыкла еще лет семь назад.

– В одной камере с Денисом, – многозначительно ответила я. – Капитан-Командор сказал, что для меня построят дом.

Девочки понимающе закивали.

– Да, у нас всех по отдельному домику. Но пока построят, – Юля замялась, – я не понимаю, кто вы с Денисом друг другу…

Мы с Денисом промолчали, синхронно и доходчиво изображая отсутствие заинтересованности друг в друге.

– Может, в Алином домике пока поживешь? – с сомнением предположила Галя.

– Да ну ее, орать будет, – отмахнулась Валя. Очевидно, Аля не была ее подругой. – У кого есть место?

– Только на одну ночь, – поспешила заверить я. – Завтра что-нибудь придумаю.

– У меня, – недолго думая, откликнулась Юля. – В моем домике есть и кровать, и тахта. Ты маленькая, поместишься на тахте.

Вопрос ночлега решился очень кстати: в кухне быстро темнело. Девочки собирались было зажечь свечи, но, посмотрев на нас с Денисом, передумали, и Юля повела меня к себе в гости.

V

Домики девочек располагались тесной кучкой в километре от форта, за небольшим лесом. В темноте аккуратные крылечки освещали подвесные фонарики, и было видно, что все домики разные, словно строились для каждой владелицы специально, по ее вкусу.

У Юли была просторная комната и веранда, все очень уютное, во всяком случае, так оно выглядело в сумерках. Она постелила мне на маленьком диванчике, и я, только умывшись и успев переодеться в заначенную в сумке пижамку, моментально уснула.

Среди ночи меня подбросило на постели от внезапно яркого воспоминания об остром чувстве потери, которое я испытала три года назад, когда с Алешкой случилось несчастье. Тогда это чувство заставило меня пешком пробежать через половину большого города и в больнице смести всех с пути в операционную, где он лежал, уже отключенный от всех приборов… Теперь оно не было таким сильным и быстро отступило, но не покинуло до конца. Где-то что-то случилось.

Я встала.

– Ася? Ты куда? – сонно спросила Юля.

– В форт, – ответила я, влезая в шлепанцы. – Там что-то стряслось.

Заинтересованная моим состоянием, она быстро поднялась и побежала следом. Как мне удалось промчаться через лес в полной темноте, я, если честно, до сих пор не понимаю. Юля отстала всего шагов на пять.

В форте мы сразу поняли, где находится эпицентр событий: у камеры Дениса толпился и гарнизон, и команда шхуны, – все поднятые, но не разбуженные, в трусах и босиком. Я протиснулась в камеру, Юля осталась в коридоре. В камере горели три фонаря, давая неплохое освещение, и я сразу увидела живого, слава богу, Дениса, сидящего на лежанке. От края левого глаза через висок до самых волос у него красовалась отчетливая ссадина. У противоположной стены, полусидя, словно стёк по стене на пол, валялся какой-то парень, его тормошил Сашка. Здесь же был почти одетый Тим и полностью одетый Капитан-Командор. Атмосфера, как я ощутила, находилась уже в состоянии разряжения.

– В конце концов, – мешая нервный смех с претенциозностью, говорил Денис, – я требую соблюдения прав заключенных! Четыре раза за ночь меня разбудили отказавшиеся представиться субъекты вопросом: «Где моя сестра?», один раз: «Где Ася?», и, наконец, меня просто без вопросов ударили кастетом по лицу…

Больше никому смеяться не хотелось. Мои братья потупили взоры, Тим выглядел растерянным, Капитан-Командор – злым, а парни – подавленными. Я потянулась к виску Дениса.

– Не надо, Ась, спасибо, – сказал он. – Лучше займись этим, я спросонья слишком сильно его приложил.

Я оглянулась на парня у стены и всмотрелась. Ничего страшного. Но вообще-то таких убивать надо.

– Обойдется, – сказала я, – это просто сотрясение. А вот тебе он фэйс попортил.

Парень в этот момент стал приходить в себя.

– Рома, что ты здесь делаешь? – спросил Капитан-Командор.

Я чуть не взорвалась, но тут же поняла: он хочет услышать версию Ромы, потому что мотив его выходки вовсе не был очевиден. И дело не в том, что нападение на спящего может быть хоть чем-то оправдано, а в банальном интересе. Мне тоже было интересно.

Ничего достойного парень ответить не мог. Часто моргая, он прятал глаза.

– Почему у тебя на руке кастет? – продолжал Капитан-Командор, присев перед ним на корточки, и этим ясно демонстрируя, что отвечать придется.

Рома краснел, бледнел и жмурился.

– А чё он меня там, на бриге… по ребрам! Ногой!

Все местные, кто был в камере и в коридоре, издали невнятные звуки, долженствующие, по всей вероятности, изображать презрительное отношение к Роме и причине сего поступка.

– Так, – произнес Капитан-Командор, вставая и поворачиваясь к гарнизону. – Сейчас его в подвал, а завтра с утра на «Мистификатор» под замок. И больше о нем не упоминать.

– Сначала в медотсек, – запротестовал Сашка.