Судоходство в пролет Смирнов Алексей

Бабочка и Чжуан Чжоу

Вздремнул, от трудов утомившись, и увидел сон, как подписываю контракт на рассказ «Несвежий ветер», которого у меня нет, в белгородский фантастический альманах «Числа», о котором тоже услышал впервые.

Я сидел в каком-то почтовом отделении, куда контракт пришел заказным письмом, и подписывал. И собирался позвонить в Белгород, чтобы порадоваться за себя и за них особенно, когда меня арестовали и стали тут же, на лестнице допрашивать сначала один, сперва притворившийся дворником и знатоком фантастики, а потом второй, а дальше и третий.

Оказалась, что сотрудница журнала, приславшая мне письмо, шпионит в пользу Кипра. И знакома с моим московским дядей, который работал раньше на секретном объекте. Теперь остается выяснить, какую роль во всем этом играю я.

Мне пришлось долго оправдываться, и меня мрачно слушали. Потом главный поманил меня пальцем и нарисовал на листочке бумаги стрелочку с двумя разнонаправленными ключами, что означало: свободен. Сказать это словами ему было стыдно.

Я молча вышел на улицу и оказался где-то на окраине с незнакомыми автобусами.

Чжуану Чжоу снилась бабочка: Бабочка стала Чжуаном Чжоу. (Ли Бо в переводе В. Алексеева).

Кто кому снится?

Моя добрая, любимая жена

Ребенок болеет, и кот озаботился: принесли много лекарств.

Сидит, ошеломленно втягивает воздух и по ночам лижет пустую тарелку из-под блина.

Жена кричит мне:

– Иди, иди сюда!

Иду. Она развлекает кота пузырьком календулы. Кот содрогается, тянется, отвращение борется в нем с неутолимым желанием. Он не уверен в себе, как семиклассник на дискотеке для выпускников.

– Смотри, смотри…

Подносит пузырек к коту. Кот хрипит, закатывает глаза, трется.

В голосе жены обозначается горькая мстительность, ибо календулы коту никто не даст, и это приятно – не дать:

– Смотри, смотри. Твоя кровь! Календулы хочет. Сволочь алкоголическая, токсикоманище…

Чума на оба ваших дома

Когда Монтекки и Капулетти начинают делить внучатое потомство, мне всегда хочется отмочить какой-нибудь фортель, чтобы отвлечь внимание на себя. Напиться, выбросить в окно мебель, уехать жить к падшим женщинам.

К Новому Году борьба за влияние обостряется.

На сегодняшний день побеждает тесть, которому я готов присвоить звание Капулетти, но только при замене «а» на «о». Известное дело – у него и машина, и домик в деревне. Это соблазняет и растлевает, ибо само по себе предпочтение неприлично.

Помню единственный случай, когда противоборствующие дома объединились.

Это случилось в цирке несколько лет назад. Дочке было годиков пять. Или четыре.

Маменька моя приобрела билеты и повела в цирк внучку, а заодно и тестя моего, в качестве бонуса.

Бонус сфотографировался со слоном, в фойе. К сожалению, не догадался его подразнить. А потом купил ребенку Нос.

Это был тонкий ход, которым тесть свел на нет культуртрегерские старания моей маменьки. Потому что на протяжении всего представления ребенок был занят этим Носом, на резиночке, красным, клоунским, размером с дедушкин мозг. И не смотрел на арену.

Упущенные возможности

Это довольно длинная и замысловатая история, положившая начало многим отвратительным вещам, о которых я либо напишу, либо нет.

Новый, 2007, год мне пришлось встречать в одиночестве, на заснеженном проспекте, без животворящего контакта с телекурантами и телекурятами. Я даже не знал, наступил ли он, или еще длится старый. Я настолько расстроился, что мгновенно напился в ближайшем казино и дальше пил с переменными просветлениями. То есть день – да, пил, а два – тоже. В очередной понедельник матушка моя, которую я попросил купить молочка, чтобы она ушла, а я без помехи выпил спрятанной водочки, нашла меня лежащим на полу без сознания, при включенном компьютере с ЖЖ на мониторе и с лицом, залитым кровью.

На этом вираж оборвался, и далее я несколько дней приходил в себя.

Правая бровь моя была рассечена и заклеена. Это важно.

Дома я радостно сварил себе кофейку и сел писать в ЖЖ. Но мне помешал звонок в дверь.

– Кто там? – спросил я не без достоинства.

– Милиция, – ответили из-за двери.

– А чем же вы докажете?

– А вам видны мои документы?

Глазок я вешал сам, поэтому увидеть в него нельзя было ничего.

– Тогда вот вам моя фамилия, и позвоните в РУВД.

В РУВД мне поклялись, что гость говорит чистую правду.

Милиционер отказался от кофейку и даже от последних анекдотов из ЖЖ. Он начал расспрашивать меня, где я был днем. На счастье, у меня была справка от доктора. Днем меня дома не было. Потом он начал необоснованно, на мой взгляд, интересоваться старушкой снизу, которая жаловалась на нас, что мы летом перегнали к ней мышей, и она гоняет их ночью такой палкой, которую специально завела и там держит.

Кривя лицо, я сказал, что так себе соседка. Вредная.

– Убили соседку-то, – сказал следователь. – По голове. И что же нехорошее вы о ней знаете?

И тут я все понял! я увидел, что он глядит на мою заклеенную бровь!

Следователь криво усмехнулся.

– Нет! – закричал я, прижимая руки к груди. – Нет, нет, нет! Вот же, у меня есть справка! Там сказано, где я был днем!…

– А кто же был здесь днем? – прищурился тот.

Взгляд мой упад на стремянку, мешавшую мне ходить туда и сюда.

– Тесть, – шепнул я. – Здесь был мой тесть.

– А как его зовут?

– А так-то.

– И где же он сейчас?

– А не знаю, – я пятился, безумные мысли роились в моем сознании.

– Он-то с утра ее и нашел, – со значением молвил милиционер.

– Телефончик, его телефончик, – засуетился я. – У него синий баклажан-москвич.

– Ну, спасибо, – гости встали и пошли к выходу.