Тропы Мишарина Галина

– Загадай карту, Фрэйа, – попросил Маир. – Только хорошенько представь её, ладно? Пропусти через себя.

Я хмыкнула и подумала о червовом короле.

– Ага-а-а! – радостно протянул Маир. – Сейчас, сейчас… Где у нас прячется этот господин?

И он вытащил откуда-то из-за пазухи червового короля!

– Ах! – вырвалось у меня. – Как так?..

Маир довольно расхохотался, и Лар вслед за ним.

– Теперь ты тоже будешь ломать голову над тем, как этот лис вынимает карты у нас из мыслей! – сказал он.

Маир довольно хрустел красивыми лаковыми картинками.

– Конечно, я вам ничегошеньки не скажу, – хмыкнул он. – Я сегодня вредный и заносчивый. Сундук, покажи, что ты умеешь! Фрэйе понравится.

Я против воли рассмеялась над таким нелепым прозвищем. Лар встал, слегка поклонился нам и вдруг мяукнул, словно самый настоящий кот. А потом прощебетал таким голосом, которого в нём и заподозрить было нельзя…

– Сцена называется «Как кот за птицею гонялся», – прокомментировал Маир.

Лар оказался замечательным артистом. Он делал всё так вдохновенно, серьёзно и искусно, что я замерла на месте. Он умудрялся изображать и кота, и птицу, и не только голосом, но и движениями тела, и даже выражением лица. Конец сценки был плачевен: кот достал-таки птичку и скушал её с потрохами. Я усиленно хлопала в ладоши.

– Ничего себе! Здорово! Вы, ребят, меня поразили…

Лар радостно улыбнулся, довольный похвалой, а Маир смешно погрозил мне пальцем.

– Ты меня тоже поразила, Фрэйа.

– Чем же? – удивилась я. – Во мне не скрыто никаких особых талантов.

– Ты не похожа на остальных, – ответил он, откашлявшись. – И этим поражаешь.

– Ну… – смущенно улыбнулась я. – Мы все очень разные…

– Нет, – протянул парень, – я не о том. То, что делаю я, это внешняя магия, а в тебе есть магия внутренняя. Трудно объяснить.

Лар кивнул, соглашаясь с братом, и я уже готова была покраснеть, но всё-таки ответила им с улыбкой:

– Наверное, всё дело в моей внутренней жизни духа. И в вашей, кстати, тоже.

– Возможно, – задумчиво кивнул старший.

– Фрэйа, а ты замужем? – вдруг спросил Лар, и Маир кинул на него недовольный взгляд.

– Нет, – ответила я, – но есть человек, который мне дорог.

– А кто он? – снова спросил Лар. В его словах не было ни намека на грубость, только чисто мальчишеское любопытство. Маир, однако, посчитал, что это чересчур, и пихнул брата локтем в бок, но я только улыбнулась.

– Все в порядке. Мне приятно говорить об этом.

– Мне просто интересно, – начал оправдываться младший. – А тебе нет?

– Если мне интересно, это не значит, что я буду приставать к человеку с расспросами, – ответил Маир. – Но раз Фрэйа не против…

– Я не против! – уверила его я. – Ты спросил «кто он?», но на этот вопрос нет однозначного ответа. Он человек сильный и отважный, никогда ни перед чем не отступит. Он добрый и понимающий, всегда готов выслушать и поверить в самое невероятное. Он спокоен и сдержан, я не слышала, чтобы он на кого-то повышал голос, ругался или кричал. У него пытливый ум и огненное сердце. Он хороший человек…

– Мы тебя опечалили этими расспросами, – сказал Маир. – Вон ты как погрустнела.

– Нет, все нормально. Просто я скучаю. И по нему и по друзьям.

– Если ты расскажешь о них, возможно, мы сможем помочь. Вдруг у нас есть общие знакомые? – сказал старший, и я внутренне поморщилась, понимая, что снова придется выкручиваться.

– Ну, они все издалека, поэтому вряд ли вы знакомы… – пробормотала я. Как же мне не хотелось им врать!

Маир понял, что эту тему лучше не затрагивать, но любопытство Лара не было удовлетворено.

– А сколько вас было, когда вы отправились путешествовать?

– Восемнадцать человек вместе со мной.

– Ух ты! – восхитился парень. – У тебя так много друзей! Это ж целая толпа!

– Не все они по-настоящему мне близки, Лар. Мы начали вместе, но теперь каждый идет своей тропой. Разве что я хочу отыскать тех, кем действительно дорожу. Это Алеард, Кристиан и Эван…

– Да, имена мне незнакомы, – почесал подбородок Маир. – Но не переживай, Фрэйа. Ты можешь рассчитывать на нашу поддержку, пока находишься в городе. Уж дружеские беседы и вкусные ужины мы тебе точно гарантируем…

Его слова растрогали меня до глубины души. Если бы то была обычная вежливость, я бы достойно ответила на неё таким же дружелюбием. Но это была доброта и чуткость, основанная на похожести ритмов наших сердец. Также я чувствовала себя рядом с Эваном. Я кивнула и пожала протянутую руку Маира. Этот мир уже не казался мне чужим.

В этот день мы снова отправились на ярмарку. Лар был в восторге от Баршана, и горячо благодарил брата. Я ехала на Грозном, уже смелее глядя по сторонам и надеясь на чудо: вдруг увижу знакомые лица?

Меня привлекла полукруглая площадка, расположенная несколько в стороне, и я спросила у старшего, для чего она.

– Скоро там будут выступать бродячие артисты, – ответил Маир. – Они приезжают каждый год. Мы обязательно посмотрим! – пообещал нам с Ларом парень. – А пока что нужно найти подарок для мамы.

– О, я знаю! – сразу отозвался Лар. – Давай купим ей тот редкий цветок – Дилькариус, помнишь?

– Я уже искал его, Сундук. Нету. Торговцы о нем и понятия не имеют.

– Тогда украшение. Ожерелье, например.

– Это можно, – согласился тот.

Они стали забирать правее, и я направила Грозного вслед. Потом почувствовала чей-то взгляд и повернула голову. Это был Грай. Он ехал на высоком верховом жеребце саврасой масти.

– Фрэйа, – поклонился он мне, – здравствуй еще раз.

– Здравствуй, Грай. Что-то ищешь?

– Вроде того. Разобрался с делами, теперь вот присматриваюсь к товарам. А ты?

– А я здесь с братьями, – и я кивнула на ребят, успевших отъехать на пару десятков шагов вперед. – Они ищут подарок для мамы, а я просто гляжу по сторонам.

– И уже успела приобрести аратского жеребца.

– Он сам меня приобрёл.

Грай усмехнулся.

– Конь великолепный, и ты отлично держишься на нём без седла. Друзей пока не разыскала?

– Нет, – ответила я.

Маир оглянулся, махнул нам рукой. Я быстро спешилась, опередив Грая, и зашла внутрь лавки. Вокруг лежало несметное множество разных украшений: браслетов и цепочек, и великолепных диадем, ожерелий, жемчужных бус и подвесок, колец… И все это – насколько я могла судить – из золота, серебра и с драгоценными камнями. Я равнодушно окинула взглядом мерцающее великолепие и уставилась в окно: ни одно из этих произведений искусства не могло заменить того маленького амулета, что я носила у сердца. Кажется, от Грая не укрылось безразличие, сквозившее в моем взгляде. Однако он промолчал и отошел к братьям, оживленно что-то высматривающим.

Я ждала минут пятнадцать, пока они выбирали. Смотрела в окно, на начавшие темнеть улицы. Загоралось множество огней – наверное, торговцы будут сидеть с товарами допоздна. Небо заполнялось звездами, но я не увидела ни одной знакомой. Хотя луна была, и вполне земная, но крупнее и ослепительно белая. Я обернулась – Маир тронул меня за плечо.

– Погляди, как красиво! – Он держал серебряное ожерелье с темно-синими камнями. Оно действительно было прекрасным, но я не ощутила желания обладать им.

– Да, оно великолепное. Думаю, вашей маме понравится.

– Понравится, это точно. Это Лар его выбрал.

– У нее глаза такого же цвета! – заявил младший. – Жалко, что нам с братом они не достались. У нас у обоих папины, карие.

– Значит, у ваших детей вполне возможно будут глаза как у бабушки, – отозвалась я.

Маир тепло мне улыбнулся.

– Да, возможно.

– А у тебя чьи глаза? – подал голос Грай.

– У меня мамины. Я вообще на маму похожа.

– Колдовские, – непонятно сказал он, и я повернулась к Маиру.

– Грай имеет в виду, что серые глаза, особенно такие темные, как у тебя, считаются присущими только волшебницам, – пояснил старший. – Это редкий цвет.

Я пожала плечами. Не говорить же, что на Земле подобный цвет вовсе не редкость. Мы вышли наружу. Неподалеку слышалась музыка.

– Давайте подойдем ближе, – нетерпеливо произнес Лар. – Ты знаешь, Фрэйа, в прошлом году здесь были и танцовщицы, и певцы, и воители… Эх, как они сражались! Нас с братом воинскому искусству не обучали, пришлось самим все постигать. А многому ли научишься, не зная, с какой стороны подступиться?

– Начинать нужно с себя, Лар. Тренируя тело, тренировать дух, – ответила я.

– Ты рассуждаешь об этом так уверенно, будто сама обучалась искусству боя, – заметил Грай.

Они посмотрели на меня выжидающе. Не знаю, наверное, с Граем я еще смогла бы выкрутиться, но братьям хотелось сказать правду.

– Было дело, – уклончиво произнесла я, и они вдруг загомонили все сразу, я даже слегка покраснела, растерянно хлопая ресницами.

– Так, ладно! – сказал Маир, подняв вверх руку. – Фрэйа прибыла издалека. И она может заниматься чем хочет. Если у нее на родине – где бы она ни находилась, эта родина – женщины умеют обращаться с оружием и это нормально, давайте с уважением отнесемся к традициям ее народа и оставим бесконечные расспросы.

– Бесконечных расспросов и не было, Маир, – отозвался Грай спокойно, но мне послышалось в его голосе легкое раздражение. – Мы просто беседуем.

– Маир, спасибо тебе! – сказала я благодарно. – Я действительно несколько смущаюсь, но если вам интересно и мой рассказ не вызовет отторжения…

– Почему он должен его вызвать? – спросил Лар.

– Потому что у вас, насколько я могу судить, не принято, чтобы женщина хоть в чем-то уподоблялась мужчине.

– У нас такое – редкость, это ты верно подметила. Но мы не осудим тебя, Фрэйа, – поспешно заверил меня Грай, и два брата согласно кивнули.

И я рассказала им эту давнюю историю.

Мы встретились с Айвором на ярмарке, похожей на эту. Мне тогда было четырнадцать, а ему – около семидесяти. Крепкий черноволосый воин, сам давно дед, он был исполнен того спокойного достоинства, что спустя время я увидела лишь в одном человеке – Алеарде. Два года мы путешествовали вместе, и он обучил меня всему, что знал сам. Я познакомилась с его семьей, а он с моими родителями. Конечно, я не стала упоминать о том, что происходило это на другой планете, постаралась исключить из повествования случайные названия или действия вроде поездок на автомобилях.

– Я тренировалась в своей усадьбе с мечом и без. Хотя два года – слишком малый срок, чтобы стать мастером. Да я и не стремилась к этому.

– Вот это да! – восхитился Лар, пропустив мимо ушей мои последние слова. – Значит, ты вроде девы-воительницы!

– Нет, Лар, – засмеялась я, – нет! Никакая я не воительница! Это было временным увлечением, которое дает пищу для дальнейшего развития духа, понимаешь?

– Он понимает, – ответил за брата Маир. – Просто он грезит о воинском искусстве.

– Не о таком, как в среднем королевстве, – ответил покрасневший Лар. – Здесь учат подлым уверткам и нечестному бою.

– Я бы с этим поспорил, ну да ладно, – ответил Грай.

– Я знаю, какие они – драчуны в синих мундирах. Я жажду иного, – упрямо сказал Лар.

– Если ты уверен – дело твое, но вряд ли Антуану, вашему старшему брату, понравились бы такие рассуждения.

– Он мне не брат! – вдруг сказал Лар. – И никогда им не станет.

– Интересно, – фыркнул Грай. – Но ведь вы зависите от него. Он – глава вашей семьи, обеспечивает и содержит вас.

– Он властвует только потому, что получил в наследство наши деньги, – резко отозвался Лар. – Так бы я этого болвана предпочел вовсе не знать.

– Болвана? – поднял брови Грай.

– О, ты прав. Это определение ему не очень-то подходит. Он скорее скотина. Или дубина стоеросовая.

Я чувствовала, что Лар готов перейти и к куда более серьезным оскорблениям, но его прервал брат.

– Всё, хватит. Успокойся и возьми себя в руки, Лар, – хладнокровно сказал он. – Грай, не надо. Не затевай.

Мужчина в ответ только передернул плечами. Я поняла, что Маир не все рассказал мне, но не обиделась. Я ведь тоже не сказала ему, что пришла из другого мира. Я подумала про этого Антуана, который теперь заботился об их матери, и в сердце заползло что-то нехорошее. Это было дурное предчувствие.

Лар перестал хмуриться только когда на сцену вышли акробаты. Они так бесстрашно кидали друг друга по сцене, так ловко строили живую пирамиду, так весело и легко делали сальто и кувырки через голову, что он немного отвлекся от тяжелых мыслей. Грай, надо сказать, поглядывал на младшего брата странно – задумчиво, чересчур внимательно. Я подвинулась к Маиру и сказала ему на ухо:

– Мне кажется или лучше нам отсюда уйти?

– Почему? – насторожился парень.

– Этот Грай – он кто? Не один из людей твоего властолюбивого старшего брата?

– С чего ты взяла, Фрэйа? – удивился Маир.

– С того, что он с Лара глаз не сводит, как будто выбирает подходящее время, чтобы…

Я не успела закончить – Грай снова оказался поблизости.

– Куда вы поедете после ярмарки? – спросил он.

– Еще не решили, – отозвался Маир. – Сейчас вернемся в гостиницу, отдохнем, поедим. На сытый желудок легче думается.

– Ага, понятно, – странно ответил тот. – Тогда ещё увидимся. Мне пора, – и он склонил голову, прощаясь с нами.

– До скорого! – ответил Маир, а Лар только угрюмо кивнул.

– Пока, – сказала я Граю, и он быстро скрылся в толпе. – Что здесь творится?

– Отойдем в сторону, – сказал Маир.

Веселые крики собравшихся сюда не долетали. Мы остановились в тени здания, и я повторила свой вопрос. Я была готова к тому, что они ничего мне не расскажут, но вдруг смогу хоть чем-то помочь, кто знает?

– Фрэйа, прости, я не могу… Не потому, что не доверяю тебе, просто это слишком личное. Имеем ли мы право?.. – сказал Маир. Лар молчал. – Такая каша заварилась, что лучше бы мы вовсе ходили голодными, а не пробовали её расхлебывать. – И он длинно вздохнул, глядя на меня добрыми темными глазами.

– Маир, а что, если я первая скажу тебе правду? – решилась я.

– Правду? – переспросил он. – О чём это ты?

– О себе.

Он поглядел на меня, видимо, не совсем понимая, к чему я клоню.

– Я кажусь всем странной не потому, что якобы приехала с другого края света. Я пришла из другого мира, Маир, и не принадлежу вашей реальности.

Лар поднял глаза, изумленно на меня уставившись, а Маир недоумённо свёл брови. Я еще не чувствовала на себе такого взгляда. Кажется, он решал, не сошла ли я с ума. Вот уж точно – упекут в психушку, если таковые здесь есть…

– Нет, я не безумная, – сказала я поспешно. – И докажу вам это. Где мой рюкзак?

Они пошли за мной к лошади – я не решилась оставить вещи в гостинице, а к Грозному в здравом уме не сунулся бы ни один вор. Запустила руку в потайной кармашек и достала большую фотографию. Ту самую, что мы сделали перед уходом. Если не она есть доказательство моей правды, тогда что? Я молча протянула фото братьям. Они одновременно склонились над ним, и смотрели долго, очень долго. Вот Маир провел пальцем по бумаге, видимо, выискивая следы краски, но не нашел, и снова уставился на фото.

– Фрэйа, что это? – наконец тихо спросил он.

– Это я и мои друзья вместе с Бури, так его зовут. Это фотография… Как бы запечатленный момент реальности. Она не нарисована, она… Как же сказать-то!.. Ребят, это не важно. Я не лгу вам… Честное слово, всё правда: мое обучение у Айвора, то, что я жила в усадьбе, и эти люди реально существуют… Вот только не здесь, а под другим, далеким Солнцем, на планете, которую мы зовем Землей.

Братья ничего не ответили и только смотрели на меня как на чужую. Я не выдержала и взяла фото обратно. Меня жгло от обиды. Но с какой стати им было мне доверять? Я отвернулась и принялась запихивать фотографию обратно. Пальцы не слушались, щеки полыхали, в ногах ощущалась негибкая сила. Убежать, вот чего мне хотелось. Грозный косился через плечо. Он действительно чувствовал мое настроение и готов был под него подстроиться. Я решила, что уеду прямо сейчас – в лес, к реке, хоть куда-нибудь из города. Ни Маир, ни Лар не остановили меня, или просто не успели. Серый с места ушел в галоп и понесся прочь.

Глава 3. Противостояние

Я сидела неподалёку от водяной мельницы, нарочно жестко расчесывая волосы. Размеренный шум заглушал во мне боль. Я была огорчена, что не смогла как следует объяснить ребятам правду. А пыталась ли? Или снова засуетилась, поспешила, не связала воедино мысли и слова? Ещё больше меня печалило то, как братья переменились после моего рассказа. Но больше всего меня беспокоила тайна, терзавшая их. И Грай, который определённо что-то скрывал.

Я прислонилась к боку серого, послушно лежавшего на травке, и решила вздремнуть. Вдруг после сна в голову придёт разумная, чёткая мысль, и избавит меня от лёгкой головной боли, вызванной внутренним напряжением?

Меня разбудил свет, загоревшийся в маленьком домике напротив мельницы. Оттуда доносились приглушенные голоса, и мне стало любопытно, кто в такой час туда пришел. Я поднялась, велев коню ждать на берегу, и тихо подкралась к домику. В его дощатых тонких стенах было достаточно щелей, чтобы туда мог поместиться мой любопытный нос.

– Они не хотят подчиняться. Им нужна свобода, – произнес знакомый голос. Это был Грай.

– Ты до сих пор бездействуешь? Алису Арнэ мы склонили на свою сторону, значит, и ее сыновей согнем.

– Они еще мальчишки, может, не стоит их впутывать в это? – произнес Грай задумчиво. – Пусть себе путешествуют. Никаких доказательств они все равно не отыщут.

Тот, второй, которого я не видела, злобно рассмеялся.

– Не отыщут, конечно. Им ни сил, ни связей не хватит. Но де Флавий сказал сделать, значит, сделаем. Не пеняй на возраст, эти юнцы прекрасно знают, чего хотят добиться. Если нужно – мы будем действовать решительно. Или ты струсил?

– Я не струсил, – ответил Грай медленно. – Просто не хочу, чтобы их постигла судьба отца.

– Этот идиот до последнего не хотел подвинуться с земли, все болтал о достоинстве и чести… Родовая земля! Тоже мне, помещик нашелся! Если он пошел против де Флавиев, то должен был понимать, чем это для него и его семьи закончится.

– Думаю, он понимал, и не тебе судить его. Ты лишь нахлебник Антуана.

– Придержи язык, южанин! Ты ведь и сам уехал из дому в поисках денег и славы!

– Я никогда не искал славы, – ответил Грай, – а то, что я нанимаюсь к тем, кто лучше платит – мое личное дело. И если ты еще раз повысишь на меня голос, клянусь предками, я завяжу узлом твой поганый рот!

– Ладно уж, – пробурчал в ответ тот. – Что ты намерен предпринять?

– Я поговорю с ними. Надеюсь, они меня выслушают.

– Де Флавию нужен результат.

– Он будет, – спокойно ответил мужчина.

Второй, оказавшийся низким толстым мужиком с выпирающими нижними зубами, повернулся было к двери.

– И, кстати, он хочет взглянуть на ту девушку.

– В этом я ему не помощник. Если хочет – пусть сам за ней приезжает.

– Это не звучало как просьба, Грай.

– Передай де Флавию, что я не стану помогать ему похищать беззащитных одиноких женщин. Пусть утоляет жажду без моей помощи.

– Передам, но ты знаешь, как он реагирует на отказы.

– Мне плевать на его реакцию. Я не из дерьма сделан! – громовым голосом ответил Грай, и я вздрогнула.

– Погоди! – повернулся в мою сторону толстяк. – Кажется, там кто-то возится!

Я рванула прочь, путаясь в длинном подоле. Не знаю, видели ли они мою спину, но никогда в жизни я так не удирала…

Я знала, что мне следует делать, и направилась к братьям – прямиком через реку, ведь серый отлично плавал. Мне было все равно, что скажут по поводу моего мокрого платья. Мы выбрались на берег, и потом довольно скоро добрались и до города. Веселье было в самом разгаре, но я знала, что братьев нет ни на площади, ни в торговых рядах. Я поехала в гостиницу. Меня встретил тот же подросток, и снова я удивилась желтизне его умных глаз. Паренек отчего-то искренне обрадовался моему приезду, но и смущался отчаянно – краснел и, волнуясь, переминался с ноги на ногу. Он помог мне спуститься, и я улыбнулась, жалея, что ничем не могу отплатить за его доброту. Наверняка ему мало платили, а денег у меня не было.

– Спасибо тебе! – сказала я.

– Это честь для меня, госпожа, – странно отозвался он.

Времени разбираться у меня как всегда не было. Я подобрала тяжелый подол – и побежала вверх по лестнице.

В дверь я тарабанила долго и настойчиво, и, когда стало казаться, что номер пуст, Маир все-таки открыл мне.

– Фрэйа? – нахмурился он. – Что ты здесь делаешь?

Я проскочила внутрь, не обращая внимания на то, что он стоит полураздетый.

– Пожалуйста, не гони меня! Сейчас я была возле водяной мельницы и слышала разговор Грая с каким-то толстячком. Прошу, дай мне договорить – а потом посылай на все четыре стороны!

Парень кивнул, закрывая дверь, и я поспешно рассказала ему об услышанном. От волнения раскашлялась, назвала мельницу ельницей, а Грая Драем, и Маир против воли рассмеялся. Лар, который, оказывается, стоял за стеной, тоже все прекрасно услышал.

– Выродок! – процедил он сквозь зубы, и его мальчишеское лицо в свете свечей показалось мне зловещей маской. – Разговаривать собрался! Не будет никаких разговоров!

– Знаю, вы ничего мне не скажете, – произнесла я поспешно, – и не обижаюсь. Вы мне не верите, но это неважно. Я боюсь за вас и хочу помочь! Только помочь, чем сумею…

– Фрэйа! – вдруг ласково сказал Маир, положив тонкие пальцы мне на плечи. – Мы верим тебе. Так же, как верили отцу. Мы уже несколько месяцев копаем все глубже, пытаясь пролить свет на обстоятельства его гибели, и точно знаем, что де Флавии замешаны в этом. Тем отвратительнее для нас то, что сделал с матерью Кордэлл. И то, что еще может сделать с ней Антуан, наш ненормальный сводный брат. Мы хотели увезти ее силой, но она не пошла с нами. Клянусь, он как-то повлиял на неё, этот подонок! Она всегда любила нас, но эта любовь угасает.

– Теперь ясно, что Грай работает на Антуана, – сказал Лар, – но он южанин и еще способен отличить добро от зла.

– Кордэлл де Флавий убил вашего отца, – сказала я, понимая, как зловеще прозвучали эти слова.

Лар весь сжался, даже скрипнул зубами, но Маир придержал его за плечо.

– Думаю, это так, Фрэйа, но у нас нет доказательств. Мы не в силах бороться с Антуаном и его тайной полицией. Нас всего двое. Нам нужны неопровержимые доказательства, но их нет.

– Трое, – поправила его я. – Теперь нас трое. Думаешь, я смогу остаться в стороне, зная, что вам грозит беда? У нас на Земле друзей, пусть и едва обретенных, не бросают.

– Нет, Фрэйа, – нахмурился Маир, – мы не станем втягивать тебя в эту историю.

– Я себя сама в нее втянула. Или ты думаешь, что я случайно оказалась в вашем мире, встретила Грая на дороге, потом вас?.. И задрыхла возле реки тоже случайно? Таких случайностей не бывает, их вообще не бывает! Все имеет смысл!

– Ты права, – согласился Лар. – Она права, брат.

– Я знаю, но не могу… Не имеем мы права так поступать, Фрэйа! Это не твоя война! И ладно бы просто неприятности, но подвергать твою жизнь опасности я не буду. Хватит и того, что Сундук напросился со мной.

– А теперь напрашиваюсь я. Маир, ты меня не переубедишь! Возможно, я веду себя глупо, и самоуверенность здесь не уместна, но порой нужно быть упрямой и биться лбом об одну и ту же дверь, зная, что рано или поздно она поддастся и слетит с петель.

– Не нужно так! Не хочу, чтобы ты расшибла голову, Фрэйа! Тем более что эта дверь столь же прочна, как твоё упрямство.

– Тогда я найду ключ, – не сдавалась я. – Или отыщу узкую щель и просочусь туда противным сквозняком.

Братья не выдержали и рассмеялись.

– Может, все-таки не стоит? – мягко сжав мои пальцы, попросил Маир.

– Нет, стоит! К тому же у нас есть преимущество…

Но тут в дверь постучали. Я забежала вглубь комнаты и залезла за кресло, а Маир, подойдя к дери нарочно неторопливо, отозвался сонно:

– Кто там?

– Это охрана.

– Чего вы спать людям не даете? – сказал парень до того недовольно и смешно, что я бы и сама поверила, что его подняли из теплой постели.

– Мы должны осмотреть ваш номер, господин. Это приказ капитана стражи, – ответил голос за дверью.

– А-а-а! – туповато отозвался Маир. – Ну сейчас, штаны надену…

Он быстро и бесшумно подлетел ко мне.

– Лезь в окно, дальше по карнизу и направо. Надеюсь, твоего коня не забрали. Встретимся у водяной мельницы. Будь осторожна, хорошо?

Я кивнула и выскользнула в окно. Маир помог мне уцепиться за раму и посмотрел в глаза:

– Удачи!

Я услышала, как он открывает дверь, потом голос Лара: «Чего такое-то?». Я старалась двигаться быстрее и чуть не сверзилась. Хорошо, что вокруг было пустынно и темно: окна покоев выходили в сад. К тому времени, как стражники высунулись наружу, я уже спряталась за кустом.

Я прокралась в конюшню и устроилась за ограждением на корточках, выжидая, пока уйдут назойливые воины. Всё происходило стремительно, и связать воедино события не составляло труда. Чего добивался Антуан де Флавий? Хотел заставить братьев молчать, заточив в замке их маму? И они уехали на самом деле не по причине того, что хотели быть свободными от его опеки, а потому, что искали поддержки хотя бы у кого-то? Но их было двое всего лишь, а он, как за стенами, за спинами десятков своих воинов… Чего стоил один только Грай – благородная, но все равно ищейка. Или неоднократно упоминаемые Ларом «синие мундиры»… Судя по всему, они представляли наибольшую опасность. Я понятия не имела, что делать, не знала, как помочь, но полагала, что вместе с братьями мы что-нибудь придумаем. Думать правильно, думать глубже, думать лучше! И вдруг меня кто-то тронул за плечо. От неожиданности я едва не заорала, но это был всего лишь подросток, ухаживающий за лошадьми. Глаза его поблескивали во тьме, светлые волосы странно шевелились на ветру, словно перья какой-то птицы… Я проморгалась.

– Госпожа! – сказал он тихо. – Сюда, госпожа! Я увел вашего коня.

Я осторожно пошла за ним. Мало ли? Однако этому малознакомому юному храбрецу хотелось верить, уж не знаю, почему. Может, по тем же причинам, по которым он помогал мне?

Грозный и правда стоял возле воды – на самом берегу, под откосом. Я посмотрела на паренька:

– Почему ты мне помогаешь?

– Вы не такая, как все, госпожа. Не злая, – последовал странный ответ. К сожалению, расспрашивать его дальше у меня времени не было.

Я улыбнулась.

– Как тебя зовут?

– Анут, госпожа. Я с юга.

Страницы: «« « 123 » »»