Честь и Слава Дерелецкий Вячеслав

Дойдя до расписанных аляповатыми жар-птицами ворот, он толкнул неприметную калитку и вошел в широкий двор дома. Слева от уходящей к крыльцу дорожки тянулся большой огород, с лежащими на грядках кабачками и желтобокими тыквами. Между которыми Дин и увидел неспешно прохаживающегося Авдея.

– Здоров, Авдей! Чужим хозяйством любуешься? – окликнул он лихоборца, задумчиво разминающего между пальцами комок земли.

Бывший староста резко обернулся и радушно улыбнулся:

– И вам доброго здоровьичка, господин сотник, – командир ополченцев стыдливо отряхнул руки. – Да чего им любоваться то, свое надо растить. Вот до дому подамся, там и будет мне сад—огород. А пока что не до этого. Идите к крыльцу.

Дин крепко пожал протянутую мозолистую руку:

– Рад тебя видеть в добром здравии, Авдей! – он шутливо потряс в воздухе ладонью, буквально утонувшей в широкой ладони лихоборца. – И хорош выкать. Ты у нас теперь тоже, почитай, «господин сотник». Так что зови меня просто Дин. Или господин Карсен, если перед строем. Так что, поздравляю со стремительной карьерой в рядах королевского ополчения.

– Вам бы все насмешничать, – потупился немного смущенный староста.

– Хорош, Авдей, – добродушно рассмеялся Дин и похлопал его по широкой спине. – Лихому командиру городского ополчения не к лицу краснеть, как королевской фрейлине! И если откровенно, я и не думал смеяться. Наоборот, Авдей. Искренне за тебя рад. По мне, так удачный выбор сделал старина Людовик.

– Спасибо, раз так… Кстати, – Авдей уселся на скрипнувшие под его немалым весом ступеньки крыльца и приглашающее пододвинулся в сторону. – Куда это ваш приятель-эльф с моими стрелками с утра пораньше сорвался?

– Теперь уже не твоими, – усмехнулся усевшийся рядом Дин и с блаженством вытянул ноги. – К лесовичам в лагерь пошел. Стрелками покамест он покомандует. Потом все объясню, по дороге. А сейчас времени нет. К тебе Мартин прибегал? – Авдей отрицательно покачал головой. – Нам выступать через час. Можешь мне шустро своих десятников собрать?

Авдей кивнул и, нехотя поднявшись, исчез внутри дома. Внутри поднялся шум и пара выскочивших во двор ополченцев опрометью кинулись на улицу, на бегу здороваясь с посторонившимся с дороги Дином. Следом за ними в дверях появился Авдей:

– Сейчас соберут. А пока иди в дом, сотник, перекуси, чем бог послал. Скоро опять не до того будет.

– Благодарствую, – Дин поднялся по ступеням, пригнувшись в дверях.

– Десятников к новому сотнику. Бегом! – донеслось в спину из соседнего двора.

– Строго тут у тебя, как я погляжу, – Дин увидел на столе прикрытую марлей крынку и надрезанную краюху хлеба. Авдей молча протянул вместительную глиняную кружку. Дин благодарно кивнул и налил себе из крынки молока, с удовольствием сделав большой глоток. – Как думаешь, наберется среди твоих ополченцев сотня толковых опытных бойцов?

– Да они все, вроде ничего, – задумчиво протянул Авдей и тоже налил себе молока. Взяв кружку, он встал в дверях, греясь на разогнавшем, наконец, тучи солнышке. – Наемники – вояки тертые, бывалые, сразу видать. Да и наши, местные, тоже хоть куда. Если чего – не побегут, рогом упрутся. Подучить малость и мало чем наемным рубакам уступят. Тебе, сотник, бойцы-то зачем нужны?

– Да что ты заладил «сотник, сотник», – недовольно поморщился Дин. – Сказал же, давай по имени. Так чего, Авдей, говоришь, упрямые подобрались ребята? Не ныли на марше?

– У господина тысячника не очень-то поноешь, – усмехнулся в ответ Авдей и стал неторопливо жевать взятый со стола ломоть хлеба.

– Это да, – согласно кивнул широко улыбнувшийся Дин и, отхлебнув молока, утер рукавом куртки рот.

– Как горожане бузить начали, господин тысячник так на них рявкнул, что те чуть ли не вприпрыжку побежали. И дальше даже не пытались филонить. Вот только… – бывший староста запнулся.

– Что, самые шустрые дали деру, как прижало? – понимающе усмехнулся Дин. Нахмурившийся командир ополченцев кивнул, виновато спрятав глаза. – Да ладно тебе, Авдей. Твоей вины в этом нет. Много «зайцев»?

– Десятка два – три, – пожал плечами лихоборец. – Как после привала тронулись, они, видать, по обочинам в канавах схоронились. А там до дому подались.

– Ну и пускай бегут. Шелуха! – Дин настороженно прислушался к оживленному гвалту на улице и большим глотком допил молоко. – Кажется, собрались наши десятники, Авдей. Пошли. Нехорошо заставлять людей ждать.

– Пошли, со… Дин, – торопливо поправился Авдей, стряхнул с потертой кожаной куртки крошки. По-хозяйски прикрыв хлеб и крынку марлей, он толкнул скрипнувшую дверь и вышел на крыльцо.

На улице и вправду уже собралось небольшая толпа десятников.

– Все? – строго обвел глазами притихшую толпу набычившийся Авдей.

– Ага, – зашумели в ответ оживившиеся командиры десятков. – Вон Чернявый и Весло бегут. Поздорову живете, господин сотник, – ополченцы вразнобой отсалютовали появившемуся в дверях Дину. – Выходим уже?

Дин спокойно поднял руку и толпа сразу настороженно смолкла:

– Здорово, мужики. Первое, – обстоятельно начал он. – Если кто не знает, я ваш новый командир. Авдей остается моим помощником, так что его приказы как и раньше, выполнять беспрекословно. Второе, – Дину сделал небольшую паузу, чтобы перевести дух. – Выступаем через час. Так что дуйте к своим лентяям, пусть собирают вещички. Но позвал я вас не только за этим.

– Чего случилось, господин сотник? – весело полюбопытствовал лукаво прищурившийся наемник в первом ряду.

– У меня для вас задание, мужики. Вы как делились на десятки? – Дин оглядел притихшую толпу внимательно слушающих десятников.

– Ну, как… – ответил все тот же наемник, озадаченно почесав в затылке. – Чтобы, значит, были и опытные бойцы и «желторотики». Эти, из горожан, – он с насмешкой посмотрел на коренастого ополченец явно из крестьян, стоящего рядом.

– А чего, эти, эти… – возмущенно вспыхнул обиженный сосед, сжимая пудовые кулаки.

– Так, хорош! – Дин оглушительно свистнул, останавливая начинающуюся перепалку. – Короче, мужики, нужно десятки по-другому сбить. Чтобы опытные ветераны и те, что покрепче, в одних, а «желторотики» в других.

– А как же передавать опыт и учить уму-разуму? – осторожно уточнил стоящий слева наемник со шрамом через всю щеку.

– Успеется… Планы меняются, – загадочно усмехнулся Дин, глядя на сразу замолчавших ополченцев. Секунду подумав, он с ходу выдумал правдоподобный объяснение подобных новшеств. – Времени совсем нет, некогда нам их учить. Будем собой новобранцев прикрывать, чтобы в первом же бою не положили. Пока сами себе сопли вытирать не научатся. Понятно объяснил?