Убийство в проходном дворе: четыре дела Эркюля Пуаро (сборник) Кристи Агата
– Это невозможно… невозможно… невозможно… Она же в дверях стояла… говорила со мной… Ее должны были слышать… видеть…
– Да. Люди слышали, как вы с ней говорили, – мягко сказал Пуаро. – И вы сделали вид, что ждете ее ответа, и заговорили снова… Это старая уловка. Люди могли подумать, что она там стояла, но ее никто не видел, поскольку никто даже не смог сказать, была она в вечернем платье или нет, не могли назвать даже цвет ее платья…
– Господи, это неправда… неправда…
Теперь его трясло. Он сломался.
Джепп посмотрел на него с отвращением.
– Я должен попросить вас, сэр, проехать с нами, – жестко сказал он.
– Вы арестуете меня?
– Скажем так – вы задержаны для допроса.
Тишину разорвал долгий судорожный вздох. Наглый прежде голос майора Юстаса был полон отчаяния:
– Я погиб…
Эркюль Пуаро радостно потер руки и улыбнулся. Он был доволен собой.
Глава 9
– Раскололся как миленький, – с профессиональным одобрением сказал Джепп ближе к вечеру, когда они с Пуаро ехали в автомобиле по Бромптон-роуд.
– Он понял, что игра кончена, – рассеянно сказал Пуаро.
– У нас на него много что есть, – сказал Джепп. – Два или три имени, хитрые махинации с чеками и очень грязное дело в «Ритце», где он останавливался под именем полковника де Бата. Надул с полдюжины торговцев с Пиккадилли. Сейчас мы задержали его по этому делу – до окончательного разбирательства… А чего ради мы сейчас мчимся за город, старина?
– Друг мой, дело следует закончить должным образом. Надо ответить на все вопросы. И сейчас я решаю ту загадку, которую вы мне предложили решить. Тайну исчезнувшего чемоданчика.
– Я сказал просто «тайна чемоданчика». Насколько я знаю, он никуда не исчезал.
– Имейте терпение, mon ami[13].
Автомобиль свернул в проходной двор. У двери дома № 14 из маленького «Остин Севен» выходила Джейн Плендерли. Она была одета для игры в гольф.
Женщина посмотрела на обоих, затем достала ключ и отперла дверь.
– Зайдете?
Она вошла первой. Джепп последовал за ней в гостиную. Пуаро на пару минут задержался в прихожей, бормоча под нос:
– C’est embtant[14]… как же трудно выпутываться из этих рукавов.
Через пару мгновений он также вошел в гостиную, уже без плаща, однако губы Джеппа под усами чуть дрогнули: он слышал тихий скрип открываемой двери чулана.
Джепп вопросительно глянул на Пуаро, а тот еле заметно кивнул в ответ.
– Мы не задержим вас, мисс Плендерли, – быстро сказал Джепп. – Мы пришли, только чтобы узнать имя адвоката миссис Аллен.
– Ее адвоката? – Девушка покачала головой. – Я даже не знаю, есть ли у нее адвокат.
– Но ведь когда она вместе с вами снимала этот дом, кто-то должен был подписывать договор?
– Да нет. Понимаете, дом снимала я, так что найм оформлен на мое имя. Барбара платила мне половину ренты. Все было просто.
– Понимаю… Короче, вряд ли нам тут есть что еще делать.
– Жаль, что не смогла помочь вам, – вежливо сказала Джейн.
– На самом деле это не так важно. – Джепп повернулся к двери. – Вы играли в гольф?
– Да! – Она вспыхнула. – Наверное, вы считаете меня бессердечной. Но на самом деле мне просто слишком тяжело находиться в этом доме. Я поняла, что мне надо выйти и что-то сделать, довести себя до полного изнеможения, иначе я просто задохнусь! – горячо говорила она.
– Я понимаю вас, мадемуазель, – быстро вклинился в разговор Пуаро. – Это все очень понятно, очень естественно. Сидеть дома и думать – нет, это было бы очень неприятно.
– Хорошо, что вы понимаете, – коротко ответила Джейн.
– Вы состоите в клубе?
– Да, я играю в Уэнтворте.
– Хороший был день, – сказал Пуаро.
– Жаль, на деревьях почти не осталось листьев! А неделю назад леса были просто роскошные.
– Сегодня было очень мило.
– Всего хорошего, мисс Плендерли, – формально сказал Джепп. – Я дам вам знать, как только появится что-то определенное. Пока мы лишь задержали по подозрению одного человека.
– Кого именно? – Джейн нетерпеливо смотрела на них.
– Майора Юстаса.
Она кивнула и отвернулась, чтобы сунуть спичку в камин.
– Ну? – сказал Джепп, когда машина завернула за угол.
Пуаро усмехнулся:
– Это было очень просто. На сей раз ключ торчал в двери.
– И?..
Пуаро улыбнулся:
– Eh bien, клюшек для гольфа не было…
– Естественно. Она не дура, как бы там ни было. Что-нибудь еще пропало?
Пуаро кивнул:
– Да, мой друг. Чемоданчик!
Джепп даже потерял педаль газа.
– Проклятие! – выругался он. – Я же знал, что в нем что-то было! Но что, черт побери? Я же тщательно его обыскал!
– Бедный мой Джепп, но это же… как вы там говорите… «элементарно, Ватсон»?
Старший инспектор бросил на него раздраженный взгляд.
– Куда мы едем? – спросил он.
Пуаро сверился с часами.
– Четырех еще нет. Мы доберемся до Уэнтворта еще засветло.
– Вы думаете, что она на самом деле туда поехала?
– Да, я так думаю. Она знает, что мы можем опросить персонал. О, я уверен: мы обнаружим, что она там побывала.
Джепп фыркнул:
– Ладно, поехали. – Он ловко прокладывал путь среди других машин. – Хотя каким образом этот чемоданчик связан с убийством, представить себе не могу. Я вообще не понимаю, каким боком он может быть со всем этим связан.
– Вот именно, друг мой. Я согласен с вами – он никак с этим делом не связан.
– Тогда зачем… нет, не рассказывайте! Порядок и методический подход – и все закончено как должно! Да, день прекрасный…
Автомобиль был быстрый. Они приехали в уэнтвортский гольф-клуб чуть позже половины пятого. В этот день недели народу там было немного.
Пуаро сразу пошел к начальнику кедди[15] и спросил, где клюшки мисс лендерли. Завтра она будет играть на другой площадке, объяснил он.
По громкому приказу начальника мальчик-кедди стал рыться среди клюшек в углу. В конце концов он нашел сумку с инициалами Д. П.
– Спасибо, – сказал Пуаро. – Он отошел было, затем небрежно обернулся и спросил: – А она не оставляла тут еще и такой маленький чемоданчик?
– Сегодня нет, сэр. Может, оставила его в клубной раздевалке…
– Она сегодня была здесь?
– Да, сэр, я ее видел.
– А какой кедди ей помогал, не помнишь? Она положила чемоданчик не туда, а не может вспомнить, где видела его в последний раз.
– У нее не было чемоданчика. Она пришла, купила пару мячиков. Взяла две железные клюшки. Вряд ли она могла при этом еще и держать в руке чемоданчик.
Пуаро отвернулся, поблагодарив мальчика. Двое мужчин пошли вокруг раздевалки.
Бельгиец постоял несколько мгновений, любуясь видом.
– Правда красивое зрелище – эти темные сосны и озеро? Да, озеро…
Джепп быстро глянул на него.
– Вот как, значит?
Пуаро улыбнулся:
– Мне кажется, кто-то что-то да видел… Будь я на вашем месте, я бы начал расспросы.
Глава 10
Пуаро отступил на шаг, склонил голову на плечо, оглядывая обстановку в комнате. Кресло здесь – еще одно кресло там. Да, очень мило. Раздался звонок – это, наверное, Джепп.
Инспектор Скотленд-Ярда вошел, напряженный и готовый к бою.
– Все верно, старина! Информация из первых рук! Вчера в Уэнтворте видели, как некая молодая женщина бросала что-то в озеро. По описанию, это была Джейн Плендерли. Нам удалось выловить этот предмет без особого труда – в том месте полно водорослей.
– И что это было?
– Тот самый чемоданчик! Но почему, бог ты мой? Почему? Понять не могу! В нем же ничего нет – даже журналов! Зачем вроде бы здравомыслящей молодой женщине забрасывать дорогой чемоданчик в озеро? Я всю ночь не спал, потому как не мог понять зачем!
– Бедный мой Джепп… Но вам не стоит больше так беспокоиться. Ответ сам звонит в нашу дверь.
Джордж, безупречный слуга Пуаро, открыл дверь и объявил:
– Мисс Плендерли.
Женщина вошла в комнату со своим обычным абсолютно самоуверенным видом. Она поздоровалась с мужчинами.
– Я попросил вас приехать сюда, – сказал Пуаро. – Садитесь сюда, если вы не против, а вы сюда, Джепп, поскольку у меня есть для вас некоторые новости.
Джейн села. Посмотрела на одного, потом на другого, поправила шляпку, затем сняла ее и нетерпеливо положила рядом.
– Итак, – сказала она. – Майор Юстас арестован.
– Полагаю, вы прочли это в утренних газетах?
– Да.
– Пока что он обвиняется в нетяжком преступлении, – продолжал Пуаро. – В настоящее время мы собираем доказательства, связывающие его с этим убийством.
– Так это все же было убийство? – жадно спросила девушка.
Пуаро кивнул.
– Да, – сказал он. – Это было убийство. Преднамеренное уничтожение одного человеческого существа другим человеческим существом.
Женщина вздрогнула.
– Не надо, – прошептала она. – Когда вы так говорите, это звучит страшно.
– Да, но это действительно страшно.
Сыщик помолчал, затем сказал:
– Теперь, мисс Плендерли, я намерен рассказать вам, каким образом докопался в этом деле до истины.
Она перевела взгляд с Пуаро на Джеппа. Тот улыбался.
– У него свои методы, мисс Плендерли, – сказал он. – Я ему потакаю, понимаете ли. Думаю, нам надо выслушать то, что он собирается рассказать.
– Как вы знаете, мадемуазель, – начал Пуаро, – я вместе с моим другом приехал на место преступления утром шестого ноября. Мы вошли в комнату, где было обнаружено тело миссис Аллен, и меня сразу же поразили некоторые важные детали. В комнате, понимаете ли, были некоторые определенно странные вещи.
– Продолжайте, – сказала девушка.
– Для начала, – сказал Пуаро, – сигаретный дым.
– Мне кажется, тут вы преувеличиваете, Пуаро, – сказал Джепп. – Я не почувствовал никакого запаха.
Бельгиец мгновенно повернулся к нему.
– Вот именно. Вы не почувствовали никакого дыма. И я тоже. И это было очень, очень странно, поскольку дверь и окно были закрыты, а в пепельнице лежали окурки как минимум от десяти сигарет. Это было странно, очень странно – в комнате должно было пахнуть дымом, а на деле никакого запаха не было!
– Вот к чему вы ведете! – вздохнул Джепп. – Вы всегда объясняетесь таким извилистым образом…
– Ваш Шерлок Холмс поступал точно так же. Вспомните: он обратил внимание полицейских на необычное поведение собаки в ночное время – а необычность заключалась как раз в том, что она никак себя не вела… Продолжим. Следующим, что привлекло мое внимание, были часы на запястье мертвой женщины.
– А с ними что не так?
– Да ничего особенного, просто они оказались на правой руке. По своему опыту я могу сказать, что часы в большинстве случаев носят на левой руке.
Джепп пожал плечами. Прежде чем он успел заговорить, Пуаро поспешно продолжил:
– Но, как вы говорите, в этом нет ничего особенного. Некоторые предпочитают носить часы на правой руке. И теперь я подхожу к по-настоящему интересному моменту. Я говорю, друзья мои, о бюро.
– Я так и думал, – сказал Джепп.
– Это было действительно очень странно – очень примечательно! И на то есть две причины. Первая – на письменном столе кое-чего недоставало.
– Чего недоставало? – осведомилась Джейн Плендерли.
Пуаро повернулся к ней.
– Листа промокательной бумаги, мадемуазель. Верхний лист промокательной бумаги на пресс-папье был чист, девственно чист.
Джейн пожала плечами.
– Да ладно, месье Пуаро, люди порой отрывают использованную бумагу!
– Да, но куда они девают ее? Бросают в корзинку для бумаги, разве не так? Но в ней не было промокательной бумаги, я смотрел.
Джейн Плендерли занервничала.
– Возможно, ее выбросили за день до того. Промокательная бумага была чистой потому, что Барбара, наверное, не писала в тот день писем.
– Вряд ли, мадемуазель, поскольку свидетели видели, как миссис Аллен в тот вечер относила письмо в почтовый ящик. Значит, она должна была писать письма. Она не могла делать это внизу – там нет письменных принадлежностей. Она вряд ли пошла бы писать к вам в комнату. Тогда что случилось с тем листом промокательной бумаги, которым она промокала чернила? Да, люди иногда бросают бумагу в камин, а не в корзину, но в комнате у нее был только газовый камин. А тот, что находится в комнате внизу, за день до того не топился, поскольку вы сказали мне, что дрова в нем уже были сложены и вам осталось только поднести спичку.
Он замолчал.
– Маленькая любопытная проблема. Я искал повсюду – в корзинах для бумаги, в мусорном ведре, – но нигде не мог найти листка промокательной бумаги, и это показалось мне очень важным. Как будто кто-то нарочно убрал этот листок. Зачем? Да потому, что там осталась надпись, которую легко прочесть, поднеся листок к зеркалу.
Но на этом письменном бюро я обнаружил еще кое-что любопытное. Возможно, Джепп, вы в общих чертах помните, что там находилось? Пресс-папье и письменный прибор в центре, подставка под ручки слева, календарь и гусиное перо справа. Eh bien?