Охота на медведя Катериничев Петр
– Я?
– Ну твой Медведь, какая разница?! Все знают тебя. Здесь нужна была ювелирная работа, а он – грохнул. Знаешь, что будет дальше?
– Догадываюсь.
– Головы полетят по полной программе. Твоя – первая. Прокуратура, безопасность, кредиторы... Твоя компания – банкрот... И все наши тебя спиали: ты же кинул всех на такие деньги, что подумать жутко... – Марк закрыл глаза, произнес тихо:
– Я рискую, встречаясь с тобой.
– Марк...
– Погоди, Борис. Помнишь, когда несколько лет назад коллективно решили меня подставить... Вступился ты один. Почему, Борис?
– Не люблю, когда людей бьют, особенно шоблой.
– Именно это сейчас собираются проделать с тобой. – Марк вздохнул. – Тебе нужно сваливать, Борис. С концами.
– Считаешь, это единственный выход?
– Это единственный разумный выход.
– Спасибо, Марк. Я подумаю.
Человек сидит за столом. Кивает, слушая собеседника, но оттого – еще больше напоминает манекен.
– Похоже, обвал рынка приобрел неуправляемый характер. Стал лавинным. Все держатели избавляются от акций.
– Похоже или приобрел?
– Приобрел. Остановить падение может разве что Господь Бог.
– С этим игроком мы не играем. Я хочу знать о реальных опасностях.
– Забеспокоились владельцы промышленных гигантов Урала, Сибири, средней полосы.
– Им что за дело?
– Дрогнули и их курсы: мелкие заказы они размещали по всей России на тех предприятиях, что сейчас сыплются. Да и общая конъюнктура такова.
– Они могут вступить в игру?
– На повышение? Нет. Для серьезного подъема нужно... пятьшесть миллиардов свободных денег.
– У них наберется и поболее.
– Но не в России и не сейчас. Да и... эти господа не привыкли рисковать своими деньгами.
– Когда процесс дойдет до нижней точки?
– Этого наверняка теперь не скажет никто.
– Мы сможем законсервировать кризис?
– Да. Если не будет существенных финансовых вливаний, ситуация замрет.
Останется добавить горсточку пепла: присыпать прах нашего уважаемого...
– А вот этого имени не стоит произносить нигде. И ни при каких обстоятельствах, – шелестяще сказал мужчина за столом.
Человек напротив помялся, поднял взгляд на босса:
– Что теперь будем делать с нашим Медвежонком? Ему пора покидать грешную землю: нельзя быть настолько не от мира сего.
– Рано. Безвременная смерть финансиста хороша лишь тогда, когда имеет воспитательное значение. Для оставшихся в живых. Пусть сначала спалит всю сумму.
– Он не финансист. Он игрок.
– Не важно. А важно, что такова любая смерть. – Мужчина развел губы в оскале, означающем улыбку:
– Оттого и люблю античные трагедии. Тогда люди помнили о смерти и знали толк в жизни.
– И смысл?
– А вот смысл этой жизни каждый выдумывает себе сам.
Глава 15
Поздний вечер. Олег устало застыл перед включенным монитором, закрыл глаза, и строки из «Бусидо сосинсю» пришли на память сами собой: «Тот, кто забывает о смерти, становится невнимательным, неосмотрительным и беспечным, ибо корень всех бед кроется в невнимании, изъяны и несовершенства завладевают воином, и тогда он беззащитен».
Гринев встряхнул головой и снова посмотрел на графиккривую на экране компьютера. Все нормально. А что тогда плохо? Что?
Телевизор был включен. Диктор считывал с суфлера текст хорошо поставленным баритоном:
«Беспрецедентное за последнее время падение курса акций российских предприятий на фондовом рынке не только вызвало озабоченность в деловых кругах, но и всколыхнуло общество. Мы взяли интервью у ряда известных политиков и парламентариев. Вот как прокомментировал происходящее член фракции „Новые регионы“ Василий Надыбин».
На экране – мясистое бритое лицо, кустистые брови: «говорящая голова», выдающая заданнозапрограммированные блоки раз и навсегда затверженных фраз.
«Американский империализьм все теснее затягивает удавку на шее трудового народа, а его прихвостни, демократы и банкиры, продолжают геноцид русских людей, чтобы завладеть нашим богатсвом. Мировые сионистские круги...»
Борис Михайлович Чернов даже не вошел, он буквально ворвался в кабинет. Он был взбешен. Взглянул на развалившегося в кресле Гринева, процедил сквозь зубы:
– Может, ты объяснишь мне, что происходит? Или – мне тебе объяснить?
– Игра. «Гусарская рулетка, опасная игра...» – напел Олег, добавил спокойно:
– Все идет по плану, Борис.
– По плану? По чьему плану?!
Гринев взвился с кресла, развернул монитор к Чернову:
– Да смотри же, Борис! Узнаешь фигуру? Это же «головаплечи», перевернутая! Все будет вот так. – Олег жалом перьевой ручки показал завершение фигуры: ручка взлетела вверх, за край монитора.
– «Головаплечи», говоришь? – Чернов едва сдерживал бешенство. Рука его прочерчивает неровную кривую вниз:
– Вот что будет дальше, Медведь! Ты понял?
Это – «собака Баскервилей»
, и она нас сожрет! – Закончил он жестко и твердо:
– Ты упал. Нужно вынимать деньги.
– Мы уже вломились на пять лимонов зелени. Есть смысл идти дальше.
– Я не самоубийца! А если тебе нравится играть в русскую рулетку, то это можно сделать проще и эффективнее! – Чернов приставил указательный палец к виску и щелкнул пальцами. Сел, прикрыл набрякшие веки, помассировал их подушечками пальцев, заговорил снова – холодно и спокойно:
– Ты не чувствуешь реальных финансовых потоков. Как ты говорил? «Мы слегка продавим рынок». Ты его не продавил. Ты его обрушил.
Олег сел за стол, произнес медленно и монотонно, глядя в глаза Чернову:
– Да. Обрушил. И сделал я это намеренно.
– Что?! – В лице Чернова смешались гнев, непонимание, недоумение, обида...
– Что ты сказал?
– Я убил рынок. Он будет падать еще дней пять. Ниже дна. Потом – станет подниматься. И тут мы ему должны помочь.
Чернов закрыл лицо руками:
– Ты хоть понимаешь, что ты нас слил? Себя, меня, контору? То, что ты кинул всех, – это бизнес; то, что ты кинул меня, – это что?
– Я тебя не кинул, Борис. Если я и ошибся в расчетах, то лишь в меньшую сторону. Когда мы подберем рынок, мы заработаем тысячу процентов.
Чернов смотрел теперь на Олега чуть склонив голову, с какимто новым интересом. Продекламировал медленно, с расстановкой:
– Маленький мальчик нашел пулемет. Больше в деревне никто не живет. – Лицо его сделалось жестким, непроницаемым.
– Договорим завтра, партнер. Сегодня я слишком устал. Да и утро вечера мудренее.
Чернов остался в своем кабинет один. Некоторое время он невидяще смотрел на монитор, уголки рта опустились, как у обиженного ребенка. Чернов взял трубку телефона, набрал номер:
– Хакер у себя? Он мне нужен. Сейчас...
Автомобиль с Гриневым отъехал от конторы. Чернов увидел это из припаркованного недалеко от входа автомобиля с тонированными стеклами. За рулем был он сам. Рядом с ним сидел длинноволосый молодой человек в кожаной куртке. В ухе у него – подобие слухового аппарата.
– Он поехал к какойто Марине. Думаю, задержится.
Чернов скривил губы:
– Может, задержится, а может... Нам следует спешить.
Длинноволосый пожал плечами, взялся за ручку дверцы.
– Я сказал – спешить, а не суетиться. Протокольные десять минут. – Хозяин – барин.
...Комнату Марины теперь укутывал вечерний свет: мягкий, теплый. Горели свечи. Олег принес огромный букет, Марина опустила его в вазу, полюбовалась, чуть отстранившись. Посмотрела на Гринева:
– А ты изменился. Или – это свет такой?
– Наверное, свет. В этом мире мало что меняется по существу.
– Нет, ты точно изменился.
– Дело делаю.
– Свое?
– Надеюсь.
Марина вдруг пригорюнилась, тряхнула волосами:
– Просто... ночью все другое. Или – кажется другим.
– Завтра переменится?
– Не знаю. Что может знать ветреная женщина про завтра?
– Ты – ветреная?
– Сегодня – да. Слово «ветер» прекрасно само по себе – в нем есть энергия, движение, воля. То, чего мне так не хватает в жизни. – Марина улыбнулась печально:
– Сегодня я ветреная. А ты... ты словно сияешь. И даже букет принес сиятельный, словно я – княжна. Глупость, а приятно.
Марина подошла к стереосистеме, поставила диск, закрыла глаза:
– Танцевать хочу. Жестокое танго. Танго с огнем. Музыка была огннной.
Страстной. Марина танцевала отрешенно, чуть склонив голову, ресницы – полуопущены. На скатерть упало несколько лепестков... Сквозь янтарную винную влагу мерцал огонек свечи... Мелодия лилась томно и влажно, словно в дальней амазонской ночи... А тени на стенах комнаты исполняли свой причудливый танец...
Все это Олег даже не замечал – чувствовал... Когда он засыпал, музыка еще продолжала звучать и комната была наполнена теплым светом догорающих свечей.
Девушка встала, прошла на кухню, закурила. Ее лицо то проявлялось в ночном черном стекле вместе с мерцающей оранжевой точкой, то – меркло.
– Если бы кто знал... – тихо произнесла Марина. – Если бы знал...
Лицо ее сделалось жалким, вымученная улыбка скривила губы. Марина встряхнула волосами, налила себе в большой фужер до краев водки, выпила единым духом, улыбка стала горькой. Марина подмигнула собственному мутному отражению:
– И кто поможет бедной девушке понять эту жизнь? Никто.
Глава 16
– Пора, – отрывисто бросил Чернов.
Вместе с длинноволосым они вышли из машины, обогнули здание – Чернов открыл черный ход своим ключом, – поднялись по лестнице, посвечивая под ноги узеньким лучом фонарика. Офис был пуст.
В темноте замерцал экран компьютера.
– Что мы ищем? – поинтересовался длинноволосый.
– Ключкод к банковскому счету.
Длинноволосый деловито кивнул, ухмыльнулся:
– Я бы держал его в голове.
– Мой друг слишком эмоционален. А эмоции сжигают цифры. Особенно с восемью нулями.
Хакер застыл перед экраном; отблески искусственного света заплясали на его лице; колонки цифр отражались в темных зрачках, и длинноволосый в эту минуту казался просто придатком машины.
Цифры закончили свою свистопляску, выстроились в ровную колонку; высветилось и кодовое слово. Длинноволосый откинулся на стуле:
– Все.
– Подождите меня в холле, – велел Чернов. Он сел за клавиатуру, застучал по клавишам, напевая чуть фальшиво:
– На земле весь род людской... чтит один кумир священный... он царит над всей вселенной... тот кумир – телец златой... На экране появилась надпись: «Трансфер завершен».
Борис Михайлович растянул губы в вымученной улыбке:
– Ну вот и вся коррида.
Уже в машине Чернов передал хакеру пачку долларов. Тот пошуршал новенькими купюрами, хищно втянул ноздрями воздух:
– А говорят – деньги не пахнут. Отчаянный аромат.
Олег проснулся рано – Марина еще спала. Воспоминания минувшей ночи были яркими, как бредовые галлюцинации; Олегу даже подумалось, не приснилось ли ему все это... Он посмотрел на спящую девушку, черкнул на листочке несколько слов, беззвучно оделся и вышел.
В свой кабинет Гринев прошел пружинисто, уверенно, мимоходом спросил у секретарши:
– Надя, Чернов приехал?
– Еще нет, Олег Федорович.
– Пригласи ко мне Тома. Через десять минут.
– Хорошо.
Олег бегло просмотрел почту, устроился за компьютером; на экране высветилась надпись: «Коррида». Следом – номер корпоративного счета и цифровой ключкод. Потом – другая надпись: «Счет заблокирован».
Гринев тряхнул головой, произнес тихо:
– Не понял...
Ввел свой пароль, вошел в систему... Тянулась минута, другая, пока на экране не появились цифры: $ 18,95.
Олег сорвал телефонную трубку, набрал номер:
– Банк «Либерта кредит», операционный отдел, – ответили ему поанглийски.
– Господина Шульца, пожалуйста.
– Вас слушают.
– Это Гринев. Проверьте, пожалуйста, счет номер 305748574, ключи и пароли введены.
– Да, мистер Гринев. На вашем счету восемнадцать долларов девяносто пять центов.
– Сколько?!
– Восемнадцать долларов...
– Подождите! Там должно быть девяносто пять миллионов долларов... Девяносто пять! Миллионов! Долларов!
– Минуту. Я соединю вас с начальником операционного отдела.
– Добрый день. Это Герберт Крайкофф, – ответил ровный мужской голос.
– Это Гринев. Что там за сбои со счетом? Там должно лежать девяносто пять миллионов долларов.
– Согласно платежному поручению, эти деньги переведены на указанный клиентом адрес.
– Клиентом? Каким клиентом?! Это корпоративный счет, и деньги могут быть переведены только с согласия двух клиентов, вы слышите, двух! – Внезапно он замолчал, спросил сдержанно:
– Простите, герр Крайкофф. Кто подписал платежное поручение?
.
– Господа Борис Чернов и Алек Гринев.
– Когда?
– Вчера, в двадцать три сорок восемь. – В трубке повисло молчание, потом голос произнес извиняющимся тоном:
– О, простите, мистер Гринев, действительно произошла ошибка.
– Ошибка...
– Да. К сожалению, мы не вычли за обслуживание. Ваш долг за обслуживание счета составляет сто двадцать четыре евро. Извините еще раз. Вы можете погасить долг в любое удобное для вас время.
– Дада... Мы погасим долг... – произнес Олег машинально.
– У вас еще вопросы?
– Нет.
Олег положил трубку, застыл неподвижно, глядя в одну точку, и вдруг смел со стола все одним движением – папку с бумагами, карандаши, листки, сложенные стопкой на краю, телефонные аппараты, монитор... Кабинет словно взорвался грохотом, и – сразу стало тихо.
Олег одним движением оттолкнулся от пола и проехался на стуле к стене.
Закрыл лицо руками, потом встал, подошел к шкафу, открыл, взял матовую бутылку, зубами выдрал пробку, в три глотка прикончил коньяк и с маху запустил бутылкой в стену. Раздался глухой стук, бутылка не разбилась, – упала на пол и закрутилась волчком. Гринев следил за нею с интересом трехлетнего ребенка.
Глава 17
Послышался осторожный стук в дверь, следом показалась встревоженная физиономия Тома:
– Олег?
– Проходи, Том, располагайся, – сказал Олег, не отводя взгляда от импровизированного волчка. – У тебя чтото важное?
– Да нет, – вконец растерялся Том. – Все как обычно.
– Думаешь?
– Что мы сегодня делаем, Олег?
– Наблюдаем.
– Аааа...
Наконец бутылка прекратила вращение. Гринев явно нехотя оторвал от нее взгляд, поднял голову, спросил спокойно и деловито:
– У тебя чтото срочное, Том?
Том обвел взглядом разгромленный кабинет:
– Да как сказать... Скорее – рабочие моменты.
– Слушаю.
– Телефон раскалился от звонков. Требуют Чернова. Или – тебя.
– Клиенты?
– Да. Что им говорить?
Олег пожал плечами:
– Обещай. От моего имени. Одним – миллион, другим – два миллиона. Мне это ничего не стоит, а людям приятно. Борзов Никита Николаевич не объявился?
– Нет.
– Отрадно. Но – странно.
– Он много вложил?
– Много – не то слово.
– Понятно. – Том помедлил. – А всетаки, Олег... Произошло чтото экстраординарное?
– Да. Работай, Том. До понедельника я разберусь.
Том понуро кивнул и вышел.
Олег вернулся к столу, упал в кресло, закурил. Произнес отчетливо:
– Коррида... Открыл сейф, выгреб всю наличность и документы, закрыл в «дипломат».
Подошел к окну, глянул вниз. К подъезду припарковался лимузин в сопровождении черного «хаммера».
– А вот и господин Борзов пожаловали... Только вас у нас и не хватало... Он стремительно вышел в коридор, улыбнулся секретарше:
– Надя, я там слегка насорил, карандаши чинил, тосе... Вы приберите, пожалуйста...
– Ну конечно, Олег Федорович.
Гринев распахнул дверь в комнату сотрудников:
– Том! Выйди!
– Чтото случилось? – Том появился в коридоре, закрыл за собой дверь.
– Никита Борзов на проводе.
– Телефон?
– Нет. Собственнолично. Разводить с ним разговоры у меня нет сейчас времени. Совсем. Пусть ждет Чернова.
– Я скажу.
– Это первое. Второе. Сотовыми махнемся не глядя? На звонки можешь не отвечать совсем.
Том пожал плечами и передал Олегу мобильный.
– И третье. Твой «жигуленок» на ходу?
– Да.
Читать бесплатно другие книги:
