С?веру С?верное Рубцов Денис

Предисловіе

Въ первое выступленіе, при полномъ зал турбогенераторнаго завода, шестилтнимъ морячкомъ выплясывалъ «яблочко» и по-мальчишески исполнялъ жизнерадостныя псни о сокол-Сталин, въ то время, когда въ фойе, на дубовыхъ столахъ ждали пироги съ курагой и сладкій цеховской чай на крутомъ кипятк.

«Ё», при первомъ – Іосиф Виссаріонович – добавили въ учебники. При генеральномъ послднемъ – размтили на клавіатуру. Сборникъ разсказовъ, что держите въ рукахъ вы, есть сумма времени, сказки и позабытой буквы «ё»… Здсь къ жизни возвращены «ять» и «еръ» (исчезнувшіе когда-то въ снгахъ Петрограда), тогда какъ разнообразіе жанра сказки представлено быличкой въ ея техногенной форм, когда русалки коротаютъ одинокія дни на заброшенной баз подводныхъ лодокъ и Колобокъ не изъ сусекъ родомъ, но въ хлбопечк взмшенъ.

Первый китъ – это перенятый характеръ рекурсивныхъ сказокъ, относящихся къ реликтовымъ и первороднымъ, а оттого встрчающихся повсемстно (архаика которыхъ, въ виду особой расположенности къ «мозгу рептилій», позволяетъ воздйствовать на сокровенные, на глубинные слои самосознанія). Въ далёкія времена такая сказка-цпью развивала у дтей рчь. Здсь же структура повтора переплетена съ путешествіемъ по времени и пространству, словно нкій манёвръ обучающій азбук астрофизики, знакомящій съ жанромъ хронооперы и міровъ-лакунъ – вторымъ китомъ при которомъ строится сюжетъ.

Вслдъ современному эскапизму и той конфабуляціи, когда книжная исторія становится уже невымышленной, но реальной, когда исторія завлекаетъ въ омутъ себя отрзая отъ прежде нормальнаго міра, позволяя окинуть инымъ взглядомъ происходящее съ читателемъ вокругъ. Здсь третій китъ – миологическая китъ-рыба изъ моря-океана сказовъ, претерпвшихъ трансформацію и попавшихъ въ сферу быличекъ – разсказовъ о привычномъ быт (при этомъ достаточно реальныхъ, несмотря на тонъ суеврія и сверхъестества), разсказовъ о чуд вн предловъ наблюдаемаго горизонта событій.

Мозгъ (отдльной и итоговой строкой), стараясь жить по упрощенной схем, норовитъ забыть слова, буквы и звуки – усреднить до наименьшаго сопротивленія себ на радость. Но, если бы мозгъ былъ лишёнъ измнчивости, а индивидъ лишёнъ своей особенности, то наклонная исторіи ушла по пути вырожденія. При этомъ, языкъ-вырожденія уже сейчасъ является нормой исключающей выздоровленіе, нормой деградаціи. Языкъ, въ такомъ случа, какъ гипотетическая женщина, скрывающая подъ ласкающими дамскій слухъ суффиксами и обрубками лишь имитированной любви нежеланіе активизировать лобныя доли мозга, работу и безъ того малаго (въ отличіи отъ мужского), но всё ещё неокортекса – доставшагося человку цной въ милліоны лтъ эволюціи.

Упрощенная схема – это и спшное бгство черезъ отчуждаемое незнакомое, съ обманнымъ чувствомъ истовой вры въ правильность сдланныхъ выводовъ (сосредоточенныхъ лишь на себ понятномъ) или продукта ума, который, впослдствіи, искажённымъ транслируются въ міръ. Посему, въ пику, усложнённость подачи, смысловая нагрузка текста преслдуетъ цль небіологическаго характера, стимулируетъ развитіе идеи, творчества – неотъемлемой части не звриной, но человческой природы.

Что же.., въ околотк зима – чаевать время-часъ.

Келейно, какъ въ сверные вечера возл тёплой печи.

Глава первая

Ей 26

На ней была юбка. Чёрная юбка, едва скрывающая колни. Юбка шла строго по бёдрамъ; на таліи. Тёплое кружево.
И зелени чая бло-багряный трепета цвтъ.

…какъ если бы встртить её одну; за метелью, подъ тишиной фонарнаго натріеваго свта.

– Ты плохо выглядишь, двочка моя.

…и отвести въ тепло, въ свой домъ по сосдству; со стнами изъ складокъ портьеръ и тускло освщёнными сводами потолковъ.

– До той поры, пока не станетъ грустно.

Тишины испить

Величина царства сибирскаго соболя кратно сокращена въ результат смерти отъ остановки сердца по причин громкаго (оглушающаго) взрыва тунгусскаго метеорита.

Заиграется, куснётъ – пискни – поможетъ. Онъ сбавитъ силу.., вдь, если не сбавитъ, значитъ, съ нимъ никто не станетъ играть.

– Не спши прочь. Пойдёмъ въ сторожку чай пить; соболька живого смотрть.

…отдыхать въ лсу слдуетъ. Тамъ та охота – не игра, тамъ та охота – необходимость съ достоинствомъ.

– Тогда достойное достанется достойнымъ и погонщикамъ перепадётъ погоня.

– Тогда незачмъ на мышей, на голубей въ стаяхъ незачмъ.

– Значитъ, за звремъ. И, если не убить, значитъ, воспитать.

Сейчасъ бы тишины испить.

– Заново, ещё разъ.

Горсть карамели «Барбарисъ»

Старый пухъ аллеи въ дальнемъ сектор парка, цемента заборъ – огражденіе рва поросшаго полынной зеленью времени. Колесо, фонтанъ, памятникъ и заброшенный лтній театръ подъ открытымъ небомъ. Она ёрзаетъ на скамь и ждётъ поцлуя.

Космеи – цвты на клумбахъ. Непроглядный массивъ тополей Совтскаго Союза, ихъ кронъ; и гуща лта.

– Здсь только мы?

– Да.

…и кисло-сладкій вкусъ конфетъ изъ кармана, что липнутъ къ бумаг обёртки.

Лсорубъ

«Продамъ типовую панельную пятіэтажку или обмняю на сталинку; съ доплатой».
Номенклатурщикъ. Функціонеръ.

Обкомовскій домъ, дворъ, колонка, банкъ и круглосуточный магазинъ.

Здсь живётъ лсорубъ.

– Ты знаешь, ты черезъ это прошёлъ?

– Да, это результатъ экстраполяціи.

Ромъ изъ Кубы, тонкостнный стаканъ съ жёлтымъ ободомъ полосы. Ножи, знакомыя вилки. Жаркое на газовой плит – курица, въ томатахъ растёртъ чеснокъ.

Возл – фабрика безъ стёколъ на окнахъ. Цвта краснаго кирпича, съ цифрами на фасад: одинъ, девять, пять, три.

Тамъ полынь по забору. Тамъ ракитникъ на клумбахъ, георгины миньонъ.

Тамъ ракета, качели, сарай.

День деміурга

«Костюмъ дисциплинируетъ мужчину, внутренне организуетъ».
Сергй Капица

Право пріоритетнаго прозда на равнозначномъ перекрёстк иметъ:
Трамвай.
Такси.
Танкъ.

Двое мужчинъ и оба въ костюмахъ. Не кричатъ, глаголы почтенія ихъ благородны. Одинъ – съ тростью и въ шляп, иной же – при орден. Рядомъ бабы.

– Ей, красотой цвта тли, не довряй и беременность.

Пыль на цвтахъ, на красной сальвіи. Губная гармонь. Дно дня города – площадный гвалтъ едва слышенъ; тамъ пиво и потъ.

Карданный валъ – голосъ танка; и лто дымкой взялось. Нтъ ни дождей, ни грибовъ. Лишь репейника пухъ по полу почты вьётся.

Водораздлъ

Стрижи надъ Сталинградомъ. Пролски и вербейникъ въ цвт.
Въ предвечерь звнувъ и затворивъ за собою дверь (закрывъ вечеръ) отходишь спать.

Дрожитъ удочка поднятая до самыхъ вершинъ. Сверчатъ сверчки, стрижи не летаютъ. Въ низовь иныхъ горъ, возл рки – утро.

Собрать подъ бубенъ сиротъ бездомныхъ предстоитъ – звря пушного и съ воронымъ перомъ. Незабудокъ букетъ, росы.

– Помню, какъ въ первомъ класс оставилъ ботинки на первомъ этаж гимназіи.

– Исчезли въ сумеркахъ?

– Безслдно.

Если кратко: вотъ я, ты тамъ; и водораздлъ.

Ты. Да.

Курсивомъ: дышишь..,
ищешь
въ сновидніяхъ,
въ терніяхъ грёзъ.
Завязла въ линіяхъ
майскихъ грозъ.

Палисадника шафрановъ заросли, аптечной ромашки. У мальвы листья въ дожд, у тебя слёзы.

– Душа моя.

– Это отъ счастья.

– Никогда не былъ такъ счастливъ, какъ сегодня.

– Ты живи.

– Ты же видишь, у меня получается.

Отцвлъ картофель, созрлъ – клубни по пашн. Тыквъ розсыпь – временное явленіе; и чеснока осы.

– Ты человкъ?

– Да, человкъ.

– Это нормально.

– Сейчасъ, да, нормально.

Всегда

Въ такихъ подъздахъ пахнетъ варёной картошкой; учтёнъ алоэ, изгибы его колючекъ.

Крутни ключъ дверного звонка – пригласитъ, усадитъ за столъ съ деревяннымъ ящикомъ хлбницы, наржетъ окорока щедро, а въ кружк (съ пастушкомъ и гусями) поставитъ лимонный чай, только что съ газа.

– Послднее время много думалъ.

– Новая шутка.

– Ладно.

На окн – алоэ. И здсь тоже.

Лисій миъ

Миы, что стоятъ за нами: возвращающаяся съ охоты борзая – уже вдалек, за буреломомъ, за царь-бурьяномъ.

Подъ янтарёмъ липы, наблюдаетъ за своимъ хвостомъ лисёнокъ; щурится.

– Помнишь?

– Планетарный масштабъ встрчи двухъ большихъ людей.

– Насъ двое?

– Насъ больше. Ещё больше.

Жёлтая листва по автомобилю «Побда» (возл калитки), въ ста метрахъ журавликъ скрипитъ. Громыхаетъ.

Прохлада

Ты смотришь на себя, просматриваешь хроники, всматриваешься въ чащу суеты и душной скованности.

Зной.

– Кто эти двое?

– Незнакомцы.

Тнь покажи. Медвдемъ стань. Разскажи, баргузинъ, о берег Байкала.

– У насъ разные почтовые индексы.

– Намъ не быть вмст.

Ночь. Грозовой фронтъ. Пахнетъ мхомъ и (за день нагрвшейся) тёплой водой въ стакан. Въ окн, на лужайк, Востокъ-1.

Теперь прохлада.

Сверъ. Ледоколъ. Маякъ

Полюсъ – точка геоида ближайшая къ противоположной.
Цвтовыя ршенія такого – блый, чёрный и миически холодный, какъ эиръ, синій. Ледоколъ же къ нему (красное начало видимаго спектра) оставляетъ за кормой слдъ, тянущійся отъ портоваго хаоса.
…нтъ нужды переживать за то упущенное. Нынче лишь снгъ, лёдъ и заново, въ произвольномъ порядк.

Слагаемъ цвта въ чёрно-блую гамму: заснжено, холодъ весны въ Союз, спитъ городъ, то есть не бодрствуетъ (этого города нтъ на карт).

– Оттого, молчи.

– Прискорбно.

Алгоритмомъ галстукъ, узломъ тросъ. И ледяные колья, какъ зимнія заросли сквозь пелену тумана порта. Фетръ едоры, пальто изъ драпа, иная одежды сраго цвта.

– Встань, атлантъ.

– Поднимись (и разламывай).

Однообразіе вншняго проявлено разнообразіемъ внутреннимъ (синтезъ, модель, сотвореніе).

Творца одинокій храмъ.

Край. Крайней тишины, крайняго покоя походъ (свернаго времени ходъ).

Холодъ

Холодъ лтняго утра, туманъ, вечеромъ льётъ дождь – стандартно. Дышишь, по возможности долго, на веранд. Глубоко. Сыростью.

– Любовь къ двумъ.

– Сразу къ двумъ?

– Одновременно, да.

– Я тебя люблю.

– Да-я-тебя-тоже.

Чашка изъ обсидіана, ножъ (цлебную траву ржетъ).

Свиньи въ клевер

Сырость іюля; нтъ, августа. Сырость близости: близости осени, близости вымоченныхъ палубы досокъ крыльца, близости лса.

– Вотъ онъ, кабанъ, въ чащ.

– Чаще же, близнецы – сытыя свиньи, сердца которыхъ боле всего подходятъ людямъ.

Взрослемъ, пьёмъ чай изъ листьевъ смородины, дышимъ по-августовски холоднымъ клеверомъ.

Чмъ пахнетъ комната. Нтъ

Въ этой комнат пахнетъ пижмой.

– Нтъ, это не такъ.

Пахнетъ лугомъ, луговыми травами. Морскимъ падубомъ и дикой рябинкой.

– Нтъ, не этимъ.

Нтъ запаха у льда бетона стнъ. Ничмъ не пахнетъ комната засыпанная чистымъ снгомъ.

Апноэ А.

– Мы не видлись очень давно.
– Какъ такъ получается?
– Такъ получается.

Несмотря на то, что съ закрытыми глазами міръ темне, чмъ кажется, ихъ не открываютъ, продолжая испытывать страхъ.

– Эта книга для ночи.

– Съ ней спокойне?

– Съ ней нжне.

Вна по предплечью напряжена; по ше. Линія ея скулъ.

– Ты медвдь со смщённымъ графикомъ спячки.

– У тебя апноэ и родинка возл уголка.

– Губъ.

Ключевая фигура

Фрески по своду. Схема линій метрополитена, схема соотношеній. Трубчатые свтоводы.

Прелестный профиль предльно понятенъ (изъ положительныхъ качествъ – боль, взглядъ, грани основъ, остовъ и ея глубокій голосъ).

Согнута крона дерева, связана подъ корень своими втвями. Дягиля рощи (тирана раны). Поцлуй пріятенъ и какъ прежде глубокъ.

– Глубокія раны – основа глубокихъ отношеній.

– Что-то не такъ.

– Нтъ, не такъ.

Иниціатива Кремля

Безкорыстно ты любишь невжество,
двочка;
истово.
Теб (неистовой) нуженъ сегодня палачъ;
палки, калачи и плачъ.

Шары, шеи въ шарфахъ, портреты въ толче.

– Исторія о разумномъ человк была бы невообразимо скучна и противна тмъ, кто въ виду иной, пестуемой парадигмы…

– Такъ, и про снгъ скучно, и про сверъ твой – вмшалась когда-то она.

– Однообразіе размренности.

– Скучныя, длинныя слова.

– Разстаться намъ надо. Сейчасъ.

Хорошо, когда ясно

Перенести вс дрова въ домъ, заложить ими и половину второго этажа, и всё пустоты подъ лстницей. Проврить скважины и познакомить съ блкой.

Двочка-курьеръ въ грозу забжала, да такъ и осталась. Гроза тогда переросла въ дождь невиданной силы, который лилъ четыре дня; на первый – было не ухать, на пятый – невозможно изъ дома выйти.

– Про ноябрьскій морозъ разскажешь?

– Рано, но былъ и онъ.

– Звзды?

– Тёмной ночью, когда небо яснымъ стало.

Дв безконечности

Незамнимый шоколадъ трюфелей. Какао съ каррагинаномъ на молок; фруктозы доля. По ГОСТу съ глазурью бисквитъ въ новогодній мсяцъ.

Флаконъ «Консула», велюръ пиджака, вмёрзшій въ берегъ танкеръ и ель петроглифомъ гирляндъ украшено искрится.

Зимній фестиваль въ незамтномъ городк у озера.

– Снгъ искрится сильне.

– Сильне хруститъ.

Онлайнъ-заказъ рабовъ

Турмалинъ принёсъ дельфинъ.
Его на шнурк изъ кожи
носить можно.
У дельфина родились дти.
Ты надла его.
Ты ушла (до дна),
ничего не замтивъ.
Мстный микрорынокъ работорговли и торговли саженцами открытъ въ теченіи мсяца каждый выходной день съ середины апрля и августа.

У одного вельможи имлись рабъ и рабыня (прикованные такъ близко другъ къ другу тяжёлыми цпями, что у нихъ часто рождались дти, которыхъ вельможа продавалъ въ обмнъ на сладости и вино).

Иной же вельможа, зле прежняго, не сталъ слушать совты и не открылъ доходный дельфинарій. Вдь у дельфиновъ могутъ быть дти, а высшихъ существъ въ невол содержать нельзя.

– Такъ больше нельзя.

Адлеръ-Абрау-Дюрсо

Сейфъ, Сталина портретъ, изъ жести репродукторъ и наганъ.
Графинъ, стаканъ, граната сокъ и терпкій вкусъ багряной корки.
Завёрнута въ кумачъ кроваво-алая медаль эпохи.
Тнь втра простирается за предлы. Для игры его подарено перо.

Бункеръ; въ душевой на полк: одеколонъ «Русскій лсъ» и опасная бритва. Здсь мокрый-чистый полъ. Стны, потолокъ, красный абажуръ, лампа правильно мерцаетъ ртутью. Гд-то техники гулъ, гд-то баки съ водой, складъ (многолтній запасъ кипятка). Въ комнат сейфъ въ синей краск (внутри: дло подъ грифомъ, съ номеромъ пистолетъ). На стол изъ оршника: бутылка шампанскаго, бокалъ съ гранями и стопка коленкоромъ покрытыхъ книгъ. Въ сахарниц рафинадъ; чашки и блюдца нтъ нигд, но есть лимонъ. За сосдней стной узелъ связи, спальня и видъ на Чёрное мор за толщей бетона.