Амулет снежного человека Александрова Наталья

Взглянув на Кирилла, она поняла, что он думает сейчас только о возвращении домой, никакие приключения его не манят.

Солнце вышло из-за облаков, и сразу стало веселее на душе. Машина резво бежала по проселку – видно, тоже почувствовала, что скоро будет дома. Не прошло и часа, и они выехали на шоссе. Как же так, подумала Тина, вчера эта часть пути показалась ей просто бесконечной…

Ну да, одно дело блуждать в сумерках по незнакомой проселочной дороге со свихнувшимся навигатором, и совсем другое – возвращаться домой при свете солнышка, пусть даже неяркого, осеннего…

Тина настолько повеселела, что решила привести себя в порядок. Несмотря на протесты Кирилла, она повернула к себе зеркало заднего вида, осмотрела свое лицо, поправила макияж и напоследок показала язык своему отражению. Прежде чем повернуть зеркало обратно, бросила взгляд на шоссе. Оно было почти пустым, только далеко позади ехала темно-синяя машина.

Все было не так уж плохо. Единственное, что немного портило настроение – ужасно хотелось есть.

Тина решила потерпеть – скоро она будет дома, а Кирилл наверняка начнет ворчать, что ей вечно нужно то есть, то пить, то еще что-нибудь, – но тут справа от дороги мелькнула вывеска кафе, и Кирилл сам предложил:

– Давай остановимся, съедим чего-нибудь и кофе выпьем. Есть очень хочется.

Ну, если он сам об этом заговорил – Тина решила не возражать. Только отыграла очко, насмешливо проговорив:

– А твоя машина снова не заглохнет?

– Не заглохнет, – уверенно ответил Кирилл, – а если даже и заглохнет – мы сейчас не в диком лесу, здесь нам помогут, и телефонный сигнал тут есть, в случае чего.

Они поставили машину возле кафе.

Чуть в стороне от парковки дремали на солнышке две большие собаки – одна рыжая, другая грязно-белая. Тина подумала, что и сама бы завела собаку, если бы жила за городом. Да можно бы и дома завести, но поменьше, чтобы поместилась в квартире. Но это не для нее, так что уж зря думать…

Псы поднялись и, виляя хвостами и позевывая, потрусили навстречу посетителям – должно быть, считали, что долг гостеприимства обязывает их встречать всех гостей кафе, особенно сейчас, осенью, когда этих гостей совсем немного. Рыжий даже радостно осклабился и вывалил розовый язык, что придавало ему забавный вид.

Однако, когда их отделяло от Тины и Кирилла метров десять, собаки вдруг резко остановились, как будто налетели на каменную стенку или, скорее, на толстое, невидимое стекло. Шерсть на загривке у них поднялась, хвосты, которые только что приветливо виляли, свесились между лап. Собаки оскалились и дружно зарычали, причем Тине в этом рычании послышалась не агрессия, послышался страх.

– Что это с ними? – удивленно проговорил Кирилл.

– Не знаю. – Тина недоуменно пожала плечами и направилась к дверям кафе.

Собаки провожали их, держась на прежнем расстоянии и не переставая рычать, а когда посетители скрылись за дверью, они разразились дружным оглушительным лаем. Рыжий гавкал басисто, на одной ноте, грязно-белый – более высоко, с подвываниями.

Из глубины кафе уже шла к ним, вытирая руки, привлекательная улыбчивая женщина лет сорока.

– Иду-иду! – проговорила она нараспев. – Садитесь, где вам удобнее – весь зал в вашем распоряжении!

– Нам бы кофе, – Кирилл уселся за столик возле окна, положил руки на стол, – и поесть чего-нибудь…

– Могу предложить яичницу или горячие бутерброды…

– И то и другое! – оживился Кирилл. – И побольше!

– Что это ваши собаки так разошлись? – спросила Тина, покосившись на окно, из-за которого все еще доносился лай.

– Сама не знаю, – смущенно ответила хозяйка, – обычно они очень спокойные. Вы же понимаете – мы тут живем на отшибе, без собак никак нельзя…

– Вы же рядом с шоссе! – подал голос Кирилл.

– Ну что – шоссе! Здесь только летом большое движение. Осенью, если проедет одна машина за полчаса, – это и то хорошо, а зимой – и того нету. В прошлом году в феврале к нам волки из лесу вышли… вот мы тогда страху натерпелись!

– Волки? – недоверчиво переспросила Тина. – Так близко к городу?

– Не так уж и близко! – вздохнула хозяйка кафе. – Отсюда до города восемьдесят километров…

– Разве это много?

– Много – не много, а жизнь совсем другая! Совсем другой мир! Зверей всяких полно, волки, конечно, редкость, но лисы кур таскают чуть не каждую неделю. Для того и собак держим, но лисы хитрые, умудряются их как-то обмануть. Одна лиса собак отвлекает, а другая в это время лезет в курятник. А то еще какой-то большой зверь приходил, может, медведь. Мы его самого не видели, только слышали, как он в кустах трещал, да вот собаки с ума сходили, прямо как сейчас… Ой, что же я тут разговоры разговариваю! – спохватилась хозяйка. – Вы ведь голодные!

Она ушла и вскоре вернулась с подносом, уставленным тарелками. Горячая яичница, огромные бутерброды – свежий домашний хлеб, малосольная лососина, салат…

– Вкусно! – проговорил Кирилл с полным ртом.

Он полностью пришел в себя, выглядел, как прежде – уверенным, целеустремленным. Разве что не так блестели глаза, ну так это понятно – увлечение прошло. Тина, напротив, чувствовала какое-то странное беспокойство. Казалось бы, все позади, они теперь среди людей, и машина на ходу, а вот точит душу какой-то неприятный червячок, и сердце стучит – что будет, что будет…

Когда они вышли из кафе, собаки снова встретили их дружным рычанием. Хозяйка отогнала псов, причем рыжий и на нее зарычал сердито – не мешай, дескать, я знаю, что делаю…

Тина с Кириллом сели в остывшую машину. Мотор и на этот раз сразу завелся.

– Не знаю, что с ним тогда случилось… – пробормотал Кирилл, выруливая на шоссе. – В понедельник все-таки съезжу к мастеру, пускай посмотрит…

– Пускай… – безразлично повторила Тина и ненароком бросила взгляд в зеркало.

Далеко позади ехала опять всего одна машина. Да, точно сказала хозяйка кафе, совсем другой мир. А уж там, где они ночевали, и вовсе дикое место.

Когда Анна вышла из офиса, уже начало темнеть. Ну вот, огорчилась она, опять она позже всех засиделась на работе. Ну да, конечно, на носу сдача баланса, но это не значит, что нужно поставить крест на личной жизни…

Она прошла на парковку.

Конечно, там оставалась только одна машина – ее. Скромный маленький «Опель» стоял на пустой парковке, как серый ослик из мультфильма.

Анна нажала на кнопку, машина приветливо подмигнула фарами.

Она открыла переднюю дверь, села за руль, вставила ключ в зажигание…

Мотор простуженно кашлянул и замолчал.

Только не волноваться…

Анна немного выждала и снова повернула ключ.

И снова впустую – мотор начал было урчать, но тут же заглох.

Ну да, если уж не везет – так не везет! Мало того, что долго проторчала на работе, так теперь машина не заводится, и неизвестно, как добираться до дома!

Ну что за невезение!

Разумеется, она была женщина самостоятельная и в принципе могла устранить какие-то неполадки. Перемажешься, конечно, но все же можно было попытаться.

Но не сейчас. Сейчас она так устала, что не хотелось об этом даже думать.

Анна вытащила из сумочки телефон, набрала номер знакомого мастера, Стасика.

– Стасик! – проговорила жалким, плачущим голосом. – У меня опять машина не заводится! Приезжай, сделай что-нибудь! Я тебя очень прошу!

– А ты на часы смотрела? – пробубнил голос в трубке. – У меня, между прочим, есть законное право на отдых!

– Смотрела… – жалобно вздохнула Анна. – Ну Стасик, я тебя очень прошу… Я тебе хорошо заплачу…

– Нет, нет и нет! – отрезал мастер. И она как будто воочию увидела его: сидит в шлепанцах, с банкой пива, перед телевизором, и смотрит футбольный матч… Да, тут никакие деньги не помогут!

– Ладно уж, – смилостивился Стасик, почувствовав отчаяние в ее голосе, – завтра с утречка подъеду, разберусь с твоей рухлядью, а сейчас поезжай домой на такси!

В трубке раздались короткие гудки.

Анна снова вздохнула и открыла кошелек.

Наличных там, как назло, было совсем мало, а таксист, если даже и появится, потребует в такое время непомерную плату. Ездить с работы на такси – непозволительная роскошь при ее более чем скромной зарплате. Нет уж, лучше пройти через сквер, за ним проспект, там есть автобусная остановка.

Анна сочувственно взглянула на свою машину и побрела через дорогу, туда, где темнели деревья.

Собственно, это был не сквер, а небольшой лесок, отделявший их офисный комплекс от жилого квартала. Днем здесь гуляли молодые мамаши с колясками, собачники выгуливали своих четвероногих любимцев, но это днем. А сейчас здесь, конечно, не было ни души. Совсем стемнело, и только ветер шуршал в листьях.

Анна быстро шла по тропинке среди деревьев, чтобы скорее добраться до остановки, до людей, до света.

Вдруг ей послышались позади чьи-то шаги.

Померещилось ей, что ли, или еще какой-то несчастный трудоголик дотемна засиделся на работе?

Анна остановилась, прислушалась.

Нет, ни звука, только шорох листьев и унылое завывание осеннего ветра…

Она снова пошла вперед – и снова услышала позади хруст песка под чьими-то шагами.

Анна опять остановилась.

И вновь наступила тишина.

– Кто здесь? – проговорила она в темноту.

И никто, конечно, не ответил.

– Я тебя вижу! – соврала Анна, и тут ей показалось, что она действительно видит среди кустов какой-то едва различимый силуэт. Больше того, в темноте сверкнули чьи-то глаза. Сердце гулко заколотилось от страха, рот наполнился слюной.

Да что же это такое! Она не впадет в панику, она не позволит запугать себя какому-то идиоту!

Анна резко развернулась, быстро пошла в прежнем направлении и сразу услышала шаги за спиной. Она не хотела поддаваться панике, но не выдержала и бросилась бежать.

Впереди уже проступал сквозь кусты свет – там был проспект, там была автобусная остановка, на ней наверняка стоят люди. Если закричать, эти люди услышат ее, придут на помощь. Но зачем кричать, зачем выставлять себя трусливой дурой, когда еще полминуты, самое большее минута – и она сама добежит до остановки…

Анна представила, как появится на этой остановке – запыхавшаяся, растрепанная, перепуганная. Она перешла на шаг, пытаясь выровнять дыхание…

И моментально шаги за ее спиной приблизились, и на плечо легла тяжелая рука.

Анна резко обернулась и выпалила:

– Отвали, подонок!

И тут она увидела лицо своего преследователя. Точнее не лицо, а маску, дешевую маску из папье-маше, какие под Новый год продаются с лотков. Это была маска обезьяны, нагло усмехающейся, оскалив крупные белые зубы. В прорезях для глаз чернели зрачки, словно два провала в темноту.

– Отвали… – пробормотала Анна едва слышно, чувствуя, как ее ноги слабеют от страха и все тело наливается отвратительной свинцовой слабостью.

– Зря ты так, – раздался из-под маски глухой, завораживающий голос, – зря ты так со мной. Ты ведь сама этого хочешь… Все вы такие, вы понимаете только грубую силу…

И в то же мгновение сильные, твердые руки сомкнулись на горле Анны и начали медленно сжимать его. Анна попробовала крикнуть, позвать на помощь… Но в груди не было воздуха, и безжалостные руки так сильно сдавили горло, что она могла издать только бесполезный хрип, неслышный в двух шагах.

– Ты сама этого хочешь… – повторил глухой голос, а сильные руки все сжимались на горле, и ее охватила слабость.

И вдруг Анна перестала бояться.

Какой смысл бояться, если все самое худшее уже произошло? Если страх, таившийся в темноте, материализовался, превратившись в высокого сильного человека в дешевой маске?

Ноги Анны подогнулись, в глазах у нее потемнело, и она бездыханной упала на дорожку.

Убийца склонился над ней, не сводя взгляда с ее лица, с ее быстро тускнеющих глаз – казалось, он хочет навсегда запомнить их выражение, хочет впитать последний вздох умирающей женщины. Он еще сильнее сжал руки на ее шее и физически почувствовал, что жизнь покинула ее. Вот интересно, это душа, что ли, вылетела из тела?

Анна последний раз дернулась и затихла.

Убийца разжал руки, выпрямился и глубоко, облегченно вздохнул, как будто завершил важное и трудное дело. Затем снял маску, сунул ее в карман и поспешил через сквер к автобусной остановке.

Кирилл довез Тину до подъезда, высадил ее и равнодушным голосом проговорил:

– Пока-пока!

Тина поняла, что он уже мыслями далеко отсюда и что сегодняшние события отошли на задний план, а скоро и совсем забудутся. Но ее это не слишком огорчило…

Наконец Тина осталась одна.

Она приняла душ, чтобы избавиться от преследовавшего ее всю дорогу запаха запустения и увядания, запаха безлюдной, заброшенной деревни, запаха бесконечных осенних просторов, пустых полей и оголенных рощ, и еще… Еще того острого, пугающего запаха, который она почувствовала, зайдя в сарай. В тот сарай, где она нашла странный металлический предмет, семиконечную звезду.

Тина стояла под горячими струями, постепенно приходя в себя. Вскоре она успокоилась. Тревога и волнение оставили ее, она выпила горячего чаю и легла спать. Ну да, на улице был белый день, но ночью они так плохо спали на продавленном диване, да еще эти сны…

Тина с наслаждением вытянулась на большой двуспальной кровати, на свежих простынях, закрыла глаза.

И тут же провалилась в глубокий сон, темный и текучий, как ночная река.

Она плыла по этой ночной реке, медленно плыла, отдавшись на волю течения. Вода несла ее вперед, среди сломанных веток, засохших листьев и мертвых увядших цветов, несла в неизвестность, пока не вынесла на песчаную отмель.

Тина вышла из воды – и тут же оказалась в густом, темном лесу. Со всех сторон из чащи доносились приглушенные голоса зверей и птиц. Вдруг все эти голоса смолкли, словно кто-то выключил их, как радиоприемник, поворотом невидимой ручки.

На лес обрушилась оглушительная, бесконечная тишина.

Но Тина поняла, что эта тишина – лишь предвестие чего-то, чего-то, что должно сейчас произойти.

И тут же в чаще раздался глухой, протяжный крик.

В этом крике было что-то звериное, но в то же время и что-то человеческое. Только зверь мог издавать такой страшный, такой оглушительный вопль, но только человек мог испытывать такое бесконечное одиночество, такую безысходную тоску.

Смертельно испуганная, Тина бросилась бежать, не разбирая дороги. Ветки хлестали ее по лицу, цеплялись за одежду, словно пытались ее остановить…

Тина бежала вперед и вперед – и вдруг заросли расступились перед ней, раздвинулись, как театральный занавес, и она оказалась на большой поляне, залитой лунным светом.

Посреди этой поляны возвышался дом. Сложенный из огромных, замшелых бревен, под крышей из потемневшей от долгих дождей дранки, он казался древним, как сам этот лес, больше того – как луна, тяжелым диском нависающая над поляной. Окна его были темными, но Тина подбежала к двери и постучала…

Дверь тут же распахнулась, как будто ее ждали.

На пороге появилось огромное существо.

Мощные покатые плечи, густая шерсть, покрывающая все тело, небольшая голова с нависшими надбровными дугами, маленькие глаза, горящие на темном морщинистом лице, как два уголька в затухающем костре…

Тина отступила в ужасе, хотела броситься наутек, но страшное создание протянуло к ней свои огромные руки, и зазвучал полный тоски и одиночества голос:

– Я скучал!

Тина заметила, что, как и в прошлый раз, в том сне, кошмарное существо говорило, не раскрывая рта, голос раздавался прямо в голове, будто Тина слышала его мысли. Страх отпустил ее, сменившись любопытством и жалостью. Тина остановилась, а существо шагнуло к ней. В руке у него что-то было.

Присмотревшись, Тина поняла, что это книга, небольшая книга в твердом переплете, по темной глянцевой обложке бежали красные буквы названия. В огромной руке чудовища эта книга казалась совсем маленькой и удивительно неуместной.

И тут чудовище раскрыло книгу своими неловкими толстыми пальцами и загнуло одну страницу… другую… третью…

И в ту же секунду Тина проснулась.

Была уже ночь. Она полусидела в постели, тяжело дыша. Простыня сбилась, подушка свалилась на пол, волосы слиплись от пота, сердце тяжело колотилось в груди.

Господи, что за ужасный сон!

Ужасный – но в то же время завораживающий.

Тина встала, поправила постель, прошла на кухню, чтобы выпить воды. Она вспомнила, что уже видела похожий сон, видела в той заброшенной деревне, куда заехали они с Кириллом.

В том сне к ней пришло такое же кошмарное существо. Тина вспомнила и то, как утром, выйдя из дома, она заметила отпечатавшийся на первом снегу след, очень похожий на человеческий – и в то же время совершенно непохожий… Вспомнила, как быстро этот след растаял под первыми лучами солнца…

Или он ей только привиделся?

Кирилл прав, это просто ее фантазии, у нее разыгрались нервы – вот и привиделось черт знает что. Ну а сны – это всего лишь сны, во сне чего только не увидишь!

И вообще, пора перестать ей таскаться за Кириллом всюду, как будто у нее нет своих дел, нет своей жизни.

Мысль эта, раньше приводившая ее в исступление, теперь не вызвала такого чувства. Раньше ей и в голову не могло прийти, что она останется без Кирилла. Как она будет без него жить? Она не сможет обходиться без их встреч, хотя и нечастых, без его увлечений, которыми загорался он так быстро и которыми заражал ее. Эта его энергия, бьющая через край, блеск глаз, порывистые движения, улыбка, голос…

Нет, это невозможно, она уже пробовала – и смогла выдержать максимум месяц. И чего ей это стоило…

В конце концов, она сдавалась и звонила ему сама. А он и не замечал, что ее не было. Они ведь виделись не каждый день, Тина тщательно следила, чтобы был перерыв в их встречах. В противном случае можно ему надоесть, а этого она боялась больше всего.

Теперь же мысль не вызвала привычной паники, возможно, Тина просто очень устала.

Она пошире открыла форточку, впустив в квартиру сырой воздух осенней ночи, и снова легла спать.

И на этот раз проспала до утра безо всяких сновидений и проснулась бодрая, хорошо отдохнувшая и ужасно голодная.

Она обследовала холодильник и убедилась, что нужно идти в магазин. Холодильник был пустой, как зимнее поле, и такой же холодный. Надо срочно закупать продукты и готовить еду. Побольше.

Выходя из дома, она проверила почтовый ящик – скорее по привычке, она ничего не ждала.

Тем не менее в ящике лежало почтовое извещение – ей пришла ценная бандероль. Ну да, фамилия ее, инициалы тоже. Что бы это могло быть? Тина ни от кого не ждала никаких посылок. Адрес отправителя был какой-то странный – почтовый индекс, а за ним еще несколько букв и цифр. Тина пожала плечами и решила зайти на почту перед магазином, надо думать, бандероль небольшая.

Почтовое отделение было совсем рядом, очереди к окошку выдачи ценных писем и бандеролей не было, и Тине выдали небольшой пакет в плотной желтоватой бумаге. Никакой ошибки не было, вот же на пакете ее фамилия.

Вернувшись из магазина, Тина первым делом вскрыла бандероль: ее распирало любопытство.

В пакете оказалась книга.

При виде этой книги Тина замерла, как громом пораженная.

Темный переплет, по которому бежали красные буквы названия – «Следы на снегу». Точно такая же книга, какую держало косматое существо из Тининого сна.

Значит, это был не простой сон…

Тина перелистала страницы книги, как будто рассчитывала что-то найти между ними, но там, разумеется, ничего не было.

Насколько она поняла, речь в книге шла о снежном человеке, йети. Причем непонятно было на первый взгляд – книга документальная или просто вымысел, то есть автор дал волю своей фантазии. Фамилия автора была Прошкин.

«Несерьезная какая-то фамилия», – поморщилась Тина.

И тут она вспомнила, как косматое существо из ее сна загибало уголки страниц точно в такой же книге.

Тина еще раз перелистала страницы и нашла в ней несколько загнутых уголков. Это само по себе было странно: книга новая, явно нечитаная – кто же загнул эти уголки? И главное – зачем?

Вспомнив свой сон, Тина почувствовала волнение.

Все здесь было не случайно, все имело какой-то скрытый смысл… И эта книга про снежного человека, разве это не совпадение с ее сном? Хотя, вот на картинке нарисован снежный человек, он совсем не похож на существо из ее сна. Ну откуда художнику знать, он же йети никогда не видел…

Она несколько минут разглядывала загнутые страницы, потом у нее мелькнула свежая мысль. Тина выписала на листок номера этих страниц: 9 – 13–47 – 82…

Она записала цифры вплотную, одну за другой, потом разбила на две группы, из трех цифр и из четырех, затем на три – и вдруг поняла, что это номер телефона.

Да нет, попыталась Тина убедить себя, не может быть, это совершенно случайное совпадение.

Но рука сама уже тянулась к телефонной трубке…

Тина набрала номер и почти сразу услышала незнакомый женский голос:

– Библиотека имени Иоганна Гутенберга!

«Кто такой Иоганн Гутенберг? – подумала Тина. – Ах да, он же изобрел книгопечатание и напечатал первую книгу. Что ж, подходит для библиотеки…»

Она не знала, что сказать, и машинально проговорила:

– У меня тут книга, «Следы на снегу»…

– Вот как? – голос в трубке изменился. – Что же вы ее не возвращаете? Нехорошо! На нее у нас очередь! Столько желающих… Приходите как можно скорее, приносите ее! Сегодня мы работаем до семи… Спросите Александру Ильиничну… Александру Ильиничну! – повторила Тинина собеседница с нажимом.

Тина хотела возразить, хотела сказать, что это какое-то недоразумение, что она не брала эту книгу в библиотеке и вообще в ней никогда не была записана, но загадочная Александра Ильинична уже повесила трубку.

Тина в растерянности смотрела на телефон.

Очень странный разговор!

Почему эта женщина так настаивала на том, чтобы она пришла сегодня, именно сегодня? Неужели это настолько дефицитная книга? Да сейчас любую книгу можно найти без проблем, полки в книжных магазинах ломятся от новинок и классики, в крайнем случае можно скачать электронную версию из Интернета, так что совершенно незачем ждать своей очереди в библиотеке! И потом, почему женщина сказала, что нужно спросить именно ее?

Казалось бы, книгу можно отдать кому угодно, но она дважды повторила имя-отчество, как будто боялась, что книга попадет не в те руки…

Странно все это!

Тина хотела выбросить телефонный разговор из головы, ведь на самом деле это просто какая-то ошибка, но ее не оставляло странное беспокойство. И еще, ей не давало покоя любопытство…

Она приготовила себе завтрак, поела, но ела без аппетита, не чувствуя вкуса еды.

Ее мысли были заняты событиями последних дней – повторяющийся сон, загадочная бандероль, странный телефонный разговор… Ведь бандероль-то была на ее имя, кто-то же прислал ей книгу…

Помыв посуду, Тина поняла, что не успокоится, пока не поймет, в чем тут дело.

Для начала нужно узнать, где находится эта библиотека. Как она называется? Библиотека имени первопечатника Ивана Федорова? Нет, кто-то другой… Тина напрягла память и вспомнила: библиотека имени Иоганна Гутенберга.

Включив компьютер, она без проблем выяснила, что такая библиотека действительно существует и находится совсем недалеко. Что ж, это радует. Все-таки что-то определенное.

Уже одевшись, она чуть помедлила, оглянувшись. В квартире царил чудовищный беспорядок, ее вещи брошены как попало, ведь вчера она приехала абсолютно без сил. По углам пыль, чуть ли не паутина, на кухне жирные разводы по кафелю. И самое главное – холодильник хоть и полон, но нет готовой еды.

Здравый смысл подсказывал Тине забыть хотя бы на время обо всех странных событиях, что случились с ней за последние два дня, и сосредоточиться на домашнем хозяйстве. Пропылесосить квартиру, запустить стиральную машину и приготовить обед. Грибной суп или рассольник и запечь в духовке свинину.

Она постояла минуту, с тоской глядя на покосившуюся картинку в прихожей и на комки пыли в углу. Затем аккуратно закрыла за собой входную дверь и бегом спустилась по лестнице, не дожидаясь лифта.

Библиотека имени Гутенберга располагалась в старинном доме, выкрашенном когда-то голубой краской, с белыми колоннами. Дверь была очень высокая, дубовая, резная, потемневшая от времени. Сбоку висела доска, на которой было написано, что дом является памятником архитектуры начала девятнадцатого века, что раньше это был дворец графа Бутусова и что теперь дом охраняется государством.

Тина потянула на себя тяжелую неподатливую дверь и вошла в холл библиотеки.

Справа в холле был выгорожен закуток, в котором женщина средних лет с высокой старомодной прической торговала театральными билетами – должно быть, библиотека сдала ей в аренду этот уголок, чтобы немного поправить свое финансовое положение. Впрочем, вряд ли она много платила за аренду.

– Не проходите мимо, девушка! – окликнула театральная дама Тину. – Я могу вам предложить билеты на лучшие премьеры, и с минимальной наценкой… лучшие спектакли сезона! Самые известные артисты нашего города! Семен Гурман в роли Фальстафа! Филипп Дворянский во всех остальных ролях!

– В следующий раз! – отмахнулась Тина и вошла в помещение собственно библиотеки.

Она оказалась в просторном читальном зале. Здесь царила тишина, нарушаемая только шорохом страниц и едва слышными перешептываниями. Длинные ряды столов, высокие книжные стеллажи, зеленые лампы, ощущение уюта и покоя.

Как ни странно, тут было довольно много людей, в основном пенсионного возраста. Кто-то тихо читал, кто-то вполголоса разговаривал, видимо, обмениваясь впечатлениями о прочитанном. Незаметная женщина в синем сатиновом халате протирала пыль на книжных полках.

Навстречу Тине шагнула худенькая старушка с горящим взором, чем-то похожая на преждевременно состарившуюся пионерку. Схватив Тину за руку, она заговорила быстрым тихим голосом:

– Девушка, вы пришли на обсуждение? Очень хорошо! Я всегда верила в молодежь! Я знала, что молодым людям небезразличны серьезные проблемы большой литературы! Хотя Роман Борисович придерживается иного мнения, он считает, что в наше время молодые люди равнодушны и бездуховны…

– О чем вы говорите? – пробормотала Тина, пытаясь высвободиться. – Какое обсуждение?

– Как, вы не знаете? – старушка помрачнела. – Сегодня в библиотеке пройдет литературная дискуссия на очень актуальную тему – сохранил ли роман «Как закалялась сталь» свое значение в наши дни… Вот вы, кстати, как считаете?

– Зоя Ивановна! – прозвучал в дальнем конце зала строгий начальственный голос. – Вы же знаете, в библиотеке принято соблюдать тишину!

– Простите, Варвара Семеновна! – испуганно отозвалась старая пионерка. – Тут вот девушка пришла на сегодняшнее обсуждение, так я ее хотела проинформировать о повестке… Вы же знаете, как это важно – работа с молодежью…

– Извините, я не на обсуждение, и вообще я тороплюсь. – Тина все же смогла вырваться на свободу и обошла старушку, которая неодобрительно бросила ей вслед:

– Выходит, Роман Борисович прав!

Тина уже не слушала ее: она устремилась к большому письменному столу, расположенному в конце зала и развернутому лицом к остальным, как в школьном классе стол учителя развернут к партам учеников. За этим столом сидела сотрудница библиотеки, та самая Варвара Семеновна, которая призывала к тишине старую пионерку.

Это была полная особа в темно-синем костюме, с пухлыми, сильно напудренными щеками, нависающими над строгим белым воротничком, и небольшими глазами, успешно прячущимися за толстыми стеклами очков.

– Вы ведь у нас не записаны, – проговорила Варвара Семеновна, оглядев Тину, – хотите записаться?

Она раскрыла лежавший на столе большой блокнот и взяла на изготовку ручку.

– Вообще-то нет, – честно призналась Тина, – я хочу вернуть вам книгу…

– Вернуть книгу? – Варвара Семеновна отложила ручку, посмотрела на Тину поверх очков, осталась недовольна, сняла очки и снова посмотрела. – Значит, вы все же записаны? Странно, почему же я вас не помню… Очень странно… Ваша фамилия?

– Я не записана, – продолжила Тина, – дело в том, что я разговаривала по телефону с Александрой Ильиничной…

– С кем? – библиотекарь понизила голос и быстро огляделась по сторонам.

– С Александрой Ильиничной, – уверенно повторила Тина, – как мне ее найти?

– Не знаю такой, – женщина сняла очки и тщательно протерла их кружевным платочком, при этом ее лицо утратило начальственную строгость, сделалось испуганным и беззащитным, – у нас нет сотрудницы с таким именем.

– Не может быть, – Тина удивленно взглянула на собеседницу, – но я с ней разговаривала…

– Нет, и никогда не было! – повторила библиотекарь. – Ну, что же, давайте вашу книгу!

Тина замешкалась. Все происходящее показалось ей странным. К тому же женщина, с которой она разговаривала по телефону, несколько раз повторила, что книгу нужно отдать только ей…