Белая волчица Колычев Владимир

Глава 4

Опер обязан уметь подкрадываться к преступнику. Шаг у него должен быть такой же тихий, как у охотника на промысле. Старший лейтенант Кустарев приучал себя передвигаться неслышно в любой ситуации, но, видимо, это еще не очень хорошо у него получалось. Подошва мягкая, «тихая», одышкой он не страдал и на пятый этаж поднялся без лишнего шума. И все-таки его заметили.

Один парень в кожаной куртке стоял у лестницы, а другой – впритирку к двери в двадцать вторую квартиру. Один рослый, крупный, видный, другой маленький, худосочный, невзрачный. Оба в перчатках.

Услышав Гришу, крупный сдвинулся в сторону, перекрывая ему дорогу. Худосочный держал правую руку за спиной. Наверное, он прятал в ней ключ от квартиры или отмычку. Этот фрукт возился с замком, пока не учуял опасность. Кустарев практически не сомневался в том, что парни собирались вскрыть квартиру, в которой жила Лена.

– Эй, на крышу хода нет! – сказал крупный.

Черные брови крыльями смыкались на широкой переносице. Глаза маленькие, холодные, угрожающая улыбка на тонких губах.

– А почему? – Гриша все понимал, но ему нужно было сблизиться с этим типом.

Он продолжал идти, для вида замедлив шаг. Ему нужно было время, вот он и заговаривал зубы этим субъектам.

– А чтобы такие, как ты, с крыши не падали.

– Да? Ну что ж, тогда я пойду.

Он действительно собрался уходить и даже стал разворачиваться. Парень разгадал его маневр и подставил руку под удар. Но Гриша бил быстрей, чем тот соображал, сильно, точно.

Он удачно врезал в «солнышко», и чернобровый незнакомец сложился пополам. Хороший получился удар, пробивной. И сила в руках медвежья.

Кустарев не стал добивать противника, он просто перекинул его через перила, освобождая себе путь. Сначала Гриша сделал это, и только затем в его сознании мелькнула беспокойная мысль. А если парень сломает себе шею?

Но такое соображение всего лишь скользнуло и даже шаг не замедлило. Гриша рванул к маленькому взломщику, схватил его за руку, чтобы взять на прием. Наручники на поясе. С одним он уже фактически справился, остался второй.

Кустарев собирался взять и этот барьер, но «гоп» не говорил. Он твердо знал, что нельзя недооценивать противника, пусть и такого мелкого. Но даже столь серьезное отношение к делу не спасло его.

Недомерок отбил одну его руку, заблокировал вторую и ударил головой в грудь. Эта атака ошеломила Гришу, а вторая отправила его в нокаут. Взломщик угодил ему кулаком в горло, и от острой пронизывающей боли в глазах парня потемнело.

В чувство его привел резкий запах, похожий на боль от удара. Сознание выдало целеуказание, и Гриша бросился на врага. Лена едва успела отскочить в сторону.

– Это ты? – спросил он и чуть не скорчился от боли.

Каждое слово, как пуля, простреливало его мозг.

– Я?..

– А эти? – Данный глубокомысленный вопрос тоже вызвал приступ боли.

– Какие эти?

На сей раз Кустарев скривил губы, приложил пальцы к отбитому горлу и ощупал кадык. Вроде не сломано ничего. Видно, удар пришелся в точку, расположенную рядом с щитовидным хрящом.

– Больно?

Гриша кивнул.

– Кто тебя так?

Он вопросительно вскинул брови. Неужели она действительно не в курсе?

– Кто-кто! Ходят тут всякие! – донеслось из-за двери.

Гриша обернулся и увидел пожилую женщину с безобразным бородавчатым носом. Она смотрела на него через открытую дверь, не решаясь переступить порог.

– На людей бросаются!.. Как вы, товарищ милиционер? – спросила соседка и протянула руку, как будто собиралась схватить Кустарева и затащить его к себе в дом.

Гриша кивнул, дескать, все хорошо.

– Товарищ старший лейтенант ко мне шел. – Лена с виноватой улыбкой глянула на эту женщину. – Вопросы у него.

Он снова кивнул. Ему действительно нужна была только Лена – как в данном случае, так и вообще по жизни.

– Да уж, если эти самые вопросы на милицию бросаются, то как нам тогда жить? Опять, наверное, на чердак лезли?

Кустарев кивнул, на мгновение закрыв глаза. Да, именно на чердак злоумышленники и лезли. Пусть женщина пока так и думает.

– Может, это они вчера ночью?.. – спросила Ольга Ивановна.

Кустарев уже разговаривал с этой женщиной. Ничем она ему не помогла, поскольку прошлой ночью ничего не слышала, но ее имя он запомнил. Так звали его первую учительницу…

Гриша снова кивнул. Боль вроде бы уже прошла, даже перед глазами перестало двоиться, но страшно было напрягать голосовые связки. Вдруг острая резь снова прострелит мозг?

– Надо разбираться! – сказала женщина таким тоном, как будто ставила ему задачу.

– Обязательно разберемся, – заявил он и улыбнулся.

Отбитая точка на горле болела, но говорить парень мог уже вполне свободно.

– И с вами, Ольга Ивановна, обязательно пообщаемся. Вы, наверное, видели этих людей?

– Да, видела. Убегал тут один.

Гриша всполошенно дернулся. В его сознание вонзилась мысль, на этот раз совершенно страшная. Он сунул руку под полу куртки, и его отпустило. Пистолет был на месте. Не хватало еще без табельного оружия остаться.

– В спину его только и видела. А ты? – глянув на Лену, спросила Ольга Ивановна.

– Не видела.

– Да? А мне показалось, что у тебя дверь закрылась.

– Нет, как раз наоборот. Когда я дверь открыла, тут никого не было.

– Ну да, открылась дверь. Но сначала закрылась. В тот момент, когда я выглянула.

– Вам показалось или вы видели? – с живым интересом спросил Кустарев.

Дверь в двадцать четвертую квартиру распахивалась внутрь, левой рукой. Вид на всю лестничную клетку открывался не сразу. Сначала нужно было выглянуть из-за створки.

Вдобавок Ольга Ивановна сама признавалась, что со слухом у нее неважно. И прошлой ночью она ничего не слышала, и сейчас выглянула из квартиры с запозданием.

А удивление Лены казалось искренним. Легкое такое, совершенно не окрашенное возмущением. Ну, подумаешь, ошиблась женщина, с кем не бывает. И чего тут скрывать? Если бы Лена открыла дверь и увидела человека, который нокаутировал Кустарева, то она обязательно сказала бы об этом.

Кстати, разговор шел об одном человеке, и Кустарев понял почему. Чернобровый тип никак не мог убегать, потому что Гриша сбросил его с лестницы. Вдруг он до сих пор там лежит?..

Увы, внизу никого не было. Видно, маленький и неказистый субъект утащил своего дружка с собой. Может, он как раз сейчас затаскивал малоподвижное или вовсе бесчувственное тело в машину?

Кустарев сбежал по лестнице, вышел во двор, обогнул дом. Никого, ничего. Он не обнаружил поблизости ни единого возможного свидетеля.

Гриша позвонил Одинцову и рассказал, в какой переплет попал.

– Как себя чувствуешь? – спросил начальник, выслушав его.

– Да нормально, жить можно.

– Оружие?..

– На месте.

– Очень хорошо. Квартиру Киршановой, говоришь, взламывали?.. Может, это дружки Аникеева?

– Не исключено и такое.

– Давай к ней. Парень ты холостой, все равно делать тебе нечего. В общем, с Киршановой ночь проведешь. Без вольностей, конечно. Охранять ее будешь, заодно и разговорить попытайся. Еще надо бы составить портреты этих ребят. Программа у тебя должна быть.

– Все есть.

– Тогда работай. Да, эти ребята руками к чему-нибудь прикасались?

– В перчатках они были.

– Это плохо. Посмотри там, может, кто-то что-то выронил. Ну и фотороботы, это само собой!..

Кустарев получил задачу, заглянул в свою машину, забрал оттуда планшет со специальной программой, зашел в подъезд.

На лестничной площадке пятого этажа никого уже не было. Лена открыла ему не сразу. Парню пришлось немного подождать. Этого времени ему как раз хватило на то, чтобы обследовать лестничную площадку пятого этажа. Ничего подозрительного Гриша там не нашел. Даже окурков не было – ни свежих, ни старых.

Он зашел в комнату. В глаза бросилась открытая дверца шкафа. Еще Кустарев заметил край спортивной сумки, торчащий из-за кресла.

– Куда-то собираешься? – спросил он.

– С чего вы взяли? – с заметным притворством удивилась Лена.

На ней были все те же джинсы и свитерок, в которых она выходила к нему на площадку. А ведь он помнил ее в юбке и кофте. Похоже, девушка неспроста переоделась. Еще до появления гопников.

– Да шкаф распахнут, сумка открытая. Вещи складываешь?

– Нет, просто… – Лена замолчала и опустила голову.

– Давай выкладывай, кого ты там боишься?

– Никого я не боюсь.

– К тебе в дом двое ломились. Одного я с лестницы скинул, а другой меня уронил. У этого гада отмычка была, он твою квартиру вскрывал.

– Да? – Лена отвела взгляд в сторону.

– Да. Кто эти люди?

– Не знаю. Я сегодня из Москвы ехала на электричке, двое ко мне привязались.

– Как они выглядели?

– Один здоровый такой, другой маленький и очень мерзкий. Я им сказала, чтобы они от меня отстали, они ухмыльнулись. Я не видела, чтобы эти парни за мной пошли.

– А они пошли?

– Выходит, что так.

– Раньше ты их не видела?

– Нет! – На этот раз ответ прозвучал без фальши.

– В лицо их запомнила?

– Запомнила. Эти морды перед глазами стоят! – Она усмехнулась.

– Может, креативом займемся? Фотороботы составить надо. – Кустарев невесело щелкнул пальцами по планшету.

В сознание парня вгрызся вопрос-червячок. Вдруг эти двое были когда-то клиентами Лены? Может, они снова захотели горяченького? Допустим, она чем-то их заразила и они решили ей отомстить?

Думал он и о том, что эти ребята могли быть дружками Аникеева. Но почему вся эта троица прицепилась к Лене? Может, и Аникеев хотел от нее чего-то эдакого?

– Не знаю, – инстинктивно глянув на открытый шкаф, сказала Лена.

– Чего ты не знаешь? Торопишься?

– Нет.

– Ты не переживай. Отморозков этих в розыск объявим, рано или поздно возьмем.

– А если поздно?

– Я с тобой останусь. На ночь.

– А мы с вами уже на «ты»? – осведомилась Лена и язвительно усмехнулась.

– Если вы против, то нет, – ответил парень, слегка смутившись.

– Против того, чтобы ты остался со мной на ночь?

– Нет, не в том смысле. – Щеки у Гриши вдруг предательски потеплели от смущения, а ведь он давно уже не юнец.

Как бы не покраснеть!

– А в каком?

– Мне приказали тебя охранять. В этом смысле.

– Я так почему-то и подумала, – заявила Лена и колко усмехнулась.

– И портреты отморозков составить надо. Так они познакомиться с тобой хотели? – неуклюже спросил он.

– Типа того.

– Назвались как-нибудь?

– Как-нибудь назвались, – подтвердила она. – Крупного Юра зовут, мелкого – Толик. Фамилиями я не интересовалась.

– Толик, значит. – Кустарев легонько помассировал пальцами отбитое горло.

Не повезло ему с этим мелким, слишком уж по-крупному он с ним влетел. Хотя, конечно, могло быть и хуже.

– Кто так с тобой? – участливо спросила Лена. – Крупный или мелкий?

– А кто убегал, тот и ударил.

– Я не знаю, кто убегал.

– А если знаешь?

– Этой красавице поверил? – Девушка грустно усмехнулась и кивком показала в сторону соседней квартиры.

– Ольге Ивановне, конечно, могло и показаться.

– Если эти придурки ко мне ломились, то какой смысл им от меня убегать?

– А вдруг у тебя оружие было? – Кустарев сощурился, как это делает охотник, заметив след зверя.

Может, Лена и Аникеева точно так напугала?

– Оружие?! – Она возмущенно вскинула брови.

– Ну, мало ли.

Лена поджала губы, взяла спортивную сумку и вывалила на пол все ее содержимое: белье в пакете, коробку с обувью, платья, спортивный костюм, косметику. Вещи падали на пол легко, без глухого стука. Непохоже, чтобы в них были спрятаны тяжелые металлические предметы.

– Можешь пальто мое обыскать! – Она повела рукой в сторону прихожей.

– А вдруг ты ствол еще где-то спрятала?

– Зачем? Я уходить собиралась. Если бы у меня было оружие, то я обязательно прихватила бы его с собой. Ну и чего стоишь, обыскивай давай! Можешь с меня начать. – Лена подняла руки.

Кустарев не удержался и провел рукой по ее спине вдоль пояса. Только там она могла прятать пистолет. Но он не нашел ничего.

– Это и все?

– Все.

– А вдруг у меня и правда есть пистолет? Может, пневматический? Вдруг его за боевой приняли? – спрашивала Лена, с едкой насмешкой глядя ему в глаза.

– Может, и приняли, – эхом отозвался он.

– Если они меня испугались, то зачем я убегаю от них? Ведь я такая страшная!

– А ты от них убегаешь?

– Нет, не убегаю. – Лена нахмурилась. – Просто домой надо съездить, родителей повидать.

– А если они за тобой отправятся и там, у родителей, тебя найдут? Мама твоя пострадает, отец. Кто у тебя еще, братья, сестры?

– Зачем они за мной поедут? – удивилась она. – Это что, мафия какая-то? Гопники обычные. Завтра эти ребята про меня уже и помнить не будут.

– Аникеев с ними был?

– При чем здесь он?

– Может, они за ним приходили?

– С отмычкой?

– А почему нет? Вдруг они за ним охотились, им Аникеев был нужен, а вовсе не ты?

– Вы меня в чем-то подозреваете? – сердито спросила она.

– Нет, но есть моменты…

– Моменты есть, а постановление на обыск?

– Нет постановления.

– Тогда прошу! – Лена порывисто вытянула руку в сторону двери.

– Вообще-то у меня задание.

– Ничего не знаю!

– Хорошо, я ни в чем вас не подозреваю.

– Вот и славно! – Лена выдохнула и покачала головой, исподлобья глядя на Гришу.

Она вышла из комнаты, и он последовал за ней на кухню.

– Нет у меня здесь пистолета, не собираюсь я в тебя стрелять, – сказала девушка и совсем невесело усмехнулась.

– Зачем в меня стрелять?

– Так я же тут кругом во всем виновата. И Аникеева с крыши сбросила, и Юру с Толиком убить хотела. Давай вешай собак!..

Лена подняла с пола пакет, который стоял у дверей, покопалась в нем, достала и выложила на стол упаковку с яйцами, полпачки сливочного масла, кусок колбасы. Потом она зажгла конфорку, поставила на нее пустую сковороду.

Кустарев поднялся, открыл холодильник. Там пусто. Все продукты Лена сложила в пакет, собиралась выбросить или с собой забрать. Она в любом случае освобождала холодильник, чтобы продукты в нем не завоняли. Видно, девушка готовилась исчезнуть надолго.

А собралась она еще до того, как появились отморозки. Значит, знала, что они придут за ней. Когда беда не просто стучит, а ломится в дверь, нужно бежать от нее сломя голову.

– Опять что-то не так? – с досадой глянув на него, спросила Лена.

– Ты знала, что к тебе Юра с Толиком придут? – спросил он.

– Нет, конечно.

– А мне кажется, что знала. Сначала Аникеев пришел, потом Юра с Толиком.

Лена глянула на Кустарева с печалью психиатра, который осознал тщетность своих усилий, как на безнадежного, и вздохнула.

– Я не знаю, как ты от Аникеева избавилась, – заявил он и покачал головой.

Лена снова вздохнула и повернулась к нему спиной. Она бросила кусок масла на сковороду, взяла в одну руку нож, в другую – колбасу.