Шахматы дьявола Романов Андрей

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Участок для проведения рыцарского турнира выбрали в живописном месте. Большая ровная площадка с одной стороны омывалась волнами Мраморного моря, а с другой – пологим холмом, заросшим зеленой травой. Со всех сторон арену обнесли невысокой изгородью из жердей. Для въезда участников поединков с западной и восточной стороны вместо ворот поставили по два шеста с разноцветными флагами. У каждых импровизированных ворот стояли по два герольда и два трубача.

Со стороны моря напротив центра арены было установлено возвышение под балдахином. Здесь должны были расположиться устроители турнира, судьи и почетные гости. За этой ложей находились пять больших шатров, чтобы во время перерывов гости могли освежиться холодным вином и насладиться изысканными блюдами. Справа и слева от ложи для почетных гостей установили деревянные скамейки для зрителей из числа рыцарей и дворян.

На противоположной стороне на склонах холмов должны были расположиться многочисленные зрители из простолюдин. Вдоль всей ограды стояли вооруженные секирами стражники. Их задачей было предотвращать любые беспорядки и споры среди зрителей.

Позаботились устроители турнира и о кузнице, чтобы участники поединков могли подковать лошадь, выправить помятые доспехи или наточить свой меч.

Постепенно склон холма начал заполняться народом. Первыми, чтобы занять удобные места, потянулись жители Константинополя. Для них такие турниры были в диковинку. Вместе с ними к месту боевой потехи устремились рядовые воины из числа крестоносцев. После тяжелого перехода из Европы в Константинополь, после перенесенных лишений и страданий, всем хотелось праздника. Последними появились знатные гости.

– Смотри, это герцог Готфрид Бульонский, – Гуго протянул руку в сторону длинной кавалькады, движущейся к ристалищу. Ее возглавлял рыцарь на большом черном коне. Его блестящие латы были украшены фамильным гербом. Поднятое забрало открывало мужественное лицо сорокалетнего мужчины. – Он ведет свой род от Карла Великого – короля франков. Герцог является организатором этого рыцарского турнира.

– Вместо того, чтобы глазеть по сторонам, ты бы сделал пару кругов на своем коне, – проворчал Григорий, едва взглянув на знатного рыцаря. – Конь чужой, а ты совсем не знаешь его нрав.

– Мы понравились друг другу с первого взгляда, – весело заявил Гуго. Тем не менее он тут же вскочил в седло, слегка шлепнул коня по крупу и поскакал в сторону моря.

Григорий проводил своего товарища взглядом. Француз красиво сидел в седле. Чувствовалось, что он опытный наездник и умеет управлять лошадью.

– Не пора ли облачаться в доспехи? – спросил Григорий, когда Гуго подъехал к нему.

– Еще рано. Сначала герцог скажет короткую речь и объявит о начале турнира. Потом герольд провозгласит правила. Затем зачитают имена рыцарей, которые, согласно проведенной жеребьевки, должны сразиться между собой. Так что время еще есть.

– Расскажи мне правила проведения схваток, – попросил Григорий.

– Обычно, на рыцарских турнирах сражаются за своих прекрасных дам. Победителю дается право выбрать королеву турнира из числа присутствующих красавиц. Это считается главной наградой для рыцаря. В этот раз турнир посвящен грядущим сражениям за Гроб Господень. Поэтому организаторы соревнований ограничатся награждением участников схваток ценными призами.

Правила очень просты. Иногда зачинщики турнира вызывают всех желающих сразиться с ними. Тогда на всеобщее обозрение вывешиваются их щиты с родовыми гербами. Тот, кто решил померяться силами с зачинщиками, должен ударить копьем в один из щитов тупым концом копья или острым. Прикосновение тупым концом означает, что рыцарь желает состязаться тупым оружием, то есть копьями с плоскими деревянными наконечниками. Если рыцарь прикоснулся к щиту острием копья, то это означает, что он желает биться насмерть, как в настоящем бою. В сегодняшнем турнире зачинщиков нет. Поэтому противника тебе выберет жребий. Если участники схватки пять раз преломят копья, но из седла никого не вышибут, то судьи объявят победителя своим решением. Удар копья должен прийтись в шлем или щит противника. Преломить копье о туловище рыцаря считается позором.

– Что за глупость калечить своих товарищей? – возмутился Григорий. – Вы так перебьете на этом турнире друг друга.

– Всякое бывает, но не забывай, что все участники схваток являются хорошими воинами. Поэтому увечий и смертных случаев на таких турнирах не так уж и много.

После того, как герольд огласил имена первой пары рыцарей, зрители бурно приветствовали обоих участников поединка. Рыцари медленно выехали на арену и заняли свои места. Один из них был облачен во все черное. Попона лошади, доспехи и даже перья на шлеме – все было черного цвета. Второй участник схватки, наоборот, выбрал белые цвета. Его начищенные латы ярко отражали солнечные лучи.

Прозвучали фанфары, и оба рыцаря устремились навстречу друг другу. Черный рыцарь был более удачлив. Отбив удар щитом, он вонзил свое копье в забрало противника. Белый рыцарь не выдержал удара и вылетел из седла. Самостоятельно он подняться не смог, поэтому к нему устремились оруженосцы, которые отнесли его в палатку. Зрители по достоинству оценили мастерство победителя, и одарили его дружными приветственными криками.

Вторая пара привлекла взоры зрителей своими яркими нарядами. Первый рыцарь облачил свою лошадь в красно-синий балахон с белыми кругами вокруг глаз. Его длинная бахрома свисала почти до самой земли. Древко копья было разукрашено теми же цветами. Через красно-синий щит наискосок проходила белая полоса, на которой был начертан девиз рыцаря: «Честь и слава». Разноцветные перья венчали шлем. Рыцарь поставил своего коня на дыбы и приветственно поднял руку с копьем. Зрители ответили ему громкими овациями.

Второй рыцарь был в синих доспехах. Свой шлем, он украсил разноцветными перьями, на его синем щите был изображен черный ворон. Могучий конь был закован в железо. Красные поводья в виде широкой волнистой ленты были похожи на кровавую рану.

– Сколько же железа на себе тащит это бедное животное? – удивился Григорий, глядя на закованную в броню лошадь.

– Хороший боевой конь рыцаря спокойно переносит такие тяжести, – ответил Гуго.

– Ваши лошади очень медлительны, – заметил Григорий.

– Конечно, за арабскими скакунами они не угонятся, – согласился Гуго. – Зато по силе и выносливости с ними никто не сравнится.

– Надеюсь, что ты не будешь ставить своего коня на дыбы. Зачем мучить без толку животное?

– Собираюсь, – признался Гуго. – Как ты не можешь понять, что на этих турнирах рыцари хотят показать все свое умение. Всем хочется произвести впечатление, завоевать симпатии зрителей и судей. Для этого и надевают красивые наряды, блистают дорогими доспехами, гарцуют на лошади. Не стыдно проиграть схватку более сильному сопернику. Даже в случае поражения все по достоинству оценят твое умение владеть копьем и мечом, управлять боевым конем.

В это время прозвучали фанфары. Рыцарь на закованном в доспехи коне медленно набирал скорость. Его соперник с места пустил свою лошадь в галоп. Оба копья одновременно ударили в щиты, но удары прошли вскользь, не причинив никому вреда. Всадники помчались в разные концы арены, чтобы развернуться и вновь повторить атаку. Рыцарь в синих доспехах дольше разворачивался и не успел набрать достаточной скорости. Его удар в щит был недостаточно мощным. Второй рыцарь разогнал свою лошадь хорошо, а его удар был силен и точен. Вонзившееся в забрало копье заставило сильно покачнуться противника.

– Если он еще раз попадет в шлем, то наверняка собьет своего противника с коня, – предположил Гуго. – После таких ударов в голове стоит шум, а перед глазами начинают плавать разноцветные круги, и человек почти ничего не видит.

Так оно и произошло. Рыцарь в синих доспехах опять плохо разогнал своего коня, а копье, направленное в голову, прошло мимо цели. Его противник был более удачлив. Сильный удар сорвал забрало и выбил рыцаря из седла. Подбежавшие пажи и оруженосцы увидели, что все лицо их господина залито кровью. Тем не менее у рыцаря хватило сил самостоятельно дойти до своей палатки. Рана оказалась не опасной. Он больше пострадал от падения.

Наконец-то на арену вызвали Гугу Лангонского. Григорий помог своему товарищу подняться в седло.

– Удачи тебе.

– Надеюсь, что доспехи моего противника не будут мне малы.

– О чем ты говоришь? – не понял Григорий.

– Разве ты не знаешь, что победителю схватки достается конь, оружие и доспехи побежденного рыцаря?

– Ты мне об этом не говорил, – Григорий крепко схватил поводья. – Если ты проиграешь, то мой конь и доспехи, которые я одолжил на время, перейдут к чужому человеку?

– Григорий, не будь таким занудой. Верь мне. Все будет хорошо.

Гуго ударил шпорами коня в бока и двинулся к арене. У Григория появилось непреодолимое желание стащить своего товарища с седла и не допустить к схватке. Ему представилось, как его любимого коня уводит закованный в черные доспехи незнакомый рыцарь. Этого он вынести не мог. Григорий рванул вперед, и, наверное, осуществил бы свое намерение, но дорогу ему перегородили две скрещенные секиры.

Гуго тем временем выехал на арену. Как только герольд назвал его имя, он натянул поводья и поставил коня на дыбы, поднял руку с копьем вверх. Потом галопом промчался десять сажень, резко осадил коня, заставив присесть его на задние ноги, сделал разворот и вернулся на исходную позицию. Публике понравилось выступление, и они одарили Гугу громкими аплодисментами.

На противоположный конец арены выехал рыцарь в дорогих доспехах. На его щите была изображена башня, говорящая о том, что рыцарь является владельцем собственного замка. Он не стал показывать своего умения управлять боевым конем, полагая, что родовой герб и его имя уже о многом говорят.

Прозвучал сигнал, и противники ринулись в атаку. Гуго смог правильно угадать, куда устремится копье, нацеленное в него. В последний момент он заставил прыгнуть коня в сторону и избежать удара. Сам же успел нанести мощный удар копьем в шлем, который тут же развалился на части.

Пока противник менял шлем, Гуго развлекал публику, заставляя своего коня танцевать. Зрители щедро одаривали рыцаря аплодисментами. Только у Григория сердце обливалось кровью. Он боялся, что его быстроногий конь не выдержит таких нагрузок. Тяжесть рыцарских доспехов несравнима с весом амуниции легкого конника.

Вот опять прозвучал сигнал, призывающий начать схватку. Рыцари разогнали своих коней. Со стороны Гуги было бы логично повторить атаку в голову. Этого от него и ждал противник. Он поднес свой щит к самому забралу, закрывая им полголовы. Пока рыцарь разгонял своего коня, копье было поднято вверх. Гуго очень надеялся, что его конь быстро наберет большую скорость. Чтобы не промахнуться, он сразу опустил копье на уровень груди противника. Перед самым столкновением Гуго прижался к гриве коня, и быстро выбросил правую руку вперед. Его копье вонзилось в центр щита. Удар был настолько силен, что заставил знатного рыцаря опрокинуться на круп лошади. Тем не менее он удержался в седле. Его спасло то, что копье Гуги сломалось, и это смягчило удар. Противники разъехались в разные стороны.

Третий раз рыцари неслись друг на друга. Зрители затихли в ожидании. Все понимали, что сейчас наступит развязка. Один точный удар мог решить исход боя. Раздался грохот – копья почти одновременно вонзились в щиты. Гуго от сильного удара отклонился назад, а его копье, пробив щит противника, возилось в щель забрала. Знатный рыцарь или от боли, или, чтобы избежать падения, сильно натянул поводья. Его лошадь встала на дыбы, а затем рухнула назад, придавив своего всадника. Выбежавшие оруженосцы, быстро унесли поверженного рыцаря с арены.

Гуго скромно поприветствовал публику поднятием руки и медленно покинул поле боя. В его движениях чувствовалась усталость.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Следующий день был посвящен групповым схваткам. Желающие принять в этом состязание участие, разбились на тройки. Так как Гуго никого из рыцарей не знал, то ему пришлось побегать полдня, чтобы найти себе товарищей. Среди соотечественников не нашлось никого, кто захотел бы взять в свою компанию незнакомого и не именитого рыцаря. Это немного огорчило Гугу, но, поразмыслив, он решил, что из этого можно извлечь пользу. В случае поражения, никто и не вспомнит имя неудачника. Если же фортуна улыбнется ему, то он запомнится многим.

Григорий сидел в палатке и рассматривал доспехи, которые достались Гуге после выигранного поединка. Они были расписаны замысловатым узором. Золотые линии красиво смотрелись на черном, отдающем синевой фоне. В таких доспехах воевать было бы жалко. Один удар копьем или мечом, испортил бы эту красоту.

В палатку вошел Гуго в сопровождении двух рыцарей в одинаковых черных плащах, с вышитыми на них белыми крестами. Оба высокие и широкоплечие. Однако на этом их сходство заканчивалось. У одного были темные волосы, утонченные черты лица и нос с горбинкой, что придавало ему гордый вид. Второй был блондином и выглядел более массивным. Тяжелый квадратный подбородок и крупный нос выражали твердость и суровость характера.

– Григорий, разреши представить тебе моих новых товарищей, с которыми я буду выступать в групповых поединках, – Гуго повернул голову к темноволосому рыцарю. – Сэр Роберт Лоринг. Прибыл сюда из Англии.

Григорий кивком головы поприветствовал рыцаря.

– Бертольд фон Гогенштауфен. Покинул родную Германию, чтобы участвовать в священном походе.

– Чем могу быть полезен, господа рыцари? – Григорий с интересом разглядывал новых знакомых. Они разительно отличались от Гуги. Оба молчаливые, серьезные. Всем своим видом показывали свое знатное происхождение.

– Мы прибыли сюда в одиночестве, – произнес сэр Роберт Лоринг. – У нас нет оруженосцев. Не могли бы вы одолжить нам своих людей на время проведения турнира?

– С удовольствием предоставлю вам своих воинов в любом количестве, – пообещал Григорий. – Правда, они не знают, как правильно облачать рыцарей в их доспехи.

– Это не проблема, – вступил в разговор Гуго. – Я их быстро этому обучу.

– Ты не знаешь их языка.

– Ты же его знаешь.

– Кажется, я становлюсь нянькой при твоей особе, – притворно проворчал Григорий.

– Когда Гуго Лангонский станет богатым и знаменитым, то ты будешь гордиться, что прислуживал такому великому рыцарю.

– Ты самый великий болтун, которого я встречал в своей жизни, – рассмеялся Григорий. – Твоя безалаберность приведет к трагическим последствиям.

– Я не болтливый, а веселый, – парировал Гуго. – Поверь мне, что когда-нибудь мой оптимизм спасет тебе жизнь.

Пока Григорий и Гуго занимались словесной перепалкой, Бертольд фон Гогенштауфен рассматривал кривую саблю, которая висела на столбе, подпирающем верх палатки. Он вытащил ее из ножен и внимательно осмотрел клинок.

– Этим оружием сарацины собираются воевать с нами? – спросил рыцарь Григория.

– У них есть разное оружие. Такими саблями вооружена легкая конница.

– Я перерублю ее своим мечом одним ударом.

– Ваш меч, конечно, намного тяжелее и длиннее сабли, но у короткого оружия есть свое преимущество, – возразил Григорий. – Оно легкое и не так утомляет руку воина, не задевает рядом стоящих товарищей. Кривизна позволяет использовать большую часть клинка для нанесения повреждения противнику. Такая сабля может рассечь кольчугу или проткнуть ее своим острием.

– Думаю, что мои доспехи выдержат сотню ударов такого оружия, – усмехнулся Бертольд фон Гогенштауфен.

Григорий взял саблю и сделал несколько быстрых круговых движений. Клинок при этом издавал тонкий свист. После этого достал шелковый платок, подкинул его в воздух и вытянул руку с саблей вперед, повернув лезвием вверх. Коснувшись металла, материя, не останавливаясь, продолжила свое падение, разделившись на две части.

– Я с удовольствием использую этот инструмент, когда мне понадобится бритва, – рассмеялся Бертольд фон Гогенштауфен, – а сражаться предпочту добротным рыцарским мечом.

Гуго и Роберт Лоринг оценили шутку своего товарища и тоже засмеялись. Григорий усмехнулся и быстро взмахнул саблей. Клинок смел со стола рыцарский шлем, который покатился к ногам француза.

– А я хотел его оставить себе, – огорченно произнес Гуго. Завоеванный в состязании шлем имел удручающий вид. Сабля расколола его почти до середины. Узкая щель с ровными краями изуродовала это произведение искусства, превратив его в бесполезную груду металла.

– Извини, не удержался. Хотелось продемонстрировать достоинства этого оружия. – Григорий обмотал клинок вокруг туловища, закрепив его конец за крестовину рукоятки. – Это на случай, если вы хотите спрятать оружие от посторонних глаз.

– Из чего этот клинок сделан? – спросил Бертольд фон Гогенштауфен. В его взгляде читалось любопытство. Он уже не смотрел на саблю столь презрительно.

– Дамасская сталь. Ее создателям удалось объединить твердость и гибкость. Для легкой кавалерии это идеальное оружие.

– Бертольд, закройте свои уши. Его речи опасны, – вмешался в разговор Гуго. – Он и меня чуть не превратил в кочевника. Григорий с удовольствием бы всех всадников облачил в матерчатые доспехи и посадил на худых коней.

– Чем тебе не нравятся арабские скакуны? – возмутился Григорий. – По моему вчера ты нахваливал моего коня, которого я тебе дал для участия в турнире.

– Это потому, что у меня не было настоящего рыцарского коня, – не стушевался от упрека Гуго. – Теперь у меня есть конь фризской породы. Он твоих арабов будет кушать на завтрак.

– Мои арабские красавцы побрезгуют питаться таким уродцем, – парировал Григорий.

Бертольд фон Гогенштауфен и сэр Роберт Лоринг ошарашено уставились на спорщиков. Германец за подобное оскорбление своего коня тут же вызвал бы обидчика на поединок, если тот был из благородного сословия. С чернью, к которой он относил всех кочевников и сарацин, разбирались бы его слуги. Правда, сейчас таковых не имелось. Англичанин бы зарубил невежественного кочевника на месте. Они не знали, что Григорий происходит из древнего княжеского рода. Об этом, к слову сказать, вообще мало кто знал в Константинополе. Благородным рыцарям трудно было понять, что Гуго и Григорий за короткое время своего знакомства так сдружились, что в общении друг с другом давно отбросили светские условности. Француз был весельчаком и любил посмеяться по любому поводу. Он никогда не ставил своей целью оскорбить своего собеседника. Его жизнерадостный характер во всем видел повод для веселья. Григорий не был задирой, но с удовольствием вступал в любой спор. При этом никогда сильно не обижался на выпады Гуги. Относился к своему товарищу, как к неразумному дитю, который вечно говорит глупости. Поэтому терпеливо пояснял тому его заблуждения. Вот и сейчас, он пытался логическими умозаключениями доказать Гуге, что тот не прав.

– Мой арабский скакун по всем параметрам лучше твоего фриза. Красавец, который доставляет радость всем, кому не чуждо чувство прекрасного. Его легкий бег приносит удовольствие всаднику. Во всем войске крестоносцев не найдется ни одного скакуна, который смог бы его обогнать. Если во время сражения я упаду на землю, то он не покинет поле боя без меня.

– Зато мой конь способен нести на себе рыцаря со всем его облачением. Он вынослив, легко управляем. В бою может поражать врага своими мощными копытами.

– Если тебе нужна выносливая лошадь, то обратись к крестьянам. У них животные привыкли перевозить на себе различные тяжести. Ломовая лошадь называется.

– Ты мне еще осла предложи, – фыркнул Гуго.

– Действительно, благородный рыцарь, облаченный в дорогие красивые доспехи, будет выглядеть шутом, – рассмеялся Григорий, представив эту картину. – Чтобы не оскорблять твоих изысканных чувств, могу предложить слона. Вот где порадуется твоя душа. На него ты можешь погрузить целый арсенал оружия и доспехов. Во время сражения будешь облачаться в доспехи, которые будут соответствовать статусу противника. Обычного сарацина встретишь в кольчуге, а со знатным вельможей будешь драться в позолоченном панцире.

– Извините, что прерываю вашу содержательную беседу, – вмешался в спор друзей сэр Роберт Лоринг. – Я хотел бы узнать, когда мы можем получить слуг?

– Прошу прощения, что немного отвлекся, – извинился Григорий. – Сейчас я распоряжусь, чтобы выделили столько людей, сколько вам надо. Только не относитесь к ним, как к слугам. Мои воины набраны из кочевых племен. Они выполнят любую работу, связанную с военным делом, но Боже упаси, отнестись к ним, как к рабам. Могут перерезать горло.

– Даже своему командиру? – удивился Бертольд фон Гогенштауфен. – Как же вы ими командуете? Я бы с такими подчиненными по ночам не смог заснуть.

– Не забывайте, что все они наемники. Для них нет высоких идей, нет авторитетов. Их преданность опирается на звон золотых монет. Первые ночи я тоже не мог заснуть. Мне приходилось делить кров с теми, кто многие годы был для моего народа злейшим врагом. Только после нескольких сражений я приобрел у них уважение. Можно презрительно относиться к их вере и образу жизни, но советую уважать их, как воинов.

Бертольд фон Гогенштауфен и сэр Роберт Лоринг внешне никак не отреагировали на слова Григория. В душе же каждый из них возмутился. Они не собирались уважительно относиться к тем, кого считали варварами. Оба только прибыли в Константинополь, но уже не раз видели здесь странные вещи. Поэтому решили не высказывать вслух свои соображения по этому поводу. Для них было дико видеть в армии византийцев тех, против кого выступили крестоносцы. Все участники этого похода считали, что магометане притесняют христиан и являются их злейшими врагами, которых надо истреблять везде, где только увидишь. На константинопольском же базаре вполне дружелюбно соседствовали турки и армяне, арабы и евреи. Местное население спокойно относилось к восточным торговцам и с подозрением к крестоносцам. Все это было удивительно и оскорбительно. Никто в крестоносцах не видел своих освободителей от притеснений магометан, и соответственно не выказывал должного уважения. Правду говорили купцы и путешественники, прибывшие с Востока, что понять образ жизни этих народов европейскому человеку трудно.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Протрубили трубы, призывая зрителей к тишине. На середину ристалища выехал герольд и начал зачитывать правила проведения групповых поединков. Эти правила были введены, чтобы снизить опасность получения увечий рыцарями. Ведь они использовали во время состязаний боевое оружие. Острые копья и отточенные мечи способны пробивать любые доспехи.

Участникам поединков запрещалось колоть мечами, но разрешалось рубить. Они имели право пускать в ход палицу или секиру. Упавший с коня рыцарь мог продолжить сражаться только с пешим противником. Всадникам запрещалось нападать на пешего воина. Когда рыцарь или его конь касался ограждения ристалища, то ему присуждалось поражение. Если рыцарь после падения не мог самостоятельно подняться, то оруженосцам разрешалось помочь ему встать на ноги или покинуть поле битвы. Но в таком случае засчитывалось поражение, и рыцарь обязан был отдать своего коня, оружие и доспехи победителю. Бой мог быть прекращен по решению организатора турнира герцога Готфрида Бульонского, если он посчитает, что схватка оказалась слишком кровопролитной.

Закончив оглашать правила, герольд занял свое место и объявил первых участников схватки. В тот же миг на арену выехали две тройки рыцарей. Массивные кони со своими не менее внушительными всадниками представляли прекрасное и грозное зрелище. Солнечные зайчики отражались от блестящих доспехов и оружия. Всадники со своими боевыми конями являлись грозной смертоносной машиной, вызывая у зрителей страх и восхищение. Рыцари замерли в ожидании сигнала к началу схватки, копья были подняты вверх. Их острые кончики сверкали на солнце. Чтобы зрители лучше видели, на чьей стороне сражается тот или иной рыцарь, все участники повязали на запястья правой руки белые и красные шарфы.

Прозвучал сигнал, рыцари вонзили шпоры в бока своих коней и медленно начали сближаться. Опущенные копья говорили о том, что всадники готовы к поединку. Несколько секунд понадобилось для разгона коней, и участники схватки сошлись в середине арены. Послышались удары копий о железо. Трое рыцарей были выбиты из седел, но только один из них смог подняться самостоятельно на ноги. Он отошел в сторону и стал ждать, надеясь, что после следующего столкновения у него появится соперник или кто-нибудь по собственному желанию спешится и сразится с ним.

Оставшиеся в седлах рыцари, развернули своих коней и вновь ринулись в атаку. На этот раз одному участнику предстояло противостоять сразу двум противникам. Но это было нормальным явлением. В групповых поединках, когда общее число участников достигало пятидесяти человек и более, то нередко рыцарям приходилось одновременно сражаться с тремя и даже с четырьмя противниками.

Вновь всадники сошлись в центре ристалища. В рыцаря с белой повязкой ударили два копья. Одно угодило в щит и разлетелось в щепки, что явно смягчило удар. Второе воткнулось в шлем. Всадник не выдержал двойного удара и вылетел из седла. Его копье удачно вонзилось в шлем одному из противников, который тоже не удержался на коне и свалился на землю. Рыцарь с белой повязкой сильно ушибся при падении, из-за чего не смог продолжить поединок. Его противник самостоятельно поднялся на ноги. Поднятая рука с мечом, говорила о том, что он готов продолжать схватку. К нему тут же устремились оруженосцы, которые принесли новый шлем и помогли его надеть.

Рыцарь, оставшийся сидеть в седле, дал понять, что отказывается сражаться пешим. Никто не выразил ему за это презрение. Зная свои сильные и слабые стороны, каждый участник турнира был волен сам выбирать, в каких видах поединков он будет участвовать, и каким оружием будет сражаться. Этот рыцарь предпочитал конные поединки. Формально он остался победителем, так как остальные участники схватки были вышиблены из седел. За это и получил одобрительные возгласы публики.

Тем временем, на арене продолжался поединок между двумя пешими рыцарями. Каждый предпочел оружие, которым он лучше владел. Рыцарь с белой повязкой был вооружен боевым топором, а его противник предпочел длинный меч. Оба обменялись вялыми ударами и стали медленно кружить вокруг друг друга, выбирая нужный момент для нападения. Вот рыцарь с белой повязкой, выставив щит вперед, устремился в атаку и нанес мощный удар сверху вниз. Его противник подставил свой щит, который тут же разлетелся, не выдержав сокрушительной мощи топора. От второго удара он уклонился, отскочив в сторону. Лишившись щита, рыцарь схватил свой меч двумя руками. Это грозное оружие, при надлежащем умении его хозяина, способно было разрубить самые прочные доспехи. Главная задача при этом – подойти к противнику на нужное расстояние. Рыцарь поднял меч к правому плечу, и стал маленькими шагами двигаться вперед. Достигнув нужной дистанции, он нанес косой удар. Его противник подставил свой щит, надеясь, что меч соскользнет с него и появится возможность атаковать рыцаря в голову. Задумка была хорошей, но рыцарь с мечом, не собирался вкладывать в этот удар всю силу. Коснувшись щита, он тут же изменил направление движения своего оружия, словно предвидел, что произойдет через секунду. Меч отбил в сторону занесенный для удара боевой топор и тут же устремился в шлем рыцаря. Удар не был столь сокрушительным, чтобы нанести сильный вред, однако, на мгновение оглушил воина. Тем не менее этого было достаточно, чтобы успеть повторить атаку. Теперь удары сыпались один за другим. Рыцарь с белой повязкой сначала пытался заслониться щитом и наносить ответные удары, но силы начали его покидать. Он уже не видел своего противника и действовал более интуитивно, чем расчетливо. После очередного мощного удара, его щит треснул, а меч противника вонзился ему в шлем. У рыцаря подогнулись ноги, и он рухнул на землю.

Зрители одарили победителя восторженными аплодисментами. Оруженосцы подняли поверженного рыцаря и унесли с арены. Все судьи единогласно присудили победу рыцарям с красными повязками, не выявив с их стороны никаких нарушений. Победа была одержана честно.

Григорий отправился на трибуну для почетных гостей. Он хотел посмотреть, как будет сражаться Гуго со своими товарищами с хорошего места. С небольшого возвышения можно было увидеть мельчайшие подробности схватки. Григорий сел рядом с Алексеем Гидом, византийским вельможей, который являлся одним из советников императора.

– Григорий! Рад вас видеть, – обрадовался вельможа. – Где же быть настоящему воину, как не на ратных забавах.

– А вас, что привело на это кровавое побоище?

– Не такое оно и кровавое, – не согласился Гид. – Что может случиться с этими, закованными в броню, монстрами? Набьют себе шишки, да получат несколько ссадин и синяков.

– Не скажите, – возразил Григорий. – Под их панцирями крови не видно. Поэтому со стороны кажется, что нет никаких ранений, но увечья, некоторые из них, получают серьезные.

– Вам виднее, – не стал спорить вельможа. – Что вы думаете о боевых возможностях рыцарей? Я посетил этот турнир для того, чтобы понять, чего от них можно ждать. Помогут ли они нам в борьбе с турками и арабами?

– Мне трудно судить о войске крестоносцев, – признался Григорий. – Каждый в отдельности является хорошим воином, но для победы в сражении этого мало. Отряды из простолюдин, в большинстве своем, не обладают воинским умением, неорганизованны, плохо вооружены. Боюсь, что в бою они не смогут оказать достойного сопротивления туркам. Но чтобы дать точный ответ, необходимо увидеть их в настоящем сражении.

– Уже увидели, – усмехнулся Гид. – Петр Пустынник не смог удержать свое воинство и дождаться рыцарей. Все требовали от него активных действий. Он уговорил нашего императора переправить войско на азиатский берег. Любой здравомыслящий военачальник на чужой территории вел бы себя осторожно. К сожалению, дисциплина в этом войске была слишком слабая. Вернее будет сказать, что ее вообще не было. Толпы крестоносцев расползлись по окрестностям и начали грабить местное население. Они даже разбили небольшой отряд турков. Воодушевленные этой победой, крестоносцы ринулись в Никею. Кто-то распустил слух, что этот город отбили у турок. Петр Пустынник не смог удержать свое войско. Он оставил лагерь и возвратился в Константинополь дожидаться рыцарского ополчения. Тем временем крестоносцы неорганизованной толпой достигли гор, где их встретили турки. Исход битвы был страшный. Войско крестоносцев было перебито. Немногие спаслись бегством.

– Странно, я об этом ничего не слышал, – удивился Григорий.

– Мы постарались сделать все, чтобы об этой трагедии никто ничего не узнал. Император очень надеется, что среди рыцарей найдется мудрый лидер, который сможет объединить и возглавить все крестовое воинство.

– Для этого и был устроен этот турнир? – догадался Григорий.

– Совершенно верно, – подтвердил Гид. – Император прилагает много усилий, чтобы привлечь на свою сторону рыцарей. Их снабжают продуктами, одаривают подарками. Знатные рыцари прибывают из разных стран; у каждой партии свой лидер. Этот турнир должен всех объединить и направить в единое русло. Не секрет, что многие приняли участие в крестовом походе с целью личного обогащения. Освобождение Гроба Господня для них только удобный повод. Нам же нужен лидер, который будет учитывать интересы Византии. Император приблизил к себе графа Вермандуа и убедил его дать вассальную присягу. Это будет хорошим примером для других рыцарских вождей. Теперь необходимо привлечь на свою сторону герцога Готфрида Бульонского. Он пользуется большим авторитетом у многих рыцарей и имеет большое хорошо обученное войско. К сожалению немногие из его воинов имеют опыт сражений с турками. Некоторые из них удачно воевали с арабами, но их немного. Поэтому я и волнуюсь. Смогут ли рыцари справиться с турками?

– Давайте покажем, с каким врагом им предстоит встретиться, – предложил Григорий.

– Каким образом?

– В последний день турнира свое искусство будут показывать простые воины. Они будут состязаться в стрельбе из луков, метании копий и топоров. Мы можем показать, на что способны их будущие противники. Облачим моих кочевников в одежды турков-сельджуков и устроим представление.

– Хорошая идея, – одобрительно покачал головой Гид. – Пойду, поговорю об этом с герцогом.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

На арену выехала ровной шеренгой тройка рыцарей. Григорию не надо было представлять, кто скрывается под крепкой броней. Своего коня он узнал бы в любом наряде. Рыцарям достались белые повязки, поэтому они решили облачить своих коней в белые одеяния. Сами тоже накинули на плечи белые плащи с черными крестами. Григорий настоял, чтобы Гуго воспользовался его арабским скакуном. Француз уже привык к нему и конь его хорошо слушался. Слаженность действий всадника и его лошади в подобных поединках могут серьезно повлиять на исход боя. Сейчас Григорий опасался, что Гуго опять начнет гарцевать на коне, но этого не произошло. Вся тройка замерла. Своим спокойным и грозным видом они излучали уверенность в победе. Их противники ворвались на арену галопом. Доскакали до середины, резко осадили коней, а затем поставили их на дыбы. Представление было красивым, и публика по достоинству оценила мастерство всадников управлять своими боевыми конями. Раздались восторженные крики, которые не умолкли до тех пор, пока рыцари не заняли свои места в начале арены. Только Григория не восхитило это представление. Он обратил внимание на то, что рыцари взнуздывали своих лошадей рвущими губы железными трензелями, вонзали в бока острые шпоры. Это говорило о том, что животными было трудно управлять. Ничего удивительного в этом, конечно, не было. Кони были нагружены таким количеством железа, что не всякий их собрат смог бы вообще двигаться. Григорию пришлось признать, что фризская порода является, без сомнения, наиболее подходящим вариантом для рыцарей. Лошадь крупная, массивная и очень костистая. Именно такое животное способно было нести на себе рыцарей, закованных в тяжелые доспехи. По-своему они были даже красивы. Тяжеловесы обладали пышной и очень длинной гривой и хвостом. Костистые мощные ноги украшали большие черные копыта. Эти монстры, несомненно, могли врезаться во вражеский строй, как таран, но преследовать врага были неспособны. Разве, что пехоту. Поэтому все рыцари имели не менее двух коней. На одном они участвовали в сражениях. Берегли его и старались без нужды лишний раз не утомлять. На другом коне совершали марши во время походов. Богатые рыцари имели конюшни, в которых содержали лошадей разных пород на все случаи жизни – для охоты, прогулок и выезда в свет.

Григорий посмотрел на Гугу, который, наверное, тоже хотел показать свое искусство верховой езды и получить заслуженную похвалу. Но его новые товарищи были равнодушны к подобной славе и настояли на скромном поведении. Все три коня стояли, как вкопанные. Ни один из них не бил копытом о землю, не проявлял нетерпения. Всадники тоже никак не отреагировали на спектакль, устроенный их противниками. Уперев древки копий в землю, они неподвижно замерли в седлах. Создавалось впечатление, что это не живые люди, а железные изваяния.

Как только прозвучал сигнал к началу поединка, обе группы всадников полным галопом устремились навстречу друг другу. Развивающиеся белые плащи были похожи на крылья сказочных пегасов. Зрители замерли и зачарованно смотрели на это поистине прекрасное зрелище. В середине арены рыцари сшиблись; создалось впечатление, что прогремел гром.

Массивный Бертольд фон Гогенштауфен снес своего противника с коня, словно соломенное чучело, ни на мгновение не снизив скорость. Роберт Лоринг нанес удар копьем в щит, и сам получил в ответ такой же. Не причинив никакого вреда, оба рыцаря разъехались в разные стороны. Гуго Лангонский поднял свое копье, намереваясь попасть в шлем своему сопернику, но в последний момент опустил его и ударил в щит. Послышался треск, и копье сломалось. Гуге же достался скользящий удар в голову, который не причинил ему какого-либо ущерба.

Рыцарь, которого вышибли из седла, некоторое время лежал неподвижно. К нему устремились оруженосцы, посчитавшие, что их господин не в силах самостоятельно подняться. Но рыцарь поднялся. Шатаясь, он сделал несколько шагов и потряс головой. Потом вытащил меч и поднял его вверх, давая понять, что готов продолжить состязание.

Гуго первым развернул своего коня и помчался на своего противника. Он не стал ждать своих товарищей, хотя, логичнее было воспользоваться численным преимуществом. Тем более что он лишился копья и теперь мог рассчитывать только на свой меч. Но гордый француз ни с кем не хотел делиться славой. За это он чуть не поплатился. Оба рыцаря с красными повязками, пользуясь тем, что германец и англичанин замешкались с разворотом, накинулись на него. Тут и проявилось мастерство Гуги управлять конем. Он в последний момент отскочил в сторону, и нацеленное в голову копье, прошло мимо, едва задев шлем. Второе копье Гуго перерубил мечом.

В это время Бертольд и Роберт возобновили атаку. Их кони медленно разгонялись, но постепенно развили максимальную скорость. Две смертоносные машины устремились на своего противника. Рыцарь с красной повязкой посчитал, что германец является наиболее опасным противником и сосредоточил все внимание на нем. Ему удалось увернуться от нападения Бертольда, но англичанин вонзил свое копье в забрало его шлема. Рыцарь не смог выдержать мощного удара и вылетел из седла. Самостоятельно подняться он не смог; с арены его унесли оруженосцы.

Гуго быстро развернулся и ринулся на единственного оставшегося в седле противника. Теперь им предстояло сражаться на мечах. Оба рыцаря яростно наносили удары своим смертоносным оружием, посыпались искры. Схватка была такой ожесточенной, словно это был не турнир, а настоящий бой. Соперники столь искусно нападали и отражали удары, что невозможно было отдать кому-либо предпочтение. Рыцарь с красной повязкой усилил натиск, он начал чаще наносить удары, заставив Гугу только обороняться и не помышлять о нападении.

Григорий увидел, как его любимый конь начал пятиться. Сейчас всадник бросил поводья и управлял им только ногами. Рыцарь с красной повязкой нанес сокрушительный удар и расколол подставленный щит. Гуго не растерялся. Он тут же схватил поводья и сильно потянул их на себя, заставив коня встать на дыбы. Последовал взмах меча. Вложив всю силу в удар, Гуго обрушил грозное оружие на голову противника. Шлем не выдержал и разлетелся на несколько частей. Поверженный рыцарь свалился под копыта своего коня. Из рассеченного лба обильно текла кровь. Было удивительно наблюдать, как через несколько секунд рыцарь самостоятельно поднялся на ноги. Его рана была не глубокая, но обильно льющаяся кровь заливала глаза и не позволяла продолжить поединок. Под аплодисменты публики рыцарь покинул арену.

Бертольд фон Гогенштауфен соскочил на землю. Он решил принять вызов рыцаря, который потерял коня, но готов был продолжать сражаться в пешем бою. Этот воин был достоин уважения. Публика разразилась овациями. Было непонятно, чей поступок они оценили больше. Мужество рыцаря, который пострадал от падения с коня и решивший драться до конца или благородство германца, который мог отказаться от этого поединка?

Рыцарь с красной повязкой закрылся щитом и выставил меч вперед. На ногах он уже стоял крепко. Было видно, что этот мужественный человек успел восстановить силы и готов к схватке.

Германец отбросил свой щит, взял двумя руками меч и твердым шагом бросился в атаку. Первым же ударом, который пришелся по щиту, он опрокинул на землю своего противника. Подождал, когда тот поднимется и вновь обрушился на него. Тяжелый меч оставлял глубокие вмятины на доспехах. Было чудом, что они до сих пор не разлетелись в клочья. Схватку завершил удар в голову. Оглушенный рыцарь упал на спину. В этот раз он подняться уже не смог.

Гуго нашел Григория в палатке.

– Пойдем скорее, покажу что-то очень увлекательное, – француз, как всегда быстро проговаривал слова.

– Куда?

– Быстрее, а то пропустим самое интересное, – Гуго схватил своего друга за руку и потащил за собой.

Они быстро оказались возле кузницы и заглянули внутрь. Прямо перед ними на коленях стоял рыцарь в своем боевом облачении. Его голова в шлеме лежала на наковальне.

– Что это с ним? – не понял Григорий.

– Сейчас увидишь, – Гуго с трудом сдерживал смех.

К рыцарю подошел кузнец и начал кувалдой бить по шлему.

– Он, что с ума сошел?

– Ты кого имеешь в виду?

– Кузнеца, конечно. Рыцарь, наверное, без сознания лежит.

– Оба в здравом уме и твердой памяти, – рассмеялся Гуго.

– Прекрати ржать, как лошадь и поясни, что тут происходит?

– Бертольд фон Гогенштауфен так приложился к шлему несчастного рыцаря, что без помощи кузнеца снять его с головы невозможно.

– Вместо того, чтобы веселиться, посочувствовал бы человеку.

– Многие рыцари прошли через эту процедуру. Для нас это такое же обыденное дело, как тебе подковать лошадь, – весело сообщил Гуго.

Григорий поежился. Он представил, что сейчас чувствует рыцарь в своем шлеме. Оглушительный звон в ушах – это еще не самое страшное. Нужно молить Бога, чтобы кузнец не переусердствовал и не расплющил твою голову. Григорий был рад, что со своим шлемом он никогда не подвергнется такой болезненной и унизительной процедуре.

Они досмотрели этот процесс до конца. Кузнец был мастером своего дела. Через пять минут он благополучно избавил своего клиента от потерявшего первичную красоту шлема. На скуле взмокшего от напряжения рыцаря, который только что пережил не самый лучший момент в своей жизни, виднелся большой кровоподтек. Тем не менее он не выглядел убитым горем, даже улыбнулся и поблагодарил кузнеца за хорошо проделанную работу.

– Григорий, ты слишком серьезно ко всему относишься, – Гуго обхватил своего друга за плечи. – Будь веселее или скоро превратишься в мрачного ворчливого старика.

– Этого я не боюсь. Твоей жизнерадостности хватит на двоих.

– В этом я с тобой согласен и даже готов поделиться.

– И фризского тяжеловеса подаришь?

– Зачем тебе эта кляча? Твоя душа не вынесет его тихого хода.

Гуго был веселым человеком, но со своей собственностью всегда тяжело расставался. Эту особенность его характера Григорий хорошо знал и решил отыграться за все шутки своего друга.

– В старости буду на нем совершать вечерний моцион.

– Лошади так долго не живут. Когда станешь немощным, я тебе подарю пони, – рассмеялся Гуго. Его обрадовал неудачный повод, придуманный Григорием, чтобы лишить его такой дорогой реликвии, как рыцарский конь.

– Я ведь напомню о твоем обещании.

– Поверь мне, что ты для меня будешь вечно молодым.

Друзья и не подозревали, что эта веселая шутка окажется пророческой.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Последний день турнира был посвящен простым воинам. Каждый желающий мог показать свое мастерство владения луком, копьем или боевым топором. Желающих принять участие в состязаниях было много, так как организаторы турнира щедро одаривали дорогими призами победителей.

Григорий не пошел смотреть на эти соревнования. У себя на родине он с детства участвовал в таких состязаниях. Поэтому не надеялся увидеть там что-то особо интересное. Сейчас Григорий проверял, как его воины подготовились к предстоящему выступлению. В принципе, особых приготовлений не требовалось. Кочевники должны были показать то, что они хорошо умеют делать. Каждый из них был отличным наездником, так как сел на лошадь раньше, чем научился ходить. Никто из кочевников не помнил, когда первый раз взял в руки лук. Все необходимые качества будущего воина закладывались в них с раннего детства.

Приближающихся всадников Григорий увидел, как только они появились на вершине холма. Трое рыцарей, облаченные в доспехи, медленно двигались к его лагерю.

– Почему благородные рыцари не смотрят состязания лучников? – спросил Григорий после приветствия.

– Мы это много раз видели, – ответил Роберт Лоринг.

– Григорий, нам сказали, что твои воины собираются показать свое искусство. Вот мы и решили посетить твой лагерь, – вступил в разговор Гуго.

– Могли бы нас дождаться на ристалище, – проворчал Григорий.

– Нам хочется сразиться с твоими всадниками. Алексей Гид посоветовал договориться об этом с тобой.

– Это плохая идея.

– Почему? – искренне удивился Гуго. – Представляешь, какое это будет красивое зрелище. Мы разыграем маленькое сражение между рыцарями и сарацинами. Публика будет визжать от восторга.

– Мои воины не привыкли к таким состязаниям. Они или стреляют по мишеням и рубят лозу, или бьются по-настоящему. Ваши утонченные правила, они не поймут.

– Мы согласны биться на любых условиях, – заявил Бертольд фон Гогенштауфен.

– Вы сражаетесь на турнирах ради славы. Проиграть схватку благородному рыцарю не является позором, но что будет, если вас победят дикари? Вы ведь так между собой называете все кочевые народы?

– Ты хочешь сказать, что мы плохие воины? – ушел от ответа Гуго.

– Я хочу сказать, что вы плохо себе представляете, что собой представляют турки, и на что они способны.

– Григорий, твои речи оскорбительны, – возмутился Гуго.

– Извините, я не хотел никого обидеть. Если вы не против, то мои воины покажут специально для вас свое искусство.

Григорий с рыцарями расположился на небольшой возвышенности, откуда была видна ровная площадка, заставленная различными приспособлениями, которые использовались для тренировки воинов.

Сначала кочевники пронеслись на своих быстрых конях, ловко рубя лозу, слева и справа от себя, кололи пиками тыквы. Потом они взялись за луки. На полном скаку выпускали стрелы по мишеням. Ни один из них не промахнулся. В заключительной части выступления воины показали свое умение управлять лошадью. На большой скорости они спрыгивали на землю, и опять вскакивали в седла, поднимали с земли мелкие предметы, пролазили под туловищем животных.