Байки космических бродяг Кеслер Александр

Случай в космопорту

В здании космопорта бурлила привычная жизнь. По залам деловито сновали озабоченные люди и гуманоиды, совершенно не обращая внимания на окружающих. У входа в терминалы толпились встречающие и провожающие, создавая привычную будничную суматоху, присущую любому вокзалу.

В пункте пропуска около прилавка дьюти-фри топтались два низкорослых уроженца Урана, похожие на братьев близнецов. Решив, прикупить кое-что на дорожку, один из них обратился к продавщице:

– Нам, литровую бутылку минералки, литр сока апельсинового, четыре сникерса, и два пакета фисташек.

Миловидная продавщица, олицетворяющая собой добрую фею с топором, поскольку настроение у неё сегодня было не очень, заботливо поинтересовалась:

– Мальчики, а что это вы ни пива, ни водочки, ни коньячку? Соком да минералкой горечь разлуки с Землей не заглушить.

В ответ, покупатель признался:

– А мы не пьём! Мы спортсмены.

На добром лице продавщицы после слова «спортсмены», на неуловимую долю секунды промелькнула тень задумчивости. Но уже через мгновение к фее вновь вернулся дар речи и она поинтересовалась:

– По какому виду спорта мастера – по шахматам или по шашкам?

– Мастера спорта по шашкам, – растеряно сознался уранин и, не скрывая удивления, поинтересовался: – А как вы догадались? Видели нас по телевизору?

Зря он это спросил. В тот миг уроженец Урана и не предполагал, что теперь его самым ярким и неизгладимым впечатлением о пребывании на Земле, станет воспоминание об этой случайной встрече.

– Нет, не видела, – не стала лукавить продавщица и тут же пояснила, – не так много на Земле видов спорта гармонично сочетающихся с твоей комплекцией. Я как-то сразу о шашках и подумала, как только увидела твои смышленые глазенки. Опять же, фигурок там поменьше, чем в шахматах…

– Вам не откажешь в проницательности. Обладаете экстрасенсорными способностями? – решил сделать продавщице комплимент инопланетянин.

– Нет, логическим мышлением, – тут же опровергла его предположения фея и, вздохнув, добавила. – Эх, милок, поработал бы ты здесь с моё, чему только не научился бы. И психологию освоил бы, и физиогномику, и язык жестов. Я тебе так скажу, общение с вашим братом – бесследно не проходит…

– А! Чуть не забыл. Дайте нам ещё пачку сигарет, – прервал её уранин, даже не предполагая, сколько всего интересного ждет его впереди.

После слова «сигарет», фея почувствовала как в ней пробуждается материнский инстинкт и возникает непреодолимое желание прижать малютку-гуманоида к своей пышной груди и всплакнуть.

В зале ожидания царили тишина и покой. В удобных креслах дремали и бодрствовали путешественники, в томительном предвкушении своего рейса.

Репродуктор под потолком приятным женским голосом настойчиво приглашал опаздывающего пассажира на борт до Юпитера. Диспетчер несколько раз на разных языках повторила своё приглашение, адресованное Илии Гранди.

Скучающий мужчина, решил, что самое время завязать знакомство со своей соседкой и, обратившись к ней, сказал:

– Интересно, что помешало девушке приехать вовремя?

– Почему это вы вдруг решили, что девушке, а не дедушке, например? – поинтересовалась соседка.

– Имя-то женское, – не задумываясь выпалил мужчина.

– А с чего вы взяли, что оно женское? – фыркнула соседка.

– Ну, это же очевидно. Благозвучное такое имя. Разумеется, женское.

– Не факт, – заявила дама, решив блеснуть эрудицией. – Илия – это старинное земное имя, которое в настоящее время трансформировалось в мужское имя Илья. А, стало быть, опаздывающий пассажир – мужчина.

– Но диспетчер-то сказала именно Илия, а не Илья, – парировал оппонент.

– И что с того? Могла банально оговориться. Думаете, легко целый день объявлять рейсы, да ещё и на нескольких языках. Вполне объяснимо, что к середине дня язык заплетается.

– Если бы он у неё заплелся один раз, то я, пожалуй, согласился бы с вами, но это случилось четыре раза кряду?

– Вот уж не думаю, что найдется на Земле много желающих назвать свою дочь таким именем.

– И зря. Имя Илия, как нельзя лучше подходит девочке, – отчаянно отстаивал свою точку зрения мужчина. – И коль на то пошло, то Илия – действительно старинное земное имя, которым раньше называли и мальчиков, и девочек. Но со временем, как вы резонно подметили, мужское трансформировалось в Илья, а женское так и осталось Илия.

– Какой же вы упрямец, – принялась отчаянно зеленеть дама. – Настоящий марсианин.

– Ну, вы тоже не подарок. Отказываетесь признавать очевидное, как истинная венерианка. – Покрылся от злости багровыми пятнами оранжевый марсианин.

В этот момент в зал ожидания вбежал запыхавшийся маленький лохматый юпитерианин, похожий на медвежонка с большими ушами. Глядя вокруг растерянным взглядом своих огромных, как блюдца глаз, он обратился к спорщикам:

– Не подскажите, рейс на Юпитер уже стартовал?

– Илия??? – хором спросили марсианин и венерианка в ответ.

– Да. А вы откуда знаете? – недоумевал юпитерианин.

– А ты мальчик или девочка? – первым нашёлся марсианин.

Илия одарил его упрекающим взглядом своих черных как угольки глаз и обиженно сказал:

– Взрослый человек, а такие глупые вопросы задаете. На Юпитере не существует деления по половым признакам. Мы размножаемся почкованием.

– Ничья, – огласила вердикт венерианка.

Илия стоял в полной растерянности, продолжая недоумевать, что здесь происходит и, пытаясь осмыслить услышанное.

Ему вдруг вспомнилось, как прилетев сюда – на Землю, он подарил своему коллеге-землянину сувенир – юпитирианский джойстик – альтернативу компьютерной мышке. Пытаясь разобраться как подключить подарок, айтишник принялся переводить инструкцию с юпитерианского. Он быстро набрал текст, и умный переводчик тут же выдал: «Казните монтажника изображением подноса и вставьте наборы из двух предметов окон госпожи или другой рот с таможенной поддержкой водителя мыши в текущем двигателе ботинка». Озвучив эту галиматью, землянин, к нескрываемой радости коллег, спросил у Илии: «Ты сможешь это сделать?..»

Воспоминания неожиданно были прерваны зуммером мобильного телефона. Звонил тот самый айтишник. Он поинтересовался здоровьем Илии, его делами, настроением, погодой. Юпитерианин терпеливо выслушал вопросы собеседника, после чего ответил:

– Мой мыслительный процесс сейчас сосредоточен на функции выживания в экстремальных условиях перегрузки системы. В этих целях, чтобы не засорять сервак, все эмоциональные и психотропные функции запрашиваемого вами абонента временно отключены.

А затем со словами: «Держись мозг, у меня для тебя сюрприз!», Илия отчаянно бросился в направлении дьюти-фри, где добрая фея щедро и бескорыстно делилась житейской мудростью с обалдевшим, от обрушившегося на его голову потока информации, мастером спорта по шашкам.

Философия Бывалого

Штурман Иван Иванович Бывалый скептически улыбнулся и сказал:

– Всё это, Лёша, пустой треп. Никакой такой судьбы на самом деле нет. Это когда два поезда по одной колее едут друг навстречу другу и не встретились, значит – не судьба. А люди не поезда, да и жизнь – не анекдот. В ней, правда, тоже иногда смешно получается, но только совсем по-другому.

– И как?

– А так, что судьбу свою люди сами творят, поскольку, рано или поздно, все мы оказываемся в положении витязей на распутье у камня с надписью: «Направо пойдешь – счастье найдешь…» И тут уж каждый сам решает, в какую сторону ему двигаться и где то самое счастье искать. Вот и получается, что от того, кто из нас куда повернёт, туда судьба его и приведёт.

Сказав это, штурман принялся старательно выбивать трубку.

– Логика у тебя, Иваныч, железная – не поспоришь. Но только как тогда быть с теорией, что всё происходящее с нами, предначертано свыше? – лукаво прищурился второй пилот.

Бывалый аккуратно смёл со стола пепел, молча не спеша набил трубку табаком, пыхнул пару раз и только после этого сказал:

– Молодой ты ещё, вот и не понимаешь пока что к чему. В жизни всё зависит от меркантильных интересов людей, поскольку своё исподнее всегда ближе к тому месту, которое оно прикрывает. И примеров тому бесчисленное множество. Чтобы не быть голословным, расскажу я тебе, Лёха, историю про одного космического пирата.

– Неужели приходилось и с такими персонажами встречаться? – недоверчиво покосился на штурмана Алексей.

– А то, – гордо ответил Иванович. – И не только встречался, а даже был знаком с одним – капитаном Мики. Не слыхал?

– Да как-то не приходилось, – сознался Алексей, устыдившись того, что ему ничего не известно о столь выдающейся личности.

– Ну это не удивительно. Это когда было-то, – утешил его штурман, заметив как тот несколько стушевался, и поинтересовался: – О материализаторе ты тоже никогда ничего не слышал?

– Нет, – подтвердил его предположение второй пилот. – А что это за хрень?

– Инопланетный прибор такой, что-то типа исполнителя желаний.

– Ну ты, Иваныч, ври да не завирайся, – засмеялся Алексей.

– «Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам», – нравоучительно сказал штурман. – То, что ты никогда о нем не слышал, ещё не доказывает того, что прибора такого не существует. Более того, это отнюдь не означает, что его существование противоестественно и антинаучно. А поскольку штуковина эта не просто редкая, а уникальная в своем роде, то о ней вообще мало кто слышал. Сказать по правде, так я и сам видел его только раз в жизни.

– Так, а что же ты мне тогда здесь мозг выносишь выдумками про то, чего и сам не знаешь, – возмутился второй пилот.

В ответ Иванович лишь снисходительно улыбнулся и ответил:

– Я тебе вот что скажу: мне не только повезло видеть материализатор, но и то, как эта хреновина работает…

– А не врёшь? – подозрительно спросил Алексей.

– Обижаешь, малый. Да и какой смысл врать? Полетаешь с мое, такого насмотришься… Короче, рассказываю тебе то, что видел собственными глазами.

– И что же ты ими видел?

– Говорю же, что видел, как работает эта штуковина и на что она способна. А, ты, поди и в космических пиратов не веришь? Думаешь, наверное, что людей таких на самом деле и не существует, – хитро прищурился штурман.

– Вот о них я кое-что слышал, – ответил Лёха и поинтересовался. – Так чем был знаменит твой приятель Мики?

– Приятель – это громко сказано. Я же тебе говорил, что просто знакомый, который удостоился памятника ещё при жизни – не последних её минутах, – лукаво улыбнулся Бывалый.

– Это за какие же такие заслуги? – недоверчиво поинтересовался Алексей. – За то, что грабил космические корабли и душегубствовал?

– Не без этого, конечно, издержки профессии, как сам понимаешь, – не стал отрицать штурман. – Промышлял он по молодости и разбоем, и грабежами. Даже челноки космические, было дело, угонял, а потом продавал инопланетянам. Ну это, правда, ещё на заре его карьеры было, пока начальный капитал зарабатывал. А уж когда я с ним познакомился, то Мики выглядел степенным таким и респектабельным джентльменом. Целыми днями протирал штаны в баре и хлестал ром, как истинный пират. Поговаривали, что у него в то время целая флотилия бороздила просторы космического океана. А он, как босс, исправно получал свою долю и в ус не дул. И как нахлещется, бывало, рому, то истории о его героических походах не переслушаешь.

– И не боялся, что могут за решётку упечь?

– Ты иногда, Лёха, такое ляпаешь. Кто бы его посадил интересно, и за что?

– За былые подвиги, например.

– Вот ты, Лёша, взрослый и образованный человек. И наверняка в курсе, что существует такая презумпция невиновности. Можешь не отвечать, по лицу вижу, что слышал.

– А его чистосердечные признания?

– Да любой адвокат в миг доказал бы, что старик выжил из ума или придумывает сюжет для книги.

– Так может, всё так и было на самом деле, Иваныч? А ты уши развесил и купился, – ухмыльнулся Алексей.

Кустистые брови Бывалого сдвинулись к переносице, а осуждающий взгляд красноречивее всяких слов сказал: «Откуда ты только такой вумный взялся?» Но штурман, как обычно, проявил выдержку, спокойствие и сказал:

– Оно, Лёша, конечно, можно было бы ему и не поверить, да только Мики этот не в земном баре штаны протирал, а на Гранпоте – планете космических беглецов. И жил он там не в какой-то задрипанной лачуге как местные, а в люксовом гостиничном номере, который стоит столько, сколько мы с тобой за месяц не зарабатываем. Да и челнок у него был такой, что нам и не снилось. А в трюме того челнока была одна весьма занятная комната…

Прервавшись, Иван Иванович о чём-то задумался. То ли он вспоминал дела давно минувших дней, то ли придумывал продолжение своей истории.

– Так, что за комната, ты говоришь? – не сдержался Алексей.

– Комната шикарная была – с видом на море, – ответил штурман.

– На челноке?.. С видом на море? Ты часом не бредишь, Иваныч? – с нотками издевки в голосе спросил Алексей.

– Не, дурья твоя башка, в гостинице.

– И при чём здесь гостиница к твоей истории?

– Тьфу на тебя, Лёха. Сам же спрашивал – как, мол, я понял, что Мики не врёт. Я тебе и объясняю, что купался этот пройдоха в роскоши и деньгами сорил неправо и налево.

– Ну, это понятно. Ты сказал, Иваныч, что в трюме его челнока была какая-то комната.

– Так разве она там одна была? Там весь трюм был на комнаты разделен. Ты про какую спрашиваешь-то?

Леха уже привыкший к своеобразной манере штурмана рассказывать истории, терпеливо подождал, пока Иванович несколько раз пыхнет трубкой и продолжит рассказ.

– Вот я и говорю, что комнат у него в трюме было полно. Каких там только не было… Даже пыточная у него там была. Представляешь себе, с орудиями пыток средневековой инквизиции! Где только взял, ума не приложу. Короче, чтил пиратские традиции и соблюдал их. А в одной из комнат, Мики даже установил самую настоящую виселицу. Как только что не по его, так тут же смутьянам пеньковый галстук на шею. За свой крутой нрав и приобрел непревзойденный авторитет среди коллег по ремеслу.

– И ты своими глазами видел все эти безобразия? – с нотками ехидства в голосе, поинтересовался Алексей.

– Казни на моих глазах не проводили, врать не буду, но сооружение, предназначенное для этих целей, созерцал. Или ты полагаешь, что я стал бы рассказывать то, чего не видел?

– Маньяк какой-то был этот твой Мики, Иваныч.

– Так пираты они, брат, все такие. С виду безобидные, а на самом деле хитрые и коварные пройдохи. Нелюди – одним словом.

После этого штурман вздохнул и сказал:

– А вот покинул этот мир старик Мики бесславно. Не могу сказать – земля ему пухом, поскольку земле его останки так не придали.

– В космосе похоронили? – высказал предположение второй пилот.

– Да, нет, – отрицательно покачал головой Бывалый. – Хотя история его ухода из жизни интересна. Можно конечно сказать, что тут судьба свою роль сыграла, но всё же, окончательный выбор в этом деле Мики сделал сам. Положи он этот артефакт в сундук поглубже, так может и по сей день жил бы.

– Ты это сейчас о чем, Иваныч? – заинтересовался Алексей.

– Так говорю же приперли его архаровцы из очередного набега помимо всякого добра, какую-то инопланетную хрень похожую на кристалл, – продолжил свой рассказ Бывалый. – Вот Мики и стал передо мной этой диковинкой нахваливаться да выпытывать – не знаю ли я, случайно, что это за хрень? И всё крутил-вертел этот кристалл в руках, пока тот не начал переливаться разноцветными огоньками. Мики как это светопреставление узрел, так от удивления свою любимую присказку и ляпнул. А кристалл не простой оказался, а именно тот самый инопланетный материализатор, о котором я тебе говорил. Мики, пока его в руках вертел, запустил случайно. Тот тут же и воплотил сказанное пиратом в жизнь, поскольку был заточен под это дело своим инопланетным конструктором.

– И какая же у капитана Мики присказка была?

– «Якорь мне в глотку, не сойти с этого места», – процитировал Иваныч легендарного пирата. – Как стоял, так тут же и застыл каменным истуканом. Памятник, правда, из него получился не ахти … Лицо какое-то грустное, глаза выпученные, горло раздутое – совсем на себя не похож, да еще и звено якорной цепи со рта торчит. Короче, не памятник, а фигня полная, – закончил свою историю штурман.

В ответ, на юной физиономии второго пилота возникла недоверчивая улыбка. Заметив её, Бывалый сказал:

– К тому моменту, когда с Мики случился этот казус со смертельным исходом, он награбил уже сколько, что вполне мог бы уйти на покой, но почему-то этого не сделал, продолжая расширять свою империю. Спрашивается: зачем? Ответ прост: это был его осознанный выбор, поскольку человеческая жадность не имеет границ. И результат этого выбора теперь запечатлён и увековечен на планете Гранпоте в камне, в назидание потомкам.

– А что с прибором этим инопланетным – похожим на кристалл случилось? – въедливо спросил Алексей. – Вы же там с Мики этим вдвоем были. Не прикарманил ли ты его часом, Иваныч?

– Откуда тебе только такие глупые мысли в голову приходят? – возмутился штурман. – Чтобы земной астронавт стал бы опускаться до воровства… Неужели ты всерьёз считаешь, будь этот прибор у меня, я бы сейчас таскался по космическими трассами? – и помолчав, добавил: – Тем более, что там и воровать-то было нечего. После того, как кристалл о пол трюма шмякнулся, он тут же вдребезги разлетелся.

* * *

Алексей отдыхал после вахты в кают-компании, когда судьба вновь свела его со штурманом Бывалым. Иван Иванович, неизменно пыхтя своей трубкой и узрев на горизонте свободные уши, вновь решил предаться философским рассуждениям о превратностях судьбы и выборе человека.

– … И держали они нас там, нехристи, в нечеловеческих условиях. Все колющие и режущие предметы сразу же отобрали, ни тебе побриться, ни помыться, – рассказывал Бывалый.

– А мыться-то колющими и режущими предметами, как? – с ехидством поинтересовался Алексей.

– Вот я и говорю, что никак. У них там какие-то проблемы возникли. То ли система очистки сломалась, то ли они с запасом воды просчитались – точно не скажу. А на нас так и вовсе не рассчитывали. Короче, Лёха, хлебнули мы там горюшка.

– И долго они над вами измывались? – уточнил Алесей дрогнувшим голосом, в котором прозвучали нотки сочувствия.

– Сейчас уже точно и не скажу, – задумался штурман, вспоминая пленение экипажа жестокими инопланетянами, – короче, целых … Точно – целых три дня.

– Ну ты даешь, Иваныч, я-то думал, что месяца три как минимум.

Штурман осуждающе зыркнул на второго пилота. В этом взгляде карих с прищуром глаз, сверкнувшем из под кустистых бровей двумя молниями, угадывался безмолвный упрек: «Эх, салага, жизни ты не нюхал». Но вместо этого штурман сказал:

– Оно же как, Леша, когда по телевизору смотришь как солдат окопчик роет, так завсегда кажется, что как-то медленно и неправильно он это делает. Но только до тех пор, пока самому не придётся.

– И как же вы вырвались из плена? Дипломатическая миссия помогла?

– Ну ты скажешь, Лёха. Какая к чертям собачим дипломатическая миссия на корабле у инопланетян. Какой бы дурень её туда пустил при живых заложниках, – на минуту задумавшись, Иванович пыхнул трубкой и добавил: – Да и при мёртвых тоже, хрен пустили бы.

– А как тогда?

– С одной стороны, можно сказать, что случай помог, с другой, что удача. Но я так себе думаю, что всё же решающую роль сыграл выбор.

– Чей? Инопланетян.

– Как же! – возмутился Бывалый, но подумав, сказал: – Их выбор, он тоже свою роль сыграл. Не сделай они его – этот выбор, летели бы мы себе по маршруту и горя не знали. Но речь не о том. Прикомандировали к нам в тот раз одного вояку для сопровождения и охраны груза. Я уж не знаю, что там за груз такой был, но факт остается фактом. Полагаю тебе не нужно объяснять, что на военку самые головастые ученые пашут?

– Ну, разумеется, это давно уже ни для кого не секрет.

– Так вот, оказалось, что вояку нашего по какой-то там передовой методике натаскивали для действий в экстремальных ситуациях. Разработали её вроде как совсем недавно, а на этом перце решили опробовать перед полётом.

– Боевые искусства, небось? – проявил догадливость Алексей.

– И это тоже входило в курс подготовки, но не только. Там целый цикл разных мероприятий был предусмотрен и гипнотическое внушение, в том числе, как он нам потом рассказал и кодирование, как мы сами убедились. Так вот, мы ничего и понять не успели, как он эту ситуевину разрулил – буквально одним махом.

– Лихо, – не сдержался Алексей, предвкушая услышать историю о захватывающем поединке эдакого Давида в военной форме с экипажем кровожадных Голиафов-инопланетян, нетерпеливо заёрзавшись на стуле.

– Привели они нас, значит, на камбуз – на обед, – продолжал неторопливо рассказывать штурман, – и давай всякой хренью инопланетной пичкать. Мало того, что эта их еда была похожа на кашу-размазню какого-то земляного цвета, так ещё и воняла жутко. Малый этот не сдержался и демонстративно так тарелку с их бурдой на пол – хрясь. И стоит любуется, как ни в чём ни бывало. Супостаты инопланетные, знамо дело, осерчали. Тут же два охранника подбежали и давай его дружно пинать.

– А вы что же? Наблюдали молча?

– Именно, что молча. Покричать оно конечно можно было бы, Лёша. А смысл? Ну, а на их бластеры с голыми руками лезть, как-то уж совсем верх безумства. И вот видим мы, как вояка наш, после хороших пинков и затрещин, вдруг оживился. Выбивает он у одного из охранников бластер и из него тут же валит обоих супостатов. А дальше дело техники – разоружили мы экипаж и поменялись они с нами местами.

– Очень убедительный пример того, как выбор одного человека способен в корне изменить ситуацию и судьбу заодно, Иваныч. Я вот только знаешь чего понять не могу.

– Чего?

– Почему этот ваш герой не мог свой подвиг совершить в первый же день? Неужели ему понадобилось три дня с духом собираться, чтобы решиться?

– Вот тут-то собака и порылась, Лёха.

– Какая такая собака, Иваныч?

– А я знаю какая? Я её породу не уточнял. Может такса, а может ещё какая?

– Какая такса, Иваныч? Ты это о чём сейчас?

– Ну, говорю же, собака там какая-то у этих инопланетян была – какой-то их породы – на таксу нашу похожая, любимая собака капитана. И вечно любила рыться где попало, а на камбузе – так особенно. Оно и понятно – поближе к жратве.

– И что?

– В каком смысле – «что»?

– При чём здесь эта такса?

– Так может это и не такса вовсе была, – задумался Иван Иванович, а потом выдал: – да, хрен его знает, как у них эта порода называется? Я же тебе толкую, что она похожа была на таксу. А на самом деле, может какая генномодифицированная порода.

– И при чём тут она, к этой истории? – недоумевал Алексей.

– Тьфу на тебя, Лёха. Сам же пристал ко мне – какая такая собака. Я же тебе и объясняю, какая. А к истории этой она имеет косвенное отношение. Тяпнула там одного из охранников за ногу и всего делов-то.

– Ты же только что говорил, что это ваш супермен всех обезоружил.

– Так и было. Но, только это уже после того произошло. Что ты всё норовишь поперед батьки в пекло. Ты же слушай внимательно, что я тебе рассказываю. Как та тарелка с бурдой на пол шваркнулась, так собака эта тут как тут и давай эту бурду жрать вроде она три дня некормленая. Охранники в панике. Либо теперь любимой собаке капитана желудок промывать, либо её от этой каши, в которой она как поросенок вывалялась, отстирывать. А с водой у них и так жуткий напряг был. Вот тут-то один из охранников в сердцах нашему вояке пинка и дал.

– И что?

– Сработала передовая технология и запустился необратимый процесс. Всё в самом лучшем виде, как и было задумано головастыми учеными.

– Чой-то я не въехал?

– Так просто всё, как дважды два. Оказалось, что научные светила не стали заморачиваться и ломать себе головы, изобретая что-то супер гениальное. Они пошли путем житейской мудрости, проверенной на многовековой практике десятками поколений, которая гласит – пока нашему человеку пинка не дашь, он не пошевелится, – и подумав немного, добавил: – Хотя, методика методикой, а тарелку-то он всё же сам перевернул.

– А если копнуть глубже, Иваныч, то можно в этой истории и перст судьбы узреть, – ехидно заметил второй пилот. – Ведь это же она – злодейка свела всех персонажей в нужное время в нужном месте.

– Ты ещё скажи, что это судьба заставила вояку тарелку с бурдой на пол уронить – из-за чего всё и началось, а не он сам такое решение принял, – обиженно буркнул в ответ Бывалый.

И в этот момент раздался пронзительный сигнал тревоги. Собеседники вскочили с мест и стремглав бросились наперегонки в центр управления кораблем. Ворвавшись в рубку управления, оба прикипели взглядом к надвигающейся на них чёрной бездне. Разумеется, никто на них, на самом деле, не надвигался, а просто корабль затягивало в чёрную дыру, невесть откуда взявшуюся на его пути. Вопрос «что происходит?» отпал сам собой, поскольку всё было очевидно и предельно ясно.

– Молитву какую-то знаешь? – спокойно и деловито поинтересовался штурман у Лёхи.

– При чем здесь?.. – осёкся второй пилот.

– А при том, что самое время…

Закончить мысль Ивану Иванычу не удалось. Корабль в этот момент сильно тряхнуло, второй пилот не устоял на ногах и крепко приложился головой о висевший на стене огнетушитель. После этого ноги у Алексея подкосились, в глазах всё поплыло и он рухнул штурману на руки.

* * *

Иван Иванович присел на скамейку рядом со вторым пилотом, пару раз пыхнул трубкой неизменно торчавшей у него во рту и спросил:

– Ну, ты как, Алексей?

– Да всё путем, Иваныч – ответил тот. – Но доктор настаивает, чтобы ещё неделю побыл под его присмотром.

– Врачей надо слушаться, – понимающе кивнул Бывалый. – Шуточное ли дело – всю дорогу до Земли в коме пролежал.

– Обидно, – вздохнул Алексей. – Всё самое интересное пропустил.

– Ну, ты не переживай. Ничего там особо интересного и не было. Рядовое происшествие.

– Нифига себе, рядовое!

– Ну, а что такого. Ну, треснулся головой, с кем не бывает. С любым могло случиться.

– Да я не об этом, Иваныч, а о том, что не каждый рейс в чёрную дыру попадаешь, – вздохнул Алексей и попросил. – А расскажи, чем там всё закончилось?

– Да нормально всё закончилось, доставили мы груз на Глибею, как и планировалось. Ещё повстречались там с двумя обормотами на Глибее этой. Пришвартовались, а эти двое уже там торчат почти месяц.

– Кто? – с недоумением спросил Алексей.

– Да два авантюриста, которые прилетели туда по своим делам. А следует заметить, что дела у них были какие-то мутные и попахивали контрабандой и криминалом. Я сразу это понял, как только их увидел. Но давай обо всем по порядку, Лёша. Прилетели они, значит, на ту планету. Отыскали заказчиков, товар им передали, а те, как и было договорено, золотишком с ними рассчитались. Всё чин по чину. Казалось бы, вот оно счастье-то – поймали ребята удачу за хвост, бога за бороду, а только не так всё обернулось.

– А как «не так», Иваныч? – не скрывая интереса, спросил Алексей, смирившись с манерой штурмана рассказывать свои истории.

Бывалый осуждающе глянул на молодого второго пилота. Его взгляд красноречивее всяких слов говорил: «Эх, молодо-зелено, никакой выдержки. Куда тебе-то торопится? Вся жизнь ещё впереди…» Но вместо нравоучительной тирады, он продолжил:

– Совсем забыл сказать, мы же как только из чёрной дыры-то вывалились, так прямехонько на Глибею и угодили.

– Та иди ты! – слегка обалдел второй пилот от несколько неожиданного поворота и ещё более неожиданного признания.

– Не веришь?

– Так, чёрная дыра – это же область в пространстве-времени из которой возврата нет. Как же такое могло произойти?

– Во-о-от, – поднял указательный палец вверх штурман. – И все остальные так же полагают. Да мы и сами, чего греха таить, думали как и ты, покуда наш корабль в неё – окаянную не провалился. Поначалу все здорово струхнули. Но ты к тому моменту уже в отключке был. Кто молитву читать стал, кто из заначки бутылку помчался доставать, чтоб как полагается напоследок – с музыкой… в голове, на тот свет отправиться. Но, не сложилось.

– С музыкой?

– С тем светом, умник. Оказалось, что ошибся старик Эйнштейн в своих расчетах, а эти его сподвижники и последователи Карл Шварцшильд с Джоном Арчибальдом Уилером поторопились с выводами. И никакие это не коллапсары вовсе.

– А что же тогда?

– Вот, – хитро прищурился Иванович. – Умный вопрос, думал, что и не спросишь. Вижу, что идёшь на поправку. Оказалось, Лёха, что это и есть та самая кротовая нора, а проще – кротовина, представляющая собой «туннель» в пространстве.

Услышав такое, Алексей, как сидел с открытым ртом, так и застыл на пару минут, переваривая услышанное. Поначалу слова Бывалого вызвали в его мозге диссонанс рождающий жуткий психологический дискомфорт, разрывающий серое вещество на части и провоцирующий легкую степень безумия, стремящую по нарастающей к полному сумасшествию.

– Это что же получается, – промямлил он переварив (как смог) услышанное. Получается, что чёрная дыра заполнена той самой экзотической материей, обладающей отрицательной плотностью энергии. А подобные вещества отталкиваются, а не притягиваются вследствие гравитации.

– Это точно, – подтвердил Иванович. – Как толконуло нас, так старпом чуть бутылкой не подавился. Правда, обошлось. Только горлышко в глотку вошло. А глотка-то у него луженая, так что сдюжила. Оставшуюся часть посудины, зубами зафиксировал. Они у него крепкие – титановые.