Меняя маски Метельский Николай

– Кояма Шина? Ты знаком с Кояма Шиной?!

– А она такая знаменитость? Чего ты так удивляешься?

– Черт, да она считается сильнейшим подростком Японии, самый молодой Учитель за последние лет тридцать, наверное! И ты вот так просто говоришь, что тебя шесть лет бьет Гений клана Кояма?!

Что? Черт. Черт, черт, черт!

– Гений клана Кояма? – переспросил я осторожно.

– А ты думал! Этот клан вообще богат на гениев. Говорят, их глава – Кояма Кента – тоже стал Учителем лет в шестнадцать. Так что общественность считает, что Кояма Шина, как и ее дед, получит Виртуоза лет в тридцать.

Чисто для справки, если кто не знает, Виртуоз – это высочайший ранг в боевых искусствах. Таких людей максимум пятьсот на те миллиарды, что живут в этом мире. И они, вы уж мне поверьте, настоящие монстры.

Впрочем, меня сейчас занимают совсем не Шина и не ее ранги и умения. Вот только обдумывать это надо в более спокойной обстановке. Дома, например.

– Мм, прикольно. Виртуоз – это круто, – ответил я задумчиво.

– Слушай, это получается, что ты шесть лет знаком с Кояма Шиной?!

Оп-па. Он что, только сейчас это понял?

– Вообще-то я знаком с ней всю свою жизнь, – вторую, по крайней мере. – Она, если что, моя соседка.

– Ты, сосед… ты… – завис парень. – Повезло же тебе, – выдохнул он.

Повезло? Он что, сейчас сказал: «Повезло»?! Я покачал головой. Вот дурак человек.

– Что это ты головой машешь?

– Ничего, пойдем лучше, а то и вправду опоздаем.

Спросив у незнакомого второкурсника дорогу в актовый зал, мы направили свои стопы на церемонию открытия.

Сама церемония была стандартным мероприятием, проводимым всеми школами. По крайней мере, в средней школе именно так я встречал каждый учебный год.

Всех учеников выстраивали по классам в актовом зале, а в менее обеспеченных школах – в спортзале, и заставляли выслушивать, иногда по несколько часов, нудные речи директора и учителей. Примерно во второй половине этого действа ученикам начинали выдавать более информативные вещи, касающиеся школы. Именно тогда я узнал про некий ежегодный турнир, который начнется не в начале второго триместра, а в конце первого. А потом выступили президент школьного совета и один из новичков этого года. Президент всех стращал, а новичок агитировал прилежно учиться. Напомнив всем, что участие в школьных клубах обязательно, президент сообщил, что после церемонии клубы будут устраивать презентации, которые он настоятельно рекомендует посетить. Наконец, подведя итог всему этому словоблудию, директор пожелал ученикам удачи в новом учебном году и, закончив церемонию, всех отпустил.

Но, по-видимому, этот день задался целью расплавить мне мозг, и данная церемония входила в его великий план. Ибо ничем иным я не могу объяснить то, что директором этой школы оказался старик Кента. Глава клана Кояма и мой сосед.

– М-да… Слушай, Охаяси-кун, ты не в курсе, как зовут нашего директора? – спросил я.

Только что закончилась церемония открытия, и мы с Райдоном, выйдя во внутренний двор, стояли у самого выхода.

– Э-э-э… – Парень смотрел на меня удивленно-подозрительным взглядом. – Кояма Кента. Странно, что ты не знаешь этого, будучи их соседом.

– Ну да, ну да. Кояма Кента, – пробормотал я задумчиво. – Я, видишь ли, даже не подозревал, что он директор Дакисюро, так что была надежда, что он мне померещился.

– Надежда? – спросил удивленно брюнет.

– А, не обращай внимания, у меня с семейством Кояма немного запутанные отношения.

– Ясно. Ты лучше скажи, что сейчас делать будешь? Домой пойдешь или еще по школе побродим?

– Да что здесь интересного-то может быть? А если что и есть, со временем все равно увидим.

– Сакурай-кун, ты не забыл что вступление в школьный клуб обязательно? А сегодня как раз представления клубов. Надо бы пройтись, присмотреться.

– Клубы… – Мое лицо скривилось. – И как я мог забыть? – Легкое недовольство само собой появилось в голосе.

Я не был против школьных клубов, они мне были не интересны, и я их просто игнорировал. Но в Дакисюро это дело являлось обязательным и именно поэтому меня раздражало. Тем нескольким часам ежедневно, которые займет клубная деятельность, я мог бы найти более рациональное применение.

– Судя по твоему лицу, ты не горишь желанием вступать куда-либо, – хмыкнув, сказал Райдон. – Есть причины? Или просто лень?

– Понимаешь, не то чтобы я считал подобную затею бессмысленной, совсем наоборот, но у меня и без того есть чем заняться. Поэтому мне просто жаль тратить свое время на школьный клуб.

– Хм, понимаю. В таком случае тебе надо выбрать что-нибудь… – он пощелкал пальцами, – необычное. В этой школе если и не все, то очень многие клубы принимают активное участие в соревнованиях, выставках, презентациях. В Дакисюро клубам всеми силами помогают в этом. Так что тебе надо выбрать такой, у которого просто нет возможности куда-нибудь поехать и где-нибудь выступить. Что-нибудь вроде… ну, я не знаю, клуба оккультных наук.

– Да ну на фиг, неужто и такое есть?

– Да откуда же мне знать, может, и есть. Это я так, для примера. Ну, или, может, найдешь клуб, где разрешено минимальное участие. В любом случае надо смотреть.

– Ну что ж, тогда пойдем смотре…

Прервала меня девчонка, которая, пробегая мимо, врезалась мне в плечо. От толчка ее развернуло на сто восемьдесят градусов. Остановившись, она оказалась лицом к лицу с нами. И физиономия у нее была довольно-таки удивленная. С чего бы это?

Хотя прежде всего в глаза бросается не выражение ее лица, а волосы. Зеленые волосы. Острый подбородок, курносый носик, аккуратные губки, изумрудного цвета глаза – красивая, в целом, внешность. Но эта ее зеленая непотребщина на голове, собранная в два длинных хвоста, нехило раздражает глаз и отвлекает от всего остального.

Но вот удивление на ее лице ушло, и на смену ему пришло раздражение.

– Ты что, гаденыш, совсем страх потерял – посреди дороги стоять? Тут вообще-то люди ходят.

Я поднял брови в удивлении и демонстративно огляделся. Мы с Райдоном стояли у бордюра, с правой стороны дороги.

– Прошу прощения? – переспросил я.

– Ты. Мешаешь. Мне. Пройти. Ты кто вообще такой?

Я так офигел, что даже ответил:

– Сакурай Синдзи.

– Эгей, а это не ты ли тот слабак, которому Кояма с утра лекцию читала?

Ну вот, начинается. Похоже, я становлюсь знаменитым. Что ж за день такой… длинный.

– А с кем, собственно, имею честь…

– Тебя, ничтожество, это не касается! Лучше ответь, какого ты мне ходить мешаешь?

Мм, матюгнуться-то как хочется.

– Какая воспитанная девушка. Что и неудивительно, с таким-то цветом волос.

Кажется, мне даже удалось сбить ее с толку.

– При чем здесь вообще мои волосы?

– Да так, Амстердам напомнили.

– Что? – с недоумением спросила она.

– Ничего-ничего, это я так, о своем, о девичьем. – И подтолкнув Райдона вперед, решил закончить разговор: – Ну мы пойдем, пожалуй. Всего хорошего.

Пройдя мимо нее, мы успели сделать всего пару шагов, когда зеленовласка очнулась.

– А ну стоять! Я вас еще не отпускала, – услышали мы за спиной.

Отпускала? Да кто она такая, чтобы разговаривать в таком тоне со мной? Резко развернувшись и почти мгновенно приблизившись к ней вплотную, я буквально прошипел ей в лицо:

– Если вы, сударыня, не понимаете вежливого языка, то скажу иначе: отвали, дрянь!

И удовлетворившись выражением удивления и замешательства на ее лице, вернулся к Райдону:

– Пойдем уже, наконец. Посмотрим на здешние клубы.

Отойдя на приличное расстояние от ошарашенной девчонки, Райдон спросил:

– Сакурай-кун, мне вот интересно, какая связь между цветом ее волос и Амстердамом?

– Сам я там не был, но читал как-то, что тамошние проститутки носят парики ярко-зеленого цвета. Типа, знак профессии. – И, кстати, я не солгал. В этом мире путаны действительно носят зеленые парики. Правда, только в Амстердаме. Нет, может, и в других местах имеется такое явление, но я про это не слышал. В этом мире вообще популярна мода на неестественный цвет волос, чего я не понимаю. Хотя я, пожалуй, не так выразился, нет никакой моды. Синий, зеленый, розовый. Эти цвета так же привычны и естественны, как и натуральные русый, черный, рыжий. Не то чтобы все население этого мира ходило с разноцветными волосами, нет. Но и таких уникумов хватает.

– Хм, как ты ее. Надо бы запомнить.

Дорога, по которой мы шли, вела прямо к двум зданиям, связанным между собой переходом на уровне второго этажа. И именно там, как сказал нам пробегавший мимо третьекурсник, происходила презентация. Слева от нас стояло длинное пятиэтажное здание, а справа – более маленькое, трехэтажное. Во дворе суетились группки школьников, расставляя столы, стулья, тумбы. Таскали какие-то плакаты, устанавливали подиумы и стенды. И судя по скорости, с которой бегал народ, минут через двадцать они будут готовы представлять свои клубы.

– Ну что, пошли внутрь? Не ждать же нам, пока они будут готовы, – предложил Райдон.

– А они разве не на улице все будут?

– Нет, ты что. Здесь самые шумные, типа музыкальных, и те, у кого представление не влезает в клубную комнату.

А суета все увеличивалась. Мимо нас пробежала девушка с бледно-розовыми волосами и охапкой каких-то рулонов. Прямо посреди дворика, рядом с кучей досок, ругались два парня, а недалеко от них на земле валялся третий, оседланный девчонкой в каком-то готическом платье, которая хлестала парня по щекам.

Первым мы посетили пятиэтажное здание с двумя выходами, с разных сторон и концов. Войдя в ближайший из них, мы увидели прямо перед собой лестницу на второй этаж, а справа – стеклянные двери, которые вели в широкий коридор, пронизывающий все здание.

Ах, весна. Лепестки сакуры, воздух, наполненный свободой и начинаниями, настроение, трепещущее в предвкушении. Вы спросите, с чего это я вдруг заговорил об этом? Все очень просто, на первой же табличке, которую мы увидели, было написано: «Клуб весеннего безумства». И это был первый клуб, который я увидел в школе Дакисюро. И хоть я не догоняю, на фига привязывать название клуба к конкретному времени года, мне было интересно, что прячется под такой табличкой.

Двери в этом здании отодвигались в сторону, так что, легко отодвинув ее, я так же легко, но гораздо быстрее закрыл ее.

– Я ничего не видел, – как можно более серьезно сказал я Райдону. – Чего и тебе советую.

Уже подходя к следующей, с надписью: «Клуб друзей», я услышал сзади звук отодвигающейся двери, а через мгновение – щелчок закрывающейся, топот приближающихся шагов и голос Райдона:

– Я тоже ничего не видел.

Все-таки у настоящих парней отношение к гомо однозначно одинаковое. Поэтому, переглянувшись, мы развернулись и пошли сразу на второй этаж.

В общей сложности на обход пяти, вру, четырех этажей корпуса мы затратили чуть больше часа. И, скажу я вам, было прикольно. В клубе робототехники умудрились принять участие в битве мелких роботов. Оба проиграли. У них тут даже клуб палеонтологии имеется с немалым набором костей динозавров. Я даже раздумывал, не пойти ли мне к лингвистам, но, посмотрев на расписание клуба, передумал. Уж больно много запланировано поездок, посещений, лекций, встреч с представителями других школ и просто собраний клуба. В общем, слишком напряженный график.

В целом, количество и разнообразие было просто огромным. Мы даже наткнулись на клуб коллекционеров бутылочных крышек, правда, чтобы туда вступить, нужно было принести крышку, которой у них не было, а заниматься поисками мне было лень.

Уже уходя, так ничего и не выбрав, я предложил все же пробежаться по первому этажу, чисто для проформы. И каково же было мое удивление, когда мы наткнулись на табличку с названием: «Клуб оккультных наук».

– Ты глянь, – пихнул я Райдона. – Эта фигня все же здесь есть.

– Я правда не знал, – сказал тот удивленно. – Не думал, что тут имеется нечто подобное. Так, ляпнул от балды.

– Да не важно, – сказал я, оглянувшись. – Я на этом этаже в любом случае ни в какие клубы вступать не буду. Пойдем лучше отсюда.

Первое, что бросилось в глаза, когда мы вышли из здания, был подиум, на котором какой-то клуб устраивал костюмированное представление. Хотя скорей пантомиму, ибо слов мы так и не услышали. Но в целом получалось интересно. Чуть дальше и справа была выстроена нехилая трасса для маленьких радиоуправляемых машинок, по которой шныряли как минимум штук двадцать существующих и несуществующих моделей различных автомобилей.

– Ладно, – вздохнул я, – пойдем смотреть клубы боевых искусств, ты вроде в какой-то из них хотел вступить.

– Уверен? Мы даже во дворе не все посмотрели, а ведь еще есть второе здание, – ответил парень, кивнув на него головой. – Или ты уже выбрал, куда пойдешь?

– Не, просто надоело. Время пока есть, так что и посмотрю, и выберу. Потом.

– Понятно, – протянул брюнет. – Тогда можно, если хочешь, по домам, я все равно уже давно выбрал. Осталось только прийти и записаться, но это я могу и завтра сделать.

– А что так? И куда, кстати?

– Да им сегодня не до того, у них демонстрация сегодня. В первый день никто не принимает, я у сестры спрашивал. Я хочу пойти в клуб фехтования – рукопашке меня и дома обучат. Буду расширять, так сказать, кругозор.

– Ясно все с тобой. Ну пошли тогда на выход.

Мимо нас пробежала розововолосая девчонка. С рулонами бумаги.

– Она что, все это время так и бегает туда-сюда? – усмехнулся я.

В этот момент за спиной у нас раздался громкий… писк, я бы сказал. И обернувшись, мы увидели растянувшуюся на асфальте девушку, с кучей бумажных рулонов вокруг.

«Надо бы помочь, а то ведь затопчут», – подумал я, но вот сделать ничего не успел. Чтобы собрать разлетевшиеся вещи, вскочить и убежать по своим делам, девушке потребовалось буквально две секунды. Как говорится у десантников: пятьсот один, пятьсот два – пошел!

– Ну ничего себе…

– Опыт, видимо.

Что ж, может и так. В любом случае скоротечность произошедшего меня сильно впечатлила. Это было быстро, четко и смешно.

Когда мы уже почти вышли со двора, нам преградила путь небольшая толпа школьников, что, конечно, не смертельно, но немного раздражало. Те, за кем они наблюдали, находились рядом с дорогой. Это была группа школьниц с музыкальными инструментами. Барабанщик у них, кстати, по-моему, парень. Только какой-то он… женоподобный. Да что же это за школа такая, а? А девушки ничего так, впрочем, как и большинство местных.

– Послушаем? Они сейчас начнут, – спросил Райдон.

Можно и послушать, мы все равно никуда не спешим.

– А давай. Заценим тутошних красоток.

Красотки, между прочим, были в каких-то фэнтезийных костюмах. Или лучше сказать: анимешно-фэнтезийных?

Начало проигрыша я не узнал. Не то чтобы я был особым меломаном, но шанс на узнавание у меня имелся. А вот слушая саму песню, я постепенно выпадал в осадок. И дело было не в том, что пела солистка на русском, как раз это в данном мире нормально: русский здесь так же популярен, как английский или немецкий, к слову говоря. Поразил меня сам текст. Я был на сто процентов уверен, что подобная песня была в моем мире! Черт, да я даже помню имя автора стихов! Нет, слышал я, конечно, песни, похожие на те, что пели в моем мире, но вот чтобы один в один – впервые. «Стояли двое у ручья, у горного ручья…» Олег Ладыженский, если мне память не изменяет. В моем мире, по крайней мере. Хех, впрочем, мне ли, говорить об удивительных случайностях? Удивительно то, что я вообще с подобным впервые столкнулся. Все-таки в частностях этот мир и мой прежний очень похожи.

И кстати, голосок у девочки очень даже. И акцент почти не слышен. Да и у остальных мордашки ничего. Ну кроме барабанщика. И…

– О-о-о… Я, кажется, придумал, что делать.

– Ты про клуб? Только не говори, что решил вступить в эту группу, – сказал он, посмотрев на меня. – У тебя же совсем времени не будет в музыкальном-то клубе, – и, наконец, задал вопрос, который, по идее, должен был прозвучать первым: – Ты что, умеешь на чем-то играть? Или петь?

– И то и другое. Но тогда, как ты и сказал, у меня на себя времени совсем не будет. Не-э-эт. Я кое-что другое придумал. Давай сейчас не будем об этом, – влом объяснять. – Не хочу сглазить. Но если все получится, я буду появляться там нечасто.

– Ладно, как скажешь… Но как только, так сразу.

Вот правильный Райдон парень, не лезет, не надоедает. Обозначил интерес – и все.

– Ты будешь первым, кому я все расскажу. А вообще, надо бы пробить тему насчет клубов, навести, так сказать, справки. Вдруг можно будет отмазаться как-то иначе.

– Ну это вряд ли, – покачал головой мой приятель. – Если и есть какая-то информация о том, как отвертеться, то ученики скорее всего не в курсе. А те, кто в курсе… Мы с такими не знакомы.

– Ты просто забываешь, кто мои соседи, – хмыкнул я.

– Директор, ну да, точно. Но он может и не пойти на контакт.

– У этой семейки теперь имеется ко мне должок. Так что я еще посмотрю, как он отбрехиваться будет.

– Мм… Тебе лучше знать, – неуверенно протянул молодой аристократ.

– Ну да, ну да. Пойдем уж, наконец, выберемся на волю.

И обойдя по газону толпу школьников, перегородивших асфальтовую дорожку, мы отправились к выходу из школы.

У школьных ворот Райдон остановился.

– Тебе куда сейчас? – спросил он.

– Да вот, прямо по дороге. Я тут недалеко живу.

– Везет. А я на другом конце города. Мне в ту сторону, – махнул он рукой влево, – на автостоянку.

– Мажорик, хех? – подколол я его. – Пробки-то не мешают?

– Не напоминай. Чую, придется мне на метро добираться.

– На нашем-то метро в час пик? Сочувствую.

– Говорю же, не напоминай.

– Так снял бы квартиру поближе.

– Мм… Видишь ли, тут есть пара нюансов. Во-первых, черта с два тут чего-нибудь снимешь, район-то элитный. – Нормально! Столько лет здесь живу и только сейчас об этом узнаю. – А во-вторых, кто меня учить и тренировать станет? Родители-то ведь дома будут. А еще нужен полигон, тренировочный зал, инвентарь, в конце концов.

Ну да, ну да. Он же из клановой аристократии. Боевые искусства – наше все. Родовая техника, секретные приемы и все такое. Да и не только боевые искусства, его как аристократа много чему учат.

– Ухм, понятно. Ну я на этот счет не заморачиваюсь. Вся эта бредятина про управление внешней энергией и великое воинское искусство не для меня. Я лучше лишний раз в Инет загляну, – ведь я немало денег зарабатываю с его помощью.

– Это ты зря, каждый мужчина дол…

– Фу, давай не будем об этом, мне Кояма и так уже весь мозг вынесли.

– Как знаешь. Но даже один раз неумение постоять за себя может поломать тебе всю жизнь.

– А кто сказал, что я не могу постоять за себя? – ухмыльнулся я.

– Э-э-э… Мм… – Уверен, он много чего мог привести в ответ, ведь боевые искусства в этом мире неразрывно связаны с энергией бахир – внешней энергией (если полностью, то бахиранга-шакти – внешняя энергия Господа), но воспитание не дало. Аристократия. – Что ж, тебе и вправду лучше знать. Ладно, пойду я. А то мне до дому еще добираться и добираться.

Распрощавшись, мы направились каждый в свою сторону.

Забавно, по идее, сегодня ничего такого не случилось, фактически весь день мы ничем не занимались. Но при этом я успел узнать столько нового и жизненно для меня важного, что голова буквально пухнет от мыслей. Мне просто необходимо присесть, расслабиться и обдумать полученную сегодня информацию. Так что быстрей к себе. До дому, до хаты. Перекусить, приготовить чай… Сделать крюк по пути к дому и купить чего-нибудь к чаю, а затем в спокойствии обдумать, что же мне теперь со всем этим делать.

И откинув лишние мысли, а нелишние задвинув подальше, я пошел домой.