Командор войны Панов Вадим

– Просто мне как раз в последнее время рассказывали о таких случаях, да и Гришка. Помнишь Гришку?

– Да.

Смутный образ одного из многочисленных поклонников Галки никак не хотел появляться в памяти, но Ольга на всякий случай подтвердила, что помнит его.

– Гришка месяц назад руку сломал. Катался на Поклонной горе.

– Ну и что? При чем здесь этот мальчик и его сумасшедшая мать?

– Он совсем маленький, – отрезала Галя. – И его мать не сумасшедшая. Она права.

– Хорошо, – согласилась Ольга и отвернулась.

Странное ощущение. Она не виделась с подругой всего месяц, а кажется – годы. И эти годы их совсем не сблизили.

– Не обижайся. – Галя прикоснулась к плечу Ольги. – Ты лучше скажи, чего тебя не видно в последнее время? Чего грустишь?

– Я?

– Ты, ты.

– У меня все ОК.

– Врешь, – усмехнулась Галя. – Когда ты в последний раз с нами тусовалась? Больше месяца прошло! А если бы я не позвонила сегодня, так бы и сидела дома?

– Сегодня у меня было паршивое настроение.

– Только сегодня? – Галя озорно улыбнулась. – Чувствую, не в настроении дело, Ольга, совсем не в настроении, я-то тебя знаю. Колись, подруга, что происходит?

Ольга вздохнула:

– Ничего особенного.

– Мужика, что ли, нашла?

– А если и нашла?

– Ну и классно. А чего скрываешь?

Ольга снова вздохнула. Она знала Галю четыре года, познакомились на предпоследнем курсе института, и как-то неожиданно новая подруга быстро стала самой близкой из всех, и именно с нею Ольга делилась своими секретами и спрашивала совета. Было в Гале какое-то понимание, теплота и сочувствие, а еще – большой жизненный опыт. Вот только откуда он взялся у молоденькой девушки, она не распространялась.

Вот и сейчас она теснее придвинулась к Ольге, и в черных антрацитовых глазах засветилось не просто любопытство, а дружеское участие:

– Так что у тебя произошло?

И Ольга решилась. Ей давно хотелось поговорить с кем-то:

– С мужиком познакомилась.

– И что?

– А он странный какой-то.

– Сумасшедший, что ли?

– Да нет.

– А что же?

– Ну… не знаю. Странный, и все.

– Давай-ка, подруга, поподробнее. – Галя сделала еще глоток воды. – Ты же меня знаешь – я в этих вещах разбираюсь. Расскажи, как все было, – чего-нибудь придумаем.

– Подробнее? – Ольга задумалась. – В том-то и дело, что особенных подробностей нет.

– Как – нет? Вы когда познакомились?

– Три недели назад.

– И нет подробностей? – Галка игриво ткнула Ольгу локтем в бок. – Что-то я тебя не узнаю, старушка. Ты вроде не в монастыре выросла.

– Вот-вот. Мы с ним познакомились в офисе. Он по каким-то делам приезжал.

– Зовут как?

– Богдан.

– Красиво, но несовременно. Старый?

– За тридцать.

– Ну, это нормально. Богатый?

– Не нищий.

– Какая у него тачка?

– «Кадиллак».

– Неплохо. Новый?

– Модель этого года. Богдан говорит, что не доверяет подержанным машинам и больше пятнадцати тысяч принципиально не проезжает.

– Богатая привычка. Что же ты теряешься?

Вопрос напрашивался сам собой. Окончив институт, Ольга сумела устроиться на работу в более чем солидный банк и при своей целеустремленности имела все шансы сделать неплохую карьеру. Заполучить богатого друга было бы большим подспорьем.

– Так что же ты теряешься?

– А что я? Мы познакомились…

– Поехали ужинать.

– Нет. Он взял мой телефон, сказал, что торопится. Перезвонил только через два дня.

– И вы поехали ужинать.

– Обедать.

Галя хмыкнула:

– Действительно странно. Куда?

– В «Пушкинъ».

– Круто. И что делали потом?

– Потом он отвез меня домой и уехал.

– И…

– Ничего не было.

– М-да… – Галя почесала кончик носа. – Что дальше?

– Мы ходили в театр. – Ольга снова глотнула воды. – Четыре раза. Два раза на концерт. Каждый день мне домой приносят корзину чайных роз. Через неделю знакомства он подарил мне ожерелье.

– Это? – Галя осторожно потрогала пальцем роскошное ожерелье черного жемчуга, мягко облегающее тонкую шею Ольги.

– Ага. Просил не снимать.

– А ты?

– А что я? Ношу его как дура.

– Почему как дура?

– А как кто? – Девушка развела руками. – Взрослый, богатый, нормальный с виду мужик, а ведет себя как школяр. Первую неделю это прикалывало, на вторую стало надоедать, а теперь я начала его побаиваться.

– Если этот… как, ты сказала, его зовут?

– Богдан.

– Так вот, если Богдан сразу не полез к тебе под юбку, это еще не значит, что он идиот. Может, там чувства?

– Разве чувства мешают сексу?

– Ну, знаешь, людей по-разному воспитывают.

– Может быть, и так, – неуверенно кивнула Ольга. – Только это не все странности.

– А что еще?

– Богдан уехал десятого. В командировку. Сказал, что, когда вернется, меня ждет сюрприз.

Галя с энтузиазмом хлопнула подругу по плечу:

– Готовься, Ольга, тебя ждет предложение. Пригласишь на свадьбу?

– Да дело не в этом, – вздохнула девушка. – Понимаешь, после того как Богдан уехал, мне все время кажется, что за мной кто-то следит.

– Что значит «следит»?

– А вот то и значит, – огрызнулась Ольга. – Тебе что, не знакомо слово «следит»?

– Знакомо. – Галя недоуменно покачала головой. – А ты не перегибаешь?

– Тебе кажется, я придумала?

– А как ты об этом узнала?

– Никак. Я чувствую. – Ольга решительно допила воду и метко бросила пустую бутылку в стоящую неподалеку урну. – Раньше я жила сама по себе, а сейчас постоянно ощущаю, что кто-то наблюдает за каждым моим движением. Смотрит, следит.

– Даже в ванной? – криво усмехнулась Галя.

– Как раз в ванной такого ощущения нет. И в офисе нет. А как выйду на улицу, сразу чувствую – я не одна.

– А сейчас?

– Сейчас? – Ольга сморщила лоб. – Сейчас есть. Слабое чувство, но есть.

Девушки помолчали.

– Что скажешь? – не выдержала Ольга.

– А что тут скажешь? – Галя повертела в руках бутылку с водой. – Возможно, твой любимый Богдан приставил к тебе телохранителей.

– Как это? Зачем?

– Может быть, он беспокоится о тебе? Время, сама знаешь, какое, вот и позаботился о твоей безопасности. Ты же сама говорила, что он странный.

– Богдан приставил? – Эта мысль не приходила Ольге в голову. – Значит, опасаться нечего?

– Вот именно! Ну что, поехали кататься? – Галя легко поднялась. – Смотри, это Лариса! Ларка! Давай к нам!

К подругам подъехала высокая стройная блондинка, одетая, как и они, в шорты и облегающий топ.

– Приветики!

– Привет!

– Вы одни?

– Одни. А ты?

– А я с ребятами приехала, они там, на аллеях: Сергей, Витек и Вовка! Поедете с нами?

– Конечно, поедем!

Девушки поднялись с бортика, и через мгновение их гибкие фигурки замелькали среди гуляющих по парку Горького москвичей.

Бар «Три педали»

Москва, улица Большая Дмитровка, 15 сентября, пятница, 23:01

– И вот я лежу… ик… под кроватью и наблюдаю, как… ик… ее стройные ножки заталкивают мою одежду.

– Куда? – гулким басом вопросил Христофан.

Артем задумался:

– Ко мне… ик… под кровать. Видимо.

– Ты что, уже не помнишь?

– Сейчас… ик… с трудом, – признался Артем, – но на Линде к этому… ик… времени оставались только туфельки.

– Классно, – оценил приставник, одобрительно наблюдая, как Гонций наполняет его бокал коньяком. – Что дальше?

– Шаги за дверью… ик… звучали похоронным маршем. Линда шепчет: «Дорогой, я ничего не забыла?» А я не могу найти свою… ик… свою кобуру. И вообще не знаю, что делать: самому застрелиться или… ик… кольца считать.

– Какие кольца? – не понял Христофан.

Даже приняв изрядную долю спиртного, приставник не утратил внимательности.

– Ну это… – Артем помахал перед собой рукой, заодно пытаясь понять, сколько пальцев он видит. – Это я образно.

– А-а…

– Линда так небре-ежненько набрасывает на меня… ик… покрывало, и входит Вальдемар Балота, магистр… муж.

– Испугался?

– А чего ему бояться? Он же домой притащился.

– Ты испугался, головастик? – захохотал приставник. – Не ждал небось рыцаря увидеть?

– Я? – возмутился Артем. – Я же был под кроватью… и… ик… и покрывалом.

Христофан опрокинул бокал в свою огромную глотку, стряхнул с бороды несколько пролившихся капель и поинтересовался:

– Как же ты выбрался?

– А когда господин… ик… магистр отправился в-ва… – С первого раза не получилось, и Артем попробовал сосредоточиться. – Отправ-в-ва… в-ва… короче, уснул, я соорудил портал и… ик… туда. Оттуда.

При этом он снова замахал рукой, пытаясь показать, как именно он оттуда. Приставник снова захохотал и его гулкий басовитый смех заполнил бар.

– Отчаянные вы все-таки создания – челы, – заключил он, утирая слезы. – На все готовы ради женщин. Выпьем за них?

– За них? – беспомощно переспросил Артем и с надеждой посмотрел на Кортеса. – Ты будешь?

– После, – пробубнил наемник, не отрывая голову от барной стойки, – надо отдохнуть.

– За женщин! – провозгласил Христофан и расправил усы. Артем обреченно поднял бокал.

Попойка продолжалась два с половиной часа.

Первый удар, как более опытный боец, принял на себя Кортес. Он завязал с приставником разговор, представил Артема и под аккомпанемент свежих сплетен, анекдотов и скабрезных шуток раздавил с Христофаном четыре бутылки коньяка. Артем, который в это время больше фланировал по бару, заводя никчемные разговоры с посетителями, уловил момент, когда Кортес выдохся и принял эстафету. Пристроив напарника у стойки, он занял его место и держался уже двенадцать или четырнадцать тостов.

Христофан не пьянел.

– Вот смотрю я на вас, на челов, и удивляюсь, – прогудел приставник, отставляя пустой бокал. – Как же вы женщин так лихо клеите? Росту – меньше пяти футов, ручки тоненькие, тельца худенькие, силы не чувствуется.

В качестве доказательства он врезал по барной стойке громадным, с дыню, кулаком и, не обращая внимания на посыпавшиеся стаканы, закончил:

– Чем вы их берете-то?

Чувствовалось, что массивный и патлатый Христофан действительно хотел понять, чем Артем лучше его в этом тонком и сладком деле.

– Так чем вы их берете?

– Легкостью мыслей необыкновенной, – сообщил Кортес, не поднимая головы от стойки.

– Это как?

– Да не слушай его. – Артем пригладил волосы и облизнулся. – Тут все дело… ик… в подходе. Женщина, она подхода требует. Обходительности.

– Ну это я могу, – уверенно заявил Христофан. – Только скажи как?

– Надо доказать, что она для тебя… ик… единственная.

– А остальные?

– А об остальных… ик… временно забыть.

– Это я тоже могу, – чуть менее уверенно и после непродолжительной паузы сообщил приставник. – А как доказать?

– А у тебя что, проблемы… с женщинами?

Поняв, что перевел разговор в требуемое русло, Артем огромным усилием воли взял себя в руки и постарался поменьше икать. В голове изрядно шумело, но цель свою он помнил точно.

– Ну, – здоровяк вдруг засмущался, – лишний опыт никогда не повредит.

– Христофан… – Артем попытался обнять приставника за плечи, но, заметив, что его рука заканчивается примерно на линии позвоночника, ограничился тем, что обхватил толстенную руку собутыльника, – мне… ик… можешь сказать начистоту. Мы же друзья.

– И ты никому не расскажешь?

– Клянусь соплями Спящего.

– Робею я перед ними, – признался гигант и густо покраснел.

Кортес удивленно хрюкнул, но, к счастью, смущенный Христофан этого не услышал.

– Постараюсь тебе помочь… ик… – Артем заметил себе, что пора бы перестать икать, глотнул простой воды из заботливо предложенного Гонцием стакана и продолжил: – Разъясню ситуацию на конкретном примере. У нашего друга Кортеса есть…

Наемник снова хрюкнул и попробовал пнуть напарника ногой, но промахнулся и едва не свалился с табурета. Артем решил не обращать внимания на агрессивность друга. Он понял, что время пришло, и неожиданно для Христофана замолчал.

– Ну что есть? – поторопил его приставник.

– Идея, Христофан! – Артем со всего размаху шлепнул приставника по плечу. – Ты гений!

– А что я придумал?

– Ты не придумал! Ты лучше! Ты просто молодец!

– Да что я сделал-то? – Сбитый с толку приставник растерянно смотрел на собеседника. – Объясни.

– Ты можешь сделать, Христофан, и сам поймешь, как это делается, и хорошему челу поможешь. Поможешь?

– Не всякий чел – хороший, – рассудительно заметил приставник.

– А Кортес хороший?

– Кортес? – Христофан посмотрел на не подающего признаков жизни наемника и согласился: – Хороший. Только какой-то тихий.

– У Кортеса проблема, Христофан, – жарко затараторил Артем. – Проблема, как у тебя. Он хочет доказать своей девушке, что она для него единственная и неповторимая.

– Ты же говорил, что это легко? – удивился приставник.

– В каждом случае по-разному. Здесь дело запутанное.

Кортес хрюкнул, на этот раз – в знак протеста, но продолжал стоически молчать. Поскольку понял, что хитроумный напарник подводит разговор к нужной теме.

– Он ее любит, сил нет, но не может выразить свою любовь. И только ты, Христофан, можешь ему помочь. Вытащить, можно сказать, из петли.

– Как?

– Понимаешь, у нее завтра день рождения, и нам нужен подарок. Что-нибудь необычное, оригинальное.

– А при чем здесь я?

– У тебя же куча кладов под рукой, так?

– Ну.

– Ты знаешь, что в них лежит?

– Ну… – куда менее уверенно протянул Христофан.

– Так помоги Кортесу – найди что-нибудь яркое, оригинальное, а? – усилил напор Артем.

Приставник осклабился:

– А кого он любит?

– Яну.

– Я ее знаю?

– Не имеет значения. Хочешь – познакомим. Помоги, Христофан!

Приставник задумчиво почесал густую бороду:

– Есть у меня на примете одна вещица – для лучшей девушки на свете в самый раз подойдет. Дивная работа, уникальная.

– Здорово, Христофан, достань ее нам.

Наемники затаили дыхание. Несколько секунд приставник жевал губами, обдумывая предложение, а затем покачал головой:

– Не могу.

– Почему?

– Корпоративные правила. Мы не воруем из кладов.

– А при чем здесь воровство? – искренне возмутился Артем. – Вы же распродаете свою часть сокровищ?

– Это жизненная необходимость. Мы делаем это согласно определенным правилам. Корпрора… корпоративным правилам. Очень строгим.

Услышав первую осечку в голосе приставника, Кортес нетерпеливо зашевелился, но вступать в разговор пока не спешил, позволяя напарнику развивать наметившийся успех.

– Я уважаю всякие правила. Тем более корпоративные, – гнул свою линию Артем. – Но раз они дозволяют продавать часть сокровищ, то мы у тебя эту вещицу с удовольствием купим. Кстати, что это?

– Диадема, – машинально ответил приставник.

– И сколько она может стоить?

– Но у меня есть деньги! – попытался вывернуться Христофан. – Сейчас.