Учение дона Хуана. Трактат о привычках Преображенский Андрей

В этой главе мы обсудим принципы функционирования внимания человека, чтобы затем, исходя из полученных представлений, сделать выводы о том, как образуются привычки человека и к чему они ведут.

Базовый механизм функционирования человека

Ранее мы уже отметили (см. (3)), что такое явление, как привычка, связано с вниманием. Как же функционирует внимание человека? Если мы понаблюдаем за собой, то заметим следующее.

В человеке имеется нечто, что позволяет ему совершать действия, – некая сила, благодаря которой человек может двигаться, говорить и т. д. Назовем эту силу ВОЛЕЙ. (Здесь слово «воля» выделено курсивом для того, чтобы указать на различие между тем, что будем называть «волей» мы, и тем, что обычно принято называть «волей», или «силой воли», «характером».)

В человеке имеется нечто, посредством чего человек, намереваясь сделать что-то, «отдает себе команду», заставляя себя использовать волю для выполнения действий, которые он намеревается совершить. Мы так и назовем это нечто: «НАМЕРЕНИЕ» (не путать активное намерение с пассивным желанием!).

В человеке имеется фактор, который позволяет ему управлять осознанием того, что он воспринимает, отбирая для этого лишь часть воспринимаемого, а также делая часть осознаваемого осознаваемым лишь отчасти, не вполне отчетливо. Этот фактор как раз и есть то, что мы называем ВНИМАНИЕМ. Если восприятие человека служит для него источником информации, «окном в мир», а осознание – тем, что человек «видит» в этом «окне», то внимание является своего рода «фильтром», отсеивающим часть информации, в принципе доступной осознанию, «шторами» на «окне» восприятия.

Своим вниманием человек может управлять при помощи воли, отдавая себе соответствующую команду посредством намерения.

(5)

ВНИМАНИЕМ МОЖНО УПРАВЛЯТЬ.

Ниже приведена схема, поясняющая описанное выше взаимодействие намерения, воли и внимания.

Согласно данной схеме намерение посредством воли направляет поступки человека и его внимание, используя для «принятия решения» информацию, полученную благодаря восприятию и осознанию, но «просеянную» через «цензуру» внимания. Новые поступки и изменение направления восприятия приводят к изменению воспринимаемого. Кроме того, мир вокруг человека меняется вне зависимости от его поступков, и это также приводит к изменению того, что воспринимает человек. Изменение воспринимаемого часто влечет за собой и изменение осознаваемого, что, в свою очередь, может заставить человека совершить какие-то новые действия или же сконцентрировать внимание на чем-то новом. (Под осознаваемым здесь подразумевается все, что человек в какой-то степени осознает, включая и то, что осознается «неосознанно», на уровне подсознания.)

ПРИМЕР

Господин X, упоминавшийся ранее, идет по улице и размышляет о рыбной ловле. Он столь сильно поглощен этими размышлениями, что почти все его внимание сконцентрировано на мыслях о рыбалке, и почти ничего не замечает вокруг себя, хотя и воспринимает все, что улавливают его органы зрения, слуха и т. д. Не замечает он и красного сигнала светофора, хотя и видит его!.. И чуть не попадает под машину.

И только теперь, после того, как он слышит рядом с собой скрип тормозов, его внимание отвлекается от мыслей о рыбалке (точнее, его намерение посредством воли «дает его вниманию команду» переключиться), и он начинает осознавать и ругательства водителя, и саму машину, которая чуть было его не сбила.

После этого неприятного инцидента наш герой шествует дальше и вновь думает о своей излюбленной теме, но уже не столь поглощен ею, так что часть его внимания «замечает» красный сигнал светофора на следующем перекрестке, и г-н X хоть и поглощен своими мыслями, но все же останавливается и пропускает едущие машины, и лишь после этого идет дальше. Как сказал бы об этом сам X, он «сделал это чисто автоматически»: его осознание красного сигнала светофора было почти неосознаваемым, потребовавшим лишь ничтожной доли его внимания.

Теперь сделаем еще одно важное наблюдение. Ни для кого, вероятно, не секрет, что повседневная деятельность требует энергии. При этом определенных энергетических затрат требует, пожалуй, любая деятельность (хотя следствием некоторых видов активности, – например поглощения пищи, – и является увеличение энергии, имеющейся в распоряжении человека), и вопрос лишь в том, насколько эти затраты велики для каждого конкретного вида деятельности, будь то вскапывание грядок, размышление о смысле жизни или плевание в потолок. Поскольку совершать действие – значит использовать волю, то можно сказать, что…

(6)

Для функционирования воля требует энергии.

Вспомним (4): человека можно рассматривать как сумму его привычек. Привычки (вспомним первое определение) состоят из некоторых действий. Или можно сказать, что привычки – это воля, используемая особым образом: воля, направленная на совершение действий, составляющих привычки. Тогда из (6) делаем два важнейших вывода:

(7)

ЧЕЛОВЕК = СУММА ЕГО ЭНЕРГИИ.

(8)

КАРТА ПРИВЫЧЕК ЕСТЬ КАРТА ЭНЕРГИИ.

«Картой привычек» человека здесь называется весь набор его привычек, а «картой энергии» – распределение (расход и пополнение) энергии этого человека во времени.

Формулировка вывода (7) подразумевает, что человек обладает некоторым количеством энергии (это, впрочем, ясно и так), а динамика расхода и пополнения наличной энергии человека определяется его привычками (см. 8), которые и обусловливают среднее (по времени, за некоторый рассматриваемый период) количество энергии, имеющееся у этого человека.

Количество же энергии, которой человек обладает, в свою очередь делает для него возможными одни действия (требующие такого количества энергии, которым человек располагает) и невозможными – другие (требующие слишком больших энергетических затрат). Таким образом (вспомним (1)), обстоятельство обладания тем или иным средним количеством энергии обусловливает поддержание тех или иных привычек человека.

Теперь попробуем разобраться в следующем вопросе: каким образом, на основе чего, человек (т. е. его намерение) «принимает решение» о том, какое действие совершать? (Под действием здесь понимается и физическое действие, и мысль, и чувство, и что угодно еще, что может делать человек.)

Первое, что мы сделаем, чтобы получить ответ на этот вопрос, – это выделим два способа принятия решений: осознаваемое («осознанное», контролируемое) и неосознаваемое принятие решений. Второе отличается от первого тем, что в первом случае человек контролирует свои действия, а во втором – нет.

Самоконтроль – это удержание части внимания на намерении, то есть наблюдение за собственными действиями.

Мы рассмотрим оба способа принятия решений, но перед этим отметим вполне очевидный факт: человек действует неосознанно либо тогда, когда не имеет причин осознавать свои действия, то есть когда он отдает себе отчет в том, что нет никакой особой надобности наблюдать за своими действиями, либо в том случае, когда он просто не хочет себя контролировать. То есть фактически человек, его намерение само отдает команду его вниманию не удерживаться на себе, на своих решениях.

(9)

Человек не имеет самоконтроля, когда не хочет его иметь.

ПРИМЕР

Мистер X из предыдущего примера все еще идет по улице и размышляет о рыбной ловле. Он идет на работу, но у него еще масса времени, а дорогу он помнит так хорошо, что, возможно, добрался бы туда и с завязанными глазами. Поэтому он может почти не контролировать свои действия, добираясь к месту работы «на автопилоте», и направлять свое внимание главным образом на размышления на любимую тему. Наш X не наблюдает за своими действиями, не наблюдает за тем, КАК он идет по улице. Он знает, что без этого можно обойтись, и НАМЕРЕННО не контролирует себя.

Неосознанное принятие решений

ПРИМЕР (продолжение)

X думает о рыбалке, но неожиданно слышит, как из открытого окна дома доносятся звуки Бранденбургского концерта Баха. Бах – любимый композитор X. И, сам того не замечая (ведь наш X не наблюдает сейчас за своими действиями), он переходит с мыслей о рыбалке на размышления о музыке Баха. Но путь мистера X лежит через мост, и на берегах реки он вдруг замечает рыбаков. И тут он вновь начинает размышлять о ловле рыбы…

Итак, если мы понаблюдаем за собой, то обнаружим следующее: когда человек не вполне осознает свои действия, его внимание блуждает свободно, отвлекаясь на «внешние раздражители» (музыка Баха и рыбаки в нашем примере) и «любимые темы» чувств, размышлений и действий (размышление о рыбной ловле и музыке Баха в примере). Принимаемые человеком решения в данном случае – это решения (неосознаваемые: ведь внимание человека не направлено на его намерение) о направлении внимания на ту сферу, которая сильнее притягивает его в настоящий момент. Это либо решение прореагировать на внешнее событие, привлекающее внимание (смена темы размышлений в примере), либо решение продолжать удерживать внимание на том, на чем оно удерживалось прежде (в примере – продолжение размышления на текущую тему).

Что же заставляет человека, не вполне осознающего свои действия, реагировать на внешние воздействия так, а не иначе? И в результате чего та, а не иная сфера привлекает его внимание в некоторый заданный момент сильнее, чем все прочие? Нетрудно заметить, что имеются два фактора, приводящие человека, действующего неосознанно, к выбору тех или иных действий:

1) склонности (то, к чему данный человек сильнее предрасположен изначально, от природы, – в нашем примере, скажем, г-н X имеет склонность к слушанию музыки Баха);

2) привычки (то, к чему человек, возможно, и не имеет природной склонности, тем не менее по привычке делает, поскольку приучил себя к этому или кто-то другой приучил его делать это; в нашем примере это сам акт размышления, «беседы с самим собой»).

О том, чем склонность отличается от привычки, мы еще поговорим. Сейчас же важно отметить, что для большинства людей это различие обычно слабо ощутимо: люди любят делать то, что им нравится больше всего (т. е. составляет их склонности), всегда, когда появляется такая возможность, в результате чего следование склонностям превращается в привычку.

Так что,

(10)

ДЕЙСТВУЯ НЕОСОЗНАННО, ЧЕЛОВЕК СЛЕДУЕТ ПРИВЫЧКАМ.

Напрашивается вопрос: а почему так происходит? Наблюдения позволяют дать следующий ответ. Столь нехитрое поведение человека объясняется характерным свойством его внимания:

(11)

ВНИМАНИЕ ЧЕЛОВЕКА ИМЕЕТ ТЕНДЕНЦИЮ ВОЗВРАТА К ТОМУ, НА ЧЕМ ОНО ДО ЭТОГО УДЕРЖИВАЛОСЬ ДОСТАТОЧНО ДОЛГО.

(Здесь имеется в виду не только тенденция возврата внимания к тому, на чем оно некоторое время удерживалось непосредственно перед рассматриваемым моментом, но и к тому, на чем оно долго удерживалось когда-то раньше. В нашем примере X, услышав музыку Баха, сразу же стал размышлять о ней, поскольку часто предавался подобным размышлениям прежде, и, как только появилось нечто, направившее его внимание на эти размышления, оно автоматически стало удерживаться на данной теме.)

Принимая это во внимание, мы приходим к тому, что, если человек не контролирует свои действия, не имеет намерения следовать заранее определенным шагам, его внимание цепляется за первое, что ему попадается, а попадается ему в первую очередь то, на чем оно достаточно долго удерживалось раньше. Так вот и получается, что, если человек действует неосознанно, он либо делает нечто, исполнявшееся обычно в подобной ситуации раньше, либо реагирует на внешний возбудитель, захватывающий его внимание (ежели таковой имеется), но реагирует, опять же следуя своим привычкам и повторяя в своих действиях то, что делал в подобной ситуации раньше. И таким образом выходит, что…

(12)

Поведение человека, действующего неосознанно, полностью детерминировано его привычками и внешними обстоятельствами.

Осознанное принятие решений

Прекрасно, прекрасно… Ну а если человек контролирует свои действия? На основе чего принимается решение в этом случае? Это действительно весьма интересный вопрос.

Для начала заметим, что, когда человек стоит перед выбором и осознает это, он в большинстве случаев уже имеет перед мысленным взором набор задач, потенциально доступных для выполнения, «притягивающих» его внимание, и выбирает он именно среди них.

Откуда берутся эти возможные для выполнения действия? Почему именно они появляются перед внутренним взором человека? Тут возможны следующие варианты: либо из прежнего опыта человек знает, что в подобной ситуации он может делать это, вот это и еще вот это, или же дополнительно к тому, что человек знает, он получает еще и информацию из внешнего мира – как чье-то сообщение или как догадку, являющуюся следствием наблюдения за кем-то или следствием чего-то еще.

ПРИМЕР

Идя как-то раз на работу, X дошел до моста и обнаружил, что мост закрыт на ремонт. Наш X тут же оставил свои полубессознательные размышления о рыбной ловле, начал вполне осознавать свои действия и оказался перед выбором: идти к соседнему мосту или на ближайшую станцию метро, чтобы преодолеть водную преграду под землей (из прежнего опыта он знает, что для того, чтобы добраться до места работы, нужно сделать либо то, либо другое). Но тут наш X слышит шум мотора у воды. Он смотрит туда, откуда доносится звук, и видит, что рядом с мостом открылась стоянка катеров-такси и, чтобы переправиться на тот берег реки, вовсе не обязательно идти к соседнему мосту или ехать на метро (это информация, полученная X из внешнего мира).

Заметим, что перед X стоял выбор в отношении того, как перебраться через реку, но не в отношении, например, того, насколько глубоко лучше дышать в настоящий момент, или, скажем, того, расстегнуть воротничок рубашки или не расстегивать. Его внимание привлекла вполне конкретная проблема. Что же касается того, застегнут ли воротничок его рубашки, и тем более того, насколько глубоко он дышит, этого он, скорее всего, даже не осознавал. Таким образом, получается, что, даже если мы и осознаем свои действия, если мы и имеем самоконтроль, это вовсе не означает, что мы осознаем все, что с нами происходит. В связи с этим уместно будет ввести следующие понятия:

Контроль окружающего – это удержание человеком части внимания на том, что происходит вокруг него.

Контроль, или совершенный контроль, – это сочетание самоконтроля и контроля окружающего.

В подавляющем большинстве случаев (а скорее всего – всегда) степень совершенства нашего контроля оставляет желать лучшего, ибо то, что с нами происходит, мы осознаем не до конца, но лишь до некоторой степени. А именно до такой степени (вспомним последний пример), до которой это необходимо, чтобы решить встающие перед нами проблемы (наш X, например, не вышел бы в тот момент из своего блаженного полубессознательного состояния, если бы не неожиданно возникшая необходимость решения проблемы, связанной с закрытием моста на ремонт). Выходит, что обычно мы, наше внимание как бы «запрограммированы» на осознавание того, что с нами происходит, лишь в том случае, если с нами происходит что-то непривычное, то есть не являющееся составной частью наших привычек. Если ничего непривычного не происходит – мы действуем бессознательно.

(13a)

Если наше внимание не привлечет что-то непривычное, мы будем действовать неосознанно.

Хотя и понятно, о чем здесь идет речь, формулировка не слишком точна. Вспомним нашего X: нельзя сказать, что он вообще ничего не осознавал, когда шел на работу и полубессознательно размышлял о рыбалке. Свои мысли он осознавал вполне. Поэтому приведенную выше формулировку следовало бы уточнить, сказав «…мы будем действовать неосознанно в отношении того… чего не осознаем». Короче говоря,

(13b)

Мы осознаем лишь то, что привлекает наше внимание.

Эта формулировка более точна и в общем вполне самоочевидна. Нетрудно заметить, что (13) является прямым следствием (11): если внимание привлечено к чему-то, оно стремится удержаться на этом, осознавать это (и значит, не осознавать или плохо осознавать все остальное), и так происходит до тех пор, пока внимание не отвлечет что-то иное.

(14)

Если наше внимание не привлечет что-то непривычное, оно будет направлено лишь на восприятие того, что воспринимало до этого.

Вспоминая (10), мы делаем из (13a) еще и такой вывод:

(15)

Если что-то непривычное не привлечет наше внимание, в своих действиях мы будем следовать привычкам.

Это, кстати, следует из (1): ведь действовать, следуя своим привычкам, – это одна из наших привычек, и для того, чтобы она функционировала, нужно, чтобы имелись подходящие обстоятельства. А ими как раз и является отсутствие чего-либо непривычного, отвлекающего наше внимание.

Теперь заметим следующее:

(16)

Наши действия в некоторый момент всецело определяются тем, что мы в этот момент осознаем.

Это совершенно очевидно. Представим себе, что X из нашего примера не осознал бы шума мотора катера. В этом случае он бы так и не узнал о существовании стоянки катеров-такси у моста, и решение о том, как перебраться через реку, он принимал бы исходя из того, что можно либо поехать на метро, либо пойти через соседний мост, и только.

Ну а теперь настало время внимательно прочитать (15) и сделать печальный вывод: поведение человека предопределено.

Либо наше внимание сконцентрировано на чем-то привычном, и в этом случае мы следуем своим привычкам, действуя неосознанно (см. (13a)), а значит (см. (12)), наше поведение предопределяется этими привычками и внешними обстоятельствами.

Либо же наше внимание привлекает что-то непривычное, и тогда мы осознаем это (и только это; см. (13b)) и действуем исходя из того, что осознаем (см. (16)) (т. е. опять же наше поведение детерминировано внешними обстоятельствами).

После этого либо все возвращается в рамки привычного, и мы вновь начинаем следовать своим привычкам, либо вновь что-то непривычное привлекает наше внимание, и наше осознание вновь переключается на что-то новое, и мы выбираем один из диктуемых внешними обстоятельствами вариантов действий и т. д. и т. д. и т. д.…

Конечно, при переключении внимания на что-то новое сфера осознаваемого может расшириться, охватив и старое, и новое, но может и сузиться, если мы сильно сконцентрируемся на этом новом. Важно, однако, что степень концентрации находится в прямой зависимости от того, насколько сильно занимает наше внимание это новое, и, таким образом, получается, что наше поведение полностью определяется событиями во внешнем мире, привлекающими наше внимание. Мы – как марионетки на ниточках внимания, прикрепленных к внешним событиям.

Что ж, тогда перед нами встают два вопроса. Первый: можем ли мы каким-то образом избавиться от этой предопределенности своего поведения, обрести свободу от фатального воздействия на наше внимание внешних обстоятельств? И второй, на который мы собирались ответить, но еще не ответили: если что-то непривычное привлекло внимание человека, заставив его осознать необходимость принятия некоторого решения и возможные варианты выбора, на основе чего делается этот выбор? Для начала мы попытаемся найти ответ на второй вопрос (и, скажу по секрету, он поможет нам ответить на первый).

Начнем, пожалуй, с двух примеров.

ПРИМЕР 1

Вспомним притчу о несчастном ослике, который по роковому стечению обстоятельств оказался на равном расстоянии от двух совершенно одинаковых стогов сена. Для тех, кто не помнит, чем все это кончилось, сообщу, что конец этой истории печален: ослик умер с голоду, не в состоянии выбрать, к какому из стогов направиться. Представляется, однако, что эта история не вполне правдоподобна, ибо человек, окажись он в шкуре того злополучного осла, выбрал бы первый попавшийся стог и направился бы к нему (впрочем, любителей сена среди людей вроде бы немного).

ПРИМЕР 2

Теперь вспомним нашего незабвенного X, с которым мы, помнится, расстались у моста. Узнав, что переправа через реку на катере стоит столько, сколько он зарабатывает за 2 месяца, X возвращается к своим размышлениям о том, идти ли ему к метро или к соседнему мосту.

Первое, что приходит в голову X, – это двинуться в направлении соседнего моста. Тут в игру вступают предпочтения: X – рыбак до мозга костей, и, выбирая соседний мост, он на самом деле выбирает возможность полюбоваться по пути на своих собратьев по искусству; в метро рыболовов, ясное дело, не встретишь.

Скорее всего, X так и поступит, но мы все же представим себе, что внезапно нашего X посетила светлая мысль: а вдруг и соседний мост тоже закрыт на ремонт (день выдался туманный, и X не видно, что творится на соседнем мосту)? Впрочем, нет такой идеи, которой нельзябыло бы противопоставить контридею. «А вдруг и ближайшая станция метро закрыта на ремонт?» – думает X. Ему не чужд здравый смысл, и после короткого размышления он приходит к выводу, что вероятность того, что ближайшая станция метро окажется закрытой, несравненно выше, чем вероятность того, что на ремонт закрылся не только тот мост, через который обычно ходит на работу, но еще и соседний. Это рассуждение выглядит логичным. X снова выбирает мост.

Но мы предположим, что X здравый смысл чужд! Кто сказал, что два соседних моста не могут быть закрыты на ремонт? Вероятность вероятностью, но никто не может дать никаких гарантий, что в следующую секунду все мосты мира не провалятся в тартарары. Отсутствие здравого смысла и отказ от предпочтений (X опаздывает на работу, а на работе у него теперь строгий начальник, не терпящий опозданий. До предпочтений ли тут?!!) приводят X к необходимости выбирать среди двух совершенно равноправных альтернатив, ни одна из которых не хуже и не лучше другой. Так как же выбрать?!! Но недаром ведь X чужд здравый смысл. Он всецело полагается на свою интуицию, и интуиция вдруг подсказывает ему, что он должен идти… к метро! X идет на метро и успевает на работу вовремя, а вечером узнает из газеты, что соседний мост действительно закрылся на ремонт (!!!).

Пора делать выводы.

Вывод первый: даже когда человек делает выбор осознанно, он далеко не всегда до конца осознает причины, побуждающие его сделать тот, а не иной выбор, не говоря уже о том (об этом мы рассуждали раньше), что он делает выбор, исходя из того, что осознает, а осознает он обычно лишь часть того, что могло бы повлиять на принятие им решения. (Так, X сначала даже не подумал о том, что метро или мост могут быть закрыты, а решая идти через ближайший мост, он, возможно, и не осознавал, что делает это в первую очередь потому, что хочет посмотреть на рыболовов, а отнюдь не потому, что хочет вовремя успеть на работу.) В конечном счете на выбор, делаемый человеком, всегда влияет, помимо главного (для X – успеть на работу), множество второстепенных, слабоосознаваемых желаний (для X – полюбоваться счастливыми удильщиками), и эти второстепенные желания в подавляющем большинстве случаев оказывают решающее влияние на выбор человека.

(17a)

На совершение выбора влияют как осознаваемые, так и неосознаваемые желания.

(Под неосознаваемыми желаниями здесь подразумеваются желания, относительно которых человек не осознает, что они являются его желаниями.)

Нетрудно догадаться, что среди этих неосознаваемых желаний главенствующую роль играют те, что направлены на поддержание привычек (это следует из свойств внимания: см. (11)).

(17b)

На совершение человеком выбора часто влияет не осознаваемое им желание поддержать привычку.

Вывод второй: если человек стоит перед выбором и при этом ясно осознает все свои желания, побуждающие его поступить так или иначе, он может находиться в одной из трех возможных ситуаций: либо выбор очевиден, и, таким образом, последующие действия человека предопределены (представим, что в нашем примере у X нет возможности идти через соседний мост за отсутствием такового и все, что ему остается, – это отправиться в направлении ближайшей станции метро), либо выбор не очевиден, но совершенно равнозначен (вариант осла), либо выбор не очевиден, но и не совершенно равнозначен (выбор X при отсутствии предпочтений и «здравого смысла»).

Что касается «варианта осла», приходится признать, что в такой ситуации выбор вроде бы есть, но его как бы и нет. О каком выборе можно говорить, когда оба варианта абсолютно одинаковы? Все, что остается сделать, – это выбрать первый попавшийся вариант, но выбрать его – все равно что выбрать любой другой. Впрочем, в реальной жизни абсолютно равнозначных вариантов практически не встречается.

Вывод третий: в том случае, когда действительно можно говорить о каком-то выборе, то есть в случае, когда выбор не очевиден, но и не совершенно равнозначен, человек выбирает, основываясь на… На чем же он основывает свой выбор? В самом деле, на чем? Можно, конечно, сказать, что человек просто выбирает, но это ничего не прояснит. Однако если понаблюдать за тем, как мы выбираем, обнаружится следующее: для того, чтобы совершить выбор, мы прекращаем размышления о выборе и активизируем свою интуицию (вспомним пример 2), или можно сказать, что мы активизируем свою связь с чем-то вовне, что и заставляет нас делать тот или иной выбор. То есть фактически, делая выбор, мы на самом деле не выбираем (а как выбирать-то?!!), но обращаемся к чему-то вовне, что дает нам возможность сделать выбор. Такой вот неожиданный вывод.

Это что-то вовне мы будем называть ИНТУИЦИЕЙ, ЗНАНИЕМ, или БЕЗМОЛВНЫМ ЗНАНИЕМ, поскольку это что-то характеризуется способностью давать ответ на любой поставленный вопрос, если он «задается» без помощи слов, описывающих его. Исследования специалистов (см. [1]) показывают, что знание действительно является знанием, поскольку дает абсолютно точный и полный ответ на любой поставленный вопрос.

(18)

Принятие решения не есть следствие мышления как произнесения про себя мыслей, но есть акт БЕЗМЫСЛИЯ, получения безмолвного знания.

Из (18) напрашивается вывод: чтобы узнать нечто, нужно не «думать» об этом, а «увидеть» это интуитивно, и все, что нужно для этого сделать, – это «обратиться с вопросом» к знанию. Акт получения интуитивного знания мы так и будем называть ВИДЕНИЕ.

(19)

ЗНАНИЕ ЧЕЛОВЕК ПОЛУЧАЕТ ОТ ЗНАНИЯ.

Видение – это акт получения безмолвного знания.

А как же мышление? Ведь, казалось бы, именно мышление дает нам знание. Или нет?

Да, безусловно, мышление дает нам знание. Но что представляет собой мышление? Попробуем разобраться.

ПРИМЕР

Проследим ход размышлений г-на X относительно того, как ему перебраться через реку (см. предыдущий пример).

«Надо бы перебраться через реку… Хм… Хм… Как же это сделать?..

Ага! Можно поехать на метро!!! Гениально!..

Ого! Ведь есть еще одно, еще более гениальное решение! Можно пойти через соседний мост! Да, пойду-ка я, пожалуй, через мост…

А вдруг мост закрыт?!! Этот-то закрыли. А вдруг и тот закрыли? Да… Видно, придется ехать на метро…

Минуточку, минуточку! А вдруг метро на ремонт закрыли?!! Если мосты закрывают, так почему метро не могут? Еще как могут!..»

Вариант 1:

«Я больше скажу! Вероятность того, что два соседних моста закрыли на ремонт, куда как меньше, чем вероятность того, что на ремонт закрыли метро: ну где это видано, чтобы два соседних моста и на ремонт? Нет, дело ясное, надо идти через мост!»

Вариант 2:

«Ну и что теперь делать? Куда же идти?!! Даже не знаю…

На метро, что ли? Поеду-ка я на метро… (И почему это я решил ехать на метро? Хотя почему бы и нет?..)»

В ходе размышлений герою нашего примера приходят в голову различные мысли (каждая отдельная мысль выделена в отдельный абзац).

Первая мысль X – вопрос, который поставили перед ним обстоятельства. Данная мысль – не более чем констатация факта.

Далее X начинает думать. То есть он начинает искать в памяти факты, которые могут помочь в решении стоящей перед ним проблемы. В итоге он обнаруживает, что существует соседний мост, по которому можно перебраться через реку, а также метро, при помощи которого также можно преодолеть водную преграду.

Пытливый X на этом не останавливается. Он продолжает вспоминать факты, имеющие отношение к теме поиска, и находит еще, что как мосты, так и станции метрополитена порой закрываются на ремонт и, следовательно, данная участь может постичь и тот мост, и ту станцию метро, которыми он потенциально может воспользоваться.

С того момента, как X замечает, что имеются целых два варианта решения его проблемы, он начинает раздумывать еще и о том, какой вариант лучше. Но что значит «лучше»? Тут все зависит от того, какие задачи ставит перед собой X. Одно дело, если у него единственная цель – как можно быстрее перебраться через реку. Если же он хочет еще и получить удовольствие от прогулки – это уже совсем другое дело. Результаты процесса поиска решения, то есть мышления, в этих двух случаях могут оказаться совершенно разными, ибо во втором случае X, как любитель созерцания рыболовов, захочет пойти через мост и, вероятно, остановит процесс мышления, когда заметит, что такая возможность имеется и вроде бы она дает искомое решение, хотя при этом X с большой вероятностью будет отдавать себе отчет в том, что может еще поразмышлять над поиском других, возможно – лучших (с точки зрения быстроты преодоления реки), решений.

Но представим себе, что X очень спешит и ему в данный момент наплевать на свои предпочтения. Тогда ондолжен выбрать тот из двух вариантов, который позволит ему быстрее перебраться через реку, а поскольку из опыта он знает, что в обоих случаях он доберется до места работы за одно и то же время, то единственным критерием выбора остается надежность. Когда X обнаруживает это, он начинает сравнивать варианты метро и моста с точки зрения надежности, но сравнивать нет никакой возможности, ибо X не знает фактов, то есть он не знает, в каком состоянии находятся мост и метро в данный конкретный момент.

Теперь у X есть всего два варианта: а) опираться на прежний опыт и собственные представления (т. е. использовать «здравый смысл», когда X рассуждает так: «А будь я мэром города, стал бы я одновременно закрывать на ремонт два соседних моста? Да ни в жисть!»), как обычно и поступают в подобной ситуации большинство людей; б) воспользоваться интуицией.

Если X будет опираться на свой прежний опыт и собственные представления, то, поскольку нет никакой гарантии, что этот опыт повторится и что его представления верны и совпадут с представлениями других людей (например, мэра), может ткнуть пальцем в небо. И выходит, что исходить из опыта ничуть не лучше, чем опираться на интуицию. Но более того, получается, что использовать интуицию несравненно лучше, поскольку это гарантирует получение точного знания и, следовательно, правильный выбор. Однако X, как и большинство людей, обычно не пользуется интуицией, а руководствуется прежним опытом, поэтому он, как и большинство людей на его месте, скорее всего, будет исходить из опыта и… ткнет пальцем в небо: ведь соседний-то мост (вопреки здравому смыслу! Кстати, кто сказал, что он действительно здравый?!!) и в самом деле закрыли!

Итак, теперь мы смело можем заключить, что мышление – это всего лишь поиск в памяти всевозможных фактов, которые могут помочь нам в решении стоящего перед нами вопроса. Чем более осознан процесс мышления, тем более точным окажется результат (вспомним (17)): при поиске будет выбираться не первое попавшееся решение, а более удачное, более точно соответствующее заданным (осознаваемым!) условиям.

Когда фактов, найденных в процессе поиска, оказывается недостаточно для принятия решения, мы подменяем их ПРЕДПОЛОЖЕНИЯМИ, основывающимися на прежнем опыте и собственных представлениях, или же призываем на помощь интуитивное знание. Поскольку знание, которое мы можем получить при помощи интуиции, вне всяких сомнений, будет точнее, чем предположения, то ясно, что…

(20)

Основываясь в своих действиях на предположениях, мы можем ткнуть пальцем в небо.

(21)

Идеально правильный выбор совершает лишь видящий.

Под видящим здесь подразумевается человек, способный видеть, то есть человек, принимающий решения исключительно при помощи интуиции.

Видящий – это человек, принимающий решения исключительно при помощи безмолвного знания.

Подчеркнем еще раз, что, несмотря на очевидность (20),

(22)

Обычно человек делает умозаключения, основываясь на ПРЕДПОЛОЖЕНИЯХ, а не на ИНТУИЦИИ.

И еще один важный момент, связанный с мышлением. Мы установили, что мышление – это поиск в памяти, но вот вопрос: каким образом выбирается направление этого поиска и как определяется, когда поиск должен быть завершен?

Можно заметить, что в основе этого поиска лежат ассоциации: когда человек представляет себе нечто (например, реку и себя, переправляющегося через реку), он тут же вспоминает, что у него с этим ассоциируется (например, мосты, лодки, катера, плоты, вертолеты и т. д.). Но такое наблюдение мало что проясняет: ведь вспоминается не все подряд, а лишь что-то конкретное. Что-то другое, также имеющее отношение к делу, мы можем так и не вспомнить. И нам ничего не остается, кроме как сделать вывод о том, что направление поиска, равно как и момент его завершения, выбираются ЧИСТО ИНТУИТИВНО!!! Следовательно, всякий раз, когда мыслим, мы так или иначе используем безмолвное знание, сами о том не подозревая, и это знание дает нам ответы на вопросы о том, где в нашей памяти следует искать нужные нам факты. Так что мы сами можем засвидетельствовать, что знание действительно является знанием, и вопрос лишь в том, насколько часто мы используем свою интуицию, чтобы иметь достаточно хорошее представление о том, что она собой представляет.

(23a)

В ОСНОВЕ ПРОЦЕССА МЫШЛЕНИЯ ЛЕЖИТ ИНТУИЦИЯ.

(23b)

Для выбора направления поиска информации в памяти в процессе мышления, а также для определения момента, когда процесс мышления должен быть прекращен, используется интуиция.

А раз так, то выходит, что…

(24)

Мысленное произнесение слов – это не причина, а всего лишь следствие, «побочный продукт» мышления.

И это полностью согласуется с (18). Запомним этот важный вывод. Он нам еще очень пригодится. Теперь же настало время подытожить все сказанное выше в этой главе.

О правильном мышлении

В результате проделанных выше рассуждений мы приходим к выводу: либо мы действуем неосознанно и пребываем в плену своих привычек и внешних обстоятельств (см. (12)), либо мы действуем осознанно, но лишь до некоторой степени (см. (13b)), и в этом случае мы либо просто наблюдаем за своими действиями, совершаемыми после принятия решения их совершить, либо принимаем решения, реагируя на внешние события, а реакция наша всецело определяется тем, что именно мы осознаем (см. (16)).

Процесс принятия решений, называемый обыкновенно мышлением, представляет собой поиск в памяти всевозможных фактов (включая информацию о собственных возможностях), которые могут помочь нам в решении стоящих перед нами вопросов, и выбор из тех обнаруженных действий, совершение которых наиболее полно ответит требованиям ситуации. При этом как направление поиска, так и момент его завершения выбираются чисто интуитивно (см. (23)). В процессе мышления человек постоянно использует свой прежний опыт и на его основе делает предположения о том, чего ему следует ждать от будущего. Но никогда нельзя быть уверенным в том, что эти предположения подтвердятся (см. (20)). С другой стороны, человек всегда имеет возможность использовать интуицию для получения точного знания о том, относительно чего он строит предположения, и это знание, полученное интуитивно, будет гарантировать ему принятие решения, наиболее адекватного в сложившихся обстоятельствах (см. (21)).

Теперь мы готовы ответить на вопрос об освобождении человека из плена привычек и обстоятельств. Действительно, возможность такого освобождения существует, а путь к нему лежит через мышление, ибо, как показывают предыдущие рассуждения, принимаемые нами решения всецело определяются тем, что мы осознаем, а мышление (т. е. процесс принятия решений) – это именно то, что позволяет нам осознавать больше или меньше обстоятельств, которые могут помочь нам в принятии решений. Но путь к освобождению требует использования не простого мышления (мы ведь и так постоянно мыслим, но это не мешает нам иметь массу привычек), а правильного мышления. И поскольку не существует другого способа расширять или сужать сферу осознаваемого, кроме как делать это при помощи мышления, то…

(25)

Путь к освобождению от ига привычек и обстоятельств лежит через правильное мышление, а других путей к освобождению не существует.

Страницы: 12 » »»