Ярость дьявола Валин Юрий

Глава пятая

Мюриел сидела на кухне в доме Кэйси в тот момент, когда ей сообщили о том, что случилось с двумя ее помощниками. От злости она так сильно сжала бокал в руке, что стекло лопнуло. Чтобы узнать имена погибших, Мюриел пришлось лично обзвонить всех своих сотрудников, от секретарей до мелких клерков. Связаться не удалось только с двумя молодыми адвокатами.

– Просто будьте дома, когда удастся что-нибудь выяснить, я вас всех соберу. А файлы можно будет восстановить: сохраненные версии остались в банковской ячейке. Так что по этому поводу переживать не стоит. Позвоните мне, если вам что-то понадобится, – Мюриел положила трубку и потерла переносицу. Взрыв был для нее страшным ударом, но расклеиться она просто не имела права.

– Кто открыл стрельбу, кто убил этих людей, там, на улице? – неизвестно откуда в доме появился детектив полиции.

– А вы кто такой?

– Я первым задал вам вопрос, – ответил мужчина, самоуверенно ухмыляясь.

– А я второй. Какая разница? Или представьтесь, или убирайтесь отсюда, – Мюриел поднялась и решительно шагнула в сторону полного мужчины неприятной наружности, нарушая таким образом границы его личного пространства и заставляя отступить назад. Она отлично владела тактическими приемами запугивания и принуждения.

Коп прищурился и, окинув Мюриел пристальным взглядом, произнес:

– Детектив Ньюзам. Ты должна ответить мне на несколько вопросов, Мюриел.

– Я, кажется, упустила тот момент, офицер, когда мы успели перейти на «ты».

Полицейский снова прищурился, и его маленькие карие глазки практически совсем скрылись за одутловатыми веками.

– Ладно, мисс Кэйси. Так кто снял этих парней на улице?

– Их застрелила наша охрана, это была самооборона. Я уже дала кому-то из полицейских все необходимые документы, доказывающих законность ношения оружия. И если вы уже поднимались наверх, то, надеюсь, ваша непревзойденная наблюдательность и способность к дедукции натолкнули вас на мысль, что это не мы начали перестрелку.

Детектив принялся что-то записывать в своем блокноте. Как старый коп, он знал, что она могла назвать имя каждого, кто хоть раз во время перестрелки спустил курок. Но он имел дело с Мюриел Кэйси. Если бы она и согласилась что-то рассказать, то только в зале суда. Как и ее кузина, пользовавшаяся дурной славой, Мюриел никогда и ничего не делала просто так.

– И, конечно же, мисс Кэйси, вам ничего не известно о том, были ли какие-то документы у этих парней при себе?

– Знаете что, детектив, если бы я вдруг решила отправить в чей-то дом наемных убийц, я бы в первую очередь убедилась в том, что свои бумажники и кредитки они оставили дома. Но, не имея подобного опыта, я могу лишь догадываться, что делают в такой ситуации, – на лукавую улыбку копа Мюриел ответила такой же улыбкой, едва изогнув уголки губ.

– Коне-е-е-ечно, – протянул коп и рассмеялся. – И, скорее всего, вы понятия не имеете, из-за чего все это произошло? У законопослушных граждан во дворе вечно шныряют безумные киллеры. Обычное дело. Просто город охватила сезонная эпидемия взрывов.

– Моя сестра – всего лишь владелица бара. И я понятия не имею, почему кто-то вечно пытается нанести вред семье Кейн. Может, этот кто-то из тех, кто думает, что в ее заведении разбавляют пиво?

В этот момент раздался женский смех, который заставил Мюриел и Ньюзама повернуться. Агент Шелби Дэниелс, одетая в строгий темный костюм и светлую шелковую блузку, стояла на пороге кухни. Она облокотилась на дверной косяк и сложила руки на груди. Шелби почувствовала, как два человека, стоявшие на кухне, заскользили по ней оценивающим взглядом. Но произвести впечатление ей хотелось лишь на одного из них. И к великому сожалению Ньюзама, это был не он.

– Не стойте к ней так близко, детектив. Вас может задеть разрядом, когда бог покарает эту женщину ударом молнии за ее вопиющую ложь. Я уверена, Мюриел уже продвинулась в собственном расследовании куда дальше нас, – Шелби прошла на кухню, остановившись в паре шагов от Мюриел, на лице которой играла самодовольная улыбка.

– Мисс Кэйси предпочитает, чтобы к ней не обращались по имени. И вообще, кто вы такая? – Ньюзам сделал важный вид.

– Агент Шелби Дэниелс, познакомьтесь с детективом Ньюзамом, он один из лучших в Новом Орлеане. Детектив, ведите себя хорошо: федералы пожаловали. А вы ведь не хотите, чтобы ваша работа оставила плохое впечатление, которое пойдет в рапорт, так ведь? – Мюриел даже не пыталась скрыть в своем голосе издевку. Шелби поднесла руку ко рту, пытаясь выдать за кашель душивший ее смех.

Мюриел взглянула на Шелби и продолжила:

– Теперь, когда вы знакомы, могу я узнать, чему обязана удовольствием находиться в вашей компании, агент?

Впрочем, присутствие Шелби Дэниелс отнюдь не было удивительным. Ведь сотрудница Бюро занимала значительное место в жизни Кейн. Познакомились они при незабываемых обстоятельствах: Шелби пыталась взять Винсента Карлотти, одного из ближайших союзников Кейн, в его же самолете, а он, в свою очередь, собирался вышвырнуть ее из кабины. Без парашюта, разумеется. Но Кейн вмешалась в это дело, чем и спасла обворожительному агенту жизнь. Так началась история их с Кейн флирта, которому, к сожалению Шелби, не суждено было перерасти во что-то большее. Разумеется, причиной тому был род занятий Кейн. Но ведь ее кузина Мюриел, законопослушный адвокат, – совсем другая история… И Шелби тянуло к ней, как магнитом.

– Два взрыва за один день! Вокруг этого подняли такой шум! Скажите на милость, как я могла остаться в стороне, госпожа Кэйси?

– Извините нас, детектив, – Мюриел застегнула пиджак и направилась в сторону кабинета Кейн, приглашая Шелби пойти с ней. Когда Ньюзам тоже последовал в сторону кабинета, путь ему преградили двое охранников.

– Но я не закончил со своими вопросами! – крикнул детектив вслед женщинам.

Ответа не последовало. Перед носом офицера захлопнулась дверь кабинета, изуродованная орнаментом пулевых отверстий.

Шелби осмотрела комнату, и дрожь пробежала по ее телу, когда она вообразила, что в момент нападения Кейн могла находиться в кабинете. А ведь это было одно из ее самых любимых мест в доме. Помещение обстреливали с такой яростью, что Кейн просто разорвало бы, окажись она здесь.

– Хорошо они здесь поработали, да? – Нарушила нависшую тишину Мюриел.

– Кто это был?

– Не знаю, Шелби. Но до этого вопроса мы с тобой еще доберемся. А сейчас скажи мне, зачем ты на самом деле здесь?

– Я тут для того, чтобы помочь, если это в моих силах. У города и без того достаточно проблем, не хватало еще, чтобы разразилась война за территорию между местными авторитетами. Поверь мне, Мюриел, я и мои люди только хотим помочь вам поймать тех, кто это сделал. Ведь у вас сегодня были потери. Неужели ты не хочешь, чтобы виновники заплатили за это?

Мюриел обдумывала предложение. Носком дорогого итальянского мокасина, сделанного из тончайшей кожи, она ворошила горку битого стекла на полу.

– Ты можешь спрашивать меня и моих сотрудников, о чем тебе вздумается, Шелби. Но я хочу знать, не собираешься ли ты установить тут какие-либо устройства слежения. Ясное дело, ты вправе честно не отвечать, прикрывшись служебным предписанием, но, стоит тебе солгать, доверию между нами придет конец.

– Я здесь пока только ради расследования. Такой ответ сойдет?

Мюриел продолжала рассеянно водить носком ботинка.

– Кто сидел здесь, когда началась вся эта адская свистопляска? – вдруг спросила Шелби.

Мюриел взглянула на нее:

– А с чего ты взяла, что тут кто-то сидел?

На краю стола, словно Меррик его только что принесла, стоял стакан молока. Все остальное в комнате было разнесено в дребезги, один лишь стакан остался нетронутым. И Мюриел вдруг рассмеялась – удивительно искренним и заразительным смехом. И Шелби внезапно тоже засмеялась, сама не зная, почему.

– Что смешного? – спросила она, зачарованно наблюдая, как Мюриел провела тонкими пальцами по щекам, вытирая слезы.

– Скажи, этот стакан не напоминает тебе Кейн? Кабинет полностью разгромлен, а вот он стоит, как ни в чем не бывало. Я всю жизнь завидовала ее способности пройти сквозь самый настоящий апокалипсис и остаться целой. Мать Кейн, моя тетя Тереза, всегда говорила, что ее благословил ангел.

– Один человек сказал мне как-то, что это из-за Кейн агент Барни Кайл поседел в одночасье. Клянусь, помимо ирландского везения тот ангел одарил ее чем-то еще. Но твое сравнение было бы более точным, если бы ты сказала, что она похожа на бокал пива.

– В этом ты ошибаешься, она предпочитает хороший ирландский виски. Впрочем, я не видела и чтобы она отказывалась от настоящего портера. Но, как бы мне ни было хорошо в твоей компании, агент Дэниелс, пора возвращаться к своим неотложным делам. Удачного дня, – Мюриел коснулась плеча Шелби и провела кончиками пальцев по ее локтю.

– Могу я пригласить тебя что-нибудь выпить? – нежно проворковала Шелби.

– Я твой утешительный приз, да? – саркастически поинтересовалась Мюриел.

– Ну что ты, твоя кузина была лишь мимолетным увлечением.

– Запретный плод сладок, не так ли? – хмыкнула Мюриел.

– Кейн – это, скорее, целое дерево. Но ведь ты совсем другой фрукт, верно? Я просто подумала, что, сегодня был сложный день, ты должна хоть немного расслабиться в дружеской компании. Конечно, только когда закончишь все дела. Я не стану скрывать, Мюриел, что ты мне нравишься, – Шелби смотрела, как Мюриел облокотилась на рабочий стол Кейн, сложив на груди руки.

– Куда бы ты хотела пойти?

– Как насчет какого-нибудь нейтрального места? Быть может, бар в «Пиканте»?

Мюриел открыла дверь и жестом пригласила Шелби выйти первой:

– Я закончу часам к восьми. Если хочешь, прямо там тебя и встречу. Мы ведь не хотим, чтобы твои боссы что-то не то подумали, увидев, как я выхожу из твоей машины.

– Но это ведь свидание, мисс адвокат, – Шелби так многозначительно посмотрела на Мюриел, что та почувствовала: это было началом новой увлекательной главы ее жизни.

Глава шестая

Кейн, не отрываясь, смотрела в окно, пока Меррик рассказывала подробности произошедшего. Эмма знала, что дело было вовсе не в рассеянности. Прежде, чем решить, каким будет ее следующий ход, Кейн, непревзойденный тактик, продумывала все возможные варианты.

– Милая, ты пока не можешь покинуть больницу. В тебя стреляли всего две недели назад! Я знаю, что на тебе все очень быстро заживает, но ведь пуля прошла через легкое, и ты его едва не потеряла. Это слишком серьезное ранение, – проговорила Эмма, когда Кейн попросила Меррик привести в палату доктора.

Телохранительница встала и вышла из палаты.

– Эмма, послушай меня, хорошо?

– Нет уж, забудь об этом. Своим обаянием тебе не добиться того, чтобы тебя выпустили раньше времени. Любимая, я едва обрела тебя вновь, и не собираюсь рисковать. Поэтому ты выйдешь из больницы только тогда, когда разрешит врач.

– Договорились.

Эмма прищурилась. Казалось подозрительным то, что Кейн Кэйси так легко уступила.

– Что ты задумала?

– Ничего. Я просто хочу поговорить с доктором. Детка, мне нужно делать все возможное, чтобы защитить мою семью. Но я не стану тебе врать. Ты ведь помнишь, что я дала слово?

– Ничего хорошего не будет, если ты начнешь выжимать из себя все соки, и с тобой что-нибудь случится. Как нам жить, если ты будешь не в состоянии нас защитить?

Кейн привлекла Эмму к себе, та легла возле нее на кровать, положив голову на плечо любимой.

– Ты знаешь историю, которую мой отец Далтон рассказывал о семье Кэйси?

– Я слышала только отрывки, но подозреваю, что ты имеешь в виду какую-то неизвестную мне главу.

– Неужели я становлюсь предсказуемой? Какой кошмар! Но таки да, есть еще неизвестные тебе истории из этой серии. Мы с отцом сидели перед гробом дедушки. Его люди были на кухне, там они пили и травили байки. С ирландскими похоронными посиделками ничто не сравнится.

Эмма слушала и машинально водила кончиками пальцев по животу Кейн, описывая круги. В таком положении они провели ни одну ночь, после занятий любовью, или просто засыпая вместе. Кейн тоже, сама того не замечая, по старой привычке положила руку на бедро Эммы, и, прерывая то и дело свой рассказ, нежно целовала любимую в лоб.

– Сколько тебе было лет?

– Тринадцать. Господи, какой я была язвой. Сейчас понимаю, что лучше бы маминому предсказанию не сбываться: она и мне пожелала таких детей. А ведь наш сын всего через год будет в этом возрасте.

Эмма рассмеялась. Они лежали так близко, что ее теплое дыхание ласкало щеку Кейн.

– Так вот, отец, не отрываясь, смотрел на гроб. Но, когда я положила свою руку ему на коленку, он словно вышел из транса. Улыбнулся, накрыл мою маленькую ручку своей большой и сказал: «Знаешь, Дерби, ты совсем, как мой отец. Не внешне, конечно: он ведь был блондином, да еще и весь в веснушках. Но во всем остальном – ты просто его копия: до мозга костей Кэйси». Я тогда его спросила, почему он думает, что мы с дедушкой так похожи. И отец ответил, что я никогда не трушу и что мне всегда хватает ума сообразить, кто, в конце концов, победит. И знаешь, Эмма, что было самым удивительным в его словах? Он пожелал мне умереть так, как умер мой дедушка. Я была поражена: Кэйси никогда не говорят о смерти. Я тогда рассмеялась, наверное, от нервов и запротестовала: как ты понимаешь, умирать мне не хотелось. Но отец успокоил меня: «Он умер во сне, в своей постели, рядом с той женщиной, которую любил. Он прожил долгую и, я уверен, счастливую жизнь. Да, дорогая моя, этого я тебе и желаю». А еще Далтон мне постоянно говорил, что Кэйси – как сорняки. Нас можно выполоть в момент слабости, но, стоит только пустить корни, ничто не сможет нас извести.

– Он сравнил тебя с сорной травой? – усмехнулась Эмма.

– И ведь он не ошибся, а? Джованни Бракато и его сыночки за многое должны ответить. Но заплатят по всем счетам они лично мне, когда я буду в состоянии нанести ответный удар. А пока я сделаю то, чего все и ждут от слабой женщины. Вот только он не знает той тайны, которую я только что тебе поведала: от сорняков так просто не избавишься.

Эмма поднялась:

– Ты ведь уже решила, что собираешься делать, да?

– Да, только что, лежа здесь с тобой. Так что хватит смотреть на меня такими грустными глазами. Мы с тобой убежим в такое место, где с пяти миль я смогу разглядеть и кролика, бегущего в нашу сторону.

Услышав это, Эмма пораженно посмотрела на Кейн, но ничего сначала не ответила.

Выдержав паузу, она проговорила:

– Ты – и бежишь? Как мне удалось заставить тебя сделать что-то такое, о чем ты потом будешь адски жалеть до скончания веков?

– Эмма, милая, я бегу вовсе не потому, что боюсь. Я бегу, потому что я, как маленький цыпленок, за которым гонится огромная хищная птица с острым-острым клювом. А эту историю я тебе не рассказывала?

– Она мне понравится?

– Более чем. Ты сможешь узнать кое-что важное, девочка моя, – Кейн потискала Эмму за задницу.

Эмма придвинулась ближе.

– Однажды Далтон сказал мне, – начала Кейн.

А тем временем план обворожительного гангстера уже исполняли, а это значило, что они с Эммой стали на шаг ближе к тому, чтобы узнать, чем закончится вся эта история. История, которую Кейн расскажет сыну, когда придет его время взять на себя управление кланом.

Глава седьмая

– Эти гадины должны страдать! Я уничтожу все, что им в жизни дорого. С клубом и адвокатской конторой я разобрался, но еще многое предстоит сделать. Я уже послал своего человека достать все необходимое для того, чтобы довести дело до конца, – Джино Бракато сидел напротив рабочего стола его отца. Он был ужасно зол и ругался, брызжа во все стороны слюной.

Огромной ошибкой с его стороны было расслабиться после того, как отец осуществил похищение Хэйдена Кэйси. Зная о том, что Кейн в больнице, все полагали, что Эмма, трепеща от ужаса, будет ждать, когда кто-нибудь придет ее спасти. Поэтому, то, что хрупкая блондинка сумела организовать похищение маленького сына Джино, для клана Бракато стало, мягко говоря, неожиданностью. В тот знаменательный день люди Кейн по приказу Эммы, вытащили Джино прямо из постели и держали вместе с тремя его братьями и сыном в заложниках, согласившись освободить их только в обмен на Хэйдена. Но одно дело решиться тронуть мальчика, а совсем другое – заставить его, могущественного Джино, стоять в одних трусах во время совершения сделки по выкупу. Такое оскорбление простить никак нельзя.

– Будь, черт возьми, осторожен со всем этим! Еще не хватало дополнительных проблем с федералами, – кричал его отец. Старый Бракато наивно полагал, что в комнате не было никаких жучков: перед тем, как начать семейный совет, помещение несколько раз тщательно обыскали.

– А ты? Что за херня у тебя происходит? – глава семьи грозно посмотрел на второго по старшинству сына, Михаэля.

– Отец, мои стрелки не ожидали ответного огня такой силы от охраны этой гадины. Мы думали, раз Кейн в больнице, все силы стекутся туда, ее будут стеречь в первую очередь.

Стефано Бракато сидел, откинувшись на спинку дивана, и слушал, как члены семьи пререкались из-за совершенных ошибок. Он давно уже хотел лишь одного: ни много, ни мало, а целью его был полный контроль над оборотом наркотиков по всему побережью залива. Сейчас нужно было просто воспользоваться удачно подвернувшейся возможностью и, положившись на свой возросший в криминальном мире вес, выйти из-под патронажа отца и братьев.

– Все мои проблемы начинаются тогда, когда вы, четверо олухов, пытаетесь думать своими головами, – вопил разъяренный Джованни.

Михаэль и самый младший из братьев, Френсис, натянули смиренные улыбки, когда голос отца стал опасно повышаться.

– Мы должны успеть покончить с этим делом, пока Кэйси не пришла в себя и не устроила контратаку. Я уже слишком близок к тому, чтобы контролировать весь город и расквитаться с другими семьями. И больше никаких провалов!

– И ты дашь нам добро на то, чтобы, наконец, разобраться с ними всеми? – уточнил Джино.

– Видишь возможность сработать чисто – стреляй, не раздумывая. Но никакой самодеятельности. Я знаю, что Эмма посягнула на твоего кроху, а тебя гоняла со спущенными штанами, но я тебе велю к этому вопросу не возвращаться. Эмма получила своего парня, твой Маленький Джино – в порядке. Значит, все, закрыли тему, – Джованни сунул под нос сыну свой мощный кулак.

– Но отец… – протянул Джино жалостным голосом.

– Попробуй только изгадить мне все дело, я на тебя найду управу, – Бракато встал и вышел из комнаты. Конечно, со стороны сына он ожидал полной покорности.

Стефано, растянувшись на диване, наблюдал всю эту сцену. Он знал, что братец Джино так легко не отступится. Когда Джино женился на девице, которую ему выбрал отец, и вскоре в этом браке родился ребенок, братья лишь с улыбкой похлопали Джино по спине. Он, как и они, рассчитывал руководить кланом, правда, для этого нужно было сначала расправиться со стариком Джованни.

– Какой у тебя план? Джино, я знаю, что эта белобрысая тварь до смерти тебя оскорбила, – поинтересовался Стефано.

– Она, как и наш папаша, может думать, что однажды погибнет от пули, внезапно и безболезненно. Но я не настроен на такую щедрость. Больше всего на свете я хочу отыметь эту мелкую дрянь на глазах у Кейн. Пусть посмотрит, как та будет вертеться подо мной и орать.

– Джино, ты ведь слышал, что сказал отец? – предупредил Френсис.

Эта фраза младшего брата послужила поводом для того, чтобы выместить всю злобу. Джино схватил Френсиса за шиворот и прижал к стене:

– А ты побежишь жаловаться папочке? Ведь так ты и делал, когда тебе было четыре года, мелкая задница. Заткнись, и веди себя так, чтобы все поняли, что у тебя есть яйца. Но если ты передашь отцу хоть слово, я тебе их самолично отрежу, можешь не сомневаться.

– Пусти его, – приказал Михаэль. Он был уверен, что именно к нему перейдет вся власть в семье, когда Джино шлепнут за его длинный язык.

– Отвяньте, вы трое. Не хотите мне помочь – отлично! Я возьму своих людей и сделаю все сам. Хотя, если пойдете со мной, я и вам дам по разу попользовать девку Кейн, по кругу пустим.

Тем временем, Джованни, в сопровождении своих людей, садился в катер, ожидавший его неподалеку.

– Присмотри за моими четырьмя гениями, – приказал Джованни охраннику, оставшемуся на берегу.

– Есть, босс.

Не успел охранник вернуться в дом, а след братьев уже давно простыл. Поэтому охранник поднял трубку и набрал Бракато. «Жучок» стоял именно на том аппарате.

На другой стороне улицы, в доме напротив, три человека сидели у окна и внимательно наблюдали за происходящим.

– В кабинете кто-то на линии, – сообщил агент Лайонел Джонс.

– Там не иначе как что-то происходит – все помчались к двери. Чертовы братцы уехали на машинах, а папаша свалил по воде. Проклятые уроды, похоже, знают, что у нас все выходы просматриваются, – добавил Джо Симмонс.

– Ага, однажды мы тоже все выходы просматривали. А потом брали груз с запрещенным спиртным, да, умник? Нам, похоже, пора вернуться к старой доброй детективной работе. И вообще, я сомневаюсь, что Кейн будет сидеть на заднице и не ответит этим парням парой выстрелов, – агент Энтони Кертис отложил бинокль и прибавил звук, чтобы расслышать телефонный разговор.

Его коллеги нахмурились. Энтони убрал руки от компьютера, и поднял их, как бы сдаваясь:

– Нет, Кейн мне тоже нравится, но мы повели себя как полные идиоты. Она, конечно, ничего противозаконного не делала, но ей все равно причитается за наше проваленное задание.

– Просто надо было получше порыться в чертовых ящиках. Мы были марионетками, вот только не Кейн дергала ниточки. А Кайл. И, по словам Шелби, Кейн пока не при делах, – сказал Лайонел.

– Ребят, мне вам напомнить, кто нам платит? Нечего с этой бабой нежничать, она может нам всем кишки выпустить! – Энтони покачал головой и запустил пальцы себе в волосы, что было знаком нервного возбуждения.

– Тони, Лайонел прав. Кейн ничего не делает: она, как ты помнишь, в больнице с ранением. А я, вообще-то, чувствую себя отчасти в этом виноватым, – Джо нарочно исказил имя Энтони, чтобы еще больше разозлить его.

– Если она сделает-таки свое дело – в живых ни одного Бракато не останется, – Энтони взглянул на своих коллег, и, увидев их безразличие, ему захотелось кричать от досады.

В комнате царила атмосфера недоверия и подозрительности. Скрип двери лишь добавил напряженности.

– Упс, я вам тут весь интим нарушила? – спросила Шелби.

– Да, ничего, – отозвался Джо.

– Ничего? Еще немного, и вся ваша карьера полетит псу под хвост, а вы говорите «ничего», – Энтони был ужасно зол.

– Кто тут собрался пустить псу под хвост свою карьеру?

– Шелби, я уже сказал, ничего страшного. Просто Тони нервничает из-за того, что Кейн не собирается немедленно принимать меры по части этих молодцев. Наш красавчик все умничает по поводу того, что Кейн обвела нас вокруг пальца во время рейда, когда мы остановили легальное спиртное. Да, она нас провела, но, согласитесь, с нашего же на то великодушного согласия, – рассуждал Лайонел.

– Нам надо бы хорошенько подумать, что делать дальше. Или мне одному кажется, что мы излишне любезничаем с врагом? – спросил Энтони.

Шелби сделала глубокий медитативный вдох и закатила глаза. Если не удастся работать как команда, то можно даже не надеяться кого-то поймать.

– Энтони, послушай. Джо, Лайонел и я придерживаемся одного мнения по части Кейн, поэтому, если у тебя есть какие-то возражения, лучше выскажи их сейчас. Кейн и ее люди открыты для общения со мной, а значит, и вы будете в курсе. И еще спасибо нашим маленьким игрушкам, – Шелби не хотела конфликта.

– Они открыты для общения только потому, что хотят с тобой переспать, – Энтони плюхнулся на стул, его основательно утомили бесплодные попытки отстоять свою позицию.

– Усомнился в моей благонадежности, да, агентище?

– Не более чем ты в моей. Все-таки послушай меня. Нельзя принимать чью-то сторону. Джованни Бракато не слишком мил, но и Кейн из того же теста. Очнитесь, пока не поздно.

– Тони, это должно быть коллективное решение. Лично я на стороне Шелби, – сказал Джо.

– И я, – поддержал Лайонел.

– Ну, тогда я попрошу Аннабель перекинуть меня на другое задание или сразу в другой отдел. Мне моя работа нравится, и не хотелось бы ее терять. Не говоря уже о том, что я не собираюсь за решетку, чтобы составить компанию Кайлу, – Энтони схватил свою куртку и вышел. Воцарилась напряженная тишина.

– Если хотите к нему присоединиться, ребята, еще не поздно. Думаю, это лучшее решение, хотя и не единственно возможное.

– Шелби, не парься, он помыкается и вернется. Ты ведь знаешь, что его старик работал на Бюро, и вечно ходили слухи, что он берет взятки. Особенно сильно об этом заговорили, когда одной шишке, торговавшей наркотиками, удалось беспрепятственно смыться. Мне кажется, мы достаточно далеко зашли, и Энтони не захочется вот так покончить со всем этим, – сказал Джо.

– Надеюсь, ты прав. Сейчас очень не к месту будет сказать вам по секрету, что у меня свидание с Мюриел Кэйси?

– Я не слишком беспокоился, Шелби, когда ты запала на Кейн, но Мюриел… В общем, держи ухо востро, моя хорошая, – осторожно начал Лайонел.

– Думаешь, она представляет опасность?

– Кейн осознавала, что не стоит сближаться с тобой. А вот Мюриел – изворотлива, и шанса своего не упустит. Эм-м-м-м, я просто не хочу, чтобы тебя распинали в комиссии по этическим нормам поведения за какую-то одну ночку, по глупости… Это же может отразиться на карьере, – в улыбке Лайонела читалось некоторое смущение.

– Спасибо, папуля, за заботу, но я знаю, что делаю.

Взглянув на часы, Шелби помахала коллегам и направилась к машине.

– Рано не ждите, – игриво бросила она, не оборачиваясь.

– Лайонел, как думаешь, проследить, или не стоит?

– Конечно, давай, и тогда завтра я буду петь чистым сопрано, когда она схватит меня за яйца. Ну, уж нет, спасибо, Джо. Или мы ей доверяем, или… нет, – Лайонел покосился в окно на отъезжающий седан.

С другой стороны подъехала машина их ночной смены.