Легенда ночи Лазарева Ярослава

– Вот как, – разочарованно заметил Дима. – Ты улетаешь? И тебя не будет все каникулы?

– И далеко, если не секрет? – встряла Ира. – Она всегда такая скрытная! – добавила она, прижавшись к плечу Димы и заглядывая ему в глаза. – Никогда ничего мне не рассказывает. А ведь подругами считаемся!

– Ну не обижайся, Ирусь! – ответила я и улыбнулась. – Никакой особой тайны нет. Я лечу на неделю в Лондон… к знакомым.

– Вау! – сказала она и округлила глаза.

Лицо Димы стало отчего-то грустным.

– А ты сейчас-то куда? – поинтересовалась Ира.

– На Таганку. Хочу кое-что купить для поездки, – ответила я.

В этот момент из моей сумочки донесся звонок. Я достала смартфон. Номер был незнаком, и я ответила немного настороженно.

– Лада, привет! – услышала я девичий голосок. – Это Рената.

– Ой, привет, – удивленно сказала я.

Мы давно не общалась и, по правде говоря, я думала, что она тоже уехала в Лондон.

– Секунду, – сказала я ей.

Прикрыв смартфон рукой, посмотрела на притихших ребят.

– Ладно, не будем тебе мешать, – сообразил Дима. – Веселых каникул!

Он нагнулся и нежно поцеловал меня в щеку. Отклониться я не успела.

– Давай, пока! – сказала Ира. – Как вернешься из своего Лондона, звякни.

– И вам хорошенько отдохнуть, – ответила я и улыбнулась.

Ира подхватила Диму под локоть, и они пошли обратно к институту.

– С кем ты? – услышала я, когда вновь приложила смартфон к уху.

– Так, однокурсники. Но они уже ушли. А ты где?

– В Москве… пока, – ответила Рената. – Я знаю, ты завтра улетаешь к Грегу. Может, заглянешь ко мне ненадолго? Я живу все там же.

– Хорошо, скоро буду, – пообещала я. – Но вначале мне нужно зайти в один магазин, кое-что купить из одежды, – зачем-то сообщила я.

– Хочешь произвести впечатление на моих родственничков? – угадала Рената, но ее тон показался мне скептическим. – Лада, ты все забываешь, мы не люди, а вернее, мы – нелюди!

– Не забываю, – тихо ответила я. – В общем, ты подождешь? Никуда не торопишься?

– А куда мне торопиться? – усмехнулась Рената. – Я вечно свободна. Приходи, когда сможешь. Я дома. Консьержа предупрежу.

Я убрала телефон в сумку и почувствовала сильное волнение. Не могла понять, зачем Рената позвала меня. Мы с ней практически не общались.

Но времени оставалось совсем мало, и я устремилась к магазину итальянской одежды. Он оказался небольшим, продавец-консультант с порога бросилась ко мне, тут же навесив на лицо любезную улыбку. Я обратила внимание на пару покупательниц с весьма кислыми выражениями лиц.

– Вам помочь? – начала продавец заученный текст. – Что вы хотите подобрать? Особый случй?

– Что-то деловое, но элегантное, – задумчиво проговорила я. – Понимаете, у меня встреча с…, – я запнулась, потом тряхнула волосами и продолжила: – с родителями моего парня. И они меня увидят впервые.

Лицо женщины приняло более оживленное выражение. Она окинула меня внимательным взглядом.

– У вас стройная пропорциональная фигура, – уверенно произнесла она, – и рост стандартный, так что проблем не будет. И вы пришли в нужное место! На какую сумму рассчитываете? – спросила она и одарила меня улыбкой.

– На любую, – равнодушно ответила я.

Консультант тут же воодушевилась и ринулась к кронштейнам. Она довольно быстро подобрала мне несколько комплектов, и я отправилась в примерочную. Мне понравился брючный костюм из тонкой серой шерсти. Он сидел так, словно его шили специально на меня. Жакет чуть ниже талии, с узкими лацканами застегивался на одну пуговицу. Красный топ с короткими рукавами отлично гармонировал с ним. И я выглядела именно элегантно, и на свой возраст. Я решила взять этот комплект, хотя цена впечатляла. Но я уже привыкла снимать деньги с карточки, которую подарил мне Грег, и воспринимала это, как само собой разумеющееся. К тому же я поняла, что деньги не имеют ни для него, ни для его близких никакого значения. Они были у них всегда и в нужном количестве. И я постепенно расслабилась и не стала переживать на этот счет.

Когда я примерила коктейльное платье сочного бирюзового цвета, то поняла, что это не мой размер. Решив попросить продавца принести другое платье, я вышла из примерочной и столкнулась с Лизой.

– Упс! – радостно произнесла она. – Вот так встреча!

Я смотрела в ее карие глаза, на румяные щеки и начала улыбаться. Лиза была моей лучшей подругой. Мы не расставались с детского сада, жили в соседних домах, ходили в одну школу и всегда сидели вместе. Но когда Лиза после девятого класса поступила в колледж, решив стать стилистом причесок, а я осталась в школе, то поневоле мы уже не могли видеться так часто. А после того, как я стала встречаться с Грегом, мы практически не общались. Но последнее время я вообще неохотно общалась с друзьями. Моя любовь к вампиру не оставляла иного выбора, и я инстинктивно отдалилась даже от Лизы. Ведь я не могла сказать ей всю правду, а лгать не хотелось. К тому же моя подруга была с ним знакома. В самом начале наших отношений Грег манипулировал нами обеими. Но он тогда не любил меня. Когда же все встало на места и мы стали встречаться, я тщательно скрывала это от Лизы.

– Отучилась? Чего в выходные делать будешь? – оживленно спросила она. – Классное платье! Хочешь купить? Но тут все уж очень дорого! – не меняя тона, добавила она.

– Хочу, но размер, мне кажется, нужно меньше, – пояснила я, продолжая улыбаться.

– Сейчас продавщицу позову! – ответила она. – Ты это пока сними.

Я нырнула в примерочную. Лиза появилась через пять минут с платьем нужного мне размера. Когда я его надела, она заглянула в кабинку и восхитилась.

– Ну, супер! Супер! Тебе бесподобно и фасон и цвет! – тараторила она. – Ты выглядишь, как девушка из высшего общества. Идешь куда-то? Институтская вечеринка?

Несмотря на добродушный веселый вид, я понимала, как Лиза напряжена. Видимо, она все-таки обижалась на меня. И я просто не знала, как ей сказать, что завтра улетаю в Лондон.

– Нужно хорошо выглядеть на одном мероприятии, – уклончиво ответила я и сняла платье.

– Не волнуйся, будешь выглядеть великолепно! – заверила она. – А я сюда зашла, чтобы прицениться к распродажным блузкам из прошлогодней коллекции. В углу висят.

– И что? – поинтересовалась я.

– Все равно непомерно дорого! – со вздохом ответила Лиза. – Ты сейчас куда?

– Вообще-то домой, – сказала я.

– Тогда вместе пошли! – обрадовалась она.

Когда я оплатила покупки и мы вышли на улицу, Лиза шумно вздохнула и заметила, что весна слишком уж затянулась и охота уже снять эти надоевшие за зиму теплые вещи. Возле метро мы свернули на Воронцовскую улицу и направились к нашим домам. Лиза болтала не умолкая, рассказывала о последних новостях в колледже и в личной жизни. Когда мы оказались во дворе и подошли к моему подъезду, она вдруг замолчала и укоризненно на меня посмотрела.

– И все-таки ты очень изменилась, – заметила она, останавливаясь и поворачиваясь ко мне. – Мы стали так редко видеться! И даже по телефону нечасто разговариваем. И в аське ты намного реже появляешься. Я ничегошеньки про тебя не знаю. Что происходит, подруга? Дело во мне? Ты стала хуже ко мне относиться? Или я тебя ненароком обидела?

– Ну что ты! – мягко произнесла я. – Просто с этим институтом совсем не остается времени. Я сейчас почти ни с кем во дворе не общаюсь. С занятий прихожу такая уставшая, что уже ничего не хочется. Ты же понимаешь, первый курс самый сложный!

Я видела, что Лиза хоть и молчит, но не верит ни одному моему слову. Но разве я могла озвучить ей хотя бы часть правды? Конечно, нет. Я никому на свете не могла рассказать о вампирах. Об этом можно было говорить лишь с теми, кто сам находился в системе. С той же Ренатой.

Я вспомнила, что обещала ей приехать сегодня, и заторопилась домой.

– Ты извини, Лиза, – покаянно произнесла я, – но я завтра утром улетаю в Лондон. А еще вещи даже не собрала.

Я видела, как округлились ее глаза, и она тут же закусила губу, словно от жгучей обиды.

– Я хотела тебе позвонить сегодня вечером и все рассказать, честно! – торопливо продолжила я.

– Понятно, – тихо сказала Лиза. – Ты это, когда вернешься, так хоть фотки по почте вышли. Интересно посмотреть, как там… Лондон все-таки…

– Думаю, что встретимся, я все подробно расскажу, и на компе посмотришь фотографии. Я вряд ли выложу что-то в соцсетях. Да я их уже практически забросила… Не до того.

– Ладно, все понятно, – хмуро ответила она. – Удачной поездки!

Лиза отвернулась и быстро направилась к своему дому. Мне стало неприятно на душе. Захотелось окликнуть ее, пригласить в гости, поговорить, как раньше. по душам. Но мне нужно было еще съездить к Ренате, собрать вещи. К тому же быть с Лизой откровенной я не могла, поэтому сдержала порыв, резко развернулась и отправилась в свой подъезд.

Мама должна была вернуться с дежурства поздно вечером. Я сложила купленные вещи в дорожную сумку, быстро перекусила и вышла из дома. Рената жила в Замоскворечье в том же доме, что и Грег. Их две огромные квартиры занимали целый верхний этаж современной высотки. Консьерж открыл мне дверь подъезда, я увидела, что он уже предупредительно вызвал лифт. Поднявшись на 14-й этаж, мельком глянула на закрытую дверь квартиры Грега, вздохнула и отправилась к Ренате. Она жила напротив. Я отчего-то начала сильно волноваться. Дверь распахнулась, Рената молча кивнула мне и пропустила в квартиру. С прошлого моего посещения здесь ничего не изменилось. Рената родилась в восемнадцатом веке, и все еще испытывала слабость к вещам той эпохи. И ее огромная гостиная была заполнена резной мебелью красного дерева, вычурными старинными светильникам, изящными статуэтками и прочими предметами антиквариата.

– Присаживайся, – пригласила Рената ровным тоном и изящным жестом показала на диван, стоящий между двумя окнами.

Я села довольно робко. Рената остановилась напротив меня. Я смотрела на ее тоненькую фигурку, облаченную в лиловое длинное платье с неизменным корсетом, на бледное аристократичное лицо с большими темно-карими глазами, на черные волосы, распущенные по плечам, на приоткрытые красные губы.

«А она очень хорошенькая, и наверняка ни один мужчина не в силах устоять перед ее яркой утонченной красотой», – подумала я.

Рената начала улыбаться, но я знала, что она не умеет читать мысли людей.

– Как поживаешь? – спросила я первое, что пришло в голову.

– Как всегда, – ответила она и отступила на шаг.

Она уже научилась сдерживать себя и давно питалась кровью животных, но все равно инстинктивно я почувствовала опасность. Рената взяла стул и поставила его спинкой ко мне. Затем оттащила его подальше от дивана, на котором я находилась, и уселась, как на коня, расставив ноги и положив руки на спинку. Широкий подол ее платья приподнялся, и я заметила, что она в узких сиреневых туфельках на высоких шпильках. Она продолжала молчать, изучая меня. И я начала нервничать и машинально теребить плетеный браслет из мелкого речного жемчуга, обхватывающий мое правом запястье.

– Ты все еще любишь Грега? – наконец спросила она.

– Люблю, – ответила я и чуточку расслабилась.

– Атанас настроен крайне враждебно, – сообщила она после паузы. – И я не понимаю, зачем Грег планирует вашу встречу. А меня он никогда не слушал!

Рената начала постукивать кончиками туфелек, и я заворожено смотрела, как мертвенно бледнеет ее лицо, а верхняя губа приподнимается. В душу заполз страх, и я сжалась. Но Рената быстро справилась с собой, ее лицо разгладилось и стало напоминать личико дорогой фарфоровой куклы, губы побледнели и сомкнулись.

– Грег надеется, что увидев нас вместе и поняв, как сильно мы любим друг друга, Атанас изменит свое мнение, захочет помочь и расскажет все, что ему известно о поверье.

– Это вряд ли, – усмехнулась она и перестала постукивать туфельками. – Атанас замкнутый, он слишком долго живет на земле и его сущность давно утратила что-либо человеческое. Даже я иногда боюсь его. Поэтому не люблю проводить время с ним.

– И ты остаешься в Москве? – уточнила я.

– Да, – кивнула Рената. – В этом году весна очень затяжная и холодная. Уже вторая половина марта, а еще не сошел снег. Да и солнца практически нет.

– Это так, – тихо согласилась я, припоминая ее рассказ о «сне вампира».

Они с Грегом давно не питались человеческой кровью, поэтому их сущности трансформировались. Они уже не могли сгореть на солнце. Но если долго оставались под солнечными лучами, то впадали в своего рода анабиоз, их организмы начинали что-то типа самоохлаждения. И в этот момент они становились уязвимы для охотников. Поэтому и Рената и Грег избегали солнечных дней и жарких стран.

– Как поживает Дино? – спросила Рената довольно спокойным тоном, но я вздрогнула.

Дино познакомился со мной будто бы случайно, я думала, он обычный парень, а я ему просто понравилась. Но однажды Рената заманила его в подземелье, и там я впервые узнала правду о происходящем. Маски были сняты, я увидела двух вампиров и охотника на них. И мой мир рухнул в один миг. Лишь любовь Грега осталась неизменной. И именно эта любовь спасла Дино. Грег и Рената в тот день отпустили его, пообещав мне, что не будут его искать, и пока свое обещание сдерживали.

– Понятия не имею, – быстро ответила я. – Я не общаюсь с ним.

– И он не пытается тебя найти? – продолжила она, пристально на меня глядя.

Я встала и сделала шаг к ней. Рената не шелохнулась.

– Хочешь сказать, Грега? – спросила я и приблизилась. – Что ты ходишь вокруг да около? Говори, как есть! Ты его видела?

Рената усмехнулась.

– Если бы я его видела, то необходимость в подобном вопросе отпала бы!

– А как же слово чести? – укоризненно заметила я.

– Мы обещали сами не искать его, – усмехнулась Рената. – Но если он будет иметь глупость вновь выйти на нас, то, извини, щадить его никто не собирается. И пусть на рожон не лезет! – с угрозой добавила она и резко встала.

При этом движении стул опрокинулся, я машинально хотела подхватить его, и тут мой браслет порвался, и на пол со стуком посыпались жемчужинки. Рената замерла, ее глаза расширились, ноздри раздулись. Я остановилась в испуге, не понимая, что происходит. И вдруг она упала на колени, начала лихорадочно подбирать жемчужины и монотонно считать: «один, два, три…» Я бросилась помогать, но она сдавленно крикнула, чтобы я отошла подальше. Тогда я опустилась на диван и в недоумении наблюдала, как она ползает по полу. Когда Рената набрала полную горсть жемчужин, она в какой-то растерянности еще минут пять ползала по полу и продолжала искать. Я, естественно, не знала точное количество бусинок в моем браслете, но наблюдать, как она продолжает поиски, при этом вид у нее был страдальческий, стало невыносимо, поэтому я спросила:

– Сколько их у тебя?

Рената глянула на меня затравленно и пробормотала:

– Тридцать, ровно тридцать… А где тридцать первая? Где?

Она снова начала шарить руками по ковру. Казалось, Рената впала в какой-то странный транс и никак из него не выйдет. Выждав пару минут, я громко произнесла:

– Их и было ровно тридцать! Так что искать дальше бесполезно.

Лицо Ренаты приняло более осмысленное выражение. Она шумно вздохнула и поднялась с колен. Подойдя ко мне, высыпала жемчужины в мои подставленные ладони. Я быстро убрала их в сумку.

– Их всего тридцать, – со вздохом пробормотала она.

И я увидела, что она окончательно пришла в себя.

– Можно подумать тебя это огорчает, – заметила я. – А сколько нужно-то?

– Шестьсот шестьдесят шесть, – тихо ответила Рената. – Мне нужно шестьсот шестьдесят шесть! – громче повторила она.

– Ну откуда в маленьком браслете такое количество, сама рассуди? – тихо засмеялась я. – Но число знаковое. Может, объяснишь?

– Я устала, – сказала она.

Подойдя к шкафу, достала потрепанную книгу и небрежно бросила ее на диван.

– Почитай легенду «Счет вампира», а я отлучусь ненадолго.

И Рената покинула комнату.

«Кровушки свежей попить захотела, не иначе, – неприязненно подумала я, вспомнив ее кухню, заставленную клетками с живыми кроликами. – Но уж лучше кровь этих зверьков, чем моя».

Меня невольно передернуло, но я постаралась отогнать неприятные мысли и взяла книгу. Это было старинное издание, еще с буквой «ять». Назывался сборник «Сказания и легенды о вампирах». Рената собирала подобную литературу, имелась у нее и коллекция фильмов о вампирах. Я раскрыла книгу, но оглавление отсутствовало. Тогда начала листать страницы в поисках нужной легенды. Мой взгляд цеплялся за различные тексты сказаний. Их было довольно много, и все они казались интересными. Я бегло читала:

«…каждое полнолуние поднимает из безымянной могилы мертвец и блуждает по кладбищу в поисках своей жертвы. Если он найдет одинокого прохожего, то схватит его за горло и спросит „Какое у меня имя?“. Если прохожий не ответит, то вампир выпьет его кровь, а его тело унесет в могилу…»

Это была легенда о безымянном вампире с Ольшанского кладбища. Затем я уткнулась в рассказ о князе Лукаше. Он как-то подслушал разговор мертвецов на кладбище о том, что свежая кровь продляет молодость.

«…князь Лукаш убил служанку, наполнил ее кровью чашу и выпил. На некоторое время князю показалось, что к нему возвращается молодость. Через несколько дней он убил еще одну служанку, а потом и ее малолетнего сына и выпил их кровь. Когда прошел месяц, соседи стали жаловаться, что пропадают люди. Солдаты ворвались в дом к Лукашу и увидели его сидящим на груде мертвых тел и пьющим кровь. Солдаты убили Лукаша, а его труп не решились похоронить на кладбище, а кинули в колодец, что был в подвале дома, и замуровали его. Говорят что с тех пор, недалеко от Градчан можно встретить старого князя, который просит у прохожих крови, чтоб вернуть себе молодость…»

Я начала листать дальше и наткнулась на легенду о шарфе-вампире.

«…Питер выбежал из дома и начал повсюду искать красный шарф, при этом всем рассказывал историю, что его жену задушил шарф-вампир».

И вот я дошла до нужного текста и с интересом начала читать.

Счет вампира.

«Тьма породила кровососов, и Тьма играет с ними, словно со своими любимыми детьми. Давным-давно создала она китайского вампира по имени Куанг-Ши (Kuang-shi). Он отличался от людей заостренными кончиками ушей и длинными острыми клыками, которые не убирались по его желанию, и торчали всем напоказ. Но в древнем Китае много было странных личностей, выглядевших еще и нет так причудливо, поэтому на Куанг-Ши никто внимания не обращал. К тому же он казался слабым и больным. И таковым и являлся. Тьма сделала его слепым, немым и не выносящим солнца. Он бродил среди людей и молил Тьму направить его на путь истинный. Все, что ему удавалось – это вытягивать жизненную энергию у пожалевших его людей. И он питался лишь этим.

И вот однажды Куанг-Ши приютила на ночлег бедная одинокая вдова. Он начал по привычке вытягивать из нее энергию, она почувствовала слабость и уснула. Он ощупью нашел ее и впервые попробовал свежей крови. И чем больше он высасывал, тем сильнее становился. К утру Куанг-Ши прозрел, обрел голос, наполнился злостью и жаждой крови. Он решил, что отныне может владеть миром, и начал просить Тьму научить его стать еще сильнее, чтобы по мощи сравняться с самим Сатаной. Тогда Тьма открыла ему один секрет. Если вампир сможет довести счет чего-нибудь, неважно чего, до магического числа 666, то тут же станет равным самому Сатане. Она завещала всем вампирам, неважно, откуда они и какие, стремиться к этому и считать все, что попадется им на пути. И с тех пор ни один из них не может устоять при виде рассыпанного зерна, риса, бус, опилок и всего прочего, мелкого и кажущегося количеством 666.

Люди пользуются этим суеверием, и во многих странах существует обычай рассыпать на могиле вампира зерна, чтобы он считал их, когда вылезет ночью на охоту. Если он не сможет закончить до рассвета, то охота так и не состоится. И при первых лучах солнца вампир вновь заберется в могилу».

Я вспомнила, как Рената ползала по полу, ее остекленевший взгляд и вздрогнула, так как она в этот момент вошла в комнату.

– Ознакомилась? – нервно спросила она.

Я кивнула, закрыла книгу и положила ее на диван.

– Знаешь, я даже рада, что ты рассыпала бусы, – сказала она. – Зато ты получила оружие защиты. Мало ли что может произойти.

– Хорошо, буду сейчас всегда носить при себе… пакетик с маковыми зернышками, – сказала я и улыбнулась.

Я хотела пошутить, но Рената восприняла мои слова серьезно. Она одобрительно закивала и заметила, что это разумно.

– Никто из вампиров не может устоять перед этим, – добавила она. – А уж маковые зернышки! Их так много. Их запросто может оказаться нужное количество!

– А разве нельзя просто прекратить считать? – спросила я.

– У людей тоже есть непреодолимые суеверия, – ответила Рената. – И вы чисто машинально, плюете, к примеру, через левое плечо, чтоб не сглазить, или стучите по дереву. Разве задумываетесь? Это на уровне рефлекса. Так и мы.

– Ясно, – сказала я. – Но мне неприятно думать, что я должна защищаться… от тебя или Грега.

– Речь вовсе не о нас, – нахмурилась она. – Мало ли!

– Ясно, – повторила я. – Но лучше закроем тему. А то мне как-то не по себе.

– Хорошо, – улыбнулась она. – Но я хотела попросить отвезти кое-что Грегу.

Рената поманила меня за собой.

Мы вышли из гостиной и направились в ее мастерскую. Рената обладала необычайным живописным талантом. Вампиры не отображаются ни на фото, ни на видео, и мне ее искусство было только на руку. Я тосковала вдали от моего любимого, у меня не было его фотографий. А вот картина имелась. На ней мы сидели спинами друг к другу. Он на темной половине, а я – на светлой. Но существовала еще одна версия этой же картины. Она находилась у Грега. На ней мы уже поднялись с земли и стояли, прислонившись спинами друг к другу. Рената добавила лазоревую бабочку, сидевшую на моей приподнятой и раскрытой ладони. Когда я смотрела на картину, то мне отчего-то безумно хотелось, чтобы бабочка перелетела на темную половину и опустилась на руку Грега. Сама не знаю, откуда возникало такое желание.

«Может, Рената нарисовала еще одну версию? – обрадовалась я, заходя за ней в мастерскую и внимательно осматривая стены. – И там моя фантазия осуществилась».

Рената написала много новых картин, это я сразу заметила. Но нас с Грегом я, приуныв, не увидела. Зато посередине стены висел большой портрет седовласого мужчины. Он был одет во все черное, находился в каком-то тонущем во мраке помещении, и серебристая седина красиво выделялась на общем темном фоне. Но его жестокое суровое лицо меня испугало. Резкие неприятные черты, сжатые узкие бледные губы, мертвенно-серое лицо вызывали неконтролируемый страх. А горящие злобой угольно-черные глаза казались живыми и будто следили за мной с полотна.

– Атанас, – коротко представила Рената.

– Как реалистично, – едва сдерживая дрожь ужаса, заметила я.

И тут же всерьез решила обзавестись маленьким мешочком, наполненным до отказа маковыми зернышками, и всегда носить его с собой.

Рената, видимо, думала о чем-то подобном. И хотя она не умела читать мысли, но вдруг тихо проговорила:

– Я вижу, ты постоянно носишь кулон, подаренный братом. Чую, он наполнен его кровью. Грег дал тебе ее, как лекарственное средство… на всякий случай. Но вот что странно, исходящая от кулона энергия непонятным образом меня успокаивает. Надеюсь, она так же будет влиять и на…

Рената замолчала и повернула голову к картине. Я невольно тоже посмотрела на портрет. Мне показалось, Атанас начинает улыбаться довольно ехидно, а его глаза неотступно следят за нами.

– И на моих близких, – закончила она фразу.

– А портрета Порфирия у тебя нет? – поинтересовалась я.

– Где-то был, – задумчиво ответила Рената и начала передвигать многочисленные полотна, стоящие вдоль стены. – Ага, вот и он! – радостно произнесла она и достала небольшую картину.

Поставив ее на мольберт, чуть отошла. Я увидела мужчину, настолько непохожего на вампира, что удивленно глянула на Ренату. Она улыбнулась. Порфирий изображался сидящим на каменной скамье возле какого-то высокого громоздкого здания, похожего на средневековый замок. Общий фон картины был туманным и серым, и тем ярче казалось его лицо. Блондин с большими навыкате светлыми глазами, полными розовыми губами и довольно добродушным выражением румяного лица никак не ассоциировался у меня с вампирами. По сравнению с мрачным, злобным Атанасом он выглядел благожелательным и спокойным.

– Портрет соответствует действительности? – невольно поинтересовалась я. – Или ты приукрасила?

– Нет, Порфирий так и выглядит, – ответила Рената. – Но ты особо не очаровывайся. Мы – вампиры. Всегда помни об этом!

– А ты отчего не хочешь соединиться с семьей? – осторожно спросила я. – Грег в летний период предпочитает туманный сырой Лондон.

– Люблю быть одна, – неохотно ответила Рената и поставила портрет Порфирия лицом к стене. – К тому же хочу отправиться на остров Ян-Майен[4]. Я там еще не была. А вот Грег несколько раз проводил там лето.

– Да? – тут же заинтересовалась я. – И что там?

– А ничего! – усмехнулась Рената. – Там и населения-то нет, что меня лишь радует. Гористая местность, вулкан, мхи и трава. Сейчас там минус десять. И туманы, почти постоянно густые туманы. Идеально!

Я вздохнула, представив Грега в полном одиночестве в таком суровом окружении.

Тут мой взгляд упал в угол мастерской, я заметила не совсем законченную картину, изображающую высокие сосны, росшие на скалистом берегу какого-то большого озера. Вода и небо были густого аквамаринового тона, хвоя сосен – изумрудно-зеленой. И от этих насыщенных цветов картина выглядела немного неправдоподобно, словно это не живая природа, а какой-нибудь сказочный пейзаж.

– Зачем тебе уезжать на этот пустынный холодный остров? – заметила я. – Когда ты можешь прямо сейчас оказаться возле этого синего озера.

И я показала на незаконченную картину.

Рената обладала даром оказываться как бы внутри своих картин. Как-то она при мне «нырнула» в одну из них, и когда я ее позвала, она меня, казалось, не слышит и не видит, хотя я наблюдала за ее передвижениями внутри пейзажа, словно смотрела цветной фильм.

– Да, могу, – после пауза ответила она и легко улыбнулась. – Но, сама видишь, именно эта картина не дописана. К тому же Грега тревожит такое времяпрепровождение.

– Он боится, что ты не захочешь вернуться в реальный мир? – уточнила я. – Но разве это возможно? Ведь твои похождения внутри картин что-то вроде игры. Или я неправильно понимаю происходящее?

– Вначале я видела нарисованный мир, – ответила Рената. – Но чем чаще я там гуляю, тем все более настоящим он становится. Листья, цветы, деревья и все остальное, написанное мной на холсте, уже не выглядит сотворенными из масляных красок. Даже появляется запах свежей зелени, воды, аромат цветов, я часто чувствую дуновение ветра. Грег в чем-то прав. А вдруг однажды я создам такую идеальную для меня картинку, что захочу в ней остаться навсегда? Кто знает, какие метаморфозы постепенно произойдут со мной.

– Все это удивительно, – прошептала я, не сводя глаз с озера, синеющего между коричневыми стволами сосен.

Рената глянула на меня, сказала, что совсем забыла, зачем меня позвала, и мне, видимо, уже пора домой. Я оторвалась от созерцания картины и повернулась к ней. Она взяла с полки большую лаковую шкатулку и достала овальный медальон.

– Передай это Грегу, – попросила она и протянула его мне. – Украшение сделано по его эскизу, а вставки я недавно закончила.

– Ой, какая прелесть! – восхитилась я.

Погладив холодную поверхность платины, начала изучать вензель на крышечке, красиво сплетенный из двух букв «Г» и «Л». Их контуры сверкали крохотными камнями. Буква «Л» ярко-синими, видимо, сапфирами, а буква «Г» явно рубинами. Я раскрыла медальон. И замерла. На левой створке находился искусно выполненный портрет Грега, на правой – мой. Наши лица изображались повернутыми вполоборота друг к другу.

– Надеюсь, ему понравится, – пробормотала Рената.

– Еще бы! – воскликнула я. – Ты просто чудо. Какой у тебя дивный талант!

Я машинально бросилась к ней, чтобы обнять и поцеловать, но Рената резко отпрянула.

Страницы: «« 123

Читать бесплатно другие книги:

Обычные люди живут в обычных городах и занимаются обычными делами. А рядом с ними живут совсем иные ...
В своей книге известный британский астроном Питер Браун рассказывает о необыкновенной науке – астроа...
Если верить в сказку, она обязательно войдет в твою жизнь и подарит самое настоящее чудо! Лиза верил...
В своей книге Дж. Уотсон исследует повседневный быт римского солдата с момента призыва на военную сл...
Известный историк и морской офицер Альфред Мэхэн подвергает глубокому анализу значительные события э...
Фридрих Руге – вице-адмирал, командующий ВМС ФРГ – приводит малоизвестные факты о боевых операциях г...