Уйти, чтобы выжить Садов Сергей

– Тогда еще встретимся. – Александр Петрович поднялся. – Врачи запретили мне долго тут находиться. Я забираю все монеты, собственно, я их и приносил только похвастаться, а вот бумаги оставляю.

Володя тоже поднялся. Дождался, когда куратор покинет бокс карантина, и вернулся к бумагам – читать предстояло еще много. И надо ведь все это выучить…

За оставшееся время Володя успел закончить свой доклад и переслал его Татьяне Николаевне, а потом только изучал переданные материалы и тренировался. Чтение биографий вымышленных Стариновых невольно заставило вспомнить отца. Интересно, что было бы, если бы все это оказалось реальностью? А сейчас? Как к этому относиться? Как отнестись к некоему полковнику Старинову, во время Наполеоновских войн оставшемуся прикрывать с небольшим отрядом отход основной части войск? Из того боя полковник так и не вышел. Майоры, капитаны, полковники – все они служили, многие погибали… А вот его отец… Читать вымышленную биографию не хотелось. Князь Старинов, отвечающий за безопасность своей территории. По сути, конечно, верно. Читая это, Володя как никогда ощущал себя самозванцем, присваивающим то, что ему никаким образом не принадлежало. Ведь все те герои и даже те, что не герои – реальные люди, как бы они отнеслись к такому присвоению их биографий?

При очередной встрече с Александром Петровичем мальчик поделился своими сомнениями. Тот, вопреки опасениям, не высмеял его.

– Серьезный вопрос. Честно говоря, я должен был сам об этом поразмыслить. Но знаешь, что я думаю?

Мальчик заинтересованно посмотрел на полковника сквозь разделявшее их стекло.

– Если ты станешь их достоин, они будут гордиться таким родством. Главное, не опозорь их память.

После встречи Володя еще долго думал об этих словах, и словно вся тяжесть выдуманного княжеского рода навалилась на плечи. Будто все эти предки оценивающе смотрели на него, наблюдая, как их потомок будет справляться с проблемами. Достоин он встать рядом с ними или нет?

В последний день карантина Александр Петрович снова навестил его. Они долго стояли у стекла, смотря друг на друга.

– Ты меня очень беспокоишь, – вдруг сказал наставник.

– В каком смысле? – удивился Володя.

– Твое отношение к жизни. Твое безразличие к тому, что с тобой будет. Ты даже смеяться стал редко, только улыбаешься слегка. И даже возможную смерть от болезни воспринимаешь скорее с любопытством.

Володя нахмурился, пытаясь понять, к чему ведет полковник.

– Я вас не понимаю.

– Я беспокоюсь за тебя, потому и хочу попросить об одной вещи.

– Попросить?

– Да. Если ты действительно считаешь меня своим другом, выполни одну просьбу: не обещай никогда никому того, чего не сможешь исполнить, но если пообещал, выполни.

– Я не понимаю…

– Постараюсь объяснить. Я боюсь, что однажды тебе все может надоесть, ты устанешь жить. Я надеюсь, что какие-нибудь невыполненные обещания помогут тебе удержаться от этого пагубного пути. Если у тебя будет хоть какая-то цель, то станет больше шансов найти свой путь в жизни.

Мальчик задумался. Все это казалось ему такой глупостью, но почему бы и не выполнить эту просьбу наставника? К тому же он и сам считал, что обещания надо выполнять.

– Хорошо, Александр Петрович. Я обещаю вам.

Полковник кивнул. Постоял некоторое время молча.

– Удачи там.

– Спасибо.

В этот день Володя думал, что уснуть ему не удастся, однако многолетние тренировки дали о себе знать. После короткой медитации он вдруг обнаружил, что совершенно спокоен, словно завтра ему предстоит не путешествие в другой мир без шанса на возвращение, а очередная тренировка, которых было множество и будет еще больше. Так стоит ли из-за этого переживать? Спать он лег ровно в десять и уснул почти мгновенно.

Утром он, как обычно, сделал зарядку, принял душ, а потом стал ждать. Делать ничего не хотелось, и мальчик просто сидел на кровати, вспоминая свою жизнь на Базе. Ровно в десять зазвенел звонок коммуникатора, и голос, который мальчик не смог опознать, велел приготовиться к выходу. Володя огляделся. Личных вещей у него тут не осталось, они уже были упакованы и подготовлены к переправе.

Раздался сигнал, и мальчик вышел в холл, где его ждали два медика в биозащитных комбинезонах. Быстро осмотрели его, сняли показания приборов и медицинских сканеров, после чего один из медиков протянул мальчику сумку.

– Переодевайся в спальник и комбинезон и надевай биозащитный костюм. Мы будем ждать у выхода из карантина.

Мальчик кивнул и вернулся в комнату. Здесь он разделся и, достав из сумки, натянул на себя то, что медик назвал спальником. Это были штаны, похожие на детские колготки, которые свободно растягивались, словно резиновые, и после надевания плотно прилегали к телу и такая же «резиновая» футболка с длинными рукавами. Володя посмотрелся в зеркало и поморщился: выглядит ужасно, но сверкать в таком нижнем белье перед всеми он не намеревался.

Разрабатывалось оно специально для мальчика и предназначалось для защиты от разных кровососущих паразитов – именно это аналитики считали наибольшей проблемой в отсталом мире. Ткань спальника благодаря своей пористой структуре позволяла свободно дышать телу, хорошо держала тепло в холод и не грела в жару, но самое главное, из-за плотного прилегания к телу под нее не могла забраться никакая вошь, блоха или клещ. Сам материал тоже представлял неодолимую преграду для комаров, оводов или москитов. Чтобы очистить спальник, достаточно было положить его в воду на несколько часов. В такой одежде свободными оставались только кисти рук, шея и голова. Мальчик еще раз осмотрел себя и фыркнул. Ладно еще цвет нормальный, а то сделали бы розовым… с этих шутников сталось бы…

Володя достал из сумки комбинезон защитного цвета и быстро оделся. Застегнул ремень, проверил крепление пистолетных кобур за спиной. Конечно, не очень удобно по сравнению с креплением на поясе, но место на поясе предназначалось для мечей, а пистолеты планировалось не демонстрировать без лишней необходимости. За спиной же их можно и достать быстро, и не видно из-под плаща.

Сами пистолеты в сумке отсутствовали. Очевидно, их дадут перед самым переходом, зато боевой нож был на месте – привычный и надежный «Катран». Мальчик тут же прикрепил его к бедру, проверил, как он выходит из ножен, и надежность крепления. Комбинезон тоже сидел нормально. Теперь облачиться в биозащитный костюм и на выход.

В сопровождении медиков мальчик прошел в комнату перехода, где находились еще четыре человека в таких же комбинезонах, а с ними и Александр Петрович.

– Переход стабилен! – услышал Володя доклад одного из техников. – Время функционирования два дня. Расчетное время работы десять дней.

Александр Петрович поманил мальчика к гигантскому экрану. Здесь же стоял и один из ученых. Как только Володя подошел, экран включился.

– Два дня назад мы нащупали этот мир, – заговорил ученый. – Фотографии, которые сделал робот-разведчик, мы тебе пересылали, вот новые.

Фотографии явно были сделаны с высоты птичьего полета. Деревня, люди, лошади, поля… Зоркость разведчиков была такой, что позволяла рассмотреть даже мух на холке коня. Вдали виднелся город. Вот едет какой-то отряд в доспехах.

– Есть еще и фильмы. Мы их тебе сбросили в ноутбук, сможешь посмотреть после перехода. Там много всего интересного. Мы даже начали составлять словарь местного языка, но пока там всего лишь восемь слов. Узнавать язык тебе придется на месте. В ноутбук мы включили лингвистический анализатор.

– Спасибо, профессор, меня обучали с ним работать, – отозвался мальчик, не отрываясь от слайд-шоу фотографий нового мира.

– Ах да, конечно. Как нами установлено, мир находится примерно на уровне раннего Средневековья Земли. То есть до изобретения пороха примерно лет четыреста… если ты, конечно…

– Я не собираюсь устраивать промышленную революцию и не намерен распространять рецепт пороха.

– Очень хорошо. – Профессор продолжил показ. – Мы использовали порядка сотни летательных аппаратов. Уже есть примерная карта территории, куда мы хотим тебя переправить. Совсем экзотические места опустим, там культура слишком уж отличная от той, к которой ты привык, но мы разыскали место, где общество похоже на европейское. «Окно» перемещали по тому миру восемнадцать раз, делая контрольные наблюдения. Высадка планируется здесь.

На экране появился снимок вытянутого острова на средних размеров озере, расположенном в глубине леса.

– Место удобное. Люди здесь не ходят, это видно по состоянию леса, в то же время ближайшее жилье километрах в сорока по прямой. Время на то, чтобы освоиться, у тебя будет.

Володя еще раз просмотрел заинтересовавшие его фотографии, внимательно изучил одежду и людей, дороги. Рассмотрел снимок замка.

– Меня все устраивает.

– Отлично. Тогда мы готовим переход, а ты пока посиди здесь. Как только все будет готово, мы сообщим.

Мальчик сел в явно специально для него приготовленное кресло, рядом пристроился Александр Петрович.

– Что ж… удачи…

Глава 6

К ним подошел один из ученых.

– Прошу прощения, небольшие проблемы, канал нестабильный и пока идти нельзя.

– Это надолго? – поинтересовался Володя.

– По прежнему опыту, на стабилизацию уйдет часа полтора-два. Кстати, в рюкзак первого вброса мы вложили небольшую памятку по использованию канала. Обязательно прочитай.

Рюкзаки первого вброса – тоже термин, появившийся с проектом. Он означал вещи, которые отправляются в новый мир раньше человека. Собирают там самые необходимые для выживания предметы на случай, если после перехода «окно» неожиданно закроется. Такого еще ни разу не случалось, но ученые в массе своей вообще люди осторожные и предпочитают перестраховываться. Даже осторожнее военных.

– Первый вброс уже прошел? – спросил Володя.

– Да. Консервы, оружие, капканы, рыболовные принадлежности… ну, ты должен знать, что входит в рюкзаки первого вброса. И еще чемоданчик от врачей.

– И что мне пока делать?

– А что делать? – Ученый пожал плечами. В защитном комбинезоне это получилось неуклюже. – Ждать, когда произойдет стабилизация. Мы сообщим. Можно, конечно, пока вернуться в карантинный модуль, но это значит, что переправиться ты сможешь только завтра.

– Я подожду, – поспешно сказал Володя.

Пока ученые настраивали канал, Золотов давал последние наставления:

– Обновление организма, судя по нашим экспериментам, происходит сразу после окончания перехода. Таким образом, на той стороне ты уже станешь здоров, но как это проявится, мы не знаем – впервые отправляем кого-либо в таком состоянии. Набор инструментов для тестов мы уже отправили, поэтому сразу, как сможешь, проведи полное обследование и передай нам кровь на анализ… ну, ты сам знаешь, что еще делать.

– Конечно, Юрий Михайлович. Спасибо вам…

– Спасибо будешь говорить, когда станет ясно, что ты здоров. В общем, медицина первым делом, а мы постараемся провести анализ как можно быстрее и передать результат… – Тут он вздохнул. – Еще один момент, о котором я должен сказать… Мы не знаем, навсегда ли ты избавишься от болезни. Вероятность, что ты станешь здоров, очень велика, но есть шанс, что через некоторое время болезнь вернется. Небольшой, но есть. Потому прошу, проводи регулярное обследование…

– Чем мне это поможет, если болезнь вернется? – чуть улыбнулся Володя. – Пусть будет как будет…

– Пожалуй, – со вздохом признал Юрий Михайлович. – Ладно, пойду еще раз проверю все, что мы отправим следом…

– Что ж, раз у нас есть еще полтора часа… – начал Александр Петрович, когда врач ушел. – Скажи, только честно, почему все-таки именно такой мир ты выбрал? Я понимаю, что если цивилизация отстает в развитии от нашей, то там много легче устроиться хотя бы за счет большего объема знаний, но все же твой выбор несколько нетипичен.

– Я не собираюсь работать прогрессором, если вы об этом. – Мальчик равнодушно смотрел на стену напротив. – Всегда считал, что такие действия отдают некоторым высокомерием. В этом вопросе я со Стругацкими категорически не согласен – каждая цивилизация должна идти своей дорогой, совершать свои ошибки и приобретать свой опыт.

Александр Петрович глянул на сидящего рядом мальчика немного озадаченно.

– Знаешь, а ты меня порадовал. Не каждый взрослый понимает это. Выходит, не зря мы тебя обучали.

– Ну и я еще ничего… соображаю.

Полковник усмехнулся:

– Не откажешь. Но ты действительно думаешь, что сможешь остаться незаметным? Ты все-таки человек другой эпохи и даже другого мира. На многое ты будешь смотреть совершенно по-другому. Даже если ты не собираешься привносить какие-то глобальные технические новшества, то идеи привнесешь, даже не желая того.

– Ну и что? Я вот слышал, первые эксперименты с самолетом проводили еще в восемнадцатом веке. Попалось мне одно описание, как крестьянин собрал аппарат и летал на нем. Что там правда – кто знает, ни описаний, ничего не осталось, а первыми все равно считаются братья Райт. Помнят не тех, кто впервые поднялся в воздух, а тех, кто проложил туда дорогу другим. Если какая-то идея или новшество окажутся не ко времени, их быстро забудут, и все вернется на круги своя.

– Думаешь?

– Мне историю хорошо преподавали. При Каннах сражались армии общей численностью больше сотни тысяч человек, а после Рима такую армию собрать и, главное, снабжать научились только в Новое время. В Средневековье армия численностью в две тысячи уже считалась громадной. Я не беру Восток, там свои особенности, Рим же все-таки западноевропейская цивилизация. А бани, канализация? Сколько людей жило в Риме в период его расцвета? В каком веке население городов стало достигать той же численности? Или дороги. Римские дороги служат до сих пор, даже спустя две тысячи лет. Интересно, знаменитые германские автобаны можно будет использовать через две тысячи лет, если за ними не ухаживать? И когда появились первые дороги, близкие по качеству к римским?

– Я не совсем понимаю, что ты хочешь мне сказать этой лекцией? – озадачился Александр Петрович.

– То, что все это реальные достижения, которые существовали столетия, а рассыпались за мгновение по историческим меркам. Слишком сложными были для Средневековья, а я ведь туда и отправляюсь. Я могу многое привнести: дороги, чертежи, канализацию, ну и еще всего разного, но если люди это не примут, то все умрет вместе со мной и разрушится. Монголы создали уникальную военную организацию и систему снабжения. Их логистика опередила время на столетия. Ну и что? Приблизиться к чему-то подобному люди смогли только в девятнадцатом веке, а до совершенства довели американцы во время Второй мировой войны. Они и войну с Японией выиграли не солдатами, а логистикой, уникальный, кстати, случай. Им реально есть чем гордиться.

– Хм… Такого я еще не слышал.

– Это из нашего вечного спора с историком. – Мальчик даже потерял свое внешнее равнодушие и слегка оживился. – Ведь если говорить откровенно, японцы как солдаты превосходили американцев, и даже их оружие первоначально было лучше американского. После же Перл-Харбора численность японского флота тоже превзошла американский. На стороне Америки была производственная мощь, но чтобы она заработала, нужно время, и время необходимо было выигрывать теми силами, что имелись. И американцы с блеском справились с этим. Не мужеством солдат, а отлаженной системой снабжения и профессионализмом инженеров, разработавших систему возведения баз на островах в максимально сжатые сроки. В результате американский флот, уступая в численности не только японскому, но и английскому, проводил в море больше времени, чем и тот и другой, что компенсировало малое количество. И это не позволило Японии в полной мере реализовать свои сильные стороны. Кстати, я бы на месте японцев планировал не только налет, но и захват Гавайских островов.

– Они не хотели вести полномасштабную войну.

– Если планируешь нападение на военную базу другого государства – трудно рассчитывать, что войны удастся избежать. В случае же захвата Гавайев у них на руках появился бы козырь для торговли, а американским авианосцам, которые находились на учениях, пришлось бы идти на другие базы. В любом случае с потерей этих островов американцам намного сложнее стало бы организовывать свои операции на Тихом океане. Впрочем, как говорил историк, это все разговоры в пользу бедных. Имея доступ к рассекреченным материалам той эпохи, легко рассуждать о том, как надо действовать. Разговор-то у нас не об этом. Вот смотрите, тыловая служба Наполеона рассыпалась после того, как он углубился на территорию России, практически моментально. Из Москвы он не мог нормально общаться даже с частями, стоящими под Смоленском, а уж про Париж лучше вообще молчать. Известие о мятеже в Париже генерала Мале он получил спустя какое время? А монголы умудрились в гораздо худших условиях наладить отличное почтовое сообщение с самыми удаленными уголками своей империи. И расстояния, на которые ехали их курьеры, много больше того, на которое приходилось отправлять курьеров Наполеону.

– Монголам не мешали партизаны.

– Думаете? Ну, пусть так. А какие партизаны мешали французам в тысяча восемьсот пятом году? Ведь если бы осуществился план Кутузова, то французы уже тогда вынуждены были бы есть собственные сапоги, а не после отступления из Москвы. Наполеона спасло только горячее желание императора Александра дать генеральное сражение. Оно ведь приносит больше славы в случае победы, нежели непонятные и незаметные для общества маневры, на которых настаивал Кутузов. Они вели к победе, но не приносили славы, а императорам нужна слава, вот и получили Аустерлиц.

– Похоже, ты хорошо изучил историю. С тобой трудно спорить, да и, честно говоря, я не настолько владею материалом. Так ты думаешь, что любые твои идеи и новшества, если они не ко времени, будут отвергнуты?

– Вернее, забыты на время. Если же мои новшества все же найдут дорогу, скорее всего, окажется, что я просто ненамного опережу кого-нибудь, вот и все. Александр Петрович, ну честное слово, я не собираюсь вести никакой прогрессорской деятельности. И не собираюсь что-то внедрять только ради того, чтобы внедрить.

– Чего же ты хочешь, отправляясь в чужой мир?

Мальчик замолчал. Полковник ждал. Когда он уже хотел переспросить, мальчик ответил:

– Начать жизнь заново.

В такие моменты Александру Петровичу казалось, что он разговаривает не с тринадцатилетним мальчишкой, а с умудренным жизнью стариком. Хотя… если вспомнить его жизнь… Разве можно удивляться, что мальчик никогда не смеялся, а только чуть улыбался? Никогда не шалил. Был всегда серьезным и спокойным, оставаясь таким даже в момент опасности. Полковник вспомнил рассказ Леонида, вернувшегося из очередного учебного похода. Он тогда оттащил его в сторону и долго молчал.

– Скажи, у этого мальчишки нервы вообще есть? – вдруг задал он вопрос. – Он действительно человек?

– Ты к чему ведешь? – удивился Александр.

– К чему? Сегодня был учебный штурм одной горы. Высота не то чтобы большая, но склон отвесный. Володя не совсем правильно закрепился, а куратор просмотрел… растяпа, разговор у меня с ним еще не закончился… но ладно. Короче, крепление вылетело, и мальчик рухнул. Каким образом он сумел ухватиться за камень, до сих пор не пойму. Перепугал всех. А он висит над пропастью на одной руке и даже не дергается. Я наверх, гляжу с вершины… Мальчик поднимает голову и смотрит на меня… не поверишь, но он был совершенно спокоен. Никакой паники, ничего… хотя нет… вот сейчас я думаю… он был скорее равнодушен. Знаешь, словно ему совершенно все равно, что с ним случится. Так вот, поднимает голову и совершенно спокойно спрашивает: «Что мне делать, товарищ майор?» Я сам напуган, думал, уже все, убьется парень, а он… Ну, я ему кричу: держись, мол, сейчас вытащим, а он словно робот какой: держусь, говорит. Тут ребята притащили страховочный трос, скинули. Когда вытащили парня, он просто отряхнулся и пошел смотреть вырванное крепление, я за ним. А Володя, словно и не висел минуту назад над обрывом, совершенно обыденно спрашивает: «Скажите, что я сделал не так?» Представляешь?

Александр Петрович развернулся и бросился в комнату, ворвался и замер: мальчик лежал на кровати, заложив руки за голову. На шум открывшейся двери он чуть приподнялся, узнал куратора и снова лег.

– Дядя Саш, – вдруг заговорил он. – Я сегодня так испугался…

Вот сейчас Александр Петрович и задавал себе вопрос: кто же из этих двух мальчишек настоящий? Тот, кто оставался равнодушным, вися над обрывом на одной руке, а потом хладнокровно анализируя ошибки, или тот, который таким же равнодушным и спокойным голосом признавался в том, что «сегодня сильно испугался»?

– «Окно» стабилизировалось, – сообщил, подойдя, один из ученых. – Сейчас проведем тест, и если все будет хорошо, можно отправляться.

Володя поднялся и обернулся:

– Прощайте…

– Удачи, Володя…

Мальчик кивнул и стал неторопливо снимать защитный комбинезон.

– Мог бы и раньше снять, – заметил ученый. – Его тебя заставили надеть, чтобы сюда дойти, а мы носим, чтобы наших микробов тебе не передать. Комната же основательно продезинфицирована.

Володя на миг замер. Александр Петрович и сам хотел бы высказать кое-что этим умникам, но благоразумно промолчал. Мальчик тоже удержался.

– Я не знаю здешних правил, и мне об этом не говорили, – нейтрально заметил он.

– Да? Странно, – удивился ученый. – Ну давай, снимай.

Володя быстро избавился от костюма и остался в комбинезоне.

– Оружие. – Александр Петрович кивнул на стол, на котором лежали два пистолета.

Мальчик подошел к ним и привычно проверил оба. Посмотрел, заряжены ли, и спрятал в кобуры на поясе за спиной. Попрыгал, проверяя, не выпадают ли.

Куратор стоял за спиной.

– Я готов. – Мальчик повернулся.

– Да… Еще четыре пистолета в комплекте как запасные, патроны там же. Что еще?.. Мечи… восемь штук, четыре пары. Две рассчитаны на взрослого, то есть на вырост, как и кольчуги.

Мальчик подошел и чуть коснулся его руки.

– Александр Петрович, мы же с вами все это вместе собирали. Я все помню.

– В таком случае оружие держи наготове. Мало ли…

– Все нормально. – сказал очередной ученый. – Только что получен пакет от робота-разведчика. В зоне выхода никаких опасностей не обнаружено. Готовность к переходу две минуты.

Мальчик подошел к трубе, как он называл «окно», и замер. Ученые суетились у приборов, что-то там проверяя и уточняя. Рабочие в таких же защитных комбинезонах подтаскивали к «окну» контейнеры, которые должны отправиться следом, укладывая в строгом порядке по тем номерам, которые были указаны на них. Подошел директор, протягивая пухлый конверт.

– Здесь полный перечень того, что находится в каждом контейнере. Жизненно необходимое уже переправлено. Следующими, – директор кивнул на контейнеры, – идут приборы, метеошары, баллоны с гелием, а дальше то, что тебе понадобится для если не совсем комфортного, то вполне сносного существования.

Директор нервничал, это было весьма заметно… и необычно. Мальчик благоразумно не стал заострять на этом внимание, как и напоминать, что лично участвовал в упаковке всего этого.

– «Окно» готово, – сообщили из-за приборов. – Тридцатисекундная готовность.

– Ну… – Александр Петрович замолчал, потом подошел и обнял мальчика.

Вновь подошел директор… затем еще двое преподавателей. Больше никого, похоже, сюда просто не пустили. Впрочем, со всеми Володя уже успел попрощаться, пока сидел в карантине.

– Десять секунд, приготовиться.

Мальчик отстранился и подошел к трубе, примерился.

– Пошел.

Володя последний раз окинул взглядом помещение, задержался на Александре Петровиче, с легким удивлением отметив у того слезы. Потом решительно отвернулся и нырнул в трубу… Втиснуться удалось с трудом, ощущение было такое, словно в кроличью нору лезешь. Мешали кобуры, Володя уже жалел, что послушался Александра Петровича и полез с ними. И назад уже нельзя. Вылезешь и все – нужно искать новый мир, в этот дорога будет закрыта. Разве что только в виде трупа. Володя протискивался все дальше… дальше… Дышать стало тяжело, тело сдавило со всех сторон. Володя отчаянно рванулся – и тотчас вывалился на траву. Солнце ударило по глазам, мальчик инстинктивно прикрылся рукой, но тут же достал пистолет и, поднявшись на ноги, осмотрелся.

Совсем небольшая полянка, упаковки первого вброса валялись тут и там, выделяясь ярко-красной полосой на боках. Здесь же ездил небольшой, размером с собаку, робот-разведчик, шевеля своими детекторами и приборами на выдвижных штангах. Вот он развернулся и пополз на мальчика. Тот обалдело уставился на робота, не понимая, чего ему вдумалось его давить… потом сообразил и поспешно отошел. Робот подъехал к «окну», замер и выстрелил туда капсулой с очередными данными, которые ему удалось собрать. Затем отправился по своим делам дальше. Мальчик еще раз огляделся, убрал пистолет в кобуру и начал оттаскивать контейнеры в сторону. Расчистив площадь, он достал из кармана специальный медальон и кинул его в слегка подрагивающий в «окне» воздух – сигнал, что добрался благополучно и готов к приему следующих контейнеров. Глянул на часы, уже настроенные на местное время, выясненное роботом-разведчиком. Как объяснили Володе, во всех открытых мирах часы в сутках и дни в году совпадали с земными, что, если принять за данность теорию параллельных миров, было не удивительно… Удивительно было другое – ни в одном из миров очертания материков не совпадали. Так что осталось только поставить правильное время. Итак, десять минут, время пошло. Схватившись за очередной контейнер, Володя поволок его к деревьям. Счастье, что груз больше пятидесяти пяти килограммов в «окно» не проходил. Трудно представить, каким образом можно тащить тонны две.

Контрольное время после перехода прошло, и вот в «окно» выпал контейнер под номером один. Володя поспешно ухватил его за веревочную петлю и оттащил в сторону. Тут же, не давая ему передохнуть, из «окна» выпал второй.

До самого вечера Володя трудился не покладая рук, оттаскивая прибывающие контейнеры. Одни были вполне компактными, другие небольшими по обхвату, но длинными – все их мальчик аккуратно укладывал у деревьев, чтобы они не мешали прибытию следующих грузов.

Перетаскав, наверное, штук двести контейнеров, Володя швырнул в «окно» очередной медальон-сигнал и рухнул на землю. Прибытие грузов моментально прекратилось. С трудом заставив себя подняться, Володя подошел к самому первому контейнеру с красной чертой и огромной цифрой 1 на боку, вскрыл его ножом и достал палатку. Доведенными до автоматизма движениями установил ее, особо не выбирая место, расстелил спальник. Правда, до того не забыл снять показания медсканеров и переправить обратно пробы крови. Впервые за долгое время он ложился спать без ставшей уже неизменной спутницы – боли.

В «окно» снова посыпались контейнеры, уже с другой маркировкой, обозначающей грузы, с которыми можно обращаться не очень осторожно. Мальчик даже не стал оборачиваться, забрался в спальник и моментально уснул – завтра предстояло много дел.

Наутро Володя встал с первыми лучами солнца. Снова взять пробы крови, провести полное обследование организма, переправить результаты и за работу. За ней время шло быстро и незаметно и некогда было тревожиться о результатах анализа, волноваться, успешно ли прошло лечение или нет. Впрочем, судя по тому, что еще ни разу ему не потребовалось обезболивающее, он действительно выздоровел, и в результатах анализов Володя даже не сомневался.

Из-за этого нового ощущения легкости во всем теле и отсутствия боли он расслабился, потому и лег спать вчера, даже не позаботившись о собственной безопасности. Это был явный прокол. Конечно, вряд ли на острове посреди озера водится какой-нибудь крупный хищник, но кто знает. Хорошо, что Александр Петрович не видел его оплошности…

Володя мельком глянул на «окно», которое ученые Базы за ночь перемещали несколько раз, вываливая новые и новые контейнеры. И принялся расхаживать по поляне, выбирая место для научного центра. Наконец, нашел подходящее и начал подтаскивать туда все необходимое. Достал мелкую сетку из нержавеющей стали… дорого, конечно, зато долговечно, а этот критерий был важнейшим при подборе материалов для экспедиции. Раскатал рулон по земле, рулеткой замерил нужную длину и отделил кусачками лишнее. Раскатал рядом еще один рулон и V-образными костылями закрепил сетку на земле. Сверху аккуратно уложил «подушку», собранную из квадратных блоков. Что это за материал, Володя не знал. А вот полы пришлось выкапывать из-под группы остальных упаковок. Наконец достал и их. Опять-таки ради облегчения массы и долговечности сделали их из пластика. Вообще, пластик – основной строительный материал, который переправляли сюда: долговечен, легок, прочен – что еще нужно? К тому же можно изготовить его с любыми нужными свойствами.

Пол делался просто: положить рулон и катнуть его, после чего лишнее отрезать – быстро и удобно. Положить рядом еще один рулон и снова раскатать. Сам пластик пола изготовили «под дерево», и состоял он из нешироких «досок», которые крепились друг к другу стальными тросиками. Пол укладывался специальным приспособлением – натяжной машиной, – вращая ручку, мальчик подтягивал «доски» друг к другу. А дальше оставалось пройтись по нему паяльной лампой. От высокой температуры пластик не горел и внешне даже вроде ничего не происходило, но внутри, где проходил трос, он плавился и тут же застывал. Спекались и места соединения пластиковых досок. Теперь снять натяжную машину, подтянуть следующий тросик и тут же его запаять.

К девяти часам утра в выбранном месте уже возвышалась конструкция, похожая на те кафе, которые возводят на набережных. Правда, используемые в этой конструкции материалы имели повышенную прочность и надежность, но внешне это было незаметно. Володя еще раз осмотрел дело своих рук, проверяя, как все держится и правильно ли собрано. Делал он это скорее для очистки совести, нежели действительно сомневаясь в себе: в последнее время он постоянно тренировался в сборке всех этих конструкций, доводя движения до автоматизма. Ведь чем быстрее он начнет работы, тем легче ему будет здесь жить: больше времени будет у ученых Базы на анализ предоставляемых им данных и, значит, больше рекомендаций дадут ему. В будущем это помещение превратится в склад.

Подкрепившись из саморазогревающейся упаковки – теперь как минимум дней десять это будет его основной пищей, пока не закроется «окно», – Володя приступил к сбору вышки, утыканной параболическими антеннами. Тоже не совсем обычными: из-за ограниченных размеров «окна» их сделали лепестковыми. Когда антенны прикреплялись к вышке, надо было раскрыть эти лепестки наподобие веера и закрепить усилитель, спустить провода и подвести к научному центру. Неподалеку Володя таким же образом подготовил еще одну небольшую площадку, правда, не ставя никакой «подушки» (для дизель-генераторов это не очень важно), – тоже специальная разработка под проект из-за необходимости укладываться в ограниченные размеры и массу. Как правило, инженеры выходили из этой проблемы самым простым способом – делая все механизмы модульными, ну а дальше даже самый последний идиот мог состыковать их друг с другом. Володя идиотом себя не считал, тем не менее на тренировках отрабатывал все это до мозолей. Вот и сейчас… установить полозья, привернуть к ним электрошуруповертом генератор, потом небольшой дизельный двигатель… Убедиться, что зубцы передачи от дизеля к генератору попали друг в друга… Проверить, как работают амортизаторы, и прикрепить баки, соединить их топливными шлангами. Теперь аккумуляторы – тоже извращение из-за ограничений, – состоящие из нескольких блоков, которые надо соединить друг с другом и прикрепить стартер. Рядом поставить еще один генератор, от него протянуть защищенные провода к научному центру, подготовить там щиток, трансформаторную установку, к которой и подвести провода от генераторов. А над всем этим повесить полог для защиты от дождя.

Теперь затащить внутрь модули основной установки – большие металлические ящики с ручками для удобства переноски, которые надо в строгом порядке устанавливать друг на друга, соединяя модули в единый блок научно-исследовательского центра.

– Советские микросхемы – самые большие микросхемы в мире, – бурчал Володя, водружая очередной ящик на предыдущий. – А это у нас что? А-а-а, дисковый массив, а тут процессорный блок… вроде бы ничего не перепутал.

Володя разложил легкий стол и водрузил на него монитор с клавиатурой и мышью, подсоединил их к собранному блоку, занимающему почти четыре квадратных метра.

– Ну вот, теперь можно попытаться со всем этим взлететь. Надо бы только топливо в генераторы залить.

К обеду мальчик едва не падал с ног от усталости, зато теперь почти все было готово к первому эксперименту. И только тут он заметил, что у «окна» лежит капсула с «Большой земли» – результаты анализов. Внешне сохраняя спокойствие, Володя подобрал ее, вскрыл… руки дрожали. Усилием воли подавив волнение, он развернул лист и углубился в чтение… лист скользнул из руки и плавно опустился на землю… Володя осторожно сел рядом и закрыл глаза. Не верил… до конца не верил, может, потому и держался с таким спокойствием. Но сейчас… пока никто не видит, можно и расслабиться. Он здоров… Конечно, эти результаты еще должны быть подтверждены дополнительным обследованием, после того как заработает основное исследовательское оборудование, но сейчас он по-настоящему поверил, что у него действительно появился шанс начать жизнь сначала – так, как хочется ему.

Поборов волнение, Володя поднялся, заставляя себя вернуться к делам – работа должна помочь успокоиться. Надо надуть метеошар, посмотреть, как идет зарядка аккумуляторов, проверить показания тестовых систем главного компьютера… Еще не забыть пообедать и отправить отчет о проделанной работе. К счастью, работы было много. Хотя поток контейнеров практически иссяк, но они грудами валялись по всей поляне, и необходимо было навести хоть какой-то порядок. Хорошо еще вчера контейнеры первого вброса оттащил в сторону, а то пришлось бы выкапывать их из этой груды.

Тут запиликал сигнал из научного центра, сообщая о завершении проверок всех систем. Володя подошел к метеорологическому шару и выкопал из-под него гондолу с приборами, запустил их и проверил, как идет сигнал от нее на антенну центра. Сбегал к монитору и протестировал сигнал уже оттуда. Убедившись, что все работает, он дал команду на наполнение шара и через прозрачную стену центра наблюдал, как гелий из баллона надувает метеошар. Вот тот оторвался от земли и закачался, удерживаемый якорем. Володя глянул на экран, где показывалось давление в баллоне. Все. Мальчик мышкой нажал «пуск», и метеошар тотчас устремился в небо. Картинка на мониторе сменилась графиками, показаниями приборов. Из всего этого мальчик знал только высоту, температуру и направление ветра. Впрочем, даже это его интересовало постольку поскольку – для него тут никакой полезной информации не было, а результаты обработки ему потом передадут с Базы. Пока шар поднимался в небо, мальчик принялся за расчистку поляны, оттаскивая все контейнеры к лесу – скоро ему понадобится много места.

Снова сигнал. Володя бросился к монитору. Ага, шар достиг максимальной высоты и больше не поднимается. Мальчик переключил запись с одного винта на другой, подскочил к блоку и вытащил его, тут же заменив чистым из стопки рядом. Вытащенный диск он немедленно упаковал в специально для этой цели приготовленную коробку и помчался к «окну». Чуть ли не швырнул туда этот контейнер. Через пять минут прилетела записка с сообщением, что информация доставлена успешно. Мальчик облегченно вздохнул и отправился стирать резервную копию – места на винтах, конечно, было много, но вовсе не столько, чтобы хранить ставшую уже ненужной информацию. Закончив с этим, Володя принялся распаковывать новые метеошары. Гондола у них была немного другая – большая сфера с прозрачной нижней частью. Внутри виднелась мощнейшая широкофокусная камера для топографической съемки. Поскольку эта гондола была легче и меньше той, что улетела раньше, то и шары здесь были меньшего размера. Разложив шесть десятков таких шаров, мальчик стал нетерпеливо посматривать на «окно». Наконец, оттуда выпали результаты обработки предыдущей информации.

Все, что в ней интересовало мальчика, это указание высот, на которые надо поднять шары для максимально большого охвата территории. Сверяясь с выданной ему таблицей, он принялся настраивать высотомеры на шарах, чтобы те занимали строго отведенную им высоту. Сделав это, Володя подал сигнал к старту. Эти шары уже никто не привязывал и они поднимались сразу, как только наполнялись достаточным количеством гелия. Вот последний оторвался от земли и медленно растворился в небесах. С погодой еще повезло – ни единого облачка, значит, карты местности получатся очень хорошими. Мальчик начал выкладывать очередную партию метеошаров и вводить параметры по высоте. Как его заверили топографы, чем больше будет таких шаров и чем больше раз они пройдут над одной местностью, тем точнее будут карты. И шары эти никто экономить не собирался, в отличие от многих приборов – они были самыми обычными. А уж лететь такие шары могли сотни километров. Главное, ретрансляцию сигнала с них обеспечить. Для этой цели тоже имелись специальные зонды, но пока их время еще не пришло. Впрочем, пока должно было хватить и тех ретрансляторов, которые стояли на самих зондах.

Вслед за второй партией отправилась и третья – последняя. В общей сложности мальчик запустил почти сто восемьдесят зондов, и теперь каждый из них в режиме реального времени пересылал снимки местности. Володя, развалившись в кресле (а что? заслужил! сколько сегодня сделал!), наблюдал за передаваемыми картинками. Правда, зондов было слишком много, чтобы одновременно наблюдать за всей информацией, ну да не беда, и так интересно. Вот дорога, по которой ехали повозки… Город… Мальчик с интересом понаблюдал за жизнью горожан, чувствуя себя чуть ли не господом богом. Он тут сидит, попивает квасок, смотрит, а они там суетятся, каждый занимается своими делами и даже не подозревает, что некто как раз в эту минуту внимательно его рассматривает. Разрешение у этих камер такое, что можно разглядывать даже детали одежды.

Запиликал сигнал, сообщающий, что один винт заполнился и запись пошла на следующий. Мальчик вновь заменил винт на чистый, а вынутый упаковал и отослал на Базу. Вернувшись, Володя переключил канал на информацию от метеозонда и проверил его состояние. Тот медленно плыл на северо-восток… с такой скоростью он покинет зону приема через три часа. Мальчик вернул канал топографических зондов и отправился перетаскивать контейнеры.

Он уже перебросил двенадцать винтов с полученными данными, каждый из которых был размером в семьсот пятьдесят гигов… нехило так отснятый материал. Вот работенку подкинул социологам и картографам. Ведь, по сути, там целый фильм о жизни совершенно незнакомой цивилизации.

Более-менее расчистив поляну, Володя отправился распаковывать контейнеры первого вброса. Достал мечи и повесил на дерево. Лук… Мальчик ласково погладил его… Лук был уникальным, из синтетического композита со специально подобранными свойствами. Натягивался он вроде бы легко, но распрямлялся очень быстро, из-за чего стрела летела с очень высокой скоростью. Мальчик хихикнул, вспомнив первые опыты.

Я оглядел лук. Темно-синий, сужающийся к краям и расширяющийся у руки. Здесь был сделан удобный хват и даже небольшая подставка для стрелы.

– Отличный лук, – заявил Михаил.

Вместо разработчика лук демонстрировал он, никак с этим делом не связанный. И познаний о предмете у него, похоже, было мало, точнее, касались они только самого лука, а еще точнее, материалов, из которых его изготовили. Как я понял, именно он занимался их подбором. Может, потому и доверили демонстрацию вместо главного инженера.

– Композит, – продолжал Михаил. – Можно годами держать в натянутом состоянии и ничего не будет. Воды тоже не боится. Тетива из синтетических волокон. Смотри.

– А стрела не слишком тонкая для такого лука? – поинтересовался я.

– Какая разница? – удивился Михаил.

Я все-таки не считал себя профессионалом в этой области, хотя и занимался стрельбой из лука с момента, как попал на Базу, потому только пожал плечами. В конце концов, могу я быть и неправым в своих опасениях. Однако оказался прав…

Михаил вскинул лук, с кажущейся легкостью натянул его и спустил тетиву… стрела и в самом деле оказалась слишком тонкой… на такую скорость она точно не была рассчитана. Изогнулась дугой и едва не переломилась пополам… лучше бы переломилась… из-за этого изгиба она полетела не прямо, а в сторону, я вовремя отшатнулся…

– Ложись!!!

Люди на Базе военные и привычные ко всему. Правда, сомневаюсь, что они привыкли к тому, что у них над головой свистят стрелы, но… услышав крик, все, кто находился на поляне, как один попадали на землю – это и спасло. Александр Петрович, когда первое потрясение прошло, вовсю начал костерить незадачливого изобретателя.

– Да не думал же я, что так изогнет стрелу! – взвыл, наконец, тот.

– А должен был думать!!! Инженер хренов! Неужели так трудно посмотреть на нагрузки, которые возникают у стрелы в момент выстрела? Даже мальчик вон сразу сообразил!

Страницы: «« 123456

Читать бесплатно другие книги:

Сержио Демонидес считал, что кое-что понимает в жизни, пока Беатриса Блейк среди бела дня не вошла в...
В Молодежную сборную России по хоккею, или «Молодежку», попадают лучшие хоккеисты в возрасте до двад...
Почти полгода понадобилось Лиле Макаровой, чтобы перестать ждать нападения древнего демона, выпущенн...
Что может связывать обычную человеческую девушку-воровку и темноэльфийского принца? Особенно учитыва...
Не все благополучно в мире Содружества. Конфликты корпораций решают наемники, государства плетут инт...
Новый фантастический боевик от автора бестселлера «Три танкиста из будущего»! «Обратная рокировка» в...