P.S. Я люблю тебя Ахерн Сесилия
– Мам, я в шоке, что ты могла так о нас подумать. – Джек подмигнул Холли.
– То-то же, – сказала она, не веря ни единому его слову. – Ладно, дети, извините, но делать здесь вам больше нечего. Ужин будет готов через несколько минут.
– Да-а? – Холли не скрывала разочарования.
Элизабет тоже присела к детям за стол, все втроем они посмотрели на кухонную дверь, думая об одном и том же.
– Нет, Эбби! – раздался визгливый голос Эмили. – Ты неправильно делаешь! – Она громко заревела. Тут же послышался оглушительный хохот Ричарда: очевидно, пошутил он сам, потому что, кроме него, никто не засмеялся.
– Пожалуй, нам лучше остаться здесь и присмотреть за ужином, – добавила Элизабет.
– Ну все, ужин готов, – объявила Элизабет, и все двинулись в столовую. После небольшой толкотни, как на детском празднике, когда каждый выбирает себе местечко рядом с лучшим другом, Холли уселась в конце стола. Справа от нее устроилась мать, слева – Джек. Эбби с хмурым видом заняла стул между Джеком и Ричардом. Дома Джеку придется расплачиваться за то, что ей в соседи достался их старший братец. Деклан сел напротив Холли, рядом с пустым стулом, оставленным для Тимоти, за ним расположились Эмили, Мередит и Киара. Отцу пришлось довольствоваться местом во главе стола, между Ричардом и Киарой, – впрочем, только он, с его спокойствием, был способен на нем усидеть.
Элизабет внесла первое блюдо, по комнате поплыли вкусные ароматы, и все дружно заохали и заахали.
Холли всегда любила мамину стряпню, та никогда не боялась экспериментировать с новыми рецептами и приправами. К сожалению, эту ее черту Холли не унаследовала.
– Слушайте, – воскликнула Киара, обращаясь к Ричарду. – Бедняжка Тимми там, наверное, с голоду умирает! Мне кажется, он уже настоялся в углу.
Она знала, что ступает по тонкому льду, но любила риск, а главное, обожала позлить Ричарда. В конце концов, она отсутствовала целый год – приходилось наверстывать упущенное.
– Киара, Тимоти должен сознавать, что нельзя вести себя как вздумается, – объяснил Ричард.
– Да, но разве нельзя ему просто об этом сказать?
Остальные еле сдерживались, чтобы не рассмеяться.
– Он должен понимать, что его действия приведут к серьезным последствиям, и не повторять их.
– Жалко, – сказала она, повышая голос, – у нас тут такая вкуснятина! М-м-м-м-м, – добавила она, облизывая губы.
– Перестань, Киара, – прервала ее Элизабет.
– Иначе тебя в угол поставят, – строго добавил Джек.
Стол взорвался от смеха, за исключением Мередит и Ричарда, конечно.
– Ладно, Киара, расскажи-ка нам о своих приключениях в Австралии, – быстро сменил тему Фрэнк.
Глаза Киары загорелись.
– О, папа, там так здорово, я всем рекомендую туда поехать!
– Перелет слишком долгий, – сказал Ричард.
– Конечно, но оно того стоит.
– Сделала новые татуировки? – спросила Холли.
– Смотри! – С этими словами Киара встала и спустила брюки, обнажив бабочку на попе.
Родители, Ричард и Мередит возмущенно запротестовали, зато все остальные зашлись в истерическом хохоте и долго не могли остановиться. Наконец, когда Киара извинилась, а Мередит убрала руку от глаз Эмили, волнение улеглось.
– Это отвратительно, – сказал Ричард с омерзением.
– По-моему, папа, бабочки очень симпатичные, – сказала Эмили, широко распахнув невинные глаза.
– Да, некоторые бабочки симпатичные, Эмили, но я говорю о татуировках. От них бывают разные болезни и проблемы. – Эмили перестала улыбаться.
– Слушай, я же не делаю татуировки в подворотнях! И не обмениваюсь иголками с наркоманами. В салоне была стерильная чистота.
– Ну, это один из ярчайших оксюморонов, какие мне приходилось слышать, – брезгливо сказала Мередит.
– Ты давно была в таком салоне, Мередит? – спросила Киара, пожалуй, чересчур зло.
– Э-э-э… нет, конечно, – запнулась она. – Я ни разу не посещала подобные места, еще не хватало, но я уверена, что там сплошная грязь. – Затем она обернулась к Эмили. – Это грязные, ужасные места, Эмили, и туда ходят только опасные люди.
– Разве тетя Киара опасная, мама?
– Только для пятилетних рыжих девочек, – сказала Киара, набивая рот едой.
Эмили замерла от страха.
– Ричард, дорогой, может быть, Тимми уже может выйти из угла и поесть? – вежливо спросила Элизабет.
– Его зовут Тимоти, – перебила Мередит.
– Да, мама, я думаю, он уже может выйти.
Несчастный Тимоти медленно вошел в комнату с опущенной головой и молча сел рядом с Декланом. Сердце Холли сжалось от жалости. Как жестоко так обращаться с детьми, как жестоко отнимать у них детство… Ее сочувствие притухло, когда она почувствовала, как под столом маленькая ножка племянника бьет ее по голени. Лучше бы остался стоять в углу.
– Киара, дорогая, расскажи что-нибудь интересное. Уж ты там, я думаю, почудила… – Холли хотелось узнать побольше.
– А как же! Один раз прыгнула с тросом. Точнее говоря, даже несколько раз. У меня есть фотография. – Она полезла в задний карман брюк, и все отвернулись, опасаясь, что она жаждет продемонстрировать еще одну часть своего тела. К счастью, она просто достала бумажник и пустила фотографию по кругу.
– Первый раз я прыгнула с моста и, когда упала, ударилась головой о воду…
– Киара, но это же опасно! – воскликнула мать, закрывая лицо руками.
– Да нет, совсем не опасно! – заверила ее Киара.
Фотография дошла до Холли с Джеком, и они расхохотались. Киара висела вниз головой на тросе с искаженным лицом, крича от ужаса. Волосы (на тот момент голубые) торчали во все стороны, как будто ее казнили на электрическом стуле.
– Удачная фотография, Киара. Мам, поставь ее в рамке над камином, – пошутила Холли.
– А что? – Глаза Киары загорелись. – Классная идея!
– Конечно, милая! Уберу твою фотографию с первого причастия и заменю на эту, – саркастически сказала Элизабет.
– Еще вопрос, какая из них страшнее, – сказал Деклан.
– Холли, что ты будешь делать в свой день рождения? – спросила Эбби. Ей явно не терпелось прервать беседу с Ричардом.
– Ой, точно! – закричала Киара. – Тебе же через пару недель тридцатник стукнет!
– Я не собираюсь устраивать никаких фейерверков, – предупредила всех Холли. – Никаких вечеринок-сюрпризов или чего-то в этом роде, пожалуйста.
– Да, но ты должна… – сказала Киара.
– Нет, не должна, если не хочет, – перебил ее отец и подмигнул Холли в знак поддержки.
– Спасибо, пап. Я просто позову девчонок, сходим в какой-нибудь клуб. Никаких безумств.
Когда фотография дошла до Ричарда, тот осуждающе поцокал и передал снимок отцу, который тихонько усмехнулся над видом Киары.
– Я полностью согласен с тобой, Холли, – сказал Ричард, – от этих вечеринок по случаю дня рождения одни неприятности. Взрослые ведут себя как дети и слишком много пьют. Ты совершенно права.
– Вообще-то я как раз люблю такие вечеринки, Ричард, – парировала Холли, – просто в этом году у меня не очень праздничное настроение, вот и все.
На мгновение все замолчали, а потом Киара воскликнула:
– Девичник так девичник.
– А можно, я приду с камерой? – спросил Деклан.
– Зачем?
– Просто поснимать для колледжа клубную жизнь, и все такое.
– Ну, если тебе нужно… Только учти, я не собираюсь идти в какой-нибудь модный клуб, которые ты так любишь.
– Да нет, мне все равно, куда вы пой-ДЕ-ТЕ! – закричал он и с угрозой посмотрел на Тимоти.
Тимми показал ему язык, и беседа продолжилась. После главного блюда Киара исчезла из комнаты, вернулась с большим пакетом в руке и объявила: «Подарки!»
Тимми и Эмили захлопали в ладоши. Холли надеялась, что Киара не забыла купить что-нибудь для них.
Отец получил ярко раскрашенный бумеранг и тут же сделал вид, что хочет бросить его своей жене, Ричард – майку с картой Австралии, по которой он немедленно начал давать Тимми и Эмили пояснения, Мередит осталась вообще без подарка, Джеку и Деклану досталось по майке с неприличными картинками и надписью «Я был в буше», маме – коллекция древних рецептов аборигенов. Холли растрогалась, когда Киара вручила ей ловушку для снов, сделанную из ярких перьев и палочек.
– Пусть твои мечты сбудутся! – прошептала Киара ей на ухо и поцеловала сестру в щеку.
К счастью, для Тимми и Эмили Киара припасла конфеты, правда, они подозрительно напоминали те, что продавались в местном магазине. Ричард и Мередит сразу же отобрали у детей конфеты под тем предлогом, что от них портятся зубы.
– Тогда верните их мне, чтобы я могла испортить свои, – потребовала Киара.
Тимми и Эмили понуро глядели на подарки других членов семьи и тут же получили нагоняй от Ричарда за то, что отвлеклись от карты Австралии. Тимми скорчил рожу Холли, и у нее на душе потеплело. Ее не так угнетало, что с детьми обращаются слишком строго, когда они и в самом деле вели себя не совсем хорошо. Честно говоря, она уже начинала получать некоторое удовольствие от того, что их одергивают.
– Нам пора ехать, Ричард, а то дети уснут за столом, – объявила Мередит. Дети при этом проявляли чудеса бодрости, постоянно пиная Холли и Деклана под столом.
– Пока вы все не разъехались, – провозгласил отец, перекрывая шум болтовни, – я хочу поднять тост за нашу замечательную дочь Киару, потому что мы собрались, чтобы отпраздновать ее возвращение домой. – Он улыбнулся Киаре, и все взгляды обернулись к ней. – Мы скучали по тебе, милая, и мы рады, что ты вернулась домой целая и невредимая, – закончил свою речь Фрэнк. Он поднял свой бокал: – За Киару!
– За Киару! – повторили все и выпили до дна.
Когда дверь за Ричардом, Мередит и детьми закрылась, остальные тоже начали потихоньку расходиться. Холли вдохнула холодный воздух и направилась к своей машине. Родители стояли на пороге и махали ей вслед, но все равно она чувствовала себя страшно одинокой. Обычно она уходила с вечеринок вместе с Джерри, но даже если и без него, то всегда знала, что возвращается домой, где он ее ждет. Но не сегодня. И не завтра, и не послезавтра.
Глава восьмая
Холли стояла перед зеркалом и внимательно рассматривала себя. Она выполнила наказ Джерри и купила новый наряд. Для чего, она не знала, но несколько раз в день ей приходилось бороться с соблазном раньше времени вскрыть майский конверт. До того момента, когда она сможет это сделать, оставалось всего два дня, и нетерпеливое предвкушение вытеснило у нее из головы все остальные мысли.
Она решила одеться в черное, чтобы соответствовать своему настроению. Узкие, слегка расклешенные черные брюки делали ее ноги еще стройнее и идеально подходили к черным ботинкам. Черный корсет зрительно увеличивал грудь и прекрасно сочетался с брюками. Лео сделал ей красивую укладку: сверху поднял волосы повыше, оставив пряди спадать на плечи свободными волнами. Холли пробежала пальцами по волосам и улыбнулась, вспомнив свой последний визит к парикмахеру. В салон она влетела запыхавшись, с раскрасневшимся лицом:
– Прости, Лео, заболталась по телефону и забыла о времени.
– Не беспокойся, дорогая! Каждый раз, когда ты записываешься, я прошу своих сотрудников переписывать тебя на полчаса позже. Колин! – закричал он, щелкнув пальцами. Колин все бросил и куда-то умчался.
– Боже, ты что, лошадиные гормоны принимаешь? Посмотри, как обросла! Я же стриг тебя всего несколько недель назад.
Он решительно приподнял кресло вместе с Холли:
– Что-нибудь особенное сегодня вечером?
– Большой тридцатник, – сказала она, прикусив губу.
– Это что, номер автобуса?
– Если бы! Нет, это тридцать!
– Да я знаю, знаю. Колин! – закричал Лео, снова щелкая пальцами.
И тут из комнаты для персонала появился Колин с тортом в руках, за ним следовал строй парикмахеров, которые вместе с Лео хором запели «С днем рождения». Холли была потрясена. «Лео!» – только и могла вымолвить она. Она напрасно пыталась сдержать слезы, которые сами покатились из глаз. К этому моменту весь салон пел хором, окончательно ошеломляя Холли таким проявлением любви. Когда музыкальное поздравление кончилось, все зааплодировали, и нормальная работа салона восстановилась.
Холли не могла выговорить ни слова.
– Господи боже, Холли, в прошлый раз ты хохотала так, что чуть с кресла не упала, а сегодня рыдаешь!
– Это было что-то! Спасибо тебе, Лео, – сказала она, утирая слезы, крепко обняла его и поцеловала в щеку.
– Ну, считай, что мы с тобой в расчете за прошлый раз, – сказал он, отстраняясь. От такого бурного проявления чувств ему стало неловко.
Холли засмеялась, вспомнив вечеринку-сюрприз по случаю пятидесятилетия Лео. Темой вечера были «перья и кружева». Холли нарядилась в изумительное обтягивающее кружевное платье, а Джерри, который никогда не боялся подшутить над собой, надел боа из розовых перьев, в цвет рубашки и галстука. Лео заявил, что организаторы сюрприза ввергли его в жуткое смущение, но все знали, что в душе он ликовал от такого внимания к своей особе. Правда, на следующий день Лео обзвонил их всех и наговорил на автоответчики шутливые упреки. На всякий случай Холли поостереглась в ближайшие недели записываться к нему на стрижку – кто его знает, еще обкорнает в отместку. Поговаривали даже, что всю следующую неделю число посетителей в салоне резко понизилось…
– Ну, по крайней мере, стриптизер тебе в тот вечер понравился, – поддразнила Холли.
– Понравился? Я убил на него месяц. На такого козла!
Каждый клиент получил по куску торта, и все обернулись к Холли, наперебой выражая ей благодарность.
– Не понимаю, почему они благодарят тебя, – пробормотал Лео себе под нос, – это же я купил этот чертов торт!
– Не волнуйся, Лео, я включу его стоимость в чаевые.
– Шутишь? Твои чаевые не покрывают даже мой автобусный билет!
– Лео, ты живешь в соседнем доме.
– Вот именно!
Холли надула губы и притворилась, что обиделась.
– Тридцать лет, а ведешь себя, как ребенок, – засмеялся Лео. – Куда пойдешь сегодня?
– В какое-нибудь тихое место. Хочу провести спокойный вечер с девчонками.
– Именно это я сказал, когда мне исполнилось пятьдесят. Кто приглашен?
– Шэрон, Киара, Эбби и Дениз, сто лет ее не видела.
– Киара вернулась?
– Да, с розовыми волосами.
– Боже милосердный! Пусть держится от меня подальше, а то я за себя не отвечаю. А вот вы, мисс, выглядите потрясающе! Ты будешь королевой бала. И оторвись сегодня вечером по полной!
Холли вернулась к реальности и снова стала рассматривать свое отражение. Она совершенно не чувствовала себя на тридцать. С другой стороны, что это значит – чувствовать себя на тридцать? В юности тридцать лет казались чем-то настолько далеким… Тогда она думала, что в этом возрасте женщина должна все знать о жизни, быть мудрой и солидной, иметь мужа, детей и карьеру.
Ничего из перечисленного у нее не было. Она оставалась такой же недотепой в житейских делах, как и в двадцать, только теперь появились морщинки вокруг глаз и редкая седина в волосах. Она присела на край кровати и снова вгляделась в свое отражение. Что она собирается праздновать? Что ей стукнуло тридцать? В дверь позвонили, и Холли услышала доносившуюся снаружи возбужденную болтовню и хихиканье. Она постаралась взять себя в руки и растянула рот в улыбке.
– С днем рождения! – хором закричали гости.
При виде их счастливых лиц ее настроение сразу улучшилось.
Она провела их в гостиную и помахала рукой Деклану, который уже включил камеру.
– Брось, Холли, не обращай на него внимания, – зашептала Дениз, потащила ее за руку на диван, на котором все уже успели рассесться и теперь дружно протягивали ей подарки.
– Открой мой первым, – закричала Киара, пихнув Шэрон с такой силой, что та свалилась с дивана. От неожиданности Шэрон на секунду застыла, а потом расхохоталась.
– Да успокойтесь вы все, – изрек голос разума, принадлежащий Эбби, которая пыталась поднять с пола истерически хохочущую Шэрон. – Я думаю, что сначала надо открыть бутылочку шампанского, а уж потом – подарки.
– Ладно, но все равно, пусть мой откроет первым! – надула губы Киара.
– Киара, обещаю, что открою твой первым, – сказала Холли сестре как маленькому ребенку.
Эбби побежала на кухню и вернулась с подносом, на котором стояли фужеры для шампанского.
– Все пьют шампанское, девочки?
Эти фужеры Холли подарили на свадьбу, и на одном из них было выгравировано «Джерри и Холли». Этот бокал тактичная Эбби оставила на кухне.
– Давай, Холли, открывай бутылку, – сказала она, протягивая шампанское.
Холли начала открывать бутылку, и все бросились прятаться кто куда.
– Да не бойтесь вы, я не так уж плохо это делаю!
– Ага, к этому возрасту ты уже стала профессионалом, – сказала Шэрон, вставая из-за дивана с подушкой на голове.
Услышав звук вылетевшей пробки, девушки радостно крикнули «ура» и вылезли из своих убежищ.
– Божественный звук, – сказала Дениз, прижав руку к сердцу.
– Ну все, теперь открывай мой подарок! – снова закричала Киара.
– Киара! – запротестовали остальные.
– После тоста, – веско добавила Шэрон.
Все подняли бокалы.
– Ну хорошо, давайте выпьем за лучшую в мире подругу, у которой выдался очень тяжелый год, но, несмотря на это, она все время оставалась самым сильным и храбрым человеком, какого я когда-либо встречала. Она – образец для нас всех. Давайте выпьем за то, чтобы она нашла счастье на следующие тридцать лет своей жизни! За Холли!
– За Холли! – подхватили все. Глаза у всех блестели от слез, кроме, конечно, Киары, которая залпом выпила свое шампанское и стала снова настойчиво совать Холли свой подарок.
– Подожди! Сначала надень вот эту диадему! Сегодня ты – наша принцесса. И вот что я тебе дарю!
Девушки помогли Холли надеть сверкающую диадему, которая изумительно подошла к ее черному блестящему корсету. В этот момент, окруженная подругами, она действительно чувствовала себя принцессой. Холли начала осторожно разворачивать подарок.
– Да просто разорви бумагу! – сказала Эбби, удивив всех.
Холли в растерянности смотрела на коробку, которая оказалась внутри:
– Что это?
– Прочитай! – возбужденно велела Киара.
Холли начала вслух читать текст на коробке:
– Работающий от батареек… О боже! Киара! Развратная девчонка! – Холли и девушки истерично захохотали.
– Ну, теперь мне эта штука точно понадобится, – засмеялась Холли, поднимая коробку перед камерой.
У Деклана был такой вид, как будто его сейчас стошнит.
– Нравится? – спросила Киара, которой хотелось одобрения. – Я хотела подарить тебе его на ужине у родителей, но потом подумала, что, наверное, не стоит…
– Да уж, молодец, что приберегла до сегодняшнего дня! – засмеялась Холли, обнимая сестру.
– Так, теперь от меня, – сказала Эбби, протягивая Холли свой подарок. – Это от нас с Джеком, поэтому не жди ничего похожего на подарок Киары.
– Ну, если бы Джек вздумал подарить мне что-нибудь подобное, я бы испугалась, – сказала она, разворачивая подарок Эбби. – О, Эбби, какая прелесть! – воскликнула Холли, увидев фотоальбом, украшенный пластинами из серебра.
– Это для твоих новых воспоминаний, – тихо сказала Эбби.
– Чудесный подарок, – сказала Холли, обнимая Эбби. – Спасибо!
– Мой подарок не такой сентиментальный, но я уверена, что ты его оценишь, – сказала Дениз, протягивая ей конверт.
– Ой, как здорово! Всегда хотела туда попасть! – воскликнула Холли, открыв конверт. – Выходные в загородной клинике «Красота и здоровье»!
– Боже, ты заговорила как участница программы «Свидание вслепую», – передразнила Шэрон.
– Скажи, когда надумаешь туда поехать, и мы все запишемся на это же время. Билет действителен в течение года. Сделаем себе маленький отпуск!
– Отличная идея, Дениз, спасибо!
– Ну что, остался последний подарок! – Холли подмигнула Шэрон. Та нервно перебирала пальцами, следя за выражением лица Холли. Она принесла подруге большую серебряную рамку, в которую вставила фотографию Шэрон, Дениз и Холли на рождественском балу два года назад.
– О, на мне мое безумно дорогое белое платье! – дурачась, плаксиво протянула Холли.
– До того, как оно было испорчено, – подчеркнула Шэрон.
– Боже, а я даже не помню, что мы фотографировались!
– Я даже не помню, что я там была, – пробормотала Дениз.
Холли продолжала грустно рассматривать фотографию, пока шла к камину.
Это был последний бал, на который они пошли вместе с Джерри. В прошлое Рождество он уже был слишком болен, чтобы ходить по ресторанам.
– Я помещаю ее на почетное место, – объявила Холли, ставя рамку на каминную полку рядом со свадебной фотографией.
– Ну что, девочки, теперь давайте выпьем всерьез! – крикнула Киара, и все снова попрятались, пока Холли открывала вторую бутылку шампанского.
За шампанским последовало еще несколько бутылок красного вина, после чего девушки нетвердым шагом покинули дом и погрузились в такси. Беспрерывно хихикая, они все же кое-как сумели объяснить водителю, куда им надо. Холли настояла на своем и уселась рядом с таксистом. Всю дорогу она изливала несчастному водителю – как выяснилось, по имени Джон, – свою душу, так что к тому моменту, когда они наконец добрались до места, он, похоже, готов был ее убить.
– Пока, Джон! – хором закричали все своему новому лучшему другу и дружно вывалились на тротуар в центре Дублина. Джон на бешеной скорости отчалил прочь. Они решили (это случилось, когда они приканчивали третью бутылку) попытать счастья в «Будуаре» – самом стильном дублинском клубе. Клуб был открыт только для самых богатых и знаменитых, и все прекрасно знали, что, если ты не богат и не знаменит, тебя сюда не пустят – разумеется, если у тебя нет клубной карты. Дениз подошла к двери и спокойно помахала вышибалам своей карточкой видеопроката. Как ни странно, ее не пропустили.
Единственными знаменитостями, которым удалось пройти в клуб, пока они спорили с вышибалами, оказались несколько телеведущих с общенационального канала. Пока они проходили мимо, Дениз улыбалась им и радостно повторяла: «Добрый вечер». К сожалению, после этого момента Холли больше не помнила ничего.
На следующее утро Холли проснулась с головой, раскалывающейся от боли. Во рту стояла великая сушь, и что-то странное творилось с глазами. Когда она подняла голову от подушки и попыталась их открыть, оказалось, что кто-то склеил ей веки. Она все-таки напряглась и разлепила глаза. Свет ослепил ее, но она успела заметить, что комната почему-то вращается. Происходило что-то очень странное. Холли поймала в зеркале собственное отражение и пришла в ужас. Может, она вчера попала в аварию? На этом силы ее иссякли, и она снова рухнула на постель. В этот миг вдруг раздался жуткий вой сирены – включилась сигнализация. Она чуть приподняла голову и приоткрыла один глаз. О, берите все, что хотите, главное – принесите мне стакан воды, когда будете уходить. Через некоторое время до нее дошло, что это была никакая не сигнализация. Звонил телефон.
– Алло, – хрипло сказала она.
– О, хорошо, значит, не одна я такая, – сказал больной голос на другом конце провода.
– Кто это? – спросила Холли.
– Кажется, меня зовут Шэрон, – услышала в ответ Холли, – только не спрашивай меня, кто я такая, потому что я не знаю. Мужчина рядом со мной утверждает, что мы знакомы. – Холли услышала, как Джон громко засмеялся.
– Шэрон, что вчера случилось? Просвети меня, пожалуйста.
– Вчера случился алкоголь, – сказала Шэрон сонным голосом. – Крайне много алкоголя.
– Еще информация есть?
– Нет.
– Ты знаешь, сколько сейчас времени?
– Два часа.
– Почему ты звонишь мне так поздно ночью?
– Сейчас два часа дня, Холли.
– А-а. Как это произошло?
– Земное притяжение или что-то в этом роде. Я прогуляла тот день в школе.
– О боже, по-моему, я умираю.
– Я тоже.
– Пожалуй, я еще посплю, может, когда я проснусь, пол перестанет качаться.
– Хорошая идея. Ах да, Холли, добро пожаловать в клуб тридцатилетних.
– Я начала не так, как хотелось бы, – простонала Холли. – С этого момента я буду взрослой, разумной тридцатилетней женщиной.
– Ага, я то же самое себе говорила. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи.
Через несколько секунд Холли уже спала. В течение дня она несколько раз просыпалась, чтобы ответить на телефонные звонки, но все разговоры казались ей частью снов. И еще она много раз ходила на кухню за водой.
В конце концов в девять вечера Холли поддалась требованиям пустого желудка. Как обычно, в холодильнике зияла пустота, поэтому она решила побаловать себя китайской кухней с доставкой на дом. Уютно устроившись перед телевизором, как была в пижаме, она принялась за еду. Надо же, еще вчера она чуть ли не плакала от того, что у нее день рождения, а Джерри нет рядом, а сегодня с удивлением осознала, что ей в общем-то хорошо. Впервые после смерти Джерри ей доставила удовольствие собственная компания. Появился небольшой шанс, что она сможет выжить без него.
Позднее, вечером, ей на мобильный позвонил Джек:
– Привет, сестричка, что делаешь?
– Смотрю телик, ем китайскую еду, – сказала она.
– Ну, кажется, ты в хорошей форме. Чего не скажешь о моей несчастной девушке, которая лежит тут рядом и страдает.
– Я больше никуда с тобой не пойду, Холли, – услышала она слабый голос Эбби.
– Ты со своими подружками развратила ее, – пошутил Джек.
Читать бесплатно другие книги:
