Ангел-хранитель Спаркс Николас
– Ну что, скучал по мне, парнишка? Да-да, и я по тебе скучал. Надо нам с тобой как-нибудь погулять вместе.
Уши Сингера тут же встали торчком, и он с интересом посмотрел на Майка, но тот отрицательно покачал головой:
– Нет, старина, извини, кидать фрисби мы сегодня не будем. То есть, я хочу сказать, поиграем как-нибудь в другой раз.
Кажется, это не слишком расстроило Сингера. Когда Майк снова направился к Джулии, он принялся вертеться вокруг него, затем пошел рядом, игриво его подталкивая. От одного из таких толчков Майк едва удержал равновесие.
– Я думаю, нужно почаще выводить Сингера на прогулку. Он просто бурлит энергией, которой обязательно нужен выход.
– Сингер таким образом выражает радость от встречи с тобой. Как поживаешь, Майк? Что-то тебя в последнее время не видно.
– У меня все нормально. Просто работы очень много.
Сегодня глаза Джулии казались зелеными. Оттенка яшмы.
– У меня тоже в последнее время очень много работы, – сказала Джулия. – Понравилось Эмме и Генри тогда в «Паруснике»?
– Понравилось. Жалко, конечно, что ты не пошла с нами, но…
Он с безразличным видом пожал плечами, и все же Джулия поняла – на самом деле ему совсем не все равно. Внезапно Майк сменил тему:
– У меня хорошая новость. Помнишь, в тот вечер в «Паруснике» играла группа? Ну, «Окракоук инлет»? Дрю, их вокалист, тогда спросил меня, не хочу ли я поиграть с ними. Им нужен гитарист. Парень, который у них играет на гитаре, уезжает в Чикаго на какую-то свадьбу. Так что меня пригласили поучаствовать во время их следующего выступления.
– Здорово! Когда же?
– Недели через две.
– Приятно выступить перед полным залом?
– Конечно, – ответил Майк. – А почему нет? Я знаю почти весь их репертуар, да и группа сама по себе не из худших.
– Раньше ты говорил о ней другое.
– Раньше они не приглашали меня.
– Ты что же, ревнуешь?
Как только это слово слетело с ее губ, Джулия пожалела о сказанном. Впрочем, Майк, кажется, не заметил.
– Нет, не ревную. Может, я немного обижен, но вовсе не ревную к их успеху.
– Рада за тебя, – сказала Джулия.
На какой-то миг оба замолчали. Первым заговорил Майк:
– Я знаю, что ты сейчас встречаешься с Ричардом, но ты ничего не рассказывала об этом – в последнее время мы редко с тобой виделись. Нормально у вас все складывается?
– Не особенно. Сингер меня просто из себя выводит.
– Сингер? Что же он такого делает?
Джулия рассказала о последних проделках Сингера, и Майк рассмеялся.
– Может, ему нужно давать прозак или что-нибудь в этом роде?
– Кто его знает. Он никак не уймется. Наверное, куплю ему собачью будку и поставлю ее во дворе.
– Послушай, Джулия, я с удовольствием могу время от времени забирать его, чтобы позволить тебе немного отдохнуть. Буду брать его с собой на взморье, и он, набегавшись, станет с ног валиться от усталости. У него не останется сил на то, чтобы рычать, лаять и даже вилять хвостом.
– Ловлю тебя на слове!
– А я и не отказываюсь от своего предложения. Я люблю этого громилу. – Он протянул к Сингеру руку. – Разве не так?
Сингер откликнулся коротким дружелюбным урчанием.
– Что там слышно об Андреа? – поинтересовался Майк.
Андреа была частой темой их разговоров.
– Она мне рассказала о своем свидании в минувшую субботу.
– С тем парнем в «Паруснике»?
– Ну да, ты же видел его.
– Точно. Неприятный тип. Золотой зуб и все такое.
– Жаль, что я его не видела, – улыбнулась Джулия. – Мейбл сказала о нем почти дословно то же самое.
Затем она повторила рассказ Андреа о Кобре. Майка особенно восхитило ее отношение к тому, что парня на самом деле звали Эд Дебонер, но он так и не понял, почему именно это не понравилось коллеге Джулии в новом приятеле.
– Да почему же она такая наивная? – удивился Майк. – Никак не поймет, что делает все не так? Мне ее даже жаль.
– Тебе, слава Богу, не приходится работать с ней бок о бок. Хотя, честно признаться, она всех нас изрядно веселит.
– Ясное дело. Кстати, пока не забыл, Эмма просила тебя позвонить.
– Обязательно. А что случилось?
– Понятия не имею. Может быть, хочет поделиться с тобой каким-нибудь кулинарным рецептом или поболтать о чем-то о вашем, о женском.
– Мы с ней вообще-то не обсуждаем рецепты. Мы говорим о серьезных вещах.
– Иными словами, сплетничаете.
– Это вовсе не сплетни, – запротестовала Джулия. – Просто мы стараемся быть в курсе событий.
– Послушай, если узнаешь что-нибудь хорошее, пожалуйста, позвони мне. Договорились? Я весь вечер буду дома. Может, я на какое-то время смогу забрать у тебя Сингера, и ты немного отдохнешь. Скажем, в этот уик-энд?
– Договорились, – улыбнулась Джулия.
«Как хорошо, что мы поговорили», – подумал Майк. Он был весьма доволен собой. Пусть это был не слишком умный и содержательный разговор, пусть совсем не личного свойства… Они шутили, смеялись, улыбались друг другу. Это ведь что-нибудь да значит, верно? Конечно, значит!
Он поступил совершенно правильно – вел разговор легко и непринужденно, избегал щекотливых тем, а еще был уверен, что Джулия захочет увидеть его, когда надо будет, чтобы Майк взял Сингера.
До конца рабочего дня Майк пребывал в приподнятом настроении. Оно сохранялось и по пути домой, и дома за ужином, и когда он, лежа в постели, смотрел по телевизору вечерние новости.
Джулия не позвонила.
Последующие дни стали для Майка настоящей мукой.
Джулия так и не позвонила. Она ни разу не зашла в мастерскую, чтобы просто поздороваться. Майк понимал, Джулия не звонит, потому что увлечена Ричардом.
Итак, Джулия не звонила, зато Ричард каждый божий день появлялся в салоне. В пятницу Джулия ушла с работы на несколько часов раньше обычного. Хотя Майк и не знал, куда она собралась, сомнений у него не возникло. Конечно, к Ричарду!
Майк пытался внушить себе, что никаких причин для беспокойства нет. Какая ему разница, чем они там занимаются? Сам-то он не пропадет. В холодильнике его ждет пиво, видеопрокат расположен за углом, совсем рядом, а до ближайшей «Пиццы-домино» ходьбы не более получаса. Он неплохо проведет время, сомневаться не стоит. Не то что неплохо – замечательно. Завалится на диван, выбросит из головы все тревоги текущей недели, может быть, немного потренькает на гитаре, прежде чем вставить кассету в видеомагнитофон.
Майк на миг представил свой одинокий вечер, и плечи его безвольно опустились. «Я становлюсь каким-то слюнтяем, – подумал он. – Впрочем, чему удивляться, такая жизнь любого ввергнет в депрессию».
Самое ужасное, что Майк знал, куда отправились Джулия и Ричард. Причем знал не от нее. Он слышал какие-то обрывки разговоров то здесь, то там: в бакалейной лавке, закусочной и даже у себя в мастерской. Неожиданно Майку стало ясно: даже случайные знакомые Джулии знали о ее предстоящих планах больше, чем он. В понедельник утром Майку потребовалось едва ли не двадцать минут, чтобы собрать все свое мужество и встать с постели.
Ричард, судя по всему, заехал за Джулией в лимузине, нагруженном бутылками шампанского. Затем они отправились в Роли ужинать, после чего в городском парке смотрели «Призрак Оперы».
Ричард и Джулия провели вместе также и субботу – где-то близ Уилмингтона. Прежде чем устроить пикник на взморье, они совершили полет на воздушном шаре.
Да как же, черт побери, тягаться с парнем с такой богатой фантазией?
Глава 9
Чудесный уик-энд! Ричард даст Бобу сто очков вперед в умении произвести впечатление на женщину. Черт возьми, да Ричарду впору читать лекции по этому искусству!
Джулия не отдыхала так здорово с тех пор… впрочем, следует признаться, что у нее еще ни разу в жизни не было подобного уик-энда. Пьеса, которую смотрели они с Ричардом, стала для нее настоящим откровением. Когда он, сидя в лимузине, сообщил Джулии, куда они едут, она откровенно заскучала. Ее представление о музыкальных спектаклях основывалось на старых фильмах вроде «Музыканта» или «Оклахомы!». Где-то в глубине сознания Джулия ждала, что театральная постановка в Роли окажется чем-то вроде школьного любительского спектакля.
Она ошиблась.
Увиденное погрузило Джулию в состояние неизъяснимого восторга: зрители в вечерних платьях и костюмах; тишина, воцарившаяся после того, как начали гаснуть огни в зале; первые звучные аккорды оркестра; романтический сюжет пьесы; виртуозное исполнение музыкантов. А буйство красок! Декорации и костюмы в свете софитов производили поистине фантастическое впечатление.
Джулия будто побывала в сказке. Словно на несколько часов попала в какой-то другой, параллельный мир, где она была вовсе не парикмахершей из маленького города на юге США с ее скучной, бедной событиями жизнью. В этом новом мире обитали люди, не похожие на других: элита, своего рода небожители, которые по утрам просматривают биржевые котировки в свежих газетах, пока горничная собирает детей в школу. Когда они с Ричардом вышли из театра, Джулия была на седьмом небе.
В лимузине, вдыхая пряный аромат дорогой кожи сидений, она думала о том, что запросто привыкла бы к подобной роскоши. Да и кто не привык бы?
Следующий день явил собой разительный контраст с предыдущим. Они совершили путешествие на воздушном шаре, прогулялись по улицам города, а потом устроили пикник на взморье. Два дня вместили в себя практически весь «репертуар» многочисленных свиданий. Невольно возникла ассоциация с медовым месяцем, когда новобрачные стремятся пережить как можно больше ярких, запоминающихся событий.
Хотя летать на воздушном шаре оказалось очень интересно, пусть и немного страшновато, когда гондолу начинало раскачивать при порывах ветра, больше всего Джулии понравился пикник на берегу моря, где Ричард сфотографировал ее бесчисленное количество раз. За свою жизнь Джулия повидала немало пикников – Джим очень любил устраивать их, – и на какой-то миг ей показалось, что этот будет не особенно отличаться от предыдущих. Однако вскоре поняла, что ошибается. В походной корзинке нашлись бутылка мерло и блюдо с сырами и фруктами. Покончив с трапезой, Ричард предложил помассировать Джулии ступни. Она сначала рассмеялась и ответила отказом, но когда Ричард нежно и осторожно взял ее ногу, снял с нее сандалию и начал массировать ступню, Джулия не смогла воспротивиться.
К своему удивлению, она вспомнила мать. Ей не могли не прийти в голову ее слова, точнее, ответ на вопрос, почему та перестала встречаться со своим последним дружком.
– Он не раскачивает мою лодку, – будничным тоном ответила мать. – Иногда такое бывает.
Джулия, которой в ту пору было восемь лет, кивнула, гадая про себя, где это хранится лодка и почему она никогда не видела ее.
Прошли годы, пока до нее дошел смысл слов матери.
Раскачивает ли ее лодку Ричард?
Бог свидетель, лучшего мужчины ей не найти, во всяком случае, в Суонсборо. Казалось, он вполне подпадает под категорию подходящих для супружества мужчин, но даже теперь, после четырех романтических свиданий и довольно продолжительного времени, проведенного вместе, Джулия неожиданно поняла, что это не так. Как ни печально, она не могла отрицать, что в отношениях с Ричардом отсутствует то, что обычно соединяет мужчину и женщину, делая их счастливой супружеской парой, – физиология, волшебство или сочетание и того и другого. Ничего подобного между ними не было. Джулия не испытывала того приятного возбуждения, которое возникало, когда Джим брал ее за руку. Ей не хотелось закрыть глаза и помечтать о будущей совместной жизни с Ричардом. Кроме того, Джулия точно знала, что завтра не будет перебирать в памяти мельчайшие нюансы его поведения и не будет ходить как во сне, думая только о нем. Ричард старался изо всех сил, лучшего и пожелать нельзя, но Джулия не могла заставить себя думать о нем иначе как о приятном собеседнике.
Как говаривала когда-то ее мать, такое бывает.
Может, это потому, что она пытается заставить себя испытать к Ричарду положительные эмоции? Может, не стоит торопить события? Ведь и с Джимом они не сразу привыкли друг к другу.
Причесываясь перед зеркалом, Джулия прокручивала в памяти прошедший уик-энд. Да, конечно. Нужно еще немного времени, чтобы они могли получше присмотреться друг к другу.
Несмотря на то что они с Ричардом провели за разговорами немало часов, все эти разговоры как бы скользили над поверхностью. Да, они узнали кое-что друг о друге. И все же расспрашивать Ричарда подробнее Джулия не осмеливалась. Когда разговор каким-либо образом касался прошлого, она всякий раз находила способ избежать щекотливой темы. И не стала рассказывать о своих сложных отношениях с матерью. Джулии тяжко было вспоминать о том, как к ним постоянно приходили чужие мужчины, о том, какой одинокой и заброшенной она чувствовала себя, когда покинула дом, не успев окончить среднюю школу. Или о том, какое жуткое отчаяние охватило ее после смерти Джима, когда Джулия не верила, что сумеет найти в себе силы жить дальше. То были болезненные, неприятные воспоминания, оставлявшие в душе горький осадок.
Какая-то часть ее души терзалась искушением поделиться с Ричардом, чтобы он смог лучше понять ее.
Но она не сделала этого по какой-то непонятной причине. Кстати, Джулия заметила, что и Ричард не слишком распространялся о своем прошлом.
Грустные размышления Джулии прервал телефонный звонок. Она бросилась в гостиную и торопливо подняла трубку. Сингер отправился следом.
– Алло?
– Так как все было? – требовательно спросила Эмма. – Я хочу услышать от тебя все до последней подробности. И только попробуй что-нибудь утаить!
– Массаж ступней? – переспросил Майк, даже не пытаясь скрыть недоверия.
– Именно это мне вчера рассказала Эмма.
– Но… массаж ступней…
– Парень далеко пойдет.
– Я не это имел в виду, – произнес Майк и, замолчав, засунул руки в карманы.
Его лицо приняло растерянное выражение.
– Послушай, Майк, – наклонился к нему Генри. – Не люблю сообщать людям плохие новости, но звонил Бенни и сказал, что зайдет сегодня.
Майк растерянно моргнул. «Бенни, – подумал он. – О Боже, Бенни, только его не хватало!»
Да, денек сегодня просто замечательный, славный денек!
– И Блансену срочно нужна его машина, – добавил Генри. – Ты ведь скоро закончишь ремонт, верно?
– Да, скоро.
В такое Андреа поверить никак не могла. Она и не хотела верить. При мысли об этом ей в буквальном смысле делалось тошно. Особенно ее нервировало безразличное отношение Джулии ко всему, что случилось с ней в минувший уик-энд. Лимузин? Шампанское? Представление… «Призрак мыльной оперы» или как там оно называется? Полет на воздушном шаре? Пикник на берегу моря?
Андреа не могла даже слышать об этом. Даже полсловечка, но в таком маленьком помещении разве можно что-то не услышать?
Ее собственный уик-энд не имел ничего общего с выходными Джулии и ничем не отличался от череды предыдущих. Вечер пятницы Андреа провела в «Паруснике», отбиваясь от посягательств Кобры. Несмотря на то что она не рассчитывала встретить его там, он заметил ее и весь вечер не отставал. А в субботу? Что вы скажете на то, что ей пришлось несколько часов подпиливать обломанные кончики ногтей? «Неплохое занятие в выходные дни, дорогая?» – хотелось ей крикнуть Джулии в лицо.
Впрочем, Андреа так никто и не спросил о минувшем уик-энде. Нет, Мейбл и Джулия обсуждали только свидание Джулии. «Значит, дальше было так, да? Готова спорить, что ты удивилась! Просто замечательно!..» Джулия, Джулия, одна только Джулия. А Джулия лишь равнодушно пожимает плечами, как будто ничего особенного с ней не произошло.
Сидя в углу, Андреа продолжала нервно подпиливать ногти. Нет, мир все-таки устроен несправедливо.
Ричард открыл дверь салона и придержал ее, пропустив клиентку Джулии.
– Привет, Ричард! – увидев его, произнесла Джулия. – Какая пунктуальность! Вы пришли вовремя. Я как раз освободилась.
Хотя в данный момент Джулия не готова была точно проанализировать свои ощущения, все же ей было приятно, что он зашел.
– Вы очаровательно выглядите, – сказал Ричард, наклоняясь, чтобы поцеловать ее.
Когда их губы встретились, Джулия подумала, что этот короткий поцелуй чем-то напоминает экспресс-анализ. Никакого восторга она не испытала, равно как и неприязни. Самый обычный поцелуй, ничего больше.
Сразу же мелькнула мысль: «Если я буду так продолжать и далее, то сойду с ума, как моя мать».
– У вас найдется несколько минут, чтобы выпить чашечку кофе? – спросил Ричард.
В данный момент Мейбл отсутствовала – ушла в банк. Андреа в углу перелистывала номер «Нэшнл инкуайрер» – «читала газетку», как она называла этот процесс. Джулия знала, что Андреа внимательно прислушивается к происходящему.
– Хорошо, – ответила Джулия. – Немного свободного времени у меня есть. Следующая клиентка придет только через полчаса.
Ричард внимательно смотрел на нее.
– А где ваш медальон? – неожиданно спросил он.
Джулия машинально прикоснулась к груди.
– Я не стала сегодня надевать его. Когда я работаю и наклоняюсь над клиентами, он выскальзывает. А мне сегодня делать две завивки. Боюсь, он может зацепиться за чьи-нибудь волосы.
– А если убрать его под одежду?
– Пробовала, он все равно выскальзывает. – Джулия шагнула к двери. – Я с удовольствием пройдусь, потому что все утро работала и не выходила на улицу.
– Может, укоротить цепочку?
– Не смейтесь. Меня прекрасно устраивает ее нынешняя длина.
– Но вы же его не носите, – упорствовал Ричард.
Джулия внимательно посмотрела на него. Хотя Ричард продолжал улыбаться, в его улыбке было что-то неестественное.
– Вас действительно тревожит то, что я не ношу медальон?
– Я просто думал, что он вам понравился.
– Медальон мне понравился, но я не хочу носить его на работе.
Прежде чем Джулия успела задуматься над его необычным поведением, напряженное выражение исчезло с лица Ричарда.
– Я принесу вам новую цепочку. У вас будет их две, и вы сможете носить медальон при любых обстоятельствах.
– Не нужно. Вы напрасно беспокоитесь, Ричард.
– Да, вы правы, – ответил он, на секунду опустив глаза. – Но мне этого хотелось бы.
Как только они шагнули за порог, Андреа в раздражении отбросила журнал.
Джулия – самая большая идиотка из всех обитателей Земли. О чем она только думает после такого сказочного уик-энда?
Джулия должна была знать, что Ричард сегодня зайдет в салон. Он заходит сюда каждый день, пора сообразить, что его обидит недостаточное внимание. Да и кого не обидело бы? Не каждый день в жизни встречается такой мужчина. Подарки дарит. А разве Джулия хоть как-то это оценила? Разве хоть на миг подумала о том, что сделать, чтобы Ричард почувствовал себя счастливым? Не соображает, что Ричард подарил ей медальон для того, чтобы она его носила? Неужто ей непонятно?
Ясное дело, Джулия не понимает, какое добро приплыло ей прямо в руки. Она, вне всякого сомнения, считает, что все остальные мужчины ничем не отличаются от Ричарда, что таких, как он, пруд пруди. Думает, мужики готовы тратить кучу денег на подарки, посещение ресторанов и поездки в лимузинах. На самом деле все совсем не так. Во всяком случае, в их городке. Да в Суонсборо вообще нет ни одного приличного мужика! Черт возьми, да один только лимузин стоит больше, чем заработали в прошлом году все ее кавалеры, вместе взятые!
Андреа встряхнула головой. Нет, Джулия не заслуживает такого кавалера. Ей так повезло, а она и в ус не дует. И вообще, Ричард – самый сексуальный мужчина из всех, кого Андреа когда-либо приходилось видеть.
Ею манипулируют.
Именно такое чувство возникло у Джулии после того, как они с Ричардом распрощались.
Манипулируют. Ричард хочет, чтобы она пообещала ему надевать медальон, отправляясь на работу. Он считает, что Джулия должна чувствовать себя виноватой за то, что не делала этого.
Как будто носить медальон постоянно – ее обязанность.
Это ощущение не понравилось Джулии, и она попыталась соотнести его с мужчиной, с которым провела минувшие выходные. Почему Ричард так расстроился из-за в общем-то пустяка? Неужели это действительно имеет для него серьезное значение? Хотя… все может быть. Что, если он подсознательно хочет получить подтверждение ее доброго отношения к нему?
Джулия замерла на месте, подумав, что это предположение похоже на правду. Особенно если принять во внимание чувство, возникшее у нее в воскресенье. После того как Ричард подарил ей медальон, Джулия не снимала его. Был медальон на ней и во время их последнего свидания. Но носить его на работе невозможно, просто неудобно. Сегодня утром она решила оставить его дома, и…
Нет, подумала Джулия, качая головой. Дело не в этом. На прошлой неделе она дважды чуть не порвала цепочку. Она не хочет носить медальон потому, что боится испортить такую дорогую вещь.
Но проблема не только в медальоне. И не в Джулии, не в ее желании или нежелании носить подарок. Проблема в Ричарде и в том, как он отреагировал на ее слова. То, как Ричард высказал свое неудовольствие; какое у него при этом было лицо; ощущение, которое она в тот момент испытала, – все это встревожило Джулию.
Джим никогда не вел себя так. Когда Джим выходил из себя – а подобное происходило крайне редко, – он не стремился заставить Джулию поступать так, как хочет он. Джим не пытался скрыть свой гнев за приятной улыбкой. «Пока мы поступаем так, как хочется мне, все будет хорошо», – говорил весь вид Ричарда.
Что же, интересно, за этим кроется?
Глава 10
Майк стоял в мастерской и задумчиво покачивал головой, изо всех сил стараясь сдержаться и не свернуть шею своему клиенту. А также брату, подбросившему ему этого клиента.
Как только Бенни Диккенс появился в мастерской, Генри неожиданно вспомнил о каком-то очень важном телефонном звонке и моментально испарился.
– Ты ведь им займешься, Майк? – были его последние слова.
Бенни недавно исполнился двадцать один год. Его семья владела шахтой на самой окраине города, в которой добывали фосфор. На фирму Диккенсов работало около трехсот человек, и отец Бенни считался главным работодателем Суонсборо. Бенни выставили из школы в десятом классе, но, несмотря на сей прискорбный факт, ему принадлежал огромный дом на берегу реки, купленный на денежки папаши. Бенни нигде не работал – не было необходимости. В городе жили два маленьких Бенни, появившиеся на свет благодаря двум разным женщинам. Семейство Диккенсов открыло для оплаты ремонтных услуг внушительный счет, и братья Харрис не могли позволить себе лишиться такого серьезного клиента. Папаша Диккенс обожал сына, свято верил в его абсолютную непогрешимость и, видимо, считал, что любимый отпрыск подобен Иисусу и способен ходить по воде аки посуху. Папаша Диккенс, как давно уже решил Майк, не отличался большим умом.
– Громче! – заявил Бенни, и его щеки начали краснеть от возмущения. – Я же сказал тебе: я хочу, чтобы он работал громко.
Бенни пригнал в мастерскую свой новенький «калла-уэй-корвет», чтобы Майк «сделал двигатель более громким». Майк предположил, что это нужно для того, чтобы придать еще большую крутизну «железному коню», на капоте которого Бенни на прошлой неделе нарисовал языки пламени, а в салоне установил навороченную стереосистему. Хотя Бенни не учился ни в каком колледже, на следующей неделе он собрался наведаться в Форт-Лодердейл в надежде соблазнить во время весенних каникул как можно больше юных студенток. Такой вот безмозглый любитель пофорсить и пустить пыль в глаза.
– Он и так громко работает, – объяснил Майк. – Если сделать его еще громче, это уже будет нарушением закона.
– Никакого нарушения закона тут нет.
– Полиция обязательно остановит такую машину, – ответил Майк, – гарантирую.
Бенни моргнул.
– Ты сам не знаешь, что говоришь, глупая грязная обезьяна. Все законно. Понял меня?
– Глупая грязная обезьяна, – повторил Майк и кивнул. – Понял.
Двумя руками схватить бы за эту мерзкую шею да надавить на адамово яблоко. Надавить и встряхнуть хорошенько.
Бенни положил руки на бедра. На правом запястье, как всегда, поблескивал «Ролекс».
– Мой отец ремонтирует у вас свои машины?
– Да.
– Я хороший клиент?
– Да.
– Я здесь купил «порше» и «ягуар»?
– Да.
– Я плачу вовремя?
– Да.
Бенни раздраженно всплеснул руками и драматическим голосом воскликнул:
– Так почему же ты тогда не сделал двигатель еще громче?! Я точно помню, что приходил сюда пару дней назад и отчетливо объяснил, что требуется. Я хочу, чтобы он работал громко! Чтобы с грохотом гонять по шоссе! Чтобы все телки оборачивались мне вслед! Ты слышишь меня?!
– Я понял, – коротко ответил Майк.
– Так сделай так, чтобы он работал громко!
– Громко.
– Я хочу, чтобы моя тачка была готова завтра!
– Завтра.
– Громко! Ты меня понял? Громко!
– Понял.
Стоявший рядом с Майком Генри задумчиво потер щеку. Он появился в мастерской сразу, как только Бенни умчался прочь на своем «ягуаре». Майк все еще не отошел от разговора с молодым наглецом и продолжал что-то бормотать себе под нос. Возясь с двигателем, он не сразу заметил появление брата.
– Может быть, действительно, стоит настроить ему двигатель так, чтобы погромче рокотал? – предложил Генри.
Майк поднял голову.
– Заткнись, Генри!
Тот поднял руки, демонстрируя миролюбие и готовность идти на любые уступки.
– Я просто хотел проявить сочувствие и хоть как-то помочь.
– Конечно. Это все равно что помочь жертве и починить рубильник на электрическом стуле. Зачем ты заставил меня ремонтировать машину этого кретина?
– Ты же знаешь, я не мог ему отказать.
– А я, значит, могу, да?
– Наверное, я не прав. Но ты сносишь оскорбления и обиды спокойнее, чем я. Ты отлично справляешься со всеми проблемами и знаешь, что мы не можем себе позволить лишиться такого клиента, как фирма его отца.
– Я чуть было не придушил его.
– Чуть не придушил, вот главное. Накрутим ему цену за дополнительные услуги. Внакладе не останемся.
– И все равно цену унижения никакими деньгами не измерить!
– Успокойся, Майк. Ты с ним разобрался как настоящий профессионал. На меня это произвело огромное впечатление.
– Он назвал меня глупой грязной обезьяной.
– Из его уст это должно восприниматься как самый настоящий комплимент. – Генри положил руку на плечо брата. – Послушай, старина, если подобное повторится, может быть, ты попытаешься применить какой-нибудь другой подход. Немного утихомиришь его.
– Монтировкой по голове?
– Нет, я подумал о каком-нибудь более изящном средстве.
– Каком же?
– Не знаю. – Генри помолчал, затем снова потер щеку. – Ты никогда не хотел предложить ему массаж ступней?
У Майка отвалилась челюсть.
Порой он ненавидел брата так, как никого на белом свете.
Джейк Блансен прибыл около четырех часов дня, чтобы забрать машину. Уладив финансовые дела с Генри, он подошел к Майку.
Читать бесплатно другие книги:
