Аликс и монеты Андерсон Александр
– Пять, четыре, три, два… – Аликс остановилась.
– Ты уже можешь сказать, как меня зовут? – расплылся Мастер.
Аликс сделала последний шаг, поставила поднос с лебедем на стол. Мастер облизнулся, схватил птицу за шею, с хрустом переломил и отправил лакомство в рот.
– Ну? Я жду ответа. Как меня зовут?
– Это нечестно. – С вызовом посмотрела на него Аликс. – Это и не загадка вовсе, а угадайка!
– Нет-нет-нет, ты знаешь меня уже достаточно долго, чтобы понять мое имя. Я повсюду, я то, без чего ничего и нет. Я сам по себе ответ. Но довольно подсказок! – Мастер длинным языком слизнул с лебедя глазурь и скинул поднос на пол. Тот шумно задребезжал. – Теперь ты полезешь ко мне в рот.
Аликс вдруг отбросила страх, перестала дрожать и бояться. Она собралась, подумала без эмоций и вспомнила.
«Одинаковые буквы в именах, я же знаю. Первая буква «Ф», что может быть ответом? Что-то неоспоримое!» – осенило девочку. В голове, в ее библиотеке загорелся свет, на полках ее копии доставали книги, и на каждой обложке было большими буквами написано: «Факты… Факты… Факты…»
«Все факты мира».
«Факты планет».
«Факты забытой истории».
«Факты катастроф».
«Факты хвостатых комет».
– Ответ ведь может быть неправильным только потому, что он не является установленным… – Девочка засияла. Мастер Загадок раскрыл пасть, слюна потекла на стол, протянул руки, чтобы схватить Аликс, но она улыбнулась и бесстрашно закончила: – Фактом! – Она шагнула назад и повторила: – Факт, ваше имя Факт!
Мастер загадок поперхнулся, пасть его захлопнулась, в животе забурлило. Аликс услышала множество тоненьких гулких голосов у него из желудка, все они пищали: «Факт, Факт, Факт».
– Ты не могла угадать! – разозлился Мастер загадок и ударил себе кулаком по животу. – Молчать! Молчать!
Монеты под его лапами задребезжали, задрожали, как листья на ветру.
– Все ваши ответы – это факты, как и вы сами. Без факта существования ничего не существует. Вы сами так сказали!
– Факт, Факт, Факт, – запищали голоса.
– Нет, это неправда! – запротестовал Мастер загадок.
– Ваше имя Факт, – для пущей убедительности повторила девочка.
Мастер скатился с кучи монет, бросился к Аликс, намереваясь ее проглотить, сделал пару шагов и рухнул. Его начало раздувать изнутри.
Музыка смолкла. Коты сложили инструменты, подошли и сели у ног девочки. Рыже-полосатый потерся головой, словно похвалив, коричневый шикнул, а черный просто с любопытством наблюдал.
– Мерзавка! – завопил Мастер.
Аликс почувствовала теплые призрачные руки милого Видения, они скользнули по ее плечам и чуть прижали к себе. Мастер начал раздуваться еще больше, его живот стал пузырем, на кафтане лопнули пуговицы.
– Факт, Факт, Факт, – еще раз раздалось из живота.
– Ах, вы…
Закончить Мастер загадок не успел. Глаза его выпучились и налились кровью – он увидел своего злейшего врага. Тот вышел из кухни с чашечкой чая, по обыкновению в синем плаще-пиджаке, цилиндре и маске.
Шут поклонился и даже панибратски махнул Мастеру рукой. Аликс показалось это забавным, хоть и не очень уважительным.
– Я всегда говорил, что эта твоя диета ни к чему хорошему не приведет, – цокнул языком Шут. – Ах, Аликс, спасибо, теперь мы знаем, как зовут нашего уважаемого Мастера загадок. К сожалению, это узнали и все, кого он когда-либо съел.
– Ненавижу… – зашипел Мастер.
– Аккуратнее, – бархатным голосом невинно предупредил Шут. – Мне кажется, ты уже не меня ненавидишь, а самого себя, ведь дитя отгадала такую сложную загадку.
Мастер из зеленоватого стал полностью красным. Из ушей и носа у него повалил пар, но он продолжал раздуваться.
– Ненависть слишком опасна, – философски заметил Шут, поставил чашку на пол, протянул руку и достал из воздуха зонт.
– Ненавижу, – повторил Мастер, – всех вас – глупых, тупых, невежественных…
Шут поправил спицы зонтика и потянулся к кнопке.
– Твоя ненависть настолько опасна, что может разорвать изнутри. – Шут загородил спиной Аликс с Видением и крутящихся у ног котов. – Я ведь верно говорю, Факт?
Зонт раскрылся, как только Шут договорил, и в этот самый момент Мастер загадок лопнул.
Лягушки, ящерицы, головастики и змеи полетели во все стороны, а вместе с ними море креветок, оседлавших жаб и радостно визжащих. Все они кричали о своей свободе.
Шуту с трудом удалось сдержать этот напор зонтом.
– Я буду скучать по тебе, Мастер загадок, – усмехнулся он, – ты был настоящим врагом.
И как только шквал живности закончился, Шут горделиво закрыл зонт, отряхнул его и звучно вдохнул запах победы.
Аликс осторожно выглянула из-за его спины. Теперь вместо Мастера загадок на полу растекалась тина, всюду валялись лягушки и головастики, квакали жабы. Креветки кубарем выкатились на улицу через окна, каминную трубу и щели, невоспитанно не поблагодарив спасителей.
– Шут, – неуверенно обратилась Аликс, – но мы не спросили его… мы не узнали, где мои родители…
Шут резко повернулся, сияя улыбкой на маске.
– Все не совсем так, милая Аликс, – он еще раз отряхнул зонт от капель и тины, – я вам обещал, что Мастер даст ключ к ответам.
Шут большими шагами дошел до лужи из тины, согнал одним взглядом лягушек и головастиков, запустил зонт внутрь, как копье, а затем поднял оттуда невиданную находку: на наконечнике зонта блестел золотой ключ.
– Этот ключ хранился внутри Мастера, и теперь он ваш по праву. – Шут поднес его к ладошкам Аликс.
Коты шустро среагировали. Встав друг другу на головы, они вытащили серебряный платок из кармана Шута, постелили его на ладошки Аликс, и только после этого ключ был опущен туда.
– Так это просто ключ? Вот что вы имели в виду?
– Ну… не такой уж он и простой… Этот и только этот ключ может открывать любую дверь Элизиума. – Шут наклонил голову и доверительно шепнул: – Вы теперь самый великий путешественник, Аликс, поздравляю.
И он зааплодировал. Коты одновременно кувыркнулись, встали на задние лапы и также громко захлопали. Даже Видение подбадривающе погладила Аликс по голове.
И только Тень мрачно следила за тем, как хитро блестят глаза Шута и как жадно он смотрит на ключ, по праву принадлежащий Аликс.
Глава 7. Кое-что о родителях и не только
Шут невоспитанно уселся не на стул, а на столик, но сделал он это потому, что всюду, кроме этого места, прыгали и квакали лягушки, неторопливо ползали змеи и прочая живность.
Аликс села рядом с Шутом и увидела, как Видение исчезло на кухне.
– Очень хорошо, что теперь у вас есть ключ ко всем дверям Междустенья, – мягко заметил Шут.
– Мастер взорвался, разлетелся на части… – вздохнула Аликс.
– Не расстраивайтесь, вовсе не вы тому виной. С чрезмерно раздутыми фактами такое случается. К тому же… – Шут хотел привести еще какой-то аргумент, но не успел.
Из камина, вместе с золой и пеплом, ввалился в беседу трубочист.
– К тому же это было чудесно, обожаю взрывы, – сказал он с довольной ухмылкой на чумазой физиономии. – С самого утра мечтал, чтобы этот уважаемый прожора лопнул.
Он сделал пару шагов к Аликс, но Шут отреагировал незамедлительно, резко и даже агрессивно.
– Юноша, держитесь от милой Аликс подальше. – Он демонстративно ткнул в трубочиста зонтом, отогнав в сторону. – Она слишком воспитанная девочка, и такие, как вы, ей не ровня.
– Это еще почему?! – засунув руки в брюки, возмутился трубочист.
– От вас пахнет собакой, – презрительно обронил Шут. – Не пеплом, не золой, не щеткой для чистки труб, а псиной, весьма странно. Ничего не имею против собак, пахнущих трубочистом, но трубочист, пахнущий собакой…
– Но он не сделал ничего плохого, – попыталась вступиться за юношу Аликс.
– Милое дитя, – ласково отозвался Шут, – я ваш благодетель, единственный в этом чужом мире, неужели вы думаете, что я посоветую вам дурное? А совет мой лишь в том, чтобы вы не общались с этим… оборванцем.
Трубочист громко фыркнул.
– Вы правы, Шут. Кроме вас, у меня никого нет, – Аликс насупилась, – но и вы только до тех пор, пока есть монеты, чтобы оплачивать ваши услуги.
– Тут все проще, – поторопился пояснить Шут. – Я бы и рад остаться с вами подольше, но с последней вашей монетой, оказавшейся в моей ладони, вы умрете, вот в чем беда.
– Да, я помню.
– Неслыханно! – Трубочист чуть не задохнулся от возмущения. – Аликс, да он же вымогатель! А еще советует вам не общаться со мной, вашим верным другом!
– Не лопните, юноша, на сегодня достаточно шума, – предупредил Шут, отряхивая зонтик. – И с каких это пор верная дружба измеряется словами? Вы знаете Аликс меньше, чем я, имели лишь одну беседу, а этого, мне кажется, маловато для дружбы. Даже я не претендую на столь громкие и пустые слова, я лишь слуга, за скромную плату.
– Скромна ли плата – жизнь?! – уже кричал трубочист.
Маска Шута сменилась, стала лицом арлекина, с красиво нарисованной темной-синей слезой.
– Тут ведь все зависит от этой самой жизни… Вполне возможно, я продаю свои услуги за бесценок. Ведь понять можно лишь в самом конце.
Юноша и девочка задумались. Лягушки и жабы квакали в такт их мыслям, неспешно и размеренно. Некоторые пытались разбежаться, но коты подхватывали их прямо на лету и проглатывали получше мышей. Рыже-полосатый даже квакнул, проглотив особо крупную жабу.
Аликс и так-то была шокирована происходящим, а тут и вовсе впала в ступор. Чудом избежав печальной участи стать обедом, она искренне пожалела лягушек, но вступиться за них не успела.
– Так вы об… – заговорил трубочист, но тут появилась Тень с метлой.
Она хорошенько стукнула его по голове и строго посмотрела в глаза.
– Господин Шут наш гость, не смей так разговаривать, – сказала она и стукнула трубочиста еще раз, а затем третий – для верности, после чего тем же строгим взглядом посмотрела на котов, поедающих лягушек и жаб. – Всех не слопайте, безобразники.
Шут по-доброму рассмеялся. Коты тут же обернулись голубями и вылетели в окно. Правда, черный голубь врезался в стекло и только после этого устремился за приятелями.
– Мне теперь эти лягушата пригодятся, – улыбнулась Тень и повернулась к Аликс. – У меня для тебя есть подарок, пойдем со мной на кухню… – Она вдруг испуганно глянула на Шута. – Ей ведь можно?
Шут в улыбающейся до ушей маске медленно кивнул, так, что у девочки мурашки побежали по коже.
– А ты быстро оповести всех о большом пире. – Тень метлой подтолкнула трубочиста к выходу. – У нас будет дешевле, чем обычно, лучшие пироги Элизиума и жабий хор! Раструби в каждую трубу – печную, каминную, что девочка из замка разгадала страшную загадку: у Мастера загадок нет сердца, нет печени, нет легких, он был пуст и наполнен только лягушками да ящерицами со змеями. Кто хочет убедиться, пусть приходит!
Трубочист двинулся к двери, бросив напоследок грозный взгляд на Шута, а тот в ответ приподнял цилиндр, и на голове у него, прямо на черных локонах, лежала косточка. Трубочист ответил на издевку громким хлопком двери, и на этом безмолвная перепалка закончилась.
На кухне Тень прижала Аликс к себе, так, как не делала никогда, затем чуть отстранилась и поцеловала девочку в лоб.
– Он лгун, – зашептала она.
– Шут? – громко пискнула Аликс от удивления.
– Тише, тише… – Тень испуганно обернулась, но Шут даже не смотрел в их сторону. Он по-прежнему сидел на краю стола, беззаботно, как ребенок, болтая ногами, и словно дирижерской палочкой размахивал указательным пальцем, отчего змеи вокруг него, извиваясь, танцевали. – Он очень опасен, я хочу просто тебя предостеречь. Твой отец был такой же, как ты… упрямый путешественник… связывался с такими типами…
Аликс засияла, услышав что-то о папе. Она хотела наброситься на Тень с расспросами, но тут из зала раздался голос Шута:
– Семейные истории хорошо рассказывать за большим столом с пирогом и чаем. – При этом он даже головы не повернул, продолжая забавляться со змеями. – Уважаемая Тень, может быть, вы накроете нам стол для ужина? Понимаю, это хлопотно, но у Аликс длинная дорога впереди.
– Конечно, господин Шут, – поспешно согласилась Тень. – Аликс…
– Аликс пойдет со мной, – перебил Шут. – Пойдемте, юная леди, я покажу вам кое-что интересное. Тень и без вас справится, у нее столько помощников в ее волшебных шкафчиках.
И он неожиданно оказался рядом с девочкой, галантно предлагая взяться за его перчатку. Аликс робко протянула руку и вновь ощутила холод пальцев Шута. Затем он проводил ее к черному ходу, и они вместе оказались снаружи, на тихом заднем дворике, откуда открывался чудесный вид на рощу, поле и чуть дальше лес.
– Нам придется отправиться в плавание, – предупредил Шут.
– В плавание? Но тут нет ни реки, ни озера… Мы вернемся к водопаду?
– О, милое дитя, конечно нет, – Шут встряхнул зонтом, – просто не все видно сразу для ваших очей.
Шут сделал странный финт: он чуть отступил левой ногой назад, сам прогнулся вперед, прицелился зонтом так, словно собирался ударить по шарику для игры в бильярд, а затем резко ударил по воздуху и довольно показал на результат.
Результатом оказалась небольшая дырочка-щелка, висящая в воздухе.
Аликс осторожно подошла к ней и даже обошла кругом, затем вернулась на прежнее место, поднялась на цыпочки и заглянула.
То, что она увидела, превзошло самые смелые ожидания. Ее взору открылась пристань, темные волны, бьющие о береговые скалы, и лодки на волнах, таранящие друг друга бортами.
– Вы удивлены… – удовлетворенно кивнул Шут. – Дело в том, дорогая Аликс, что где-то здесь должна быть дверь.
Он заходил вдоль невидимой черты, рассматривая воздух, хищно, любопытно. Девочка смотрела то на него, то на отверстие и вдруг поняла, что дырка затягивается.
– Не думаете же вы, что я способен пробить стенки мира навсегда? – расхохотался Шут. – Это фокус, не более, а вот дверь надо найти…
Он резко присел и стал разглядывать траву. Затем аккуратно зажал между пальцами пустоту и, резко поднявшись, дернул вверх. В руках у него, как лист обоев или часть холста, оказался пейзаж, еще недавно бывший перед носом. А за ним, как второй холст, поверх которого была нарисована и эта роща, и луг, и даже недалекий лес, появилась дверь. Обычная деревянная дверь.
Шут ликующе отбросил оторванный кусок, и тот упал на землю. Аликс без страха взялась за ручку, повернула, что-то щелкнуло, и дверь отворилась.
– Она была не заперта, – пояснил Шут.
За ней оказался тот самый причал, только намного ближе, и запах моря, но не такой, как в библиотеке, что теперь была затоплена в замке, а какой-то более живой и чарующий. При этом все небо за дверью оказалось серым, солнце скрывалось за тучами, а ветер был холодным.
– Закрывайте же скорее. Мы просто нашли эту дверь, думаю, ужин вам будет очень кстати перед тем, как отправиться в плавание.
– Но куда я поплыву? – послушно закрывая дверь, спросила Аликс.
– Полагаю, Тень вам все расскажет.
Аликс не терпелось. Она сидела за столом рядом с молчаливым полупрозрачным Видением, та как раз закончила заталкивать лягушек в банки и довольно игралась с волосами, наматывая их на палец.
Шут отлучился, и ужинать пришлось без него, что неимоверно обрадовало Тень. Она засуетилась и подала чуть недопечённый пирог, но Аликс настолько хотела есть с самого утра, что накинулась на него, позабыв даже воспользоваться ложкой, что для воспитанной девочки было почти немыслимым.
Тень строго смотрела на все это, Видение хихикало, а Аликс, ничего не замечая, уплетала за обе щеки, перепачкавшись, как поросенок.
– Мы хранители тайн твоей семьи, – покачав головой, начала Тень. – Аликс, с самого детства мы следили за тобой по просьбе твоих родителей и братьев. Каждый дал клятву одному из них, я поклялась твоему отцу.
– Так вы знали их?!
– Разумеется. – Тень поправила платье и продолжила: – Твой отец был очень-очень талантливый ученый, путешественник, он первый открыл этот мир. Именно тогда, за долгое время Элизиум увидел солнце и народы поверили в новую эру. Наш мир – это темный и мрачный мир луны, Аликс, а вы, люди, вы носители света. Твой отец принес его, он зажег солнце, яркое, большое, согревающее светило, и я так хотела, чтобы он остался… Я полюбила его всем своим сердцем.
Аликс ахнула и выронила кусок пирога.
– Но он очень любил твою маму, – вздохнула Тень, не обратив на это внимания, – и мне пришлось смириться, что он будет приходить сюда за пирогами, спускаться с водопада, веселить меня рассказами о вашем мире, но никогда не сможет остаться тут навсегда. А потом на небе появилось второе солнце – он привел сюда ее, твою маму. Ты очень похожа на нее, Аликс… Я кормила их и поила, а твоя мама стала моей близкой подругой. Никогда бы я не предала ее. Они уходили глубоко в наш мир, находили новые двери, новые захватывающие приключения, такие, что волосы шевелились от ужаса и мурашки бегали по всему телу. Но однажды я допустила ужасную ошибку, которая до сих пор мучает меня, как осколок, вонзившийся между ребер.
– Что вы сделали, Миссис Тень? Скажите, пожалуйста, скажите! – вскочила девочка.
– Я рассказала им о Шпиле, туманном Шпиле тысячи дверей, через которые можно попасть во все миры Элизиума, в места, где мир все еще называют Междустенье. Самые темные места. – Тень снова вздохнула и добавила: – Я не желала им зла, просто хотела, чтобы он был счастлив, он так любил путешествовать… Но она пришла первой. Попросила меня дать ей лодку, сказала, что видела сон о мире, и знает, где найти эту дверь. И я… я дала ей то, что она просила. А потом, когда твой отец отправился за ней, я поклялась, что буду следить за тобой в замке, и я сдержала обещание. Это моя клятва.
– Спасибо, Миссис Тень, спасибо большое. – Аликс села обратно за стол, но к пирогу больше не притронулась. – Вы знаете, за какую дверь они ушли?
– Нет, я никогда не была в Шпиле тысячи дверей, но там… – Тень посмотрела на Видение, та кивнула. – Помнишь дворецкого? Твой любимый Упырь, несчастный и романтичный, которому так нравилось выть о своей участи… Он хозяин Шпиля. Не знаю, что пообещал ему твой отец, чтобы он согласился жить в замке и защищать тебя…
– Защищать?
– От злых снов, от кошмаров, от неприятных мыслей. Он сражался каждую ночь, мы скрывали от тебя, я столько раз перебинтовывала ему лапы… – призналась Тень. – Но он не узнает тебя внутри Шпиля, он разорвет тебя на части, как разрывал сны и кошмары, способные навредить тебе в твоем мире.
– Как многого я не знала, – охнула Аликс. – Миссис Тень, скажите, почему вы ушли из дома, почему все покинули меня, как только мне исполнилось двенадцать?
– Шут, – коротко ответила Тень. – Клятва заключалась в том, что я буду следить за тобой, пока покровительство не возьмет кто-то более могущественный… Это Шут. Я не могла остаться. Никто из нас не мог остаться.