Неизменный жребий Ламберт Лесли

Но…

Кажется, это было единственное место, куда можно было заскочить в поисках убежища.

Что, собственно, Клиффорд и сделал.

Он взбежал по ступенькам, потянул за дверную ручку…

Было заперто.

Клиффорд постучал. Потом приметил крохотную серебряную кнопку звонка и нажал на нее. Словно гулкий колокольный звон разнесся за дверью. Клиффорд приготовился к ожиданию.

Внезапно дверь распахнулась перед его носом…

Взору Клиффорда предстала тонкая, как тростинка, девочка. Чуть ли не подросток.

Этот самый подросток был густо накрашен, глядел на него серьезными голубыми глазами. Подросток вопросительно улыбался.

– Можно… войти? – выдавил из себя Клиффорд.

Она секунду размышляла, сомнения были практически написаны на ее тонком личике.

– А что вы хотели? – наконец поинтересовалась она.

«Черт побери, да просто впусти меня!»

Клиффорд вынужденно улыбнулся:

– У вас ведь тарологический салон?

– Да, – подтвердила девушка-подросток, все еще с печатью удивления на лице, – именно так. Гадание на картах таро. А что именно вы хотели?

«Действительно, и какого рожна мне бы тут понадобилось? Не сказать же этому прелестному ребенку, что я пришел раскинуть карты. Но, кажется, ничего другого мне и не остается…»

– Мне нужно гадание на таро, – решительно объявил он, – да, именно это мне и нужно.

Она немного посторонилась, словно размышляя, стоит ли ему верить и впускать его. Клиффорд ловко разместился в освободившемся пространстве возле двери.

– Здесь ведь по предварительной записи, – задумчиво сказала она, – вы разве записывались? В сегодняшней графе нет ни одной записи…

– Разве это важно? – Клиффорд силился улыбнуться замерзшими губами. – Мне понадобился совет, и вот я здесь.

Блондинка отступила еще на шаг.

– О, конечно! Простите, пожалуйста! Проходите. Ваше пальто вы можете повесить сюда. Проходите…

Клиффорд вешал пальто, незаметно пытался отряхнуть с волос капли воды, осматривался в помещении.

Прихожая, где он очутился, была, казалось, стерильной.

То есть она была пустой. Это было небольшое прямоугольное помещение без окон, зато с двумя дверьми – одна была входной, другая, по всей видимости, вела в тарологический салон.

На белом потолке горела ровно и ясно маленькая лампочка в светильнике, очень напоминающем по форме лотос или лилию. В углу стояла растопырившаяся черная вешалка. Возле вешалки было несколько пар белых тапочек, наподобие тех, что выдают в гостиницах.

Золотистые обои с мягкими разводами украшали стены, спускались к темному деревянному, чисто вымытому полу.

– Прошу!

Перед лишенным мокрого пальто Клиффордом гостеприимно распахнулась вторая дверь.

Из этой двери было два пути: на крошечную кухоньку и в круглый зал, вход в который был отгорожен шуршащей занавеской.

– Проходите туда, – блондинка откинула перед Клиффом занавеску, – присаживайтесь. Пожалуйста, подождите одну минуту…

Сейчас подойдет хозяйка салона, понял Клиффорд.

На кухне чем-то загремели, звякнули, что-то шлепнуло.

Наконец на пороге зала снова показалась эта тоненькая девочка.

Клиффорд прекратил озираться (он уже успел изучить потертый коврик с восточным узором, обои, такие же, как и в прихожей, обивку мягкого и низкого дивана, на котором сидел, глухо задернутые темно-синие шторы со звездочками).

– Может быть, вы хотите чай или кофе? – гостеприимно предложила она.

Клиффорд не собирался ничего есть или пить в этом сомнительном (для него) месте. Но неожиданно для себя он вдруг произнес:

– Чай, если можно.

– Фруктовый, черный, зеленый?

– О, просто черный, если вам не сложно, конечно.

– С мятой, с корицей, с имбирем, с лимоном?

Господи.

– С имбирем? Это как?

– Я завариваю в чайнике корень имбиря вместе с заваркой, и дополняю букет веточками мяты, – объяснила девочка. – Получается очень вкусно. Честное слово. Я и дома частенько пью подобный напиток. Хотите попробовать?

– А это недолго?

Разве он куда-то торопится?

Судя по звуку за шторами, доносившемуся из открытой форточки, дождь и не думал стихать.

Наоборот, только припустил сильнее.

– Нет, недолго, – улыбнулась она, – чайник сейчас закипит.

– Ну хорошо, – сдался Клиффорд, – давайте этот ваш… как его? С имбирем?

– Он самый, – кивнула любительница чаев.

Клиффорда словно что-то дернуло за язык, когда он произнес:

– Сколько… за чай?

Голубые глаза широко распахнулись:

– Разве я похожа на официантку? Просто считаю вежливым угостить посетителя чаем.

– Простите, – сконфуженно пробормотал Клиффорд.

– И, если это вас интересует, чай не входит в стоимость оплаты визита! То есть платы за расклад таро.

– А сколько же составляет оплата расклада?

Малышка что-то прикинула в уме:

– Если расклад не слишком сложен, то с вас будет восемьдесят фунтов.

Сколько?!

Клиффорд даже опешил от названной ему цифры.

Да… Кажется, хозяйка этого прелестного заведения не бедствует.

Вот ведь и помощницу есть возможность нанимать, и каждого клиента кофе-чаем поить.

Однако где же она?

Тем временем помощница принесла чай в стеклянном заварном чайничке на серебряном подносе, поставила поднос на низкий и широкий журнальный столик. Опустилась в креслице напротив Клиффорда, осторожно перелила часть дымящегося напитка в белую фарфоровую чашку…

– Итак, начнем, если вы не возражаете? – вопросительно глядя на своего гостя, поинтересовалась она. – Или вы предпочитаете сначала спокойно угоститься чаем?

– Начнем? Так вы… и есть хозяйка?

Клиффорд не поверил своим ушам, вернее, глазам.

Эта тоненькая, миниатюрная девушка с водопадом прямых светлых волос, с наивным взглядом голубых глаз – гадалка на картах?

– Простите… как вас…

– О, да, мы ведь не познакомились, – обрадовалась «снежинка», – меня зовут Корнелия Картер. Да, именно я владею этим… небольшим салоном.

Клиффорд молча взирал на Корнелию, будучи в недоумении.

Разве так должна выглядеть «сотрудница» гадального салона?

Юная женщина, почти ребенок. Это можно сказать даже по ее манере держать себя. Даже по макияжу. Такой яркий, вызывающий, словно нарочитый… Клиффорд думал, что так с руки краситься, пожалуй, только вчерашним школьницам.

В представлении Клиффорда гадалки должны были выглядеть совсем по-другому. Что-то вроде той же цыганской народности… Или ближе к жгучему испанскому колориту. Развевающиеся юбки, красные, черные. Куча браслетов на загорелых запястьях. Бусы, мониста, кольца-серьги в ушах.

Впрочем, это все неважно…

Корнелия была в строгом, почти официальном костюме глубокого шоколадного цвета. Это немного примирило Клиффорда с действительностью. Наверное, эта малышка отличается деловым подходом к тому, чем занимается? Клиффорд и сам предпочитал строгость и официальность в рабочем укладе. Костюм Корнелии подкупил его, хотя сам он вряд ли отдавал себе в этом отчет.

Но что он станет делать дальше?

Не зная, как продолжать их несуразную беседу, Клиффорд, чтобы потянуть время, взял в руки емкость с горячим чаем. Он сделал большой глоток и удивился мягкому, чуть терпкому, довольно пряному вкусу. И еще этот сладковатый привкус во рту, остающийся после сглатывания…

– Нравится чай? – с довольной улыбкой произнесла Корнелия.

– Да, спасибо, вкусный, даже очень, – скороговоркой произнес Клиффорд.

– Так я вас слушаю… мистер?

– Меня зовут Клиффорд Стафф, – объявил Клифф.

– Готова выслушать вашу проблему. Или ваш запрос.

Действительно. Что ж, нужно как-то выкручиваться.

Ведь он сказал, что пришел к ней за консультацией. Вернее, пришел в салон. Признаваться после такого теплого приема в том, что он всего лишь намеревался укрыться от дождя… Клиффорд усмехнулся про себя.

Но и выкладывать такую сумму за гадание, в которое он, разумеется, ни секунды не верил – это, пожалуй, перебор.

Так что же ему делать?

Вежливо извиниться и уйти?

Сказать, что передумал?

Нельзя ведь насильно разложить на человека карты.

Или человеку. Как правильно сказать?

Клиффорд внезапно понял, что, оказывается, его головная боль прошла. Ее как рукой сняло.

И что этому причиной? Душистый чай с имбирем? А, может, присутствие этой девушки с мягкой улыбкой и наивным выражением лица? Ее внешность в сознании Клиффорда все никак не вязалась с ее способом заработка. Неужели она занимается тем, что дурит здесь людям голову?

Попутно избавляя их от головной боли. Забавно, ничего не скажешь. Из виска Клиффа словно мгновенно вынули острую иголку, которая до этого свербила и ныла там, внутри.

– Можете не торопиться, – сказала Корнелия, – я пока достану колоду. Допивайте чай, чтобы я смогла убрать поднос со стола, хорошо? Ничто не должно мешать или отвлекать нас с вами от процесса.

Она отсутствовала тридцать секунд. За это время Клиффорд успел обдумать способ бегства через окно и отказаться от этой мысли.

Чай был допит, а поднос убран на кухню. Корнелия раскинула… нет, не карты. Тщательно вытертый журнальный стол она придвинула ближе к себе, накрыла его черной бархатной тканью, вольготно раскинувшейся по поверхности. Раскинув бархат, она извлекла словно из ниоткуда продолговатую коробочку. В ее руках замелькали прямоугольники с какими-то яркими рисунками.

– Итак!

Освободив руки, Корнелия хлопнула в ладоши.

– Сейчас вы должны целиком и полностью сосредоточиться на своем вопросе. На своей проблеме. Какой мы будем делать расклад?

«Никакого», – очень хотелось ответить Клиффорду. Это было бы честно и откровенно.

Он посмотрел Корнелии в глаза. Головная боль исчезла, словно и не было ее никогда на свете. С каждой секундой он чувствовал себя все лучше.

Может, малютка не своим делом занимается? Может, ей самое место среди терапевтов или других врачевателей? Если ее так тянет к эзотерике, шла бы в целители… А она сидит тут и возится с пестрыми картонками.

Ничего этого Клиффорд, разумеется, не произносил вслух. Он просто не мог. Следующий взгляд в большие голубые глаза Корнелии практически парализовал его. Он словно глядел в небо. Он не мог оторваться, парил, словно птица с широко распростертыми крыльями. Таял, точно подогреваемый на электроплитке брикет ягодного пломбира.

– Я…

– Ну же, смелее, – поторопила его Корнелия, – с чем-то ведь вы пришли ко мне?

– Пришел?

– Ну да. Что-то же вас беспокоит?

– Значит, я могу задать вопрос?

– Любой, – заверила Корнелия.

– Какой захочу?

– Конечно. Какой вы сами захотите.

– И ваши карты дадут мне ответ?

– Да. И этот ответ мы истолкуем…

– Как?

– Согласно значению выпавшей карты таро, – слегка нахмурившись, произнесла Корнелия, – существует справочник по толкованию значений различных карт таро. Конечно, вам нужно, помимо всего прочего, прислушиваться и к собственным ощущениям…

– Да нет у меня никаких ощущений.

– Они у вас обязательно появятся, – заверила Корнелия.

Отступать… то есть деваться было некуда.

Ладно, сам напросился. Клиффорду не хотелось разочаровывать Корнелию. У него с языка готовы были сорваться слова насчет того, что он думает относительно всяких подобных гаданий. Но обижать Корнелию ему почему-то не хотелось.

В конце концов, его сюда никто не заманивал. Ни кнутом, ни пряником.

Но что же ему спросить у Корнелии? То есть что ему спросить у таро?

За это ведь придется отдать все восемьдесят фунтов.

Это должна быть не какая-нибудь ерундовина. Это должен быть вопрос…

Нет, не жизни и смерти. Да речь и не идет о жизни и смерти. Ведь у него, у Клиффорда, все хорошо. Но должна же быть какая-нибудь проблема?

Что-нибудь, что его беспокоило бы. Какой-нибудь вопрос.

И тут Клиффорда осенило.

В мозгу словно вспыхнула картинка: Трейси, извивающаяся на барной стойке, рассыпающая огненные пряди, тянущая через трубочку мохито, захлопывающая за собой дверцу автомобиля…

Да! Он, Клиффорд, хочет знать, получится ли у него что-нибудь с Трейси?

Эта тусовщица оцарапала его сердце, оставив в нем неглубокую, но кровоточащую бороздку.

Может быть, само провидение привело его сегодня в салон Корнелии Картер? Надо же… как забавно совпадает ее фамилия и то, чем она занимается – гаданием на картах. Это, правда, не совсем обычные карты… Но все-таки.

– Я знаю, о чем стану спрашивать! – торжествующе объявил он.

Корнелия выдохнула с облегчением.

– Отлично!

Клиффорд набрал в легкие воздуха, чтобы объявить о своем восьмидесятифунтовом вопросе… но вдруг сбился.

Он смотрел в голубые глаза Корнелии и почему-то не мог спрашивать ее о другой женщине.

Что-то останавливало его, он и сам не знал, что именно.

Ерунда какая. Он ведь может спрашивать, о чем хочет, так?

Так-то оно так, но…

Трейси. Другая женщина. Полная противоположность Корнелии. Трейси – зеленоглазая и медноволосая, а Корнелия – блондинка со светлыми глазами. Такой контраст. Удивительно было то, что здесь, в присутствии Корнелии, сама мысль о других женщинах казалась чуть ли не кощунственной.

Хотя самой Корнелии наверняка не было до этого никакого дела. Она терпеливо смотрела на Клиффорда. Она ждала…

– А могу я задать вопрос мысленно?

– Конечно, можете, мистер Стафф.

– Прошу, зовите меня Клиффорд.

Нет, разумеется, он с ней не кокетничал.

– Вы… выглядите так взросло, – Корнелия явно смутилась.

– Ничего страшного. Просто у меня слишком серьезный вид, – подмигнул Клиффорд.

– Ну, хорошо. Считайте, что мы с вами договорились. Значит, вы сейчас внутри себя формулируете запрос. Можете в подробностях представить объект, которому посвящен ваш вопрос. Сосредоточьтесь. Постарайтесь отключить все посторонние мысли.

Мыслей не было. Клиффорд тонул в сиянии этих необыкновенных голубых глаз.

Он постарался представить себе лукавое выражение зеленых глаз Трейси. Потом сконцентрировался на своем вопросе.

– Вы готовы?

Корнелия тщательно перемешивала колоду. Карты лежали рубашками вверх.

– Готов, – решительно произнес Клиффорд.

Шум дождя за окном вроде бы начал стихать…

– Тогда переложите колоду, пожалуйста.

– Что?

– Нужно переложить колоду, – терпеливо повторила Корнелия.

– Для чего?

– Я вам пока об этом не говорила, мистер Стафф…

– Клиффорд.

– Я вам пока об этом не говорила, Клиффорд, но я должна знать, согласны ли карты, чтобы я гадала вам.

– Что?!

– Но таковы правила.

– Значит, карты могут не согласиться, – с улыбкой повторил Клиффорд, а сам уже делал то, о чем его с такой милой улыбкой просила Корнелия: перекладывал колоду.

– Да, могут. Впрочем, дело может оказаться не в вас. Может быть, сегодня неподходящий для гадания день… Именно для вас.

– Готово. Я все сделал, как надо?

– Да, отлично, Клиффорд.

Корнелия взглянула на последнюю карту. Нет, на ней не был изображен Маг, которого обычно называют «Хранителем тайны». Если бы выпал Маг – запрещающая карта – это значило бы, что гадание, к сожалению, придется отложить.

– Все в порядке, – весело сказала она, – ограничений на гадание сегодня нет.

– Можем приступать, – полувопросительно сказал Клиффорд.

– Да.

Корнелия еще раз перетасовала колоду.

– Рассматриваем только прямые, Клиффорд? – уточнила она. – Или перевернутые значения тоже нужно учитывать?

Клиффорд умоляюще поднял руки к небу:

– Корнелия, сжальтесь надо мной. Я в этом деле новичок. Понятия не имею ни о прямых, ни о перевернутых… ни даже о кривых. Будем рассматривать любые, как вы сами сочтете нужным.

– Значит, рассматриваем все выпавшие карты, даже если они лежат вверх ногами, – решительно произнесла Корнелия. – Так мы получим более полное толкование, более точный ответ на ситуацию, по которой гадаем. Вы задали свой вопрос, Клиффорд?

– Да, я уже сформулировал его.

Корнелия снова хлопнула в ладоши:

– Отлично! В таком случае, тяните карту. Тяните. Смелее. Не бойтесь!

– Трудно только в первый раз? – пошутил Клиффорд.

– Разумеется. Теперь давайте, я открою. Видите, я ничего не переворачиваю. Все лежит так, как и было, когда вы вытягивали карту… Ух!

Непроизвольный возглас Корнелии заставил Клиффорда не то подскочить, не то поежиться.

Но он искренне не понял причину подобной реакции.

Карта была пустой.

Ни рисунков, ни надписей, ни значений, ни символов…

Клиффорд облизнул губы и спросил неожиданно охрипшим голосом:

– И что… Что это значит, Корнелия?

Корнелия смущенно пожала плечами:

– Признаться, я в затруднении…

– Разве вы не профессионал? – возмутился Клиффорд.

– Само собой. – На щеках Корнелии вспыхнули пунцовые яблочки смущения. – Разумеется, сейчас я растолкую вам… значение. Просто, признаться, в моей практике такое в новинку… Впервые я делаю единичный расклад, и выпадает пустая карта. Странно – ведь карты не отказались погадать вам!

– Знаете, я не понимаю всех этих игр… – Клиффорд приходил в раздражение даже незаметно для себя самого. – Просто расскажите мне, каков был ответ. И я пойду. Уже поздно… – Он словно забыл, что сбежал из офиса после обеда. Даже с большой натяжкой сейчас не могло быть поздно.

Корнелия подняла брови с холодным выражением лица. Куда подевалась вся теплота?

– Итак, мистер Стафф, слушайте и запоминайте. Пустая карта – нет ответа.

– Совсем?

– Увы. Вообще.

– Не понимаю…