Вне. Время кануло в облачный дрейф… Збаражская Елена
Вне
- Ты был нужен вчера —
- не сейчас,
- пока лунное сердце светило
- в лупоглазые окна домов,
- пока небо держалось для гроз,
- не упало на нас,
- не разбилось.
- Время кануло в облачный дрейф,
- под навес умирающих звёзд,
- в какофонию шёпота птиц,
- на примятые травы…
- …я здесь…
- топчу серое небное море,
- и не надо руки тянуть.
- Спокойно.
- И бумажные ангелы есть.
- Не сгорают они,
- как плесень —
- жизни больше в них,
- чем
- в тебе.
- Ты был нужен вчера,
- а сегодня —
- навсегда —
- хочу
- плыть с туманами
- проседью,
- и следы
- отпечатывать
- вне…
я Зима
- Нет меня в тишине,
- не видна.
- Я под слоем пергаментной стружки,
- и вовнутрь унылые ангелы
- возвращаются,
- словно с прогулки.
- Есть вчерашние дни под надгробьем,
- сверху вмятины две —
- от следов,
- и засохшие листья от прошлого
- обдуваются розой ветров.
- В пустоте обескровлены стены,
- тени сущностей что-то бормочут:
- я для них, как предмет
- совершенный,
- едкий ком среди масс одиночек.
- Сон в проветренных мыслях,
- сугробы,
- и предчувствие долгих молчаний.
- Я зима.
- И уставшая вьюга.
- Рассыпаюсь в себе снегом мрачным…
Оторопь
- Оторопь снежная в трафиках города зябко сползает усталостью мёрзлой
- с дальних ступеней небесного морока – пледом из ста беспорядочных капель.
- И прикрывает умершую осень с ворохом чувств и унылых надежд,
- бланжевым голосом трогая воздух.
- Нам не вдыхать его пылкую нежность.
- Мы на обрывках написанных песен, в шатких возможностях видеть рассвет,
- и не причастны к слезам этой вечности.
- Мы соль морей под дрожаньем ресниц.
- Наш горизонт обрисован печалью – дали собой приютили ветра,
- и только белая оторопь в мыслях, и холода,
- холода,
- холода…
Русалочье
- В твоей глубине вижу страхи земли, нетронутой пустоты, молчанья безмерного,
- дряблость луны, упавшей в тебя, чтобы плакать о том, что прошло и чему не бывать,
- пока небо тянет – лучами – постоянное солнце в твоё тёмное скучное море,
- но его свет бессилен в обители одиночества.
- Глаза бы закрыть, да вода не даёт – ледяное дыхание подводных течений —
- из мыслей твоих и касания волн – по ткани моего живого белого платья.
- Давно отражаюсь в боках рыбьих тел, касаясь руками водоворотов владений твоих,
- теперь вместо ног у меня – плавник, так легче тебя проплывать всего…
- Вкушаю тебя с камнями подводными, скалою сложившимися, на соль пробую,
- отдаюсь желаниям бессмысленным, кружу в тебе, плавясь, как воск при огне,
- моё море —
- безропотное, тихое, поддающееся, нежное, дрожащее…
- Люблю,
- пою теперь —
- для тебя и в тебе —
- русалочьи песни
- кричащие…
Островное
- Не ступай
- на мой остров безмолвия,
- не смотри
- на пустыни мои —
- здесь давно
- не жемчужные россыпи,
- в утончённости
- нет красоты.
- Здесь лишь страх
- мне царапает веки
- и сонливые ветры поют,
- берега
- в безразличных оттенках,
- вместо солнца —
- чернеющий спрут.
- Души мёртвых надежд
- здесь, как дети,
- на деревьях рисуют
- мечты,
- и темнеют мазки
- в сухом древе,
- осыпаясь графитом
- в пески.
- Я давно в этом острове —
- сердце.
- Не ступай,
- не ходи
- по нему…
- Мне ещё
- не устало
- сниться,
- как я
- остров
- тебе
- отдаю…
Осень-бродяжница
Осень-сомнамбула шепчет пророчества и по ошибке падает с крыш – не разбиваясь на мелкие клочья, а рассыпаясь на грязную ночь – на тротуар, неисхоженный нами, на одеяла галльских цветов, на переулки с оставшимся прошлым, на перепонки, что глохнут без слов. Я пропускаю параграфы будней: всё, что внутри, не дрожит под дождём. Осень в припадке отглаженной жизни, мы в этой сырости – памяти ход. Пальцы сгибаются с хрипом усталости, и равнозначны дыханию дня.
Осень-бродяжница с пятнами лунными мне возвращает мечты, но с тобой…
Простужаюсь
- Осень зябнет от собственной сырости,
- Растирая по небу портвейн,
- И бросается мятыми листьями —
- Город чахнет, и тлеет мой день.
- Мысли тонут на дне чайной кружки,
- Как озёра пустые – мертвы,
- А чернила честнее, чем чувства
- В одиночестве стылой луны.
- И не снится уже расстояние
- До размытых твоих берегов,
- Прижимается время губами
- И целует морщинисто в лоб…
- Но, когда просыпается утро
- От морганья холодного солнца,
- Догола раздеваю вновь душу —
- Простужаюсь,
- любовью болею…
прозрачный
- Молчаливые слёзы —
- росы ночные,
- омывают бока
- кристального сердца,
- как воды морей
- острова обнимают,
- как ветер влюблённый
- свой дом оставляет,
- в котором мутнеет
- ненужный хрусталь,
- жизнь серость смакует
- за окнами дня,
- звенит пустота
- с приходом дождей…
- Стеклянная бабочка
- крылья теряет
- под лампой,
- в которой
- давно
- нет
- огней…
зелёный
- За маленькой ширмой —
- с цветочным узором —
- душа раздевалась,
- снимая трилистник,
- и магия листьев
- окрасилась в «чёрный» —
- треф – козырь сложился
- для козней нечистых.
- Рассветы свернулись
- в змеиные кольца,
- драконьим огнём
- засверкал горизонт,
- на сердце тоска
- и «квак» жабы влюблённой,
- а взгляд изумрудный
- порос мягким мхом.
- Душа из-за ширмы
- не вышла нагой…
жёлтый
- Вот, если бы сердце
- вернуть мне с морей,
- несклёванным
- жирными чайками,
- возможно бы,
- вставила между костей,
- скрутила бы
- временно – с гайками,
- чтоб снова немного
- учиться любить
- и чувствовать
- землю привычную,
- вдыхать кислород
- с дальтоном частиц
- и пиццу жевать
- с оливками,
- стоять без одежд
- под тотальным дождём,
- пока в коньяке
- тонет солнце,
- да, море
- исчезло,
- песок, как
- сырец,
- и чайки
- давно
- уже
- сдохли.
синий
Пристально смотришь на меня, как-будто что-то хочешь сказать, но молчишь. От твоего взгляда проваливаюсь внутрь невидимой ямы – перестаёт существовать действительность, не чувствуются запахи, только ощущается вкус железа во рту. Васильковый цвет твоих глаз играет оттенками притяжения. Хочется отвести взгляд от них – из-за страха показаться нескромной. А в мыслях: «всю и вся к чёрту!», чтобы это утопия не останавливалась. Смелая глупость…
- В твоих «ямах» тонуть, а не тлеть,
- Забывать своё имя с рождения.
- Быстротечное «холодеть»
- Наступало, как утро осеннее.
- Твоя сущность, как синий кит,
- Бороздящий простор океанов,
- Волокущий наш тесный мир
- На спине, исцарапанной жаждой.
- И предчувствие гибели зрело
- (Быть раздавленной лапой морей),
- Когда кит от усталости скинет
- Свою ношу напалмом страстей —
- Он качнёт плавником свои воды,
- Отворяя врата предо мной —
- Гул цунами стеною накроет
- И к ногам падёт бездна нагой.
- И, в иссиня-чернеющих далях —
- По равнинам глубинного дна,
- Настоящее канет в былое —
- В однотонный лавандовый рай.
белый
- невинность
- нарядилась
- воздушные шелка
- во взгляде штиль
- и космос безграничный
- ромашковых полей
- арктической весны
- присутствие
- защиты
- простота
- причинность
- наслаждалась
- закрасились уста
- невероятно белый
- волнисто-мотыльковый
- питерских ночей
- и набережных чаек
- присутствие
- бессилия
- молчание
- пустотность
- побелела
- обрисовались дуги
- во взгляде моль
- и гоблин равнодушный
- и снег
- и дождь
- и стены
- сумрак
- блеклый
- с души
- упала
- белая
- руда
чёрный
- Крестообразно
- руки сложены,
- глаза закрыты,
- сглажены
- морщины жизни
- на каменном лице,
- и невозможно
- сумрак озарить
- теперь
- в кудрявых буквах лирики
- возможной…
- Свершил побег он —
- к чёрной леди,
- она от счастья
- потирает кости,
- сняв капюшон,
- оскалив зубы,
- собою умиляясь,
- что смогла
- плоть обессмертить,
- вынуть душу,
- закрасить
- в «чёрный» небеса
- для тех,
- кому был нужен он…
- И новый дом
- вне зоны
- всех рассветов,
- где тьма – как ложе
- взбито
- странной вечностью —
- и чёрный,
- чёрный цвет
- при ней.
- И он готов
- быть
- с нею…
Небо мажется
Безобразно солнце собой, когда ленится утром вставать. Или небо его стесняется, сговорившись с серыми массами – они осенью часто властвуют. А потом диалог на язычном. Рассужденья – кто более важен. А в случайном моменте ругательств, может кто-то из них напакостить, распуская по воздуху щупальца – и с чернильницы падают капли на полосканное внизу чудище, и немного ветром обласканное. И кукожится зверь под искрами, прячет тело своё под пледами. Только дождь в ноябре слишком искренний – не сползает уже молитвами, а бьёт льдом, да кристально правильным, и вопит, как болячка вырезанная – «ты моё навсегда, чудище, я твоё постоянное жительство»…
- Солнце спит, пока небо мажется…
Под фантом
- Неугомонные чувствительные сны, когда в них не прощаются обиды,
- а в шорох новостей ненужных истин
- стучатся вновь
- заплаканные дни.
- В бокале виден горизонт без солнца, в бургундский цвет
- окрашены мечты,
- в углах холодных комнат нету бога, и сердце изнывает от тоски.
- Бежать из тьмы во тьму, скрывая страхи,
- нелепо так же, как рыдать без слёз.
- Изнеженные чувства
- умирали,
- закрашивая суриком порок.
- Пропахли горечью
- ослепшие желанья,
- и время спуталось
- с кривою бытия,
- доверье враг искусственному счастью,
- когда любовь
- под фантом
- из стекла…
Без йода
- Исцеловано небо до крови,
- туго стянут день ворохом чувств,
- и взбиваются пятками ночи
- в неудобную плюш-простыню.
- Захотелось запить кофе йодом
- и в октябрь войти без потерь,
- но жеманистый ворон под боком
- чистит перья для свежих идей.
- Веселись!
- Ты не мой, Падший Рядом,
- для тебя начала плесть венки…
- Я не знаю молитв, чтобы разум
- был сильнее, чем разум любви…
- Разотри локти вяжущим словом,
- можешь сжечь даже солнце вчера…
- Ты простой, я заманчиво сложная.
- Закрывай территорию сна…
- Лучше сразу, и лучше – молча…
- Пью я кофе, без йода пока…
Мёртвое солнце
- В твоих глазах простыло лето,
- и дюйм за дюймом – уныло и протяжно —
- сентябрь, в одежды мрачные одетый,
- стирает краски прошлого, рвёт связки.
- И остаётся часть планеты,
- лишь место одно живо – Рай Бессилья,
- звучат в нём колыбельные, как вечность,
- что собирает крохи «середины»,
- где пятится пространство до предела
- варёным раком, тыча в безысходность.
- И начинают ночи обниматься
- с луною многоликой, безупречной —
- она рябит на белых стенах комнат,
- бросая свет на скомканные крылья,
- изнанке пустоты щекочет нервы,
- чьи внутренности чтят её студёность.
- В твоих глазах простыло наше лето…
- Слепы рассветы с мёртвым солнцем…
Платья пудровые
- Вчера осень издёргалась, нервничая, нерадиво расплакалась, хлипая.
- Стало трудно её выслушивать, голос сердца осип, не выдержал.
- Чем теперь его горло вылечить – до певучести, до протяжности,
- До прозрачности звука выполоскать, отпустить недуг с ветром бродяжничать?
- А у снадобья сроки исчерпаны – охрой дней, как ядом, пропитано.
- Не смотри на меня, Осень, унылостью, дай прожить мне с тобой без слабостей.
- Моя радость давно уж оплакана, следы счастья в прошлом повытерлись.
- Будь премудрой, влюблённой, отчаянной, балуй солнцем – светом маисовым.
- Ты опять не одна со мной маешься – я с тобой в твоих колких объятиях,
- Если вновь не прощаешь, то смилуйся, не лукавь неизбежности сладостно.
- Закружи меня в танце, рыжая, в опьяняющем ликовании,
- Мы с тобой в дни пурпурные вырядимся в платья пудровые, струящиеся…
Больное спасибо
- …Я знаю, что будет,
- когда ты исчезнешь —
- дожди не просохнут,
- в углах ляжет плесень,
- уснут мысли солнца,
- дни склонятся к ночи,
- сны зверем завоют,
- покажется проседь.
- …Оставишь усталость,
- под дых ткнёшь тоскою,
- умрёт твоя жалость
- под дверью чужою.
- А я распущу
- по периметру неба
- свободные крылья
- эфирного цвета,
- ведь ты говорил,
- что я ветра сильнее,
- пока пеленались
- мы в синих рассветах.
- …И пусть не увидишь,
- как я догораю,
- больное «спасибо»
- отдам птицам рая.
- Когда ты исчезнешь,
- я окна закрою
- в том доме, где ты
- не проснёшься со мною.
Ты навсегда
- Август нефритовый
- Валится в осень,
- Тянет меня
- За собой в свой гамак.
- Скорбно давно
- Мной оплакано солнце.
- Рыжей тропой
- Покидаю твой рай.
- Ты обитаешь
- В тюльпановых вёснах,
- В стылых закатах
- И в талых снегах.
- Ты меня жди,
- Я вернусь к тебе снова
- В час, когда здесь
- Оживёт вешний сад.
- Вновь подставляю
- Лицо ветрам буйным
- И растворяюсь
- В спонтанности дней.
- Мир только полнится
- Голью беспутной —
- Ты навсегда
- Остаёшься в весне.
Ветер сменится
Сердце съёжилось мокрым августом, грусть пульсирует в ритме блюзовом – пресыщение одиночеством. Мою боль в бинты ангел кутает…
И не вяжется город пасмурный с кодом снов твоих странных бережно. Пролистать хочу тебя заново, и прошить семь раз нитью вечности…
Но взглянуть тебе в душу нежностью – недостаточно миль пути Млечного. Тебя нет в наступающей осени – жду другой, когда ветер сменится…
Облачное
- Исчезла за спиной
- Радость продолговатая.
- Щурится нагло
- Печаль постылая.
- Успокоить в себе
- Верность горькую
- Спрятать страсть
- Со свирепой пылкостью.
- И смотреться в мир,
- Сжатый до мрачности,
- И не видеть в нём
- Лживой нежности.
- Растворить себя
- В адском времени,
- А потом возродиться
- Ливнями.
- И залить сплин
- «к чёртовой матери»,
- Выжать телом
- Свои откровенности,
- Стать обычным
- Облаком – ветреным,
- Безмятежным… и
- Исчезающим.
«Я вдали от страхов, дальше, чем возможно…»
- Я вдали от страхов, дальше, чем возможно.
- Угнетало небо стылой синевой.
- Мир твой многосложный не помечен богом —
- вывязан из нитей жутких пауков.
- Я в нём раскрошилась на степную пудру,
- украшая воздух свежим серебром,
- наготу прикрыла свежестью морозной
- от своих соблазнов и лилейных слов.
- Выжжена годами ежедневной фальши,
- одеял свинцовых ты просил в ответ.
- Я не стала плакать. Улетела с ветром,
- и теперь не пахну свежим имбирём.
- Но тревожны мысли. А следы затёрты.
- И свирель-сиринги не звучит в душе.
- Засушила листья ядовитых лилий.
- Их бросаю в тени – в память о тебе.
Нас нет
- Как жаль, что этот город умер.
- Пастель из вялых мотыльков.
- Ленивый свет слоновой кости
- По стенам, крадучись, ползёт.
- Тоской пропахли вены Рая
- В подвалах чуткой пустоты,
- Лишь отпечатки Вашей жизни
- На пальцах бархатных теплы.
- Разбит флакон аква-тофана
- Над центром тонких нежных чувств,
- Наш город умер – Нас не стало,
- Дрожит свирель в руках у муз.
Нерисовальное
- Не рисует сны ангел
- Те, что съедены молью
- В сундуках огрубевшей души.
- Четверть жизни сгорела
- За попытку вернуться,
- Чтобы вновь погибать не во сне.
- Пляска дьявольских стрелок
- На часах говорящих
- Шепчет горькое слово «забудь»,
- А другие часы бубнят имя и дату,
- Город, улицу, дом. И июль.
- География снов,
- Как постскриптум из вязи —
- Арабески твоей немоты,
- Май вишнёвых садов
- Уложился в гербарий,
- Тот, в котором мы были важны.
- И хромой тощий кат отрывает минуты
- От наполненных чудом сердец,
- И бросает под дверь,
- Память болью волнуя,
- Чтобы ангелам сны не смотреть.
Ничья
- Дни упали давно в обнажённые летние ночи,
- Сны брезгливо жуют одиночества жёсткие иглы,
- Отстрелялась мечта в переулках теней бестолковых
- И остыл сладкий чай из пропаренных кукольных мыслей.
- Я сегодня – ничья. Я – тобою испитое море,
- И тобою вчера заштрихованный яркий фрагмент,
- Но тоска-нагарА набирает свой ритм рефлекторно
- И надежды клюют – до икоты – простой абсорбент.
- Позволяю тебе быть в моей гладко-вышитой памяти,
- Разрешаю звучать твоим песням безнотных аккордов,
- И хочу замереть, как на снимке – счастливой, нарядной,
- Чтобы вдоволь дышать самым важным истоптанных тропок.
Ощущения
- Я живое твоё ощущение —
- тебе кажется – ты не спишь…
- Не болея твоим отчуждением,
- вспоминаю твой сброшенный крик
- изнутри засекреченных комнат,
- где небойкое сердце стучит
- и швыряет лихие проклятья
- на уставшие плечи мои.
- Ты моё неживое больное,
- мне не кажется – я не сплю…
- Не владею своим вдохновением,
- рассыпаюсь в мирах – вновь крошусь,
- тороплюсь на единственный танец
- звездочёта – он верит в мечту,
- в ней моё сокровенное плачет
- и вдыхает соль ветра в бреду.
- Ты со мной, я с тобой – ощущения,
- нам не кажется – нам снятся сны —
- я в твоих – постоянство ранимое,
- ты в моих – недочитанный стих…
Не тебя
- Привыкаю любить не тебя на полвека быстрее, чем время,
- а в ладонях остатки тепла и красуется линия сердца.
- Да, теперь не умею летать, а шершавые крылья бьются
- и за мной не плывут облака, только луны ночами смеются.
- Я, как дерево голое, стылое – жизнью замершей средь поля,
- только изредка добрые нищие собирают цветы у подножия.
- Я себя отучаю не помнить под мостами бегущие воды,
- чтоб единожды не обмануться – не шагнуть, куда дважды не входят.
- Я учусь не любить тебя снова, только книги такому не учат
- и врезаются в мысли три слова, от которых лишь дьявола мутит…
рай
- Сто один день назад, и ещё триста дней
- наш с тобой променад рисовал параллель
- между сетью дорог монорельсов чужих,
- миллион облаков и дождей молодых.
- А потом аромат узких улиц прованса,
- беглый взгляд на людей и лавандовый рай…
- Антреприза огней между нами и в нас,
- и без цифр подсчёта лазурь в простынях,
- и кофейное утро побеждает рассвет
- в поцелуях уютных, в тех которых
- …нас нет…
С тобою быть мне мало века
- Мне мало быть с тобою век,
- Нырять во снах в твою стихию,
- Считать страницы январей
- И складывать июль в корзины,
- Глаза купать в рассветах стылых,
- Чертить на небе знаки-смыслы,
- Бродить в плену туманов зыбких
- И пить любовь из чаши жизни.
- Ловить ветра с их пестротою,
- Дрожать под ливнями, от плача,
- Сходить с ума, целуя в темя
- Безоговорочное счастье,
- Дышать во времени свободно,
- Которое цвета меняет,
- И быть согретой теплотою
- От слов твоих, что слух ласкают.
- Летать без крыльев во Вселенной,
- Бросая тень игривых линий,
- Смеяться чисто, петь в мажоре,
- Быть лёгкой, радужной, лучистой…
- Мне много мира, где не спишь ты,
- Не дышишь тихо, не мечтаешь,
- С тобою быть – мне мало века,
- Пусть даже ты не замечаешь…
Позволь
- Позволь мне думать о тебе, пока со мною шепчут будни,
- пока в чужих объятьях цепких не засыпаю пополудни,
- позволь любить, скучать и грезить, врезаясь в лето, посекундно,
- пока я с богом не ругаюсь за непопытку – рук коснуться …твоих,
- и чувствовать свободу в желаньи – быть твоей любимой,
- пусть не надолго, а на время узнать, что значит быть счастливой…
Пустота
- …Обоюдно —
- ты во мне, я с тобой —
- амплитудный режим постоянства летающей пыли,
- скудность запахов жизни, и всё тот же духов аромат от «Лакост»…
- …Отболело
- и внутри, и снаружи —
- нечувствительный вдох новоявленных танцев теней,
- их мелькание в играх при свете, и всё та же гиена от мыслей чужих…
- …Потемнело
- и вблизи, и вдали —
- камуфляжный фиксаж окружающих зданий и улиц,
- и моя пустота – буксировка души, где всё те же надежды сжигает химера…
«В тебе есть всё …»
- В тебе есть всё —
- мелодия небес и блики света,
- что тоньше нитей паутины,
- громче ливня,
- прозрачная и хрупкая весна,
- единственность планиды,
- в ладонь упавшая ко мне.
- В тебе все краски мира,
- аромат полей,
- ромашковая нежность,
- фиалковый рассвет,
- гранатовый закат и шелест рек,
- которые текут, усталости не зная,
- лазурность моря, мерцающем на солнце.
- В тебе есть всё —
- полёт стрекоз,
- вулкан души, огнями счастья полный,
- лёгкий ветер,
- гоняющий воздушных змей…
- Пускай это всегда будет в тебе!
- Во взгляде пусть останется покой
- и яркость жизни.
- Я буду вечность наслаждаться волшебством
- и отражаться —
- твоей послушной тенью-оберегом.
- Как страшно без тебя существовать!
наВылет
- Я впустила тебя в одиночество, что засело в зашитых карманах,
- Где в частотах песочного времени гнили чувства, оставшись на завтра.
- Рассеклись друг об друга мгновенно и не важно, что падали навзничь —
- Я ловила нас «фениксом-птицей», чтобы вновь мне в тебе повторяться.
- А потом я молчаньем давилась, пока плавились струны под сердцем,
- Напивалась пятнистыми лунами, что мелькали, как титры в картинах.
- Ты ходил по слезам моим свежим, как по полю, по маковым листьям,
- А вокруг улыбались, как прежде, эталоном бумажные лица.
- И тоской закупорились поры, не давая вчерашнему выжить,
- Научилась стрелять я «навылет», чтобы память вдыхала свободу.
«Пьянея днями черёмуховой пыли…»
- Пьянея днями черёмуховой пыли,
- я прячу в холоде ночей свою усталость,
- и до сих пор я временем ранима,
- в котором душит вдох, чтоб не мечталось.
- А в душу смотрят рваные закаты,
- собой тревожа часто мой покой,
- и медленно в ладонях умирает
- растраченная нежность не с тобой.
- Я выжигаю твоё имя акварелью
- на зеркалах – в них только «настоящее»,
- рисуя в мыслях векторы движения,
- чтоб стать одним лишь сном твоим —
- скользящим…
Не умирая быстротечно
Читать бесплатно другие книги:
О жизни и деятельности прославленного российского полководца М. И. Кутузова (1745–1813) рассказывает...
Каждый из нас влюбляется, любит, находит единение с любимым, живет в гармонии, но рано или поздно пр...
Повесть, следующая канонам, которые заложил Дж. Д. Сэлинджер, исповедь молодого человека по имени Ма...
Сессия подходит к концу, впереди последний экзамен и поездка с подружками в Испанию. Жизнь прекрасна...
Вы никогда не замечали, что за всем, что происходит с нами, лежит какая-то неуловимая разумная причи...
Лия Милантэ – популярная писательница, автор мистических, эротических триллеров. Таинственный уровен...
